Предыстория здесь[HTML_REMOVED]

Е. Евтушенко.

ДАВАЙТЕ, МАЛЬЧИКИ!

Я был жесток. 

              Я резко обличал,

о собственных ошибках не печалясь.

Казалось мне — 

                людей я обучал,

как надо жить, 

               и люди обучались.

Но — 

стал прощать... 

                     Тревожная примета!

И мне уже на выступленье где-то

сказала чудненький очкарик-лаборантка,

что я смотрю на вещи либерально.

Приходят мальчики, 

                       надменные и властные.

Они сжимают кулаченки влажные

и, задыхаясь от смертельной сладости,

отважно обличают 

                      мои слабости.

Давайте, мальчики! 

                       Давайте! 

                                   Будьте стойкими!

Я просто старше вас в познании своем.

Переставая быть к другим жестокими,

быть молодыми мы перестаем.

Я понимаю, 

           что умнее — 

                          со стыдливостью.

Вы неразумнее, но это не беда,

ведь даже и в своей несправедливости

вы тоже справедливы иногда.

Давайте, мальчики! 

                       Но знайте, — 

                                       старше станете.

и, зарекаясь ошибаться впредь,

от собственной жестокости устанете

и потихоньку будете добреть.

Другие мальчики, 

                    надменные и властные,

придут, 

     сжимая кулаченки влажные,

и, задыхаясь 

              от смертельной сладости,

обрушатся они 

                  на ваши слабости.

Вы будете — 

            предсказываю — 

                                   мучиться,

порою даже огрызаться зло,

но все-таки 

             в себе найдете мужество,

чтобы сказать, 

                как вам ни тяжело:

"Давайте, мальчики!"

1959 г.

Николай Грибачев

НЕТ, МАЛЬЧИКИ!

Порой мальчишки бродят на Руси,

Расхристанные,— господи, спаси!—

С одной наивной страстью — жаждой славы,

Скандальной, мимолетной — хоть какой.

Их не тянули в прорву переправы,

И «мессер» им не пел за упокой,

Они в атаках не пахали носом,

Не маялись по тюрьмам и в плену

И не решали 

        тот вопрос вопросов —

Как накормить, 

           во что одеть страну.

А дети у вагонов задыхались:

«Дядь, хлебца дай!» 

                «Дядь, милый, помоги!»

А женщины голодные впрягались

И тяжко по земле 

             влекли плуги,

И, по пределу силы и бессилья,

Железной не раздавлена пятой,

Шла 

в новый день 

            Советская Россия

С ее неодолимой правотой,

И строила, напряжена до дрожи,

И голову купала в облаках,

И мальчиков, 

         вот этих самых тоже,

Носила на израненных руках.

Теперь 

   они 

       в свою вступают силу.

Но, на тщеславье разменяв талант,

Уже порою смотрят на Россию

Как бы слегка на заграничный лад.

И хоть борьба кипит на всех широтах

И гром лавины в мире не затих,

Черт знает что малюют на полотнах,

Черт знает что натаскивают в стих

И, по зелености еще не зная,

Какая в этом пошлость и тоска,

Подносят нам свои иноизданья,

Как на вершину славы пропуска.

Ну, что ж, мы снисходительны ко блажи

И много всяких видели дорог,

Но, мальчики, 

          кому ж вы души ваши,

Кому сердца вы отдали в залог?

Нога скользить, язык болтать свободен,

Но есть тот страшный миг на рубеже,

Где сделал шаг — и ты уже безроден,

И не под красным знаменем уже,

И отчий край как бы отчасти вчуже,

Сородичей обычай и закон. И ты один

И словно к лютой стуже,

К насмешкам сверстников приговорен.

Так уходили многие в безвестье,

И след их смыт, 

            и свет их душ погас,

И ни строки, ни отголоска песни,

И даже слез их 

           не дошло до нас.

Кто помнит их? Кто их могилы сыщет?

Кто их теперь услышит голоса?

Чужой над ними

в полдень ветер свищет,

Чужая в полночь падает роса.

Нет, мальчики,

мы вас не с тем растили,

От изнуренья падая почти,

Чтоб вас украли, 

             увели, 

                   растлили

Безродные дельцы и ловкачи,

Не с тем вставали в орудийном рыке

И шли на стройки, ватники надев,

Чтоб стали вы 

          паяцами на рынке

И гитаристами для томных дев.

Не изменяя помыслу и слову

И, если надо, жертвуя собой,

Во всех краях, 

           на всех широтах снова

Мы 

и за вас 

         ведем сегодня бой,

Чтоб вас теченьем книзу не сносило,

Чтоб вас могла любить и понимать

Она сама —

Советская Россия,

Святая ваша Родина и мать!

1962

Роберт Рождественский

ДА, МАЛЬЧИКИ!

Мы — виноваты

Виноваты очень:

Не мы 

с десантом 

        падали во мглу.

И в ту — 

         войной затоптанную 

                                           осень —

мы были не на фронте, 

                                     а в тылу.

На стук ночной 

              не вздрагивали боязно.

Не видели 

        ни плена, 

                     ни тюрьмы!

Мы виноваты,

что родились поздно.

Прощенья просим:

Виноваты мы.

Но вот уже 

             и наши судьбы 

                                 начаты.

Шаг первый сделан- 

              сказаны слова.

Мы начаты- 

             то накрепко, 

                            то начерно.

Как песни, 

       как апрельская трава..

Мы входим в жизнь.

Мы презираем блеянье.

И вдруг я слышу разговор о том,

что вот, мол, подрастает поколение.

Некстати: непонятное: 

                                      Не то:

И некто- 

           суетливо и запальчиво,- 

непостижимо злобой

увлечен,

уже кричит, 

               в лицо  нам 

                      тыча пальцем:

"Нет, мальчики!"

Позвольте, 

              он — о чем?

О чем?

Нам снисхождения не надо!

О чем?

И я оглядываю их:

строителей,

поэтов,

космонавтов —

великолепных мальчиков моих.

Не нам брюзжать,

Не нам копить обиды:

И все ж -таки 

             во имя 

                      всей земли:

"Да, мальчики!"

Которые с орбиты 

               космической

в герои 

            снизошли!

Да, мальчики,

веселые искатели,

отбившиеся

от холодных рук:

Я говорю об этом 

               не напрасно

и повторять готов 

               на все лады:

Да, мальчики в сухих морозах Братска!

Да, мальчики, в совхозах Кулунды!

Да, 

       дерзновенно 

                          умные 

                                         очкарики-

грядущее 

             неслыханных наук!

Да, мальчики,

в учениях тяжелых, 

         окованные 

                       строгостью 

                           брони.

Пижоны?

Ладно.

Дело

не в пижонах.

И наше поколенье — 

            не они.

Пусть голосят 

     о непослушных детях

в клубящемся 

           искусственном дыму 

        лихие спекулянты 

                               на идеях 

                      не научившиеся 

                                                  ничему.

А нам смешны

пророки

неуклюжие.

Ведь им ответить сможем мы сполна.

В любом из нас клокочет революция

Единственная.

Верная.

Одна.

Да, мальчики!

Со мною рядом встаньте 

          над немощью 

               придуманной 

                                возни.

Да, мальчики!

Работайте, мечтайте.

И ошибайтесь,-

Дьявол вас возьми!

Да, мальчики, 

              выходим в путь негладкий!

Боритесь 

               с ложью!

Стойте на своем!

Ведь вы не ошибетесь 

                 в самом главном.

В том флаге, под которым мы живем!

1963 г.