Как бы нам не войти в НАТО частями.. ¶
Псковская область уходит в НАТО?
Журналист «КП» поехал посмотреть на дрейфующий в Евросоюз кусок родной земли
Дмитрий СТЕШИН — 19.06.2008
В конце мая начальник Пограничного управления по Псковской области Иван Бобряшов сообщил журналистам, что целостность Российской Федерации под угрозой. Оказывается, в Печорском районе Псковщины больше половины жителей имеют эстонские паспорта. А срочную службу граждане России почему-то предпочитают проходить в эстонской армии, входящей, кстати, в блок НАТО. И вообще ситуация в Печорах сложилась такая, что осталось только поменять флаги на здании районной администрации, а наши пограничные столбы вкопать на сто километров восточнее.
Секрет Полишинеля
Я хотел поехать в Псков на машине, чтобы было удобнее передвигаться по области. Но знающие люди рассказали, в этот регион, западную витрину России, дороги нет, есть только направление. За Ржевом шоссе Москва — Рига стало непроезжим настолько, что разорились и закрылись десятки придорожных кафе и гостиниц — дальнобойщики стали выбирать другие маршруты. Знак тревожный, учитывая политические проблемы Псковщины.
Соседским претензиям на российские земли в этом году исполнилось 88 лет. В 1920 году по Тартускому договору Эстония получила Печорский район, назвала его Петсеримаа и владела им до конца второй мировой, пока район не был включен в границы РСФСР. Получив независимость в 1991 году, эстонцы вместо чувства благодарности к России испытали внезапную тягу к собирательству земель. Никуда не спеша, молчком, Эстония с 1992 года раздает свои паспорта гражданам России, проживающим на приграничных территориях. Основание для получения паспорта — наличие родственников, живших в Печорском районе до 1940 года. То, что это противоречит и эстонским, и российским законам (у нас нет договора о двойном гражданстве), никого не волнует. Сотрудник эстонского консульства в Пскове в неофициальном разговоре с корреспондентом «КП» сделал круглые голубые глаза, узнав о многих тысячах «руссо-эстонцев»:
Издавна в Печорах жил малочисленный народ сету. В 90-х сету уехали в Эстонию, но Евросоюз и соседи продолжают устраивать акции в его поддержку. Зачем? Фотографироватьcя и комментировать акцию организаторы не захотели.
— Что вы говорите! Наверное, эти люди просто забыли или не успели сдать свои российские паспорта!
Примерно так же вели себя и аборигены: разговор наш сразу начинал их тяготить.
— Ну да, вроде слышали. Вообще-то у шести моих друзей есть синие (эстонские. — Прим. авт.) паспорта, — потупив взгляд, говорили мне псковичи. — Ну есть и есть, и что тут такого? Дают — бери, бьют — беги...
— А у вас такой паспорт имеется?
После этого вопроса псковичи начинали прощаться. Кое-кто из моих собеседников даже инстинктивно хватался за внутренний карман пиджака, выдавая себя неосознанной моторикой. Хотя скрывать, по сути, было нечего: о длящейся целых 16 лет операции эстонских спецслужб здесь знают, без преувеличения, даже грудные дети. В последние годы жители Псковщины, имеющие второе гражданство, стали скупать в соседнем государстве бросовые дома-развалюхи и прописывать в них грудных детей. Просто в крохотной Эстонии, не имеющей ни промышленности, ни нефти и газа, ежемесячное пособие на ребенка — 900 крон (около 2000 рублей). И платят его до 18 лет. Сравните с российским подаянием в 70 или даже 420 рублей в месяц, удивитесь московским ценам в псковских магазинах и средним областным зарплатам в 3 — 5 тысяч рублей, и все встанет на свои места. Эстония, кстати, ничего не имеет против таких социальных нахлебников из России — уж больно выгодный получается обмен: землю с людишками на кусочки картона и бумаги.
Так никаких волостей не напасешься!
Иван Иванович Бобряшов, главный пограничник области, от общения с прессой почему-то уклонился. Я думал, два патриота-государственника сядут рядком и конструктивно потолкуют о зловещей проблеме Печорского района. С его стороны — войска постоянной боевой готовности, с моей — 35 миллионов читателей, может, отстоим родную землю сообща? Но первое, что мне сообщила пресс-секретарь начальника Псковской погранслужбы: «Из-за этого заявления про десять тысяч печорцев с двойным гражданством у Ивана Ивановича начались проблемы». Потом с высокопоставленным военным не было связи (!), чуть позже он выезжал в Печорский район (40 минут неспешной езды от Пскова. — Прим. авт.), ну а потом подоспел День пограничника и стало вообще не до интервью. На прощание пресс-секретарша отчитала настырного журналиста за то, что он собирается в Печорский район без специального разрешения, тем самым злостно нарушая пограничный режим и подрывая безопасность Родины.
