Мир двойных синхронных переворотов (МДСП) (оживление и продолжение).

ымы пишет:

что делает немецкий флот в Средиземном

Или, допустим, собственно немецкий флот не полезет в Средиземное — он будет "нести службу" в океане, а освободившиеся английские силы соберутся у Гибралтара...

Ан.Павел пишет:

немецкий флот не полезет в Средиземное — он будет "нести службу" в океане, а освободившиеся английские силы соберутся у Гибралтара

Это скорее всего. Только не у Гибралтара, а вообще в Средиземке. "Битва за Средиземье"...

Ан.Павел пишет:

Кто такая французская авиация

А это до войны неочевидно.

Тоже оживлюсь. :)

Бельгия.

До конца 1930-х годов внимание бельгийцев было сосредоточено на внутренних проблемах. К концу 1939 бельгийская промышленность так и не достигла уровня до Великой депрессии, общий объём её производства составил в 1939 около 76% уровня 1929, при этом развивались главным образом те отрасли, которые производили товары для военных целей. Бюджет 1939 имел дефицит в 650 млн. франков. В стране насчитывается 432 тыс. безработных.

Во внешней политике Бельгия предпочла бы нейтралитет, но никто в бельгийском руководстве не питал иллюзий насчет того, что территорию страны можно защитить дипломатическими средствами. Было очевидно, что при начале конфликта в Европе, либо Германия, либо Франция введут войска на территорию страны, невзирая на любые декларации. Бельгийский внешнеполитический курс середины 30-х годов, на независимую и нейтральную позицию, значительно ослабил позиции Франции, так как французы надеялись на совместные действия с бельгийцами по защите их северной границы и не продлили оборонительную линию Мажино до Атлантики. Но, одновременно, в Берлине справедливо опасались, что французская армия в случае войны нанесет удар в обод Западного вала через Бельгию. Собственно, перед Брюсселем стоял выбор, на чьей стороне выступить, и третьего варианта не просматривалось.

После долгих колебаний, бельгийцы вернулись к прежней линии – союзу с Францией. Тем более, что стремление к нейтралитету практически никакого влияния на оборонительное строительство не оказало, и система бельгийских укреплений защищала страну только от Германии.

  Уже в конце 1938 года начались зондажные франко-бельгийские переговоры, которые в январе 1939 привели к заключению секретного соглашения о военном союзе в случае войны с Германией. В сентябре 1939 последовало заявление правительства Франции об оказании помощи Бельгии и Швейцарии в случае агрессии со стороны третьей державы. Официального ответа не последовало, но в октябре король Бельгии Леопольд III посетил с визитом Париж и Рим.  

  Верховное командование бельгийской армии предполагало, что Германия будет стремиться в предполагаемом конфликте, опять наступать по плану Шлиффена. В отличие от ситуации перед 1-й мировой войной вдоль Рейна и на границе в Эльзасе и Лотарингии имелась французская линия Мажино и бельгийские укрепления на восточной границе. Но в связи с отмечаемым сближением позиций Германии и – под влиянием Великобритании — Нидерландов, возникли реальные опасения, что Берлин может заключить союз с Амстердамом, или, как минимум, получить разрешение на проход через голландскую территорию с целью наступления на Бельгию через северную границу. Главная оборонительная линия Бельгии была слишком длинной для небольшой армии мирного времени, что диктовало необходимость проведения мобилизации до немецкого наступления. В противном случае, по мнению франко-бельгийских военных, оборона представлялась затруднительной.

Бельгийская оборона была сооружена для защиты со стороны Германии, к концу 1939 года уже были частично построены укрепления на северной границе с Нидерландами, усилена крепость Антверпен, началось оборонительное строительство на побережье для защиты от не исключавшегося нападения с моря, в первую очередь – британцев. Впрочем, на берегу построили лишь несколько легких оборонительных сооружений, которые дополняли использование бывших немецких сооружений береговой обороны периода 1-й мировой войны.

