В Атлантике ситуация складывалась для Антанты гораздо хуже .
Обстановка на театре в преддверии войны Развертывание и дислокация противоборствующих в Атлантике флотов.
Ни одна из многочисленных войн, в которых создавалась и крепла британская морская традиция, не выдвигала задач, подобных тем, с которыми пришлось столкнуться летом 1914 года. Весь боевой опыт Королевского флота приобретался в войнах с противником, расположенным к югу от Британии. Никогда, начиная со времен голландских войн XVII века, британцам не приходилось сталкиваться с сильнейшей морской державой, базировавшейся к северу от Дуврского пролива. На неприступности этого узкого прохода с его обеспеченными с юга и запада флангами основывалось развертывание главных сил Королевского флота во всех войнах предшествовавшего времени. В предстоящей же войне все условия переменились в корне.
Вместо легко защищаемого Английского канала, в котором прежний противник не имел ни одной укрепленной базы, перед британцами лежало Северное море с бурным и широким выходом между Шотландией и Норвегией, причем Германия обладала подходами к нему, расположенными в двух далеко отстоящих друг от друга районах, соединенных между собой идеально защищенным внутренним водным путем. Фронтом же к Германии тянулось побережье с многочисленными коммерческими портами, но без оснащенной морской базы, за исключением Чатема, который, по своим навигационным трудностям не мог удовлетворять современным военным требованиям. Оставались неясными вопросы, связанные с масштабом сухопутных операций. Безусловно, необходимость переброски экспедиционного корпуса на континент в первые дни войны была предусмотрена и роль флота в данной операции учтена, но предугадать, что этот корпус обратится в миллионную армию, и предвидеть, с какими трудностями будет сопряжено обеспечение ее продовольствием и боеприпасами, оказалось невозможно. Помощь доминионов ожидалась, но размеры ее, удивившие весь свет, также не могли быть учтены заранее. Никто не мог предусмотреть появление многочисленных конвоев, спешивших в Великобританию со всех концов земного шара.
На первом месте стоял вопрос дислокации главных сил флота. В войне с Германией главным препятствием для Британцев являлось изменение географических условий: оно опрокидывало все прежние соображения, руководившие выбором ключевой позиции флота в прежних войнах. Требовалось найти новую позицию, базируясь на которой флот мог бы уверенно начать выполнение своих боевых задач. Исторически сложилось такое мнение, что первейшая задача флота состоит в поиске и уничтожении главных сил неприятеля. Взгляд этот, больше эмпирический, чем исторический, оказался наиболее распространен в Германии — в стране, где он не мог быть проверен на опыте истории. Впрочем и союзники Германии: Русское морское командование, основываясь, в том числе и на опыте Русско-Японской войны считало точно также. В итоге командование Объединенного Флота, Адмирал-штаб и МГШ единодушно и совершенно искренне считали, что Королевский флот будет немедленно искать встречи со своим противником при том на подготовленных заранее союзниками позициях.
В тоже время Британское адмиралтейство исходя, в том числе и из исторического опыта полагало, что превалирующая роль главных сил королевского флота — Гранд-Флита — сводилась к удержанию господства в прилегающих водах, охране берегов Британии, Шотландии и Ирландии, а также защите торговли. Ибо, по мнению адмиралтейства не могло быть и речи о поиске и ближней блокаде Объединенного флота, который был недосягаем, укрываясь за укреплениями своих баз и в тоже время получал возможность оказывать воздействие на британские блокадные дозоры. Чем это чревато ясно свидетельствовал опыт осады Порт-Артура, в ходе которой Японский флот потерял на точно поставленных русским минзагом минах 2 линейных корабля из 4-х потерянных в ходе войны. Все, что мог делать Королевский Флот, это занимать позицию, которая давала бы возможность удерживать неприятеля в портах или вынуждать к бою в случае выхода в море. То что рано или поздно Объединенный флот примет бой было не сомненно. Но до наступления момента решающего Сражения Королевский флот должен был зорко и бдительно выполнять свои первоначальные обязанности — прикрывать эскадры и отряды, составлявшие морскую защиту против десанта, а также те эскадры, которые, базируясь на фланговых портах метрополии, охраняли торговые пути и насколько позволяли географические условия оперировали на торговых путях неприятеля. Принятая дислокация одновременно не только охраняла британские торговые пути, но и закрывали доступ к неприятельским портам, кроме русских арктических защищавшихся достаточно ограниченными русскими силами. Германская океанская торговля сразу была практически парализована, но не вследствие деятельности британских крейсеров в океанах, а потому что германские порты оказались запертыми Гранд-Флитом. И единственной возможностью для германских торговых судов стала возможность либо укрыться в нейтральных портах, либо следовать в отдаленные русские порты, Арктические или Дальневосточные. Принимая во внимание вышесказанное, и