Даешь Стокгольм! АИ от The New York Times

Эпиграф:

"ура, мы ломим, гнутся шведы!"

За Полярным кругом, где семь месяцев в году северное сияние бросает слабый неверный отблеск на пустынные снежные равнины, две европейские страны — Россия и Швеция — сооружают зловещие декорации для будущего театра военных действий.
В Швеции тайные военные приготовления вдоль границы с Россией на севере ведутся уже много лет. Но вести с этой далекой, скованной стужей окраины идут долго. Кроме того, мир в целом не обращает особого внимания на заботы малых стран, если только в свете неких преждевременно случившихся событий они не оказываются предвестниками бури международного масштаба. Так, Россия уже много лет жестоко угнетает Финляндию под равнодушным взором всего света.

Однако в полной мере значение политики русификации в Финляндии мир осознал лишь после недавнего правительственного кризиса в Швеции и марша к королевскому дворцу тридцати тысяч шведских крестьян, по своей воле требовавших увеличить собственное бремя военных налогов в интересах национальной обороны. Только это привлекло внимание к преследующему шведов постоянному страху относительно того, что Россия замышляет вторжение на Скандинавский полуостров, отводя при этом Финляндии роль плацдарма.

В свете этого падение 'антимилитаристского' кабинета и марш шведских крестьян, возможно, станут прелюдией эпопеи, что будет вписана большими буквами в анналы истории. Ибо необходимо понимать: если сейчас Россия решит претворить в жизнь свои планы в Скандинавии, и война, которую большинство шведов считает неизбежной, действительно разразится, это будет лишь очередной ее шаг к осуществлению мечты, родившейся два столетия назад в живом уме Петра Великого, основателя династии Романовых [так в тексте — прим. перев.], и с тех пор воплощавшейся в реальность со всей неуклонной силой истории и традиции — мечты о том, что России суждено стать госпожою Старого Света.

Непосредственные планы России в отношении Скандинавии, как их представляют в Швеции, заключаются в захвате, при первой благоприятной возможности, всей северной половины полуострова — или, точнее, территории, расположенной частично в Швеции, а частично в Норвегии, и простирающейся от Арктического побережья до 66 параллели северной широты к югу. Именно в этих землях Атлантика проделала в скалистых берегах Норвегии глубокие бреши, и эти бреши — так называемые фьорды — содержат весьма удобные гавани, глубоководные и из-за близости Гольфстрима свободные ото льда круглый год, хоть они и расположены за Полярным кругом. Самый большой из них — Офотен-фьорд — Россия еще более полувека назад пыталась приобрести путем покупки земли, намереваясь использовать его в качестве военно-морской базы в Атлантике, и в Швеции совершенно уверены, что цель ее нынешних воинственных приготовлений — захватить силой этот стратегически важный пункт и всю окружающую его территорию.

Тайное завещание Петра Великого

История любви с печальным концом, патриотизм, измена в королевском дворце, маневры самой искусной и предприимчивой дипломатии в мире, разгул политических страстей, шпионаж, нескончаемая борьба между силами природы и смертными, упорно строящими мировую империю, мистическое влияние истории и традиций на славянскую душу — все это самым причудливым образом смешалось в нынешней ситуации на Крайнем Севере и цепи событий, что привели к нынешнему кризису.

Лишь несколько лет назад народ России и весь мир познакомились с пророчеством о том, какие очертания должна приобрести будущая политика этой страны. Эти сведения содержались в загадочном документе, который оставил после себя Петр Великий, основавший не только династию Романовых, но и Российскую империю, какой мы ее знаем сегодня. Документ сей был спрятан в архиве Романовых в Петергофе, под Санкт-Петербургом. Миру он стал известен как 'Тайное завещание Петра Великого' . Последующие события дают более чем достаточно оснований предположить, что в течение двух столетий оно служило руководством для Романовых и путеводной звездой того беспощадного и авантюристического курса, что отличал российскую дипломатию с тех самых пор, как эта страна стала одной из движущих сил международных отношений. Первый из Романовых писал: 'Господь, давший нам жизнь и нашу корону, всегда наставлявший нас своею волею, и укреплявший нас своею божественной помощью, велит мне считать русский народ отныне призванным властвовать над всем светом :. В завоевании стран Востока и Запада народом Севера я вижу постоянное движение, предначертанное Провидением, которое таким же способом возрождало народ Рима постоянными захватами. : Поручаю эти заветы рвению и заботе моих потомков, что будут править Россией, подобно тому, как Моисей дал скрижали Закона народу иудеев'.

В пятнадцати пунктах, которые следуют за этой преамбулой, и собственно, составляют 'тайное завещание', основатель современной России выказывает почти пророческое предвидение тех благ и несчастий, что принесли миру грядущие столетия. С меньшим благочестием, чем во вступительном абзаце своих прощальных напутствий будущим правителям России, но скорее с той силой практицизма, что позволила ему спаять в единое государство разрозненные области с разноязыким населением, составлявшие прежде Московское царство, Петр Великий велит преемникам пользоваться несчастьями или слабостью других стран, и создавать неурядицы на пустом месте ради выполнения грандиозных планов, что он оставил им в наследство.

Власть над Балтикой

Мистицизм славянской натуры послужил плодородной почвой для тайных заветов Петра. Для славянина Россия — это 'Святая Русь', а Петр Великий — ее законоучитель, примерно так же, как для мусульманина Магомет — пророк Аллаха. Для сменявших друг друга правителей из династии Романовых наказ Петра значил не меньше, чем предначертание судьбы. Возможно, речь идет о простом совпадении, но факт остается фактом: единственные из них, кто проявил признаки сомнения в необходимости следовать за звездой петровского честолюбия — Петр III и Павел I — приняли смерть от рук убийц.

