Мир электронаркотиков

"Токовая наркомания была самым молодым из грехов человечества. На определенном этапе истории большинство человеческих культур считали эту привычку своим главным бичом. Она вербовала поклонников на рынке рабочей силы и оставляла их умирать от истощения.

Однако время шло, сменялись поколения, и те же самые культуры начинали смотреть на токовую наркоманию как на благословение. Старейшие пороки – алкоголизм, лекарственная наркомания и азартные игры – не были настолько привлекательны. Люди, которые могли бы пристраститься к лекарствам, теперь получали счастье от электрода. Они настойчиво стремились к смерти и, как правило, не заводили детей. 

К тому же это почти ничего не стоило. Торговцы наслаждением и хотели бы поднять цену на операцию, но как? Потребитель не был электродником, пока электрод не внедряли в центр наслаждения его мозга, а после этого они не могли держать его под контролем, поскольку токовые импульсы он получал из сети. 

И удовольствие это было чистым, без обертонов и похмелья."

Ларри Нивен, Инженеры Кольца

допустим, что это сделали. наркотики уже не нужны. мир сильно изменицца?

krolik пишет:

допустим, что это сделали. наркотики уже не нужны. мир сильно изменицца?

Вряд ли. Кстати, у меня сомнения, что такое "удовольствие" не приводило бы к чему-то вроде похмелья. Другой вопрос, что механизм этого "похмелья" был бы иной, но легче никому бы не было.

Тот же самый. Нехватака эндорфинов в организме. То разве что без эффектов перманентного отравления. Ну их и у ЛСД и Ко, кажется нет. Как и у легиона психических зависимостей.

а как отсутствие наркомафии, тоже мелочь?

krolik пишет:

как отсутствие наркомафии, тоже мелочь?

А электрод кто вживляет?

ымы пишет:

А электрод кто вживляет?

не вживляет — просто шлем одевают

Кажется это не АИ, а ФБП. В разновидности виртуалки

ЕМНИП Станислав Лем о похожем писал в футуристическом романе "Мир на Земле" (главный сюжет -там все государства своё оружие — эволюционирующие роботосистемы — на Луну отправили, чтобы они там воспроизводились сами). С. Лем при описании мира в романе, наряду с множеством других оригинальных идей, вроде дистантников — телеуправляемых человекообразных робо-манекенов, в точности передающих все ощущения человека, упомянул также и "оргиак" — шлем с электродами.

"долбя в центр удовольствия, можно было умереть, испытывая неземное наслаждение"

Да, что-то вроде таспа Ларри Нивена из "Мир-Кольцо" там ещё "кукольник" атаковал кзина (хищный разумный вид, из кошачьих) этой вот штукой, и, по словам кзина, при длительном воздействии мог сделать своим рабом.

Так что в случае с электронаркотиком — зависимость может быть и побольше, чем от обычной наркоты и прочих вещей (где наслаждение и привыкание всё же опосредованное — хотя бы всасывание вещества через кровь, ощущения через органы чувств, нервы), а тут — импульс прямо в центр наслаждения.

И при этом якобы безвредность его (типа химии нет, интоксикации организма, опасности болезнь микробную какую подхватить).

Вспомните опыты с крысами — как они бесконечно давят на кнопку, включающую электроимпульс в центр наслаждения. им уже ничто не нужно — даже еда. Ведь удовольствие от еды, голод или сытость — тоже через соотв центры в мозге идут. А тут и это перебивается.

Перспективы жутковатые при разработке "электронаркотика" — от возможности тотального порабощения большей части населения очередной "кастой избранных", до всеобщей нарко-катастрофы.

8.06.1991. 17 час. Турбаза "Тушино-Центр".

  Валечка сидела на полу в углу, вялая, как тряпичная кукла, и смотрела куда-то мимо нас всех. Панин налил ей стакан молока, дал выпить. Валечка пила жадно,  молоко  текло  по  подбородку. Еще? Она кивнула.  Панин  налил еще. Во-от, протянула, наконец, Валечка, полегча-ало... 
  -- Можно работать?-- спросил я. 
  -- Валяйте,-- кивнула Валечка,-- я отсюда посмотрю. 
  -- Ну, смотри,-- сказал я. 
  -- А чего так двусмысленно?-- обиделась  Валечка.-- У меня как в аптеке. 
  -- Я с вас смеюсь. 
  -- Смейся, смейся... сейчас посмотрим, как ты сам... 
  Грузин Тенгиз сидел на  стуле,  выпрямив спину и сложив на коленях  руки.  Кисти  рук  были узкие, пальцы тонкие  --  руки человека, видевшего  лопату  только  в  кино.  На лице блуждала неопределенная улыбка,  глаза  смотрели ясно, только левый глаз был красноват, будто соринка попала, а  из  внешнего  уголка  к