была определена позиция для Гранд-Флита. Наилучшим районом были воды Шотландии, откуда главные силы флота могли следить за подходами к Северному морю точно так же, как в старину Западная эскадра следила за Каналом и подходами к нему. Однако приходилось учитывать тот факт, что слабыми местами новой позиции являлись как раз те стороны, которые были сильны у старой. Западная эскадра имела в своем распоряжении прекрасные базы: Портсмут, Плимут и Фалмут. Для новой позиции и базы требовалось оборудовать новые. Этому вопросу уделялось достаточное внимание в свое время, но оставалось сделать еще очень многое. После немалых колебаний в 1903 году было принято решение о строительстве первоклассной базы в Розайте, причем проект предусматривал завершение работ к концу 1915 года. Второклассных баз, подобных Пемброку и Куинстоуну, на Северном море не было, и только один Тайн удовлетворял требованиям в отношении ремонта и доков. В качестве маневренных баз, подобных Биргавену, Портленду и Дувру, на восточном побережье имелся лишь Гарвич. Правда, здесь находился ряд защищенных коммерческих портов: Хамбер, Хартлпул, Тайн, Абердин, которые могли служить в качестве маневренных баз, но все они представляли собой тесные речные порты, совершенно не похожие на просторные порты юго-западного района, к тому же крайне неудобные из-за условий прилива. Наконец, все они не удовлетворяли главному стратегическому требованию — не были достаточно удалены к северу. Опыт русско-японской войны показывал, что пользование такими пунктами, как, например, острова Эллиота — уединенные естественные гавани, в качестве не только маневренных баз, но также передовых и вспомогательных существенно важно. Идеальными пунктами подобного рода были Кромарти и Скапа-Флоу на Оркнейских островах. В 1908 году вследствие увеличившейся дальности действия торпед выявилась незащищенность внешних якорных стоянок флота в Розайте от атак миноносцев, поэтому пришлось пересмотреть проект обороны этого порта. Быстрый рост германского флота определенно указывал на невозможность разместить в Розайте необходимые против него силы. Поэтому в 1910 году взоры обратились на Кромарти как необходимую передовую маневренную базу, а на Скапа-Флоу — как такую же, но для меньшей части флота. Вначале эти пункты предполагалось использовать по японской системе, т. е. флот должен был сам оборудовать их в нужный момент, но когда в 1912 году в управление флотом вступил новый состав Адмиралтейства, морские вооружения достигли таких размеров, что значение Кромарти и Скапа-Флоу сразу возросло. Стала очевидной необходимость создания тут постоянной обороны. Что вызвало новые трудности для британцев, ибо береговая оборона находилась введении военного ведомства, то есть береговые укрепления и все, что непосредственно их касалось, не входили в ведение флота; морское командование давало лишь директивы в отношении желаемого характера укреплений и возможностей использования того или иного порта в стратегическом и тактическом отношениях. Однако вследствие быстрого развития морского оружия и неизбежности перемен в оборудовании самих портов даваемые задания также менялись. Примером может служить Хамбер, наилучшая маневренная база между Розайтом и Гарвичем, в которой после создания оборонительных сооружений выстроили прекрасные доки и устроили крупные нефтехранилища; она нуждалась в переоборудовании, так как укрепления уже не удовлетворяли требованию защиты от нападения линейных сил и высадки десанта. Военное ведомство разработало новый проект береговой обороны этого порта, но ко времени готовности смет оказалось, что намеченные укрепления уже устарели. Появились дредноуты, и проекты пришлось переделывать снова. Кроме осложнений, связанных с быстрым ростом мощности судовой артиллерии и увеличением дальности действия торпед, появилась новая угроза — подводные лодки. Это новое оружие представляло особенную опасность для маневренных баз, что и показал опять таки опыт Русско-Японской войны, когда единственная атака русских ПЛ по временной базе и привела к гибели крейсера «Акицусима». Помимо вышеприведенных сложностей, задержки происходили и из-за принципиальных расхождений во взглядах на оборону между представителями флота и сухопутного ведомства. Что касается Кромарти, то вопрос разрешился путем передачи его в распоряжение морского ведомства. Это в полной мере удовлетворило Адмиралтейство, которое считало, что передовая база должна быть всецело в его руках, дабы во всех мелочах соответствовать требованиям и нуждам флота. Результатом данного решения стала полная готовность Кромарти к концу июля 1914 года; к этому сроку закончили постройку всех укреплений и установили на них всю артиллерию. В Хамбере дело обстояло иначе — порт прикрывался 2-мя батареями крепостной артиллерии и к установке крупных орудий еще не приступали. Что же касается Скапа-Флоу, то вопрос по-прежнему оставался открытым, и Адмиралтейство предложило устроить там лишь склады жидкого и твердого топлива, ограничившись созданием укреплений против возможного нападения незначительных неприятельских сил, если ввиду экономии нельзя будет произвести оборонительные работы крупного масштаба. Тем не менее и это предложение осталось неосуществленным, и, когда началась война, в Скапа-Флоу не оказалось ничего и наново организованная оборона являлась полной импровизацией. Приблизительно к этому времени, хотя Розайт и был избран в качестве главной базы Гранд-Флита, Скапа-Флоу стали рассматривать как наилучшую передовую базу. Вес линейные корабли Объединенного Флота концентрировались на базах Северного моря, что в свою очередь давало возможность Англичанам сконцентрировать Гранд-Флит на новой позиции, оставив для защиты Дуврского пролива минный флот вместе с поддерживающими его крейсерами и устаревшими линейными кораблями. Однако предстоящая война не являлась войной только между Британией и союзом Германии и России, к которым тяготела и Австро-Венгрия. Неясным являлось положение Италии. Ну и уже было в достаточной степени понятно, что Британии необходимо считаться, что в случае разгрома Турции и занятия зоны проливов, в Средиземном море появятся и корабли Черноморского флота. В итоге, учитывая необходимость для французов господства в Средиземном море ради безопасности их колоний в Северной Африке. А так же тем, обстоятельством, что в основу французского плана войны входила перевозка алжирского армейского корпуса в первые дни войны. Было заключено франко-британское морское соглашение, предусматривавшее передачу Средиземного моря под оперативный контроль ВМС Франции, Атлантика же, включая собственно и оборону французских вод становилась задачей англичан. Но если французы (несмотря на сомнения морального или даже сентиментального свойства: «Эти воды полны воспоминаниями о кораблях Турвилля и Дюге-Труэна, там покоятся герои «Венгеура») действительно сосредоточили весь свой флот в Средиземном море. То в свою очередь британцы постоянно держа во внимании контроль над Суэцом, и при этом не оставляя своим вниманием также Черноморские проливы сформировали Средиземноморский флот настолько сильный, насколько это позволяло общее сосредоточение флота в северных водах. Располагая таким образом, к середине мая в Александрии: 2-мя эскадрами линейных кораблей (6-й и 7-й) Таким образом вышеуказанное развертывание Британского флота вкупе с французским развертыванием в Средиземном море, направленные на энергичное и самое полное использование сил Согласия, рассматривалось как соответствующее Франко-Британскому плану войны. Главным минусом новой системы явилось положение в Атлантике. Торговые пути в океане были открыты, и британские крейсера уходили из районов, где они привыкли показывать флаг в мирное время. Что еще более ухудшалось предполагаемым наличием Дальневосточного театра военных действий. Совершенно естественно, что при подобных обстоятельствах Гранд-Флит должен был осуществить свое развертывание при первых же намеках на тревожное положение, дабы предупредить возможность такой попытки. В тоже время такая диспозиция Гранд-флита, не решала проблем защиты торговли, ибо давний противник Россия мог позволить себе производить развертывание вспомогательных крейсеров из отдаленных дальневосточных и северных портов. Что в свою очередь еще в большей степени увеличило расходы на флот и что привело к тому что, для укомплектования крейсеров не хватало офицеров и матросов действительной службы и уже осенью 1913 года крейсера стали укомплектовываться тайно призываемыми резервистами. Организация морских сил в отечественных водах предусматривала разделение их на три флота по степени боевой готовности каждого из них. Первый именовался Гранд-Флитом, находился в полной боевой готовности (команды были как правило укомплектованы на три четверти, и должны были быть доукомплектованы в течении суток) и имел следующий состав: флагман - «Айрон Дюк», 1-я, 2-я, 3-я, 4-я эскадры, 1-я эскадра линейных крейсеров, 2-я, 3-я, 18-я эскадры крейсеров, кроме того линейным эскадрам и флагману было придано еще 6 крейсеров, 2-я, 3-я, 4-я флотилии эсминцев и отельная флотилия тральщиков (которая правда была полностью отмобилизована к началу июня 1914 года). Второй флот – флот Канала, команды которого будучи укомплектованы офицерами имели чуть более половины команд, имел в своем составе 5-ю эскадру линейных кораблей, 5-ю, 6-ю, 9-ю крейсерские эскадры и 10-ю флотилию эсминцев – мог быть приведен в боевую готовность за двое-трое суток. Третий флот, состоял из 10-й эскадры линейных кораблей: состоявшей из 9 кораблей типа «Маджестик», 7-й, 10-й, 11-й, 12-й крейсерской эскадры и эскадры минных заградителей. 7-й и 9-й флотилий эсминцев. Корабли резервного флота в мирное время не были укомплектованы личным составом и подлежали с началом войны укомплектованием резервистами, что заняло бы не менее 2-х недель. Не менее важную роль играл Средиземноморский флот (флагман «Дредноут») располагавший 6-й и 7-й эскадрами линейных кораблей, 2-й эскадрой линейных крейсеров а так же 1-й крейсерской эскадрой и 7-й флотилией эсминцев. С защитой торговых путей в Атлантике дело обстояло следующим образом – торговые пути прикрывались 8-й, 16-й и 17-й крейсерскими эскадрами базировавшимися на Вест-Индию, Гибралтар и Кейптаун .
Кроме этого по решению командующего Грандфлита для охраны торговли могли выделятся дополнительные крейсерские силы. Торговые пути в Индийском океане охраняли 13-я и 15-я крейсерские эскадры базировавшиеся на восточное и западное побережье Индии. Кроме того, для противодействия Русско-Германским дальневосточным силам пришлось содержать полностью боеготовый Восточно-Азиатский флот, в состав которого входила 8-я эскадра линейных кораблей, 4-я и 14-я крейсерские эскадры, 11-я флотилия эсминцев. Кроме того на Австралийскую и Новозеландскую станции базировались 3-я эскадра линейных крейсеров, а так же Австралийская и Новозеландская крейсерские эскадры. Роль британского флота не ограничивалась охраной океанских торговых путей. Оставалась еще забота по охране нашего побережья от налетов малочисленных неприятельских сил. Для этой цели были привлечены несколько флотилий эскадренных миноносцев. Флотилии объединялись в отряды под патрули и флотилии местной защиты (Local Defense). Патрули под номерами 6, 7, 8 и 9 со своими легкими крейсерами находились под командой отдельного флагмана — адмирала патрулей (Admiral of Patrols), в то время контр-адмирала Балларда. Флотилии местной защиты формировались из более старых эскадренных миноносцев и миноносцев и расписывались по портам, которые они и должны были охранять. Ввиду того что нападение на побережье ожидалось только со стороны Северного моря, патрули распределили лишь по восточному побережью.Таковы в общих чертах силы и организация, которыми Британцы располагали для решения стоявших перед ними задач накануне войны. Но организация эта не предусматривала громаднейшего вспомогательного флота, родившегося уже во время войны. До известной степени помощь торгового флота предусматривалась всегда, но трудно было предвидеть, что она развернется до таких гигантских размеров. Несколько пассажирских пароходов состояли на учете в качестве вспомогательных крейсеров, а с 1911 года было положено начало организации вспомогательных тральных судов из зафрахтованных траулеров, которые должны были укомплектовываться резервистами из числа рыбаков. Эти суда входили в состав организации, находившейся в ведении начальника тральщиков и находилась под общим начальством адмирала патрулей. Дело с тральщиками шло настолько успешно, что капитан 1-го ранга Бонхам, начальник тральщиков в 1913 году, во время тогдашнего кризиса мог доложить «о готовности 82 тральщиков на случай военных действий». За год до войны были предприняты также меры к образованию резерва моторных катеров, но и это дело находилось в зачаточном состоянии. В заключении вновь стоит упомянуть, что согласно Франко-Британскому соглашению французский флот сосредотачивался в Средиземном море. Но тем не менее была сформирована эскадра Ла-Манша состоявшая из 2-х дивизий крейсеров (11 крейсеров) и флотилии эсминцев. Кроме этого на восточном побережье французы располагали еще 3-я дивизионами эсминцев и сторожевыми флотилиями Шербура, Гавра, Бреста, Кале и Ла-Рошели. Относительно не плохо были укомплектована только эскадра Ла-Манша и 11-й дивизион эсминцев, стоявший в Кале (75-80 процентов личного состава). На остальных судах было не более 10 процентов личного состава, и они подлежали укомплектованию резервистами флота в случае войны.