Печорский район Псковской области:
Площадь: 1252 км2.
Население: 25 тысяч человек (по данным переписи 2003-го).
Через район проходят трассы Москва — Рига, Псков — Рига, Санкт-Петербург — Рига.
На территории района расположены два уникальных исторических памятника всероссийского значения: Псково-Печорский мужской монастырь и древнейший русский город Изборск.
Мне посоветовали поговорить с бывшим главой Печорского района, ныне депутатом областного парламента, коммунистом Александром Роговым, мол, он тоже бился против двойных гражданств. Депутат ошарашил меня с порога:
— Вхождение Печорского района в состав Эстонии — вопрос времени. К этому у нас все как-то привыкли. Вы знаете, что граница Эстонии и России до сих пор не демаркирована, договор о границе мы так и не подписали. Однако Эстонию приняли в НАТО, хотя по уставу этой организации у новых членов не должно быть проблем с соседями. Я думаю, в скором времени мировому сообществу будет интересно столкнуть нас лбами, и тогда нам придется решать — воевать или отдать Печорский район миром. Через референдум, например. Прецеденты уже были в Крупской волости Печорского района в 2001 году. Одна из деятельниц местного самоуправления пыталась организовать референдум по отделению волости.
По словам депутата, первый звонок для него прозвенел еще в 2000 году, на третий день заступления на должность главы района. К нему заявилась делегация из Эстонии, и в качестве представительского подарка главе вручили хамский сувенир — атлас автодорог Эстонии. Печорский район уже был включен в ее состав.
— Кому я только не показывал этот атлас, с кем только не говорил о двойных гражданствах. Потом у нас в районе появились первые призывники, ушедшие в эстонскую армию... И в Погранвойсках были люди с двумя паспортами. Какую границу они охраняли? Никого это не интересовало — ни спецслужбы, ни МИД.
На прощание я поинтересовался экономической ситуацией в Печорском районе. Депутат ответил скупо:
— Убыль населения — 500 человек в год. Сейчас тысяч 20, наверное, осталось. Сельского хозяйства нет, и оно невосстановимо — земли сельхозназначения скуплены какими-то непонятными фирмочками. Дорог нет. Сами все увидите. И людей попробуйте понять. Они не от хорошей жизни эстонские паспорта берут.
Квартиры — даром!
Машина лавирует между ям, и на каждый пробой подвески водитель отвечает зубовным скрежетом. Пейзаж за окном напоминает чернобыльскую зону отчуждения. Проезжаем село Паниковщина, «столицу» одноименной волости. Вдоль дороги ни одного целого дома. Стоят лишь добротные каменные коробки. Уже минут двадцать я беседую с шофером за патриотизм. Он меня искренне не понимает. Коренной архангелогородец, судовой механик, очутился на Псковщине в конце 80-х годов. Работа была в огромном рыбколхозе-миллионере, а потом сплыла. Алексей получил эстонский паспорт еще в 1996 году. По его словам, «жрать очень хотелось». Иллюзий у него не осталось:
— О какой Родине ты толкуешь? Нас здесь всех на берег списали еще при Ельцине. На провинцию Москва положила? И мы имеем право сделать так же.
Сворачиваем в село Ротово, бывшую центральную усадьбу огромного колхоза. На улице ни души, только у подъезда двухэтажки красноносый, но бодрый и благообразный старичок отмечает приход нового дня. На скамейке стоит шкалик, лежат луковка и горбушка хлеба. Машет нам рукой, мол, рулите ко мне! Большинство окон в этом двухподъездном доме пусты — ни цветов, ни занавесок, но кое-где еще живут люди. Здороваемся, и дед с ходу приступает к бизнесу:
— Квартирку купить не желаете? Сын оставил. У нас самые дешевые в России!
— А что с сыном-то стряслось?
Дед смотрит на меня удивленно:
— Ничего не стряслось, в Эстонии он. В Виру сантехником работает, дом там купил и женился.
— И хорошо платят?
— Не жалуется. Пять тысяч крон платят, и прибавка к зарплате через год — 500 крон.
Дед шарит в отвисшем кармане тренировочных штанов, выуживает ключ, и мы идем смотреть квартиру. Пустая чистенькая двухкомнатная квартирка, свет есть, вода течет.
— Шесть тысяч долларов, — громко объявляет дед и уже шепотом: — Но могут отдать и за четыре...
Видя мое замешательство, дед вздыхает:
— Только не надо никому, даже даром.
«Воевать буду за тех, кому присягал!»