В своем тайном завещании Петр Великий повелел потомкам разделить Польшу. Его указания относительно будущей политики России на Балканах и в Леванте отличались безукоризненной точностью и увязывались с наказом преемникам установить господство на Балтике и двигаться дальше, к Атлантике — все это должно было стать этапами выполнения его планов, призванных сделать Россию величайшей державой.

Эти предписания содержатся в 9 и 11 пунктах странного документа, оставленного им для руководства тем, кто взойдет вслед за ним на неспокойный российский трон. Судите сами, сравнивая текст с последующими предприятиями России, насколько точно этот наказ выполнялся:

'Пункт 9. Возможно ближе придвигаться к Константинополю и Индии. Обладающий ими будет обладателем мира. С этой целью возбуждать постоянные войны то против турок, то против персов, основывать верфи на Черном море, мало-помалу овладевать как этим морем, так и Балтийским. Получить выход в Атлантику. Все это необходимо для успеха нашего предприятия. Ускорить падение Персии, проникнуть до Персидского залива, если возможно. Восстановить древнюю торговлю Леванта через Сирию и достигнуть Индии, как мирового складского депо. По овладении ею можно обойтись и без английского золота.

Пункт 11. Заинтересовать Австрийский дом в изгнании турок из Европы, а по овладении Константинополем, лишить его всякой доли завоеванного, возбудив против него войну какой-либо другой европейской державы, или успокоить его недовольство, отдав ему часть Турции, с тем, чтобы позднее отобрать ее назад'.

Аутентичность этого странного старого документа, как и его значимость, может вызвать сомнения, однако шведские газеты уже не первый месяц цитируют его старомодно-замысловатые пункты в передовицах, а обозреватели на все лады толкуют тот факт, что единственный из заветов Петра, что Россия еще не выполнила — это выход к Атлантике. На остальных направлениях наказ первого из Романовых утвердиться на всех морях его потомки претворили в жизнь.

В 1877 г. лишь появление британской военной эскадры в Босфоре заставило Россию повернуть назад у самых ворот Константинополя. Недавняя кровавая трагедия Балканской войны в глазах европейских дипломатов знаменует собою лишь очередную веху на пути России к созданию мировой империи. Всего несколько лет назад Петербург двинул свои легионы через бескрайнюю сибирскую тундру в попытке приобрести незамерзающую военно-морскую базу на Дальнем Востоке и в споре с Японией решить, кто станет господином на Тихом океане.

Петр Великий лелеял мечты о мировой империи двести лет назад: даже самый необузданный полет его воображения не мог предвидеть, каким гигантским шагом вперед по сравнению с торговыми трактами станут железные дороги, появившиеся через сотню с лишним лет после его смерти. Он призывал проложить торговые пути через Персию и Левант. Сегодня в тех местах, где Тамерлан возводил крепости из неотесанного камня, мы видим станции железной дороги, построенной на русские деньги, чьи рельсы заканчиваются у берегов Персидского залива, и лишь совсем недавно совместные усилия Германии и Англии поставили крест на ее стремлении получить в этом месте выход в Индийский океан.

А завоевание Индии, завещанное Великим Петром своим потомкам! Не раз и не два российские вооруженные орды поворачивали вспять у самого подножья горных твердынь Афганистана! И был бы у Британии повод для тревог, если бы Россия не сосредоточивала войска у афганской границы?

Впрочем, даже если бы голос первого Романова не донесся до нас сквозь плиту кремлевского надгробья и два столетия истории, думающие шведские патриоты все равно не прошли бы мимо опасности, грозящей им со стороны воинственного и могущественного соседа на Востоке. Сигналы тревоги, звучащие уже более двух десятков лет, слишком отчетливы, чтобы их можно было бы оставить без внимания.

Еще задолго до начала русификации Финляндии, предпринятой отцом нынешнего царя, Швецию, особенно ее северную часть, и прилегающие к ней пустынные пространства за норвежской границей, наводнили российские военные разведчики. Порой они выдавали себя за коробейников, чаще же однако, их выбор падал на более экзотический род занятий. Эти люди ходили от хутора к хутору, предлагая свои услуги в качестве точильщиков пил. Сей нехитрый инструмент, понятно, найдется у каждого шведского крестьянина. Так, не вызывая подозрений, они получали отличную возможность собирать сведения о стране. Мало того, благодаря своему занятию у них было вдоволь времени, чтобы наблюдать за происходящим в окрестностях.

Много лет шведские власти самым либеральным образом относились к этим странствующим ремесленникам с другой стороны границы. Позднее, однако, правительство стало относиться к ним более сурово. Нескольких задержали за бродяжничество, однако до сих пор — вероятно, не желая без нужды поднимать тревогу или создавать почву для пропаганды, способной ускорить войну — ни одного из таких русских не арестовали за шпионаж. В последнее время тайные эмиссары России приезжают в Швецию как туристы, поскольку торговля вразнос или ремесло точильщика стали в Швеции уж слишком подозрительными и небезопасными занятиями.

Однако несколько месяцев назад произошел инцидент, разом пробудивший внимание шведских властей и всего народа к дерзкой шпионской деятельности России на территории страны. Случившееся связано с недавним расторжением брака между шведским принцем Вильгельмом и великой княгиней Марией Павловной, дочерью дяди нынешнего царя — великого князя Павла Александровича. Побывав в России, принц Вильгельм, после непродолжительного ухаживания, привез русскую княгиню в Стокгольм в качестве невесты.