Вся доктрина строилась на линиях обороны и помощи союзников. Центром всего восточного фронта был укрепленный район Льеж, имевший задачу прикрытия тыла бельгийской армии, которая должна была вести с агрессором приграничную битву, а в дальнейшем служить защитным рубежом в случае отхода бельгийских сил под воздействием противника. Здесь бельгийские подразделения должны были сдерживать дальнейшие атаки вплоть до подхода союзников. В конечном итоге этот район должен был служить плацдармом для перехода в контрнаступление на Германию. Льежский укрепленный район составляли три оборонительных линии, в его центре находился собственно город Льеж, который как узел автомобильных и железных дорог и как знаменитый промышленный центр представлял самый важный стратегический пункт на всей восточной границе. Следующий оборонительный рубеж на восточной границе, построенный с 1932 года в провинции Люксембург, стыковался в окрестностях Sougne-Remouchamps с Льежским укрепленным районом и через Bochholz, Бастонь и Moprtelange тянулся вплоть до Арлона. Из-за труднопроходимой местности, здесь не ожидали наступления немецких войск на широком фронте, поэтому эту линию изначально составляли только легкие сооружения с пулеметным вооружением, хотя позже появились объекты с несколькими амбразурами. Большая часть оборонительных сооружений была сосредоточена в опорных пунктах на пересечениях дорог и в других важных местах. Соответственно в регулярной армии возникло новое подразделение – дивизия Арденских егерей (стрелков), которая должна была оборонять этот участок бельгийской границы до тех пор, пока не подоспеет французская помощь.

Между Льежем и Намюром на северном берегу реки Маас была построена оборонительная отсечная позиция, все мосты через Маас на этом участке обстреливались из семи оборонительных сооружений с противотанковым вооружением.

Центром обороны в юго-восточной части бельгийского государства был укрепленный район Намюр, на северной и северо-восточной границе с Нидерландами оборонительный рубеж был представлен модернизированной крепостью Антверпен, на правом фланге находилась новая артиллерийская укрепленная группа Эбен-Эмаэль. Здесь рубеж с северного фронта стыковался с Льежским укрепленным районом. Недостаток этого оборонительного рубежа заключался в его протяженности, что требовало для его занятия значительных сил.

Главный оборонительный рубеж проходил вдоль канала Альберта, который соединил реку Маас с антверпенскими пристанями.

В итоге, Париж мог вполне рассчитывать на бельгийскую армию, но с учетом требовавшегося Брюсселю времени на развертывание. Признано было, что при срыве бельгийской мобилизации, оборона Бельгии будет затруднена, хотя на такой случай и планировалось занять кадровой армией оборону на линии Мааса и в антверпенском "национальном редуте". Этот шаг, однако, представлялся крайним, так как предполагал практически без боя передать противнику большую часть территории государства.

Особое значение приобретала позиция Турции. Анкара в последние годы ориентировалась на Великобританию и Германию, подписанные с этими странами в январе 1939 года договоры предусматривали оказание Великобританией и Германией помощи Турции в случае агрессии со стороны европейской державы, и оказание Турцией помощи в случае агрессии европейской державы в зоне Средиземноморья. Но страна граничила с СССР и французской Сирией, что внушало турецкому правительству опасения оказаться между двух фронтов в случае военного выступления. С другой стороны, расчеты на приобретения в Сирии и Закавказье в случае проигрыша Франции или СССР, подкрепленные полученными англо-германскими кредитами и надеждой на поддержку британского флота в Средиземном море, и немецкими силами через Болгарию, заставляли склоняться на сторону Лондона и Берлина.

В результате проходивших весь год переговоров, Анкара гарантировала Германии экономическую поддержку в случае любого конфликта кроме случаев, когда это предполагало бы действия Турции, направленные непосредственно против Великобритании. На случай германо-французской войны, турецкое руководство обещало ввод войск во французский Левант, но соглашений подписано не было. Против СССР в Анкаре воевать не хотели, хотя в ходе консультаций с британскими представителями турецкий министр иностранных дел Сараджоглу выразил готовность поддержать действия Великобритании в случае бомбардировок определенных районов в Закавказье или пропуска британских судов в Черное море. В турецком правительстве демонстрировали готовность пойти на риск осложнений, но только при участии в конфликте с СССР и Германии, и Англии, и не обещая вступления в войну. Твердо рассчитывать на непосредственное ведение боевых действий Турцией гитлеровский Стальной блок не мог, равно как и Лондон. Но экономическая, и что немаловажно, политическая поддержка представлялась гарантированной, а такая позиция сама по себе приковывала к турецким границам советские и французские части.