виску шел тонкий, чуть толще волоса, черный проводок; на виске проводок скрывался под квадратиком лейкопластыря. Из-под пластыря выходил провод потолще, Валечка подшила его к коже возле уха, а дальше он тянулся к пульту у меня в руке. Все было готово. Я медлил -- не знаю, почему. Где-то врем? Вряд ли. Все просчитано еще дома. Все просчитано...
-- Давай,-- сказал я Панину.
Панин включил ББГ. На экране появилась дорога, ведущая от турбазы. В'езд на Волоколамское шоссе... по шоссе, переезд, мост за переездом, начинается Щукино: белые дома уступами, чем дальше, тем выше, красиво, особенно издали... комплекс "Цайтальтер"... начало Питерской, первые армейские посты, танки
на обочинах... аэропорт имени Туполева, взлетает вертолет, флаги, огромные, как футбольные поля... танки на разделительных газонах, солдаты лежат на траве... "Спортвельт"... начинается Тверская, шлагбаумы подняты, пулеметные гнезда, панцервагены... Пушкинская, с'езжаем в туннель, направо-направо-направо --
выежаем на Страстной, дальше, дальше -- Петровский, до Неглинной, по Неглинной до Охотного ряда, налево -- и вот оно, гепо, черный слепой зеркальный фасад, минуем "Детский мир", по Большой Лубянке, вот они, ворота -- в ворота! Пока все это крутилось на экране, я понемногу усилил ток, и в тот момент,
когда ворота бросились на нас, дал максимум. Мальчик издал горловой звук, на лице его проступили красные пятна, рот приоткрылся, глаза смотрели внутрь. Еще, еще, задыхаясь, шептал он. Неземное блаженство. Разумеется, еще. И не один раз. На экране вновь возникла дорога, идущая от турбазы, вновь мы выехали на шоссе -- все повторилось, только в решающий момент я подержал кнопку нажатой секунд десять. Его буквально скрутило винтом. Еще, еще, пожалуйста, еще! Мы прокатились пять раз. Шел
уже восьмой час вечера. Случается, что в десять Шонеберг уже выходит из кабинета.
-- Все, парни,-- сказал я.-- Пошли. Время не ждет.
-- Пойдем, Тенгиз,-- сказал Панин.-- Сейчас мы переберемся в другое место и там еще поиграем.
Мы слегка замаскировали мальчика: сбрили ему усы, нацепили черные очки. Вместо приметной бело-желтой курточки, в которой он пошел с нашими девочками, взяли для него полицейский мундир.
Был у нас еще стилизованный под полицейский шлем шлем-ликвидатор, его Панин нес в сумке. Втроем мы сели в "зоннабенд", поехали в лесопарк. Там, на хитрой полянке, нас ждал Гера в "хейнкеле", уже полностью переоборудованном в полицейский автомобиль: с мигалкой, сиреной и прожекторами.
Гера был в бело-желтой курточке и при кавказских усах -- вылитый наш Тенгиз. Настоящего Тенгиза переодели в мундир, нахлобучили на голову шлем. Панин подтолкнул его: ну, давай. Тенгиз сел, Гера пристегнул его ремнем, подключил шлем к взрывателю. Тенгиз учащенно дышал, руки нетерпеливо ерзали по рулю. Вперед, сказал я. Тенгиз захлопнул дверцу и с места рванул так, что завизжали покрышки. Наверное, он не привык водить такие мощные машины. За уносящимся "хейнкелем" потянулась тонкая леска. Вот она напряглась и опала. Теперь чека выдернута, цепь замкнута. "Хейнкель" уносил в своем салоне двести пятьдесят килограммов "МЦ" -- сила взрыва их равна силе взрыва трех тонн тротила. Гера вылепил из "МЦ" корыто с толстыми стенками; взрывная волна пойдет вперед и вверх и, по расчетам, достигнет кабинета Шонеберга ослабленной не более чем наполовину. Взрывателя три: инерционный, деформационный в фаре, радиовзрыватель. Где-то неподалеку от цели болтается Командор с передатчиком; его страхует Саша, сидя в кафе на третьем этаже "Детского мира".

(с)Андрей Лазарчук

еще Стругацкие писали, в ХВВ. а про робота Бендера, электроторчка, напоминать и вовсе никому не надо.