'Измена в королевском дворце'

Одновременно с расторжением брака и отъездом великой княгини на родину появилось официальное сообщение о том, что атташе российского посольства в Стокгольме барон Федор Ассанович [так в тексте. Вероятно, имеется в виду П.Л. Ассанович, занимавший пост российского военного агента (атташе) в Швеции, Дании и Норвегии — прим. перев.] переводится в другую столицу, не менее важную с точки зрения России, — он занял пост российского посланника в Болгарии — и что этот перевод состоялся в соответствии с недвусмысленным пожеланием правительства Швеции.

Поначалу никто не заподозрил, что между крушением брака принца Вильгельма и отъездом российского дипломата из шведской столицы есть какая-то связь. И до сих пор никто не привел убедительных доказательств, что семейные неурядицы принца имеют к этому какое-то отношение. Однако несмотря на завесу секретности, которая, естественно, вполне уместна в подобных случаях, и столь же понятные усилия самых влиятельных кругов подавить скандал в зародыше, шведскую прессу заполнили весьма многозначительные, пусть и несколько расплывчатые намеки. Вскоре после обоих упомянутых событий одна влиятельная газета даже напечатала передовицу под ошеломляющим заголовком 'Измена в королевском дворце'. В заметке говорилось:

'Некие слухи, связанные с одним из членов королевской семьи женского пола, сегодня приобрели столь определенные очертания, что к ним вполне применима старая добрая поговорка: 'Нет дыма без огня'. Эти слухи связаны ни больше ни меньше как с утверждением о том, что одна дама в королевской семье стала изменницей, установив связь с официальными представителями ее родной страны и сообщая им секретные сведения военного характера. Остается лишь надеяться, что лишь непонимание молодой принцессой всей серьезности ее преступления побудило ее выдавать секреты, которые она могла услышать от мужа или других членов королевской семьи.

Эта история стала жестоким ударом для королевского дома и народа Швеции, у которого молодая принцесса пользовалась огромной популярностью. Тяжелее всего, конечно, приходится принцу Вильгельму и его малолетнему сыну принцу Леннарту. Предательство считается самым гнусным преступлением, и измена принцессы Марии, если выяснится, что речь действительно идет об измене, навсегда останется одной из самых черных страниц в истории Швеции. Это событие должно заставить шведский народ осознать, что наша страна стала полем деятельности для коварной дипломатии России в сочетании со шпионажем. Будем надеяться, что это прискорбное открытие станет для нашего народа уроком, говорящим о необходимости проявлять бдительность в отношении нашего восточного соседа, и, пока еще есть время, принять меры для защиты 'первого дома свободы на Земле''.

'Система' с центром в Дании

Недавние аресты, связанные с разведывательной деятельностью России в Швеции, позволяют говорить о том, что руководство русскими шпионами в Скандинавии осуществляется из штаб-квартиры в Копенгагене, столице соседней Дании, и главой всей системы является отставной чиновник российской телеграфной службы, датчанин по происхождению, по имени Фердинанд Хампен (Ferdinand Hampen).

Первое из шпионских дел, всколыхнувших Швецию, было связано с арестом отставного лейтенанта датской армии Хольгера Фредриксена (Holger Fredriksen). Под видом торгового агента он обосновался в Бодене — шведском 'северном Гибралтаре': этот город находится в непосредственной близости от российской границы, очень сильно укреплен и на сегодняшний день представляет собой самый важный стратегический пункт во всей Швеции.

Прежде лейтенант Фредриксен работал в одном копенгагенском банке, где, как было доказано, у чиновника российского телеграфного ведомства был открыт счет. По прибытии в Боден Фредриксен рассказывал, что приехал с целью закупки оленины у кочевого населения Лапландии — самой северной шведской провинции, чьи унылые пустынные пространства тянутся от зоны сельскохозяйственных земель на север, к российской границе и дальше, до арктического побережья. В этом качестве у него были все возможности неделями разъезжать по районам, граничащим с Россией. Кроме того, он часто гулял и рыбачил вблизи укреплений Бодена.

Каждый месяц он получал крупные денежные переводы из датской столицы. Тот факт, что он не столько занимался торговлей, сколько гулял и ловил рыбу, в конец концов вызвал подозрения. Однажды, когда он делал любительские фотографии в непосредственной близости от фортов, Фредриксена арестовали. На допросе он признал, что приехал в Боден, чтобы собирать сведения военного характера для одной иностранной державы, которую Фредриксен, однако, не назвал.

Другое недавнее дело носило более сенсационный характер, поскольку в нем был непосредственно замешан подполковник Ассанович, военный атташе российской миссии в Стокгольме. В этом случае виновным оказался бывший унтер-офицер шведского военного флота. Он написал письмо российскому военно-морскому атташе в Стокгольме, предлагая секретную информацию о шведских оборонительных укреплениях. Атташе сообщил об этом шведским властям, очевидно сочтя предложение ловушкой. Унтер-офицер был уволен с флота и наказан. После освобождения уволенный моряк по фамилии Тернгрен, судя по всему, получил записку от подполковника Ассановича, переданную через мальчишку-школьника, где ему предлагалось явиться по определенному адресу в датском городке Фредрикии (Fredricia), на том основании, что так он сможет найти работу за рубежом. Тергрен последовал этому совету, и ему было передано письмо с предписанием ехать в Копенгаген, и встретиться с автором послания в одном из отелей 28 июля прошлого года. К письму прилагались деньги на дорожные расходы.

Тернгрен отправился в Копенгаген. Там он получил письменные инструкции, составленные, как показал под присягой эксперт по почеркам на судебном процессе, собственноручно подполковником Ассановичем. Инструкции содержали целый список действий, подпадающих под определение государственной измены. Больше всего шведские военные органы заинтересовали предписания добыть определенные сведения, касающиеся укреплений Гефле и Хернесанда — двух важных балтийских портов на севере страны, которые военные специалисты считают идеальными пунктами для высадки российского десанта в случае любой кампании против Швеции и Норвегии. Тернгрен был арестован сразу по возвращении из датской столицы, как только он сошел на шведский берег в Мальме, и при нем было обнаружено упомянутое письмо с инструкциями. Хотя ему и не удалось выполнить своего тайного задания, Тернгрен был призван виновным в государственной измене и приговорен к пяти годам тюремного заключения.