Диктатор Греции, премьер-министр генерал Метаксас ориентировался на Англию, поддерживая дружественные отношения со странами Стального блока, в первую очередь – с Болгарией, с которой еще в начале 1938 Греция заключила пакт о ненападении, приложив тем самым руку к развалу Балканской Антанты. Для того времени, решение казалось взвешенным — правительства Турции и Греции вышли из союза, поскольку опасались, что им придется защищать Югославию от итальянской агрессии. Однако, за прошедшее время ситуация поменялась кардинально, и Италия с Югославией выступали в роли союзников, что вызывало настороженность в Афинах. Метаксас опираясь на неплохо подготовленную греческую армию, тесные связи с Лондоном и неплохие – с Турцией и немецкой коалицией, рассчитывал что Греция останется в стороне от надвигающейся войны.

В принципе, позиция Афин выглядела совершенно обоснованной, единственное, что ей противоречило, это взгляды Муссолини, имевшего виды на историческую область Эпир, и согласной с этими мыслями Югославии, желавшей получить Салоники. Впрочем, эти – уже поднимавшиеся на итало-югославских переговорах, но еще не перешедшие в стадию планирования расчеты до решения албанского вопроса опасности не внушали.

Таким образом, к концу 1939 мир замер в ожидании глобальных сдвигов в Европе. По разным причинам и III Рейх с сателлитами, ни Средиземноморский блок, ни СССР собирались в той или иной степени провести активные внешние шаги в ближайшее время. И первой, так уж выпало, перешла к действиям Москва.

27.11.1939 в районе поселка Майнила произошел обстрел советской территории с финской стороны. НКИД СССР в тот же день потребовал отвода финских войск от границы на 20-25 км.

В общем, итоги АИ — подведены, далее начинается новый этап — войны, переходящие в ВМВ. В первую очередь — советско-финская.

Гут. Мой любимый таймлайн наконец продолжен.

Modo Спасибо.

Выложил на СИ-странице форума 2 часть — от Польской войны до начала финской:

http://zhurnal.lib.ru/editors/f/forum_h/sssr-francijachastx21939god.shtml

К прошлому обсуждению. На ноябрь 1939 главком ВВС СССР — Арженухин (Смушкевича не обидим — зам, в финскую начальник аналога Халхин-гольской особой авиагруппы), начальник АБТУ — Федоренко. Павлов командует ТК.

После оконченных 9.09.1939 советско-финских переговоров, в отношениях СССР и Финляндии наступило затишье. Москва готовилась к войне, в Хельсинки несмотря на сложившееся представление, что Советский Союз будет искать дипломатические пути разрешения тех проблем, которые безрезультатно рассматривались на московских переговорах, занимались тем же.

Финляндия лихорадочно вооружалась уже не первый год, расходуя на военные приготовления более 25 процентов годового бюджета. Из одной только Англии в 1935-1938 гг. было отправлено в Финляндию оружия, боевой техники и боеприпасов на общую сумму 221 млн. финских марок. В частности в Англии были закуплены легкие танки Виккерс VIE, лицензии на производство авиамоторов и бомбардировщиков Бленхейм, в Голландии лицензии на производство истребителей Фоккер Д-XXI и ближних бомбардировщиков-разведчиков Фоккер СХ, в Швеции на производство противотанковых пушек Бофорс. С лета 1939 негласно помощь оказывала и Германия. На Карельском перешейке срочно модернизировались оборонительные сооружения. Быстрыми темпами велось строительство необходимой для развертывания войск дорожной сети, военно-морских баз, аэродромов. Уже к началу 1939 г. с помощью немецких специалистов в Финляндии сооружены аэродромы, способные принять в 10 раз больше самолетов, чем их имелось в финских военно-воздушных силах.

Основу военной мощи Финляндии составляли фортификационные сооружения, т.н. "линия Маннергейма" с ее предпольными, основными и тыловыми полосами и узлами обороны. Имея общую протяжённость 135 км и общую глубину более 90 км, она пересекала Карельский перешеек от Финского залива до Ладожского озера. Многополосная система полевых укреплений, протянувшаяся от Питкяранта на берегу Ладожского озера до Толваярви прикрывала юго-восточный Приладожский регион Финляндии с центром в г. Сортавала. В тылу этих укреплений, вдоль реки Янисйоки, на узком перешейке между озёрами Янисярви и Ладожским, располагалась полоса долговременных укреплений общей протяженностью до 20 км. На всех трех полосах "линии Маннергейма" насчитывалось свыше 1000 дотов и дзотов. Большинство долговременных сооружений, однако, были одноэтажными, частично заглубленными в землю железобетонными постройками в виде бункера, разделенного на несколько помещений внутренними перегородками с бронированными дверями. Три ДОТ имели два уровня, еще три ДОТ — три уровня. Вдоль главной полосы обороны линии Маннергейма были установлены около 136 км. противотанковых препятствий и около 330 км. проволочных заграждений. Всего на линии было 214 долговременных сооружений, из которых 134 пулеметных или артиллерийских ДОС.

Начиная с весны 1939 г. линии укреплений на Карельском перешейке и севернее Ладожского озера, непрерывно и активно совершенствовались, укрепляя систему обороны.

Сосредоточение советских войск, начавшееся еще в сентябре, не осталось незамеченным в Финляндии.

С 7 по 13 сентября на Карельском перешейке проведены крупнейшие в истории Финляндии военные маневры с участием войсковых соединений, резервистов и военизированной организации шюцкор.

6.10.1939 г. Началось отмобилизование финской армии и выдвижение ее частей и соединений в приграничные с СССР районы.

10.10.1939 г. Объявлено об эвакуации населения из приграничных районов, и 11 октября начался призыв на военную службу резервистов.

15.10.1939 г. Эвакуирована треть населения Карельского перешейка. Началась переброска и концентрация финских войск на Карельском перешейке.

Член внешнеполитической комиссии финского парламента К. Фрич, совершивший ознакомительную поездку по районам расположения войск на Карельском перешейке в конце октября 1939 г., сделал вполне определенный вывод: "Финляндия готова к войне".

  В финском генеральном штабе были отработаны два варианта ведения боевых действий против советских войск, один из которых был рассчитан на осуществление его в благоприятных для Финляндии условиях, а другой — в невыгодной обстановке. В обоих вариантах Карельский перешеек рассматривался в качестве главного района, где развернутся военные действия, поскольку через него проходило главное стратегическое направление на г. Выборг, выводящее в важные в военно-экономическом и политическом отношении южные и юго-западные губернии Финляндии и к ее столице г. Хельсинки. Финским планом ведения войны предусматривалось сковать на "линии Маннергейма" главные силы Красной Армии и ожидать подхода военной помощи от западных держав, в первую очередь Германии и Великобритании, на которую в Хельсинки рассчитывали, после чего вместе с союзными войсками перейти в наступление, перенести военные действия на советскую территорию и захватить Карелию и Кольский полуостров по линии Белое море — Онежское озеро.

В соответствии с оперативно-стратегическим планом главные силы финской армии были сосредоточены на Карельском перешейке: на самой "линии Маннергейма" и в ее предполье стояла группа войск генерал-лейтенанта Х.В. Эстермана, состоявшая из двух армейских корпусов. На перешейке развернуто 6 пехотных дивизий (4-я, 5-я, 11-я пд II армейского корпуса, 8-я и 10-я пд III армейского корпуса, 6-я пд в резерве), 4 пехотные бригады, одна кавалерийская бригада и 10 батальонов (отдельных, егерских, подвижных, береговой обороны, всего 80 расчетных батальонов. Общая численность финских войск на Карельском перешейке составляла 130 тыс. человек.

В Северной Карелии, на северо-западном побережье Ладожского озера, на линии Кексгольм (Кякисальми) — Сортавала — Лаймола, находилась группа войск генерал-майора Пааво Талвела. В Восточной Карелии, на фронте против линии Петрозаводск-Медвежьегорск-Реболы — корпус генерал-майора И. Хейсканена. В Северной Финляндии — от Куолаярви до Суомусалми (Ухтинское направление) — группа генерал-майора В.Э. Туомпо. В Заполярье — от Петсамо до Кандалакши — фронт занимала Отдельная группа "Лапландия" генерал-майора К.М. Валлениуса. Главнокомандующим войсками действующей армии Финляндии в октябре 1939 назначен маршал К.Г. Маннергейм, начальником штаба Ставки — генерал-лейтенант К. Л. Эш.

Всего армия Финляндии имела в составе 9 пехотных дивизий, 5 пехотных и одну кавалерийскую бригады, 5 отдельных полков и 22 егерских батальона, 38 запасных батальонов. ВМФ Финляндии насчитывал 29 боевых кораблей и войска береговой обороны, финские ВВС к началу войны насчитывали 301 самолет, в том числе 114 боевых. К списочному штатному составу армии в 337 тыс. человек в качестве военной силы подключались военизированные формирования шюцкора и "Лотта Свярд" – около 110 тыс. человек. В армии имелось свыше 1000 подвижных орудий, 80 танков.

Курс Жданова на войну оставался для председателя Верховного Совета и генерального секретаря КПСС инструментом внутренней и внешней политики.

Быстрая война с финнами должна была укрепить власть Жданова внутри страны и советские позиции на международной арене. Предусматривалось два варианта действий. В случае удачного первого этапа кампании советские войска должны были освободить всю Финляндию и установить в ней "рабочую власть". Этот вариант, однако, считался запасным. Основной вариант ставил задачей разгром финских войск в приграничном сражении, занятие РККА приграничных областей и предъявление ультиматума, по которому планировалось "разрешить территориальные споры, опираясь на новую ситуацию". Выполнением этого плана решались задачи и укрепления обороны северо-западного участка границы и вывод Финляндии из числа вероятных противников на случай "большой войны", приближение которой рассматривалось как практически неизбежное. Впрочем, успешно выполненный основной вариант, безусловно, давал возможность реализации второго. НКО "ограниченный конфликт" позволял провести войска через боевую практику. С учетом этой задачи, группировку войск решено создать "максимально возможную, используя в первой линии соединения, имеющие боевой опыт, особенно по прорыву укрепленной обороны". Соединения такие имелись в Белорусском и Украинском округах, а также на Дальнем Востоке. Но с Дальнего Востока войска решили не снимать. Несмотря на нормализацию отношений с Японией летом 1939, доверия к Токио в Москве не испытывали.

  В Коминтерне в сентябре родился проект создания при начале войны "народного правительства" во главе с О.В. Куусиненом и Народной Армии Финляндии, которую предполагалось укомплектовать служившими в Красной Армии финнами и карелами. Проект активно обсуждался в Международном отделе ЦК КПСС. Первыми за пределами этих структур о планах узнали дипломаты, что было удивительно и совершенно нехарактерно для советского государства – традиционно внешнеполитическое ведомство о смене внешней политики узнавало последним. Вышинский немедленно возмутился – идея противоречила усилиям НКИД по улучшению отношений со скандинавскими странами, должна была встретить резкое недовольство со стороны занимающих сдержанную позицию США и Японии, да и от считающихся союзными стран французского Средиземноморского блока одобрения ожидать вряд ли стоило.  

  "Одно дело – отодвинуть границу, тем более, если финны сами нападут – заявил нарком. Совсем другое – Коминтерн, за рубежом до сих пор боятся этого слова". Напряженность и недоверие ожидалось и в остающейся просоветской Прибалтике. Создание правительства приостановили, отложив решение этого вопроса до получения результатов военных действий.  

  При разработке плана боевых действий, основываясь на данных разведки, начальник Генерального штаба Шапошников высказал мнение, что боевая выучка финской армии весьма высока, что оборонительная линия Маннергейма, перекрывающая весь Карельский перешеек от Финского залива до Ладоги, препятствие серьезное и для штурма трудное, тем более в условиях зимы. Так как наступать Красная Армия будет в лесистой заснеженной местности, то пехоту необходимо снабдить лыжами, теплой одеждой, валенками, белыми маскхалатами. В принципе, такое снабжение было налажено, но лыжная подготовка в большей части войск выделенных для операции велась неудовлетворительно, и исправить это положение не удалось.

Опыт польской компании не прошел бесследно, в войсках было организовано его изучение. Более того, из Белорусского и Украинского округов на северо-запад перебросили часть обстрелянных соединений, заменив их призывниками. Тем не менее, большую часть готовящихся к наступлению на Финляндию войск составляли развернутые за счет призыва части Ленинградского и внутренних округов, боевого опыта и грамотной подготовки не имеющие. Большая часть личного состава совершенно не умела до призыва стрелять из боевого оружия, метать гранату и пользоваться саперной лопаткой. О лыжах и их боевом применении имели представление единицы. Войска отрабатывали технику штурма с учетом опыта прорыва польских УР, особое внимание уделялось подготовке штурмовых групп. В каждом полку проведены ротные и батальонные учения. Специальную подготовку для штурма прошли батальоны первого эшелона. Войска получали средства для подрыва дотов и дзотов, для штурма мощных укреплений выделялась артиллерия, в том числе большой мощности (одиннадцать артиллерийских полков), снабжались боеприпасами до полной нормы с наличием запасов на грунте и на станциях снабжения. Промышленность Ленинграда постепенно переводилась на военный режим, готовясь стать мощной тыловой базой фронта.

  Основным советским планом стало наступление двумя фронтами – Северным и Карельским, с нанесением главного удара на Карельском перешейке.

План операции Карельского фронта (командующий генерал-полковник Рокоссовский, начальник штаба Смородинов, ЧВС Родионов М. И.) предусматривал нанесение главного удара на выборгском направлении, выход к оборонительной полосе, прорыв линии Маннергейма с последующим выходом на линию Выборг-Антреа-Кякисальми и последующим развитии наступления в направлении Хельсинки. Главный удар наносился 7-й армией (генерал-лейтенант Мерецков) на выборгском направлении, вспомогательный – 13 (генерал-полковник Каширин) армией на Кякисальми. Вспомогательным ударом являлось наступление 8-й армии (генерал-лейтенант Жуков) севернее Ладожского озера на Сортавалу и Лахти, армия должна была обойти линию Маннергейма с фланга и соединиться с войсками 13-й армии.

Северный фронт (командующий генерал-полковник Седякин, начальник штаба Ватутин, ЧВС Донской В.А.) развивал отвлекающее наступление 9-й армией (генерал-лейтенант В.И. Чуйков) в направлении Оулу, 14-й (генерал-лейтенант Грендаль) при поддержке Северного флота должен был овладеть Петсамо и отрезать Финляндии выход к Баренцеву морю, после чего продвигаться к югу.

Учитывая местность между Ладожским и Онежским озерами, малое количество дорог, скалы, лес, а также сложившееся после польской войны скептическое отношение генштаба к способности РККА уверенно продвигаться в условиях бездорожья, решительных задач фронту не ставили. Основной задачей являлось отвлечение сил финнов с Карельского перешейка.

Балтийский и Северный флоты поддерживали войска с моря, блокировали побережье Финляндии, высаживали морские десанты.

Выделенные силы.

Карельский фронт:

7-я армия (12 стрелковых дивизий, мотострелковая дивизия, 7 артполков РГК, 4 корпусных артполка, 2 отдельных артдивизиона, танковый корпус, 2 тяжелых танковых бригады прорыва (80 ИС-1 – все имеющиеся в СССР, 80 Т-28).

13-я армия (9 стрелковых дивизий, 4 артполка РГК, 3 корпусных артполка, 2 отдельных артдивизиона, 1 танковая дивизия, тяжелая танковая бригада прорыва (Т-28), 1 кавдивизия).

8-я армия (6 стрелковых дивизий, 2 корпусных артполка, 1 кавдивизия).

Фронт имел сведенную в подчинение штаба фронта группу ВВС в составе 17 авиаполков, 4 батальона погранвойск, два сводных диверсионных отряда (НКГБ и НКО).

Северный фронт:

9-я армия (6 стрелковых дивизий, 2 корпусных артполка, 1 танковая дивизия).

14-я армия (3 стрелковые дивизии, корпусный артполк, танковый полк).

Кстати, раз уж оговорили НАФ — не забыть бы бажановцев...

Modo пишет:

не забыть бы бажановцев

Это потом, и в совсем другом разрезе.

ымы

Весьма заинтригован

28.11.1939 г. Все советские газеты одновременно опубликовали сообщение штаба Ленинградского военного округа "Наглая провокация финляндской военщины". В нем говорилось: "....27 ноября наши войска, расположенные в километре северо-западнее Майнилы, были неожиданно обстреляны с финской территории артогнем. Убиты три красноармейца и один младший командир, ранены 7 красноармейцев, один младший командир и один младший лейтенант". Рядом с сообщением советская пресса поместила ноту протеста правительства СССР в которой, в частности, отмечалось: "...Советское правительство, заявляя решительный протест, предлагает Финляндскому правительству незамедлительно отвести свои войска подальше от границы на Карельском перешейке — на 20-25 км и тем самым предотвратить возможность подобных провокаций".

Одновременно в СССР была организована мощная кампания митингов трудящихся под лозунгами: "Дать отпор зарвавшимся налетчикам!", "Ответить тройным ударом!"

  Финская сторона заявила о непричастности к обстрелу, предложила создать совместную комиссию по расследованию инцидента, и потребовала отвода советских войск от границы на 25 км. (что фактически означало их отвод в городскую черту Ленинграда) в целях обеспечения объективного расследования. 

  В тот же день советскими дипломатами начались консультации с правительствами Франции, Италии, Югославии, Германии, Швеции, Норвегии, трех прибалтийских стран. Позиция едина – неспровоцированный обстрел финнами советской территории, опасность для Ленинграда, агрессивное поведение Хельсинки. Вот вопросы обсуждались разные.  

  Во Францию в декабре 1938 был назначен послом А.И. Криницкий, член партии с 1915, в прошлом возглавлявший ряд областных комитетов ВКП(б), занимавший посты секретаря ЦК КП(б) Белоруссии, завотделом агитации и пропаганды ЦК, замнаркома Рабоче-крестьянской инспекции СССР, замзав. сельскохозяйственным отделом ЦК, начальника Политуправления и замнаркома земледелия СССР в период коллективизации. С 1934 Криницкий возглавлял Саратовский крайком, являлся членом ЦК и кандидатом в члены Оргбюро ЦК ВКП(б). Назначение его послом в страну, рассматривавшуюся как ключевой партнер, носило исключительно политический характер. Новый посол стал фигурой способной не только служить надежным каналом связи между Ждановым и Петэном, но и – в силу занимаемого положения и доверия руководства, решать возникающие проблемы на месте, что обычным дипломатам было недоступно. Криницкий уже 28 ноября встретился с министром иностранных дел Франции Лавалем, днем того же дня получил аудиенцию президента Петэна. Итогом встреч стало коммюнике французского МИД, осуждающего "провокацию финской стороны направленную на обострение международной обстановки", в котором напоминалось и о недавнем отказе Финляндии принять участие в демилитаризации Балтики. Пресса с подачи правительственных кругов начала компанию по обвинению Хельсинки в агрессии. Главным же итогом встреч стало подтверждение благожелательной позиции Парижа по поводу конфликта с финнами и окончательное согласование планирующегося при посредничестве Франции и СССР итало-югославского проекта. 

  В Риме советский посол Штейн в тот же день встретился с Муссолини, а назначенный после прихода к власти в Белграде нового правительства посол Ю.В. Мальцев (в прошлом дипломат, помощник секретаря ЦК ВКП(б) Молотова, сотрудник РУ ГШ РККА переведенный обратно в НКИД) – с руководством Югославии. Обсуждался албанский вопрос – Рим и Белград планировали раздел Албании, и в ходе проходивших с участием Франции и СССР переговоров, достигшие соглашения. В ходе консультаций стороны окончательно согласовали ввод войск в Албанию на 1.12.1939. Этот день должен был стать, как выразился дуче, "днем решительности для наших стран". Муссолини знал, что эта же дата намечена в Москве для решения финского вопроса, и одновременное выступление всех устраивало, предоставляя широкий простор для маневров как на международной арене, где несоюзные страны должны были реагировать на одновременные действия в разных концах Европы, не имея информации о доле координации, так и внутри стран.  

  В Берлине посол Астахов напомнил о соглашении, относящем Финляндию к сфере влияния СССР, и сделал запрос о позиции III Рейха на случай "обострения советско-финляндских отношений, не исключающего на сегодняшний день, в том числе и развития ситуации аналогичной сложившейся в апреле этого года в отношениях Германского Рейха и бывшей Польши". МИД Германии на следующий день заверил в верности Рейха своим обязательствам, сделав, однако заявление об особых интересах Германии в Финляндии, дружественных отношениях с этой страной, и предложил посредничество Берлина в урегулировании конфликта. Астахов, в тот же день передал благодарность от лица советского правительства, но предложение отклонил, заявив, что СССР рассматривает ситуацию как исключительно двустороннюю.

Гитлер отдал распоряжение оказать финнам в случае запроса помощь вооружением и военными материалами, но соблюдать при этом строгую секретность. Берлин начал консультации с Великобританией.

  В скандинавских странах советские дипломаты были гораздо сдержанней, делая упор на "неспровоцированной агрессии и стремлении Финляндии к конфликту, что влечет опасность для всех желающих мира стран". В Прибалтике же представители Москвы вообще разговаривали в основном о степени использования территорий стран Балтии в возможном "противостоянии агрессору". В Стокгольме и Осло отнеслись сдержано-доброжелательно, меньше всего там желали военных действий у себя под боком, а если уж они неизбежны – лучше быстрые и не затрагивающие соседей. 

  В целом, дипломатическая подготовка была проведена успешно, но только в невраждебных странах и Скандинавии. Великобритания немедленно выступила с заявлением о поддержке позиции Финляндии. В США и Япония официальной реакции не последовало, но мнение этих стран по поводу перехода конфликта в стадию военных действий представлялось профинским.

29.11.1939 Советское правительство объявило, что денонсирует пакт о ненападении с Финляндией. Москва отзывает из Финляндии всех советских граждан, дипломатические и торговые миссии.

30.11.1939 Все граждане СССР покинули Финляндию. Посланнику Финляндии в Москве вручена нота о разрыве дипломатических отношений СССР с Финляндией.

Албания. Послы Италии и Югославии вручили королю Зогу ультиматум с требованием установления над страной совместного протектората.

1.12.1939 Советские войска перешли границу с Финляндией. Президент Финляндии Каллио объявил войну СССР.

Карельский фронт.

  Атаки советских войск предварялись массированной артиллерийской подготовкой, затем начиналось выдвижение танков и пехоты. Практика первых дней показала, несмотря на учения последних месяцев, плохое взаимодействие родов войск. Пехота не умела идти за танками, встретив даже слабый заградительный огонь противника, стрелки залегали и предоставляли решение исхода боя танкистам, войскам редко удавалось увязывали свои действия с артиллеристами, тылы стрелковых дивизий несмотря на принятые после польской кампании меры остались крайне громоздкими, что снижало скорость передвижения и мешало вводу в бой танковых частей. Тем не менее, уже к исходу следующего дня передовые части 7-й армии вышли к "линии Маннергейма".  

  Основные силы группа войск генерал-лейтенанта Х.В. Эстермана с самого начала войны заняли позиции на главной полосе сопротивления линии Маннергейма, 7-я и 13-я советские армии в первые дни вели бои с подразделениями прикрытия, которые задержав внезапным огневым налетом колонну советских войск, двигавшуюся по дороге, перед очередным минным заграждением, взорванным мостом или завалом, исчезали также неожиданно, как и появились.

К исходу дня 6 декабря части 7-й и 13-й армий РККА за счет подавляющего превосходства в технике, артиллерии и живой силе преодолели передовые позиции и предпольные укрепления финской обороны, и вышли к главным позициям линии Маннергейма.

  Обе армии попытались прорвать линию обороны с ходу, но 7-я армия остановилась перед ДОТ Sj5 и Sj4 — новейшей конструкции, с казематами фланкирующего огня. Прорыв не удался, несмотря на поддержку штурмующих успевшим подойти к переднему краю батальоном ИС-1 тяжелой танковой бригады прорыва. Танки прорывались вперед, но пулеметы ДОТ-ов отсекали от них пехоту, затем финские пехотинцы расстреливали лишенные поддержки пехоты танки из 37-мм орудий и забрасывали бутылками с зажигательной смесью, вынуждая возвращаться либо уничтожая.  

  Так же развивались действия 13-й армии,  

  Попытки пробиться продолжались два дня, 8 декабря наступление на Карельском перешейке было приостановлено для подготовки к прорыву оборонительной линии противника.  

  Пауза продолжалась неделю, проведена перегруппировка войск фронта, к передовой подтянули орудия калибров 152, 203 и 280-мм. Близость и надежность связи с мощной тыловой базой — Ленинградом, наличие хороших дорог создавали условия для удовлетворительного снабжения войск. В районе перешейка Красная Армия смогла подвести резервы и в короткий срок начать сосредоточение ударных группировок. Всю неделю по финским позициям наносились авиаудары, велся артиллерийский обстрел, однако результаты оказались слабыми.

15.12.1939 комфронта Рокоссовский начал второй штурм линии Маннергейма.

  Войска 8-й армии медленно продвигались в глубину финской территории. Привязанные к дорогам и сильно растянутые колонны советских войск подвергались постоянным атакам финских частей, подвижных лыжных отрядов и фланговым обстрелам полевых и береговых батарей.   

  К 15 декабря части 8-й армии достигли передовых позиций финнов прикрывающих город и железнодорожную станцию Суситамо и расположенный несколькими километрами западнее оборонительный рубеж Янисйоки, перекрывавший проход между Ладогой и озером Янисярви. Преодолеть передовые позиции финнов с ходу советским дивизиям было не под силу, Жуков приостановил наступление на этом направлении, перешел к обороне и начал готовиться к следующему рывку.  

  Иначе сложились действия армии в Северной Карелии. Основные силы 2-го корпуса вели наступление по двум дорогам, удаