Плач по Сов.Союзу кажется — смешным, проклятия в ее адрес — глупыми. Впрочем, для историка тоже пока немного работы. Слишком короткий срок, чтобы делать серьезные научные выводы. Зато раздолье нам — современникам, нам следует подвести кой-какие итоги: жизнь проходит в изменившихся обстоятельствах времени и места. А перемены всегда полезно отслеживать.

Потери. 

    Мы многое потеряли. Мы потеряли общую страну с великой, пусть порой жуткой, историей и культурой. Возвращаться в большинстве случаев некуда, даже служить нечему. Осталась лишь малая родина, а ей, как известно, угрожают только местные строительные конторы.  

    Когда-то семнадцатый год властно расположил Российскую империю в центре истории. Наши деды воплощали один из главных вызовов ХХ века. Ташкент и Сумгаит были причастны к этому не меньше, чем Москва, Симферополь или Владивосток. Нынче большая часть пост советского пространства мирно вползла в бедную провинциальную жизнь. Второй мир становится третьим, и с этим ничего нельзя поделать. Ничего нельзя поделать не потому, что время упущено, а холодная война проиграна, — все это штампы партийной публицистики. Куда серьезней масштабный кризис идентичности. Советское наследие обессмыслено, национальная идея лопнула как мыльный пузырь. Можно все валить на соседа или старшего брата, можно на Ленина или Сталина, но даже там, где был опыт славной государственности (Россия, Прибалтика, Грузия), возвращение к нему невозможно. Тем более невозможно опереться на скудные эпизоды независимости или память о древнем величии (Украина, Азербайджан, Узбекистан). Разрыв слишком явен. Фигуры, которые часто выбирают для нового национального культа, либо потешны, либо скандальны. Одни Петлюра с Бендерой чего стоят. Существует лишь один выход — начать все сначала, быть вновь молодыми. Но мы устали. Чтобы стряхнуть усталость, нужна твердая политическая воля и солидарность общества с властью.

Самоощущение. 

    Немецкий философ Хайдеггер, глядя на нас, скорее всего разрыдался бы. Налицо полный крах сверхзадачи. Объединяющее "мы" рассыпалось на тысячи одиноких "я", принципы вытеснены интересами, и платить за новое авто оказалось куда занятнее, чем платить за свободу. Этот процесс происходит почти на всех уровнях: когда Сов.Союз распадается на СНГ, когда общество распадается на группы, когда группы распадаются на семьи, когда рушатся семьи, наконец, и заплутавшие персонажи выходят на охоту в большой и равнодушный город. 

    Разумеется, подобное движение не может захватить всех и каждого. Но оно побеждает. И бедолагам, не способным увлечься погоней за благополучием, и ищущим в окружающем мире чего-то большего, нежели они сами, давно уже объяснили: все это от комплексов, господа, от безденежья и экономического кризиса. 

    Из ситуации, безусловно, есть выход — объединяющая геополитическая идея, возвращение к нравственным ценностям, почтение к национальной истории, построение правового государства — обо всем этом пишут и вещают в СМИ, — но большинству городских жителей, — а именно они делают погоду на пост советском пространстве, — до этих заклинаний нет никакого дела. То есть потенциально мы очень сильны, нам обеспечены прорыв и расцвет, но чтоб все это случилось, необходима самая малость, — чтоб произошло чудо.

Обретения. 

    Я не буду говорить о свободе, — к чему спорить до хрипоты о самом понятии? — но вольности очевидно прибавилось. Человек сам отвечает за себя. Он независим, обрел индивидуальный налоговый номер и все прелести взаимоотношений с банками и страховыми кампаниями, и к тому же без очереди делает покупки. Если у гражданина есть деньги, гражданин едет на испанский или тайский курорт. Если денег нет, имеет право, не таясь, искать приработка. Ему не давят на мозги цитаты классиков марксизма-ленинизма. Он может рассказать любой анекдот и проголосовать на выборах по своему усмотрению. Купленная — перекупленная пресса все же порадует его разнобоем мнений, — как ни крути, но всегда можно найти что-то, близкое сердцу. Не нужно больше и вычислять вокруг себя стукачей, — этот спорт, столь распространенный в советское время, окончательно перекочевал на арены психиатрических клиник.

Психология власти. 

    Власть — вот главный вопрос пост советского развития. В большинстве независимых государств, образовавшихся на месте СССР (быть может кроме Прибалтики) не случилось полноценной смены политических элит. Вывески, безусловно, перерисованы, но людям, делавшим первые шаги в карьере при советском строе, трудно учиться играть по новым правилам. Они уже говорят без подсказки, они уже шутят на пресс-конференциях, но им еще невмоготу удержаться от искушения отправить беспокойного оппозиционера в тюрьму.  

    Получилась странная картина: правители взяли на вооружение правильные мысли и лозунги, но преследовали при этом собственные групповые и кастовые цели. Заемные идеи, лишенные контекста, провисли в воздухе. Лучший и типичный представитель этого слоя — главный российский демократ Егор Гайдар, проводивший дни своей молодости в редакции журнала "Коммунист". Человек увлекался американскими экономическими теориями, и с вдохновением решил проверить их в России. Так и живем, в плену у бывших коммунистов, пытающихся соединить рецепты двух-трех прочитанных в юности книг со своими имущественными интересами и клановыми обязательствами.

Ув.коллеги, давайте сравним наши частные наблюдения над общей ситуацией?