Предупреждение Свена Гедина

Хотя перечисленные недавние события стали той искрой, от которой в душе шведского народа разгорелось пламя дремавшего доселе патриотизма, что привело к требованиям о повышении расходов на оборону, увеличении военных налогов и перевооружении, нисколько не вызывавшим сочувствия у тогдашнего кабинета Стаафа, пропагандистская 'основа' правительственного кризиса была заложена еще пару лет назад. Именно тогда Свен Гедин (Sven Hedin), знаменитый шведский путешественник, много раз бывавший в азиатских владениях России и не понаслышке знающий о настроениях русского народа, — словом, человек, о котором с уверенностью можно сказать, что цели русского правительства ему известны лучше, чем любому из нынешнего поколения шведов — напечатал семидесятистраничную брошюру 'Слово предупреждения'. Она немедленно разошлась миллионным тиражом, и это в стране, где все население ненамного превышает пять миллионов.

'Новообращенный' король

С тех пор Гедин повторил свои тезисы в сотнях публичных выступлений во всех уголках страны, в основном перед крестьянской аудиторией. Постепенно настроение народа изменилось настолько, что сегодня политическая жизнь Швеции переживает вулканический приступ патриотизма, и воинственный дух, сопровождающийся пробуждением памяти о былом величии страны, охватил все общественные классы, за исключением разве что социалистов и непримиримых сторонников всеобщего мира и разоружения.

Сам король сравнительно недавно 'обратился' в милитаристскую веру. Его новый образ мысли, как и требования шведских крестьян — которые числятся среди самых прижимистых людей в мире — о повышении военных налогов, очень во многом стали следствием агитации доктора Гедина. А крестьянский марш состоялся почти исключительно благодаря его 'миссионерской работе'.

С инициативой проведения демонстрации выступила в начале этого года горстка крестьян из провинции Уппланд, недалеко от столицы. Они собрались у древних Уппсальских курганов, — колыбели шведской культуры — под сенью языческих святилищ, где отважные пращуры нынешних шведов молились своим воинственным богам на заре истории.

Эта группа подписала обращение к другим крестьянам их провинции с призывом собраться у королевского дворца 6 февраля. Их клич разносился из губернии в губернию. За несколько дней десять тысяч крестьян внесли свои фамилии в списки участников марша. Еще несколько дней — и количество желающих удвоилось. Когда составление списков закончилось, в них числилось 30000 человек. Король, растроганный таким проявлением патриотизма, распорядился предоставить для крестьян специальные поезда. В столице был создан комитет с задачей расквартировать эту крестьянскую 'армию'. Для бесплатного размещения гостей использовались административные здания, солдатские казармы, военные корабли, стоящие в гавани Стокгольма, школы. Чтобы их занять, была разработана целая программа всяческих развлечений. Крестьянской армии предложили провести в Стокгольме целую неделю — некоторые стали гостями правительства, других радушно приняли обыватели.

На какие жертвы готовы идти крестьяне, вы поймете, если мы сообщим вам, что в их петиции говорилось об увеличении военных налогов на 27500000 долларов в год, или на 5 долларов для каждого жителя страны. Если учесть, что две трети ее населения составляют женщины, дети, и иные лица, освобожденные от военного налога, можно представить себе, каким бременем это увеличение обернется для крестьян, из коих никто не может сказать, что у них в кошельке водятся лишние деньги.

Возвращаясь к самой России, заметим: в числе ее действий, имеющих самое непосредственное и важнейшее отношение к положению Швеции, помимо системы шпионажа, который она ведет в пределах соседней страны, следует указать русификацию Финляндии и сосредоточение русских войск на финской территории, в непосредственной близости от шведской границы. Финляндия, чье население с тех самых пор, как Стокгольм утратил эту провинцию, сохраняет дружественное отношение к Швеции, помня о ее многовековом гуманном владычестве, рассматривается шведами как буфер, отделяющий их от русского медведя.

Теперь буфером ее уже не назовешь. Линия, которую проводит Россия на берегах Балтики, столь же традиционна, и столь же впечатляет, как военные предприятия Московитской империи на других направлениях во исполнение целей, изложенных в тайном завещании Петра Великого.

Великий Петр сам сделал первый шаг к тому, чтобы Балтика перестала быть шведским 'внутренним морем'. Он основал в устье Невы — прежде эти земли принадлежали Швеции — новую российскую столицу Санкт-Петербург. Это было не просто вызовом Стокгольму, но и свидетельством непоколебимой веры Петра в будущее величие России. Еще один шаг в том же направлении предпринял другой правитель из династии Романовых: в 1809 г. он отобрал у Швеции Финляндию. Следующим логическим шагом России было бы превращение Балтики из шведского в собственное 'внутреннее море'. Однако и это станет лишь очередной вехой на пути России к Атлантике. Сегодня она обладает свободой действий на южном побережье Балтики, и в настоящий момент на крупной военно-морской базе в Кронштадте сосредоточены самые мощные корабли ее воссозданного флота.

Однако Кронштадтская гавань, как и другие порты в этих широтах, не подверженные воздействию Гольфстрима, имеют один изъян — зимою они замерзают. В результате на Балтике Россия оказывается в столь же затруднительном положении, как и с Владивостокским портом на Дальнем Востоке. Ее попытка захватить Порт-Артур в Азии должна сочетаться с аналогичными шагами в Европе — приобретением незамерзающей гавани на побережье Атлантики. Кроме того, даже отрешившись от 'ледового вопроса', можно сказать, что в Балтийском море русский военный флот легко 'запереть', перекрыв ему беспрепятственный выход в Атлантику. Ведь с Атлантическим океаном Балтику соединяют узкие Датские проливы, унизанные с севера шведскими фортами, и к тому же дающие любой державе, воюющей с Россией, благоприятную возможность установить морскую блокаду.

На тот момент, когда пишутся эти строки, в Финляндии размещены 55000 русских солдат — они находятся в полной боевой готовности на тот случай, если из Петербурга придет приказ о генеральном наступлении. Даже донских казаков отправили из родных степей на север, и с удобством расквартировали в финской столице. Помимо явно чрезмерного сосредоточения войск в Финляндии Россия в настоящее время строит железнодорожную ветку: уже законченный участок отделяет от шведской границы сравнительно небольшое расстояние. Кроме того, в отличие от других железных дорог в Финляндии, эта линия находится под непосредственным управлением российского Военного министерства.

Лыжи для русской армии

Перечисленные факты вызывают в Швеции тревогу, но и это еще не все. В последние три года вывоз лыж из Финляндии в Россию постоянно увеличивается. По оценкам, он составил от 20 до 25 тысяч пар этих незаменимых спутников пешехода в районах, где глубокие снежные заносы семь месяцев в году не позволяют пехоте продвигаться без подобной экипировки. Подобный вывоз лыж и постоянные учения русских войск как в Финляндии, так и во внутренних районах империи, воспринимаются в соседней Швеции как еще один признак того, что Петербург готовится к зимней кампании на просторах Заполярья.

---

• По мнению современных исследователей, первоначальный вариант 'Завещания Петра Великого' был сфабрикован вскоре после третьего раздела Польши, в 1797 г., польским эмигрантом Михалом Сокольницким, принадлежавшим к окружению Наполеона Бонапарта, и включен в памфлет 'Мнение о России', который автор представил французской Директории. В 1811 г., в рамках пропагандистской подготовки к войне с Россией, текст 'завещания' был отредактирован и дополнен (как считается, лично Наполеоном), и опубликован в книге французского историка Ш. Лезюра 'О росте русской державы от ее возникновения до начала XIX в.'. В 19-20 вв. 'завещание' неоднократно использовалось в различных странах в целях антироссийской пропаганды.
• На самом деле шведские власти не жалели усилий, пытаясь изобличить русских точильщиков. Известен даже такой анекдотический случай: в 1900 г. полицмейстер Стокгольма пригласил нескольких таких 'шпионов' на обед. Он был уверен, что за изысканно накрытым столом они позабудут о своей 'легенде', и тогда манеры и правильная речь непременно выдадут в них офицеров российского Генштаба. Эксперимент, увы, провалился.

"The New York Times" статья опубликована 1 марта 1914 года

Леший пишет:

В последние три года вывоз лыж из Финляндии в Россию постоянно увеличивается. По оценкам, он составил от 20 до 25 тысяч пар

Эт-та автострадные лыжи!!!

Следующим логическим шагом России было бы превращение Балтики из шведского в собственное 'внутреннее море'.

Статья очевидно написана дабы кайзер вместе с подданными дружно помер со смеху во исполнение коварного замысла Нарочитой Монстры

Леший пишет:

Самый большой из них — Офотен-фьорд — Россия еще более полувека назад пыталась приобрести путем покупки земли, намереваясь использовать его в качестве военно-морской базы в Атлантике, и в Швеции совершенно уверены, что цель ее нынешних воинственных приготовлений — захватить силой этот стратегически важный пункт и всю окружающую его территорию.

Интересно место, действительно были такие попытки? И это не Уфут-фьорд, случайно?

Seedlitz пишет:

действительно были такие попытки?

Чего не знаю, того не знаю.

Леший пишет:

"The New York Times" статья опубликована 1 марта 1914 года

Ну о какой адекватности американских политиков можно говорить вообще...

Петра Великого, основателя династии Романовых

Глупая очепятка, однако была ли такая АИ?

Еще о "ужасном русском империализме": http://www.inosmi.ru/stories/05/07/29/3449/238947.html

Война окончена — что дальше? ("The New York Times", США)

Статья опубликована 9 сентября 1905 г.

Взгляд на те аспекты ситуации на Востоке, что высветил Портсмутский мир: Россия и Япония теперь — 'союзники по расчету' — Ситуация не сулит ничего доброго для Великобритании -- Естественные и оправданные стремления России следует выявить и поощрять

Благородный ответ Японии на обвинения со стороны Запада в том, что она стала зловещим воплощением 'желтой опасности', вернул спокойствие на Дальний Восток и создал новые условия, изумительные по характеру и масштабам, и сложные по своему механизму. Рассмотрим их в свете телеграммы г-на Витте царю, раскрывающей значение дипломатической победы России: 'Россия остается на Дальнем Востоке Великою державою, которою она была до днесь и останется вовеки'. Эта фраза, даже со скидкою на возможную чисто риторическую цветистость, должна послужить мрачным предзнаменованием для Великобритании.

'Ускорить упадок Персии, проникнуть до Персидского залива, если возможно. Восстановить древнюю торговлю Леванта через Сирию и достигнуть Индии, этой сокровищницы мира' — гласит завещание Петра Великого (до сих пор неясно, апокрифическое или подлинное). Более полутора столетий Россия стремится осуществить эту пророческую последнюю волю. Однако ее экспансия не вдохновляется в первую очередь стремлением к захвату территории, пусть на первый взгляд очевидным кажется как раз обратное. Более того, в настоящий момент именно огромные размеры и пространства оказались ее величайшей слабостью. Главная цель, вдохновляющая и поощряющая российскую экспансию — необходимость обеспечить на юге гавани для вывоза продуктов, полученных за счет природных богатств этой северной империи. Представьте себе, что Соединенные Штаты, при их нынешнем географическом положении, не имели бы портов на Тихом океане южнее Сиэтла и в Атлантике южнее Портленда — применительно к нашему континенту это означало бы условия, аналогичные тем, в коих оказалась Россия. Неприемлемые при любых обстоятельствах, они становятся особенно невыносимыми, когда будущее богатство страны, страдающей от подобного географического 'эмбарго', зависит от гигантского превышения экспорта над импортом.

В этом отношении Россия следует не только своему предназначению, указанному ее великим основателем, но и естественному закону. Недавно она попыталась воплотить этот закон, пойдя по соблазнительному пути наименьшего сопротивления: повернувшись спиной к Леванту, Персидскому заливу и Афганистану, Россия попыталась овладеть побережьем, омываемым водами Тихого океана, круглый год свободными от льда. Тот факт, что на этом направлении она затратила чудовищные суммы денег и усилия, — как оказалось, безуспешно — объясняется одной фразой: Россия не верила, что Япония вступит с ней в войну.

Пока Россия, бросив дерзкий вызов чести и порядочности в делах, своими руками не сделала войну с Японией неизбежной, речь шла о противостоянии московитской дипломатии и азиатского предвидения. То, что в глазах Запада казалось незначительным, четко распознавалось и глубоко анализировалось государственными мужами в Токио. К концу войны с Китаем они поняли, что российское влияние, закрепленное отношениями с Парижем и Берлином, лишает Японию возможности определять ход событий на Континенте, принадлежавшего ей по праву победителя. Пока взгляд Запада туманился удовольствием от предложений царя в области международного арбитража и разоружения, от зорких глаз Востока не укрылся тот факт, что Сибирский армейский корпус прошел реорганизацию и был расположен вдоль реки Амур, и что в Китае действовали российские агенты. Когда пришло время кампании против Боксерского восстания, Запад восхитился тем, насколько подготовленной оказалась к этим событиям Россия. Лишь Япония осознала подлинное значение этого факта, как и оккупации московитами Манчжурии, а также концессии на владение Порт-Артуром. Назначение российского наместника на Дальнем Востоке стало перчаткой, брошенной Токио. И Япония с готовностью и желанием ее приняла вызов.

Япония отныне неуязвима

Влияние на Дальнем Востоке, которого Россия теперь лишилась, могло бы усиливаться и расширяться почти до бесконечности, если бы ей удалось превратить Японию в беспомощное, изолированное островное королевство; однако ныне соотношение сил меняется в иную сторону. Обладая господством над Кореей и полностью осознавая робость и слабость, но одновременно и дремлющую мощь Китая, Япония за несколько лет настолько увеличит свои материальные силы и торговое значение, что сможет практически контролировать Дальний Восток. Корея, с ее природными богатствами, ждет освоения руками своих соседей-островитян, чьим сырьевым придатком ей суждено стать. После подобного развития Кореи, а также переустройства и расширения собственной промышленности с помощью зарубежных кредитов, Япония сможет открыть свои порты и порты своего нового доминиона для мировой торговли. Задолго до того, как в Японии воцарится западный уровень производственных издержек и рыночных отношений, спроса и предложения, эта страна перестанет потоком ввозить фабрикаты с Запада. Первые признаки этого уже ощутимы и несомненны. Различные иностранные державы, обладающие интересами в Корее, не отреагировали на изменение статус-кво. Результат будет таким же независимо от того, станет ли Япония проводить в 'уединенном царстве' политику коммерческого руководства, наподобие того, что Великобритания осуществляет в Египте, или управлять Кореей в качестве собственной провинции во главе с генерал-губернатором. Глупо — и всегда было глупостью — предполагать, будто контроль Японии над Кореей станет предприятием на благо всего мира. Тот факт, что японская армия, проходя через полуостров, оставляла за собой возделанные поля и предприимчивых агрономов, можно расценить как беспрецедентный. Тем не менее, это еще один пример дара предвидения, которым обладают японцы.

Теперь обратимся к Китаю. В будущем Япония станет пользоваться в Пекине преобладающим влиянием — не только в дипломатических кругах, но и в области образования, промышленности и торговли. Китайцев научат применять на деле присущую им коммерческую жилку, внушив им определенное уважение к воинственному духу, но не заставляя при этом нести бремя, связанное с собственно военной деятельностью. Особенностью 'пробуждения' Китая под руководством Японии будет окружающая его непроницаемая завеса молчания. Иностранных посланников в Пекине свяжет по рукам и ногам та же разновидность дипломатии, что недавно превратила японскую стратегию и тактику в тайну за семью печатями для зарубежных военных атташе и корреспондентов на театре боевых действий. Уже не за горами тот день, когда китайские купцы под руководством своих японских наставников превратят Шанхай в азиатский Нью-Йорк, а Ханькоу — в собственный Чикаго.

Пусть России и удалось совершить чудо, быстро устранив последствия своих поражений на Дальнем Востоке, пройдет не одно столетие, прежде чем она сможет надеяться, даже при открывшихся теперь перед ней самых благоприятных обстоятельствах, стать не только равным соперником, но даже простым конкурентом военно-политической, промышленной и коммерческой системы, которая вскоре объединит Японию, Корею и Китай. Российская агрессивность, только что 'положенная на лопатки', не сможет 'подняться с земли' еще несколько лет; теперь российское государство, чьи планы на Дальнем Востоке столкнулись с непреодолимым препятствием, обратит свой взор на те края, которыми оно столь долго и явно пренебрегало.

Балканы и Левант

Хотя стремление России к экспансии в Европе — в Турции и на Балканах, где болгарский царь Фердинанд зорко стоит на страже интересов своих московитских хозяев — ничуть не ослабло, в последнее время от выполнения третьего пункта петровского завещания ее удерживает опасение спровоцировать международные потрясения в Западной Европе. Раздраженная тем, что ее Черноморский флот лишен выхода в Средиземноморье, она лишь ждет благоприятного момента, чтобы силой навязать свою волю 'Больному человеку Европы'. Впрочем, благодаря бдительности других заинтересованных держав этот момент, скорее всего, в ближайшее время не настанет.

Однако в области, лежащий дальше к востоку, где Кавказ, отделяющий Черное море от Каспийского, граничит с Турцией и Персией, ее бдительное внимание и деятельность проявляются постоянно, и последняя теперь, несомненно, станет еще более кипучей и заметной. Лишь 'ускорив упадок Персии и проникнув до Персидского залива', можно 'восстановить древнюю торговлю Леванта'. Впрочем, подобная идея владеет не только Россией. Германия получила юридическое право продолжить железнодорожную магистраль, которую она строит, через азиатскую территорию Турции вплоть до Персидского залива. Россия же, несмотря на войну на Дальнем Востоке, торопится приобрести такое же право де-факто, продлив грузинскую и закаспийскую железнодорожные ветки до того же пункта. Обоим проектам противостоит Великобритания — первому из-за опасений, что он поставит под угрозу предполагаемое преобладание Индии в ближневосточной торговле, а второму, поскольку на Даунинг-стрит опасаются, что Персия, подпав под прямое влияние России, подорвет собственную роль, и роль Афганистана, в качестве буферных государств.

Персидский залив

Хотя усилия России по обретению порта в Персидском заливе постоянно наталкиваются на препятствия, она, тем не менее, сумела обеспечить себе прочный дипломатический плацдарм при тегеранском дворе, что в полной мере доказывают заключенные ею недавно торговые договоры с шахским правительством. На этом направлении нам следует в самое ближайшее время ожидать признаков коммерческой активности. Вскоре откроется сообщение по новому маршруту — из Одессы в Батум по морю, оттуда до Баку по железной дороге, а затем из Баку в Ленкорань и Энзели по Каспию. Таким образом, российские экспортеры из Москвы, Варшавы, Киева и других ведущих промышленных центров, используя этот новый торговый путь, смогут поставлять свои товары напрямую в Ленкорань и Энзели, причем оплачиваться такие перевозки будут по намеренно дифференцированным железнодорожным и морским тарифам. Льготный тариф за железнодорожные перевозки распространяется на все товары, доставленные с любой станции на территории Европейской России в Одессу для погрузки на любое российское судно, перевозящее их в Батум с последующей доставкой в Баку. Пароходное сообщение между Баку, Ленкоранью и Энзели в будущем будет осуществляться регулярно — судами Каспийской Восточной компании. Большинство принадлежащих ей двухвинтовых пароходов с малой осадкой строилось в Англии.

Не обсуждая в данный момент законности российской экспансии в направлении Персидского залива, обратим наш взгляд к северу, где восточный отрезок Закаспийской железнодорожной ветки заканчивается в 80 милях от Герата — столицы Афганистана.

Афганская граница

Если посмотреть на карту Центральной Азии, Индия выглядит как ромб, вклинившийся между Бенгальским заливом на Востоке и Аравийским морем на западе. Верхнюю же часть ромба с востока на запад окружают буферные государства — Белуджистан, Афганистан, Туркестан и Тибет. Тот факт, что Россия контролирует практически весь Туркестан, утратил свое первостепенное значение после британской экспедиции в Тибет. Сам же Тибет вряд ли сможет снова представлять какую-либо угрозу для Британской Индии, если Япония, чей престиж в Пекине постоянно растет, будет отстаивать в этой столице интересы своего западного союзника. Чтобы использовать Белуджистан как ворота в Индию, России сначала необходимо будет подчинить Персию не только выгодными для себя торговыми договорами, но и другими средствами. Таким образом, остается Афганистан, к границам которого, как уже отмечалось, продвигается Закаспийская железная дорога. Хотя афганский эмир сегодня как никогда красноречиво заверяет Британию в своей поддержке, он, тем не менее, разрешил российским военным агентам провести топографическую съемку маршрута, проходящего от конечного пункта Закаспийской дороги — Кушкинского поста — на юг через Герат, и далее на юго-восток почти до Кандагара.

Таким образом еще одной ареной зловещих российских приготовлений теперь становится южная граница Туркестана — от Красноводска на побережье Каспия до Мерва, где железнодорожная ветка от Бухары соединяется с Закаспийской дорогой, и Кушкинского поста на юге. Следует напомнить, что два года назад, когда в печати появились слухи об ухудшении здоровья эмира, генерал Куропаткин (тогда он был российским военным министром) отдал приказ войскам выдвинуться из конечного пункта Закаспийской дороги и занять Герат — как отмечалось, 'в качестве меры предосторожности, в видах поддержания мира между афганскими племенами, как только станет известно о кончине эмира'. Одновременно Россия без лишнего шума распространяет свое влияние на весь Хорасанский район и даже, как считается, на Герат — о масштабах этого влияния лучше всего известно в Санкт-Петербурге, и, возможно, в Калькутте.