Время в Печорах остановилось. Если бы не реклама сотовой связи, с ходу и не поймешь, какой век на дворе. Военкомата в Печорах нет, есть только пункт первичного воинского учета. В пункте мне подтвердили, что три жителя Печор — Пеэтер Ваакс, Олег Моисеев и Владимир Финагин — уже сходили на восемь месяцев послужить в натовскую армию, пожили в России и уехали в Эстонию. Но на самом деле таких ребят больше, только никто не знает, как их выявлять и учитывать. Обычно они числятся среди уклонистов. По закону граждан, служивших в армиях других государств, в Российскую армию не берут. Просто делают отметку в военном билете и отпускают на все четыре стороны.
Но Печоры — город маленький, и к вечеру мне удалось найти парня, отслужившего в Силах самообороны Республики Эстония. Помог самый что ни на есть коренной эстонец, которого я повстречал возле святого источника в Печорском монастыре. Коренастый и светло-желтый, как будто рубленный из гнутой ветрами прибалтийской сосны, Ян приехал к монахам, чтобы отдать свой российский дом на лето паломникам. Бесплатно, разумеется. Сосед Яна Игорь, будучи гражданином России, служил в эстонской армии, а в данный момент стоит в пробке на границе и вот-вот подъедет в Печоры. Я остался ждать «руссо-эстонца» у ворот монастыря. Игорь подъехал на авторитетном серебристом BMW с эстонскими номерами. Узнав, что меня интересует его служба в натовской армии, Игорь заржал так, что бабушки-паломницы даже сделали нам замечание.
Нашим призывникам в эстонской армии нравятся срок службы — всего 8 месяцев и ненавязчивое, чуть ли не в игровой форме, преподавание армейской науки. «Школу мужества» в Самообороне не пройти....
— Дурдом! А вот эстонцы, наоборот, страшно боятся, что русские охотно идут служить в Самооборону. А куда человеку податься?
По словам Игоря выходило, что ему подаваться было некуда. Эстонский паспорт он получил еще в 18 лет и поехал к родственникам в Ленинградскую область.
— Там хоть работа была, и комнату мне тетка выделила. Через год меня призвали, я посмотрел, что в вашей армии творится. Дальше военкомата не пошел и к другой тетке уехал, в Эстонию. Я был «годен без ограничений», и они призвали меня, хотя у них в армию конкурс!
В Силах самообороны Игорю понравилось. Комната на четверых человек, у каждого свой ключ. Язык общения преимущественно русский, но команды отдаются только на эстонском. Устав на двух языках — все понятно. Приличное денежное довольствие — 500 крон (1300 руб.), правда, за утерянное или испорченное снаряжение деньги вычитают автоматически. Если на выходные не отпускают домой — это самое страшное наказание, потому что ни «дедовщины», ни землячеств в этой армии нет. Можно шланговать в лазарете, можно дома остаться на неделю, только с больничным приехать.
— Брательник приезжал меня навестить, говорит: у вас тут, как в пионерлагере. А он у меня еще при Советах служил, в стройбате в Бурятии. В общем, есть с чем сравнивать.
По словам моего собеседника, оружие у них было сборное — израильские винтовки «Галил», чешские и китайские «калашниковы». У меня все крутился на языке один вопрос, и, когда я его задал, Игорь не удивился:
— За кого воевать пойдешь, если с НАТО будет конфликт?
Игорь, до этого шутивший без остановки, ответил серьезно:
— Воевать буду за тех, кому давал присягу.
«Если что, уйдем в Эстонию»
Еще в Пскове, разбираясь с проблемой двойных гражданств, я пытался получить у властей ответ на один вечный вопрос: «Что делать?» Депутат областного парламента Александр Христофоров сказал мне, что нужно составить списки всех обладателей двойного гражданства. Затем применить репрессивные меры — изъять паспорта в местах пограничных переходов либо установить двойное налогообложение на собственность «руссо-эстонцев». Главу муниципального образования города Печоры Наталью Курчикову просто затрясло от репрессивных прожектов:
— Ну сколько можно нашему государству над нами издеваться? У нас же весь район в Эстонии работает, что люди делать будут, государство подумало? Может, работу какую нам даст наша богатейшая нефтяная держава? Мне на днях сделали подарок очередной. Я подняла и вырастила трех девчонок, из детдома взяла. Старшие уже в институтах учатся. А младшенькой недавно исполнилось 18 лет, и на нее перестали платить патронажное пособие. Все, выросла, совершеннолетняя, свободна! Она плакала: «Мамочка, не отказывайся от меня!» Знает, как мы живем... И я плакала: «Доча, ну что ты такое говоришь!»
— А как вы живете?
— Военная пенсия мужа, огород, хозяйство. На своей должности я зарплату не получаю. Так вот, если будут давить, уедем в Эстонию.
— У вас тоже есть синий паспорт?
Наталья Васильевна замолчала и как-то очень тяжело посмотрела на меня. Я все понял.
Дмитрий Стешин ждет ваших откликов на сайте.
У нас , например , филиал ВУЗа там 
Галактизм какойто... 