Представляется неизбежным, что, наряду с неусыпным ожиданием благоприятной возможности на Балканах и в Турции, Россия изберет в качестве будущего направления своей экспансии натиск с Кавказа на юг, через Персию, путем коммерческого, но от этого не менее всеобъемлющего, влияния. Что же касается ее военной активности, то она будет особенно проявляться в Южном Туркестане, по линиям, сходящимся к Мерву — с тем, чтобы в случае беспорядков в Афганистане Россия могла отрядить туда через границу мощную армию под благовидным предлогом восстановления спокойствия; предлогом, который до времени столь действенно использовался ею в Манчжурии. Насколько Британская Индия 'предупреждена и вооружена' на подобный случай?

Пробуждение Англии

Только что завершившиеся пять лет наместничества лорда Керзона стали важным этапом в истории объединения Индии. Благодаря мудрому и ревностному управлению он сумел связать индийских князей с Британской империей прочными и искренними узами. Уходя в отставку, он оставил эту страну с ее гигантскими дремлющими силами 'в добром здравии'. Тем не менее, даже самый внимательный наблюдатель не может выявить усиления британского престижа ни в Тегеране, ни в Герате. Допуск индусов к высокому социальному положению в Индийской армии — при Керзоне им было разрешено занимать офицерские должности — остался лишь многообещающим первым шагом. Тем не менее, он полностью подготовил почву для деятельности будущего выдающегося военного организатора, и такой организатор у Британии есть в лице лорда Китченера. Уже вскоре Индия сможет противопоставить российским интригам в Персии и буферных государствах строгую и непреклонную решимость, да и сами буферные государства по всей вероятности превратятся в хорошо укрепленные индийские 'передовые посты'. Однако огромные людские и материальные ресурсы, необходимые для подобного оборонительного предприятия, и вероятность того, что они могут обернуться кровопролитной войной, должны по меньшей мере заставить государственных мужей на Даунинг-стрит попытаться, как никогда раньше, понять движущую силу российской угрозы. Будет гигантской ошибкой, если Западная Азия станет ареной такой же кровавой, вселяющей уныние драмы, как та, что последние полтора года разыгрывалась в Манчжурии.

Мирное решение

С окончанием войны на Дальнем Востоке изменился и состав международных группировок великих держав. В результате поражения России надежды Франции использовать влияние этой союзницы в целях расширения своих индокитайских владений в направлении Сиама рухнули. От Двойного альянса Франция не получила ничего, кроме российских долговых обязательств, и связи между партнерами вскоре станут такими же слабыми, как и между участниками альянса Тройственного. Мы становимся свидетелями формирования 'сердечного согласия', основанного на взаимном уважении, энтузиазме и общих интересах, между Францией и Великобританией — при этом последняя собирается продлить свой союзный договор с Японией, придав ему еще более четкий характер. Если мои сведения верны, Япония возьмет на себя обязательство защищать и укреплять британские интересы в китайских морях, а Англия в ответ выведет оттуда часть своего Тихоокеанского флота. Более того, Англия будет поддерживать политические и экономические предприятия Японии в Манчжурии, Корее и Китае, и получит за это дипломатическую поддержку Японии в Пекине. Франция, которая уже пожинает плоды Антанты с Лондоном в Марокко, будет все больше сближаться с 'кругом друзей' Британии, к которому в Западной Европе принадлежат Италия, Испания и Португалия, а на Востоке — Япония. На Кэ д'Орсэ не станут отказываться от франко-японского союза, учитывая, какие выгоды он принесет Парижу в Индокитае. Германия будет искать, и возможно добьется альянса с Россией, первым шагом к которому станет коммерческое освоение Леванта и попытка управлять политикой Скандинавских стран, Дании, Голландии и Бельгии; впрочем это предприятие — дело слишком далекого будущего, чтобы обсуждать его сейчас.

Мы со всей убедительностью показали, что движущая сила российской экспансии — не расширение территории, а приобретение торговых каналов. Нет ни малейшего сомнения, что в недалеком будущем Япония обеспечит России удобный и прибыльный торговый маршрут через Манчжурию. Почему бы тогда Великобритании не последовать ее примеру в отношении Леванта и Персии, особенно в условиях, когда усилия России на этом направлении вскоре могут быть поддержаны Германией? Главным изъяном естественной и законной экспансии России являются сомнительные методы, к которым прибегают при этом ее государственные мужи. Предложение, которое сделала Петербургу Япония в июле 1903 г., искренне и щедро учитывало все разумные стремления России. Однако Ламсдорф, уверенный, что Япония не решится на войну, отказался начать с ней переговоры. Великобритания могла бы выступить с аналогичным предложением касательно Передней Азии. Возможно, и даже вероятно, что теперь российские государственные мужи охотнее прислушаются к голосу разума, особенно в условиях, когда их действия вскоре начнут обсуждаться в Национальном собрании, которое, несмотря на чисто совещательные полномочия, неизбежно предаст гласности доселе скрытые стороны деятельности российского государства.

Пусть же Великобритания искренне выразит свое желание достичь договоренности с царским правительством по поводу районов, где возникает угроза столкновения, и проявит готовность помочь ему в удовлетворении насущнейшей потребности в южных портах! Тогда, возможно, закончатся постоянные и нарастающие трения между двумя державами на Ближнем и Среднем Востоке. Сейчас настал самый благоприятный момент для такого сближения.

Леший пишет:

'Ускорить упадок Персии, проникнуть до Персидского залива, если возможно. Восстановить древнюю торговлю Леванта через Сирию и достигнуть Индии, этой сокровищницы мира'

А Левант-то зачем? Если Персидский залив есть?

А так все нормально для начала 20 века.

Леший пишет:

Япония обеспечит России удобный и прибыльный торговый маршрут через Манчжурию. Почему бы тогда Великобритании не последовать ее примеру в отношении Леванта и Персии, особенно в условиях, когда усилия России на этом направлении вскоре могут быть поддержаны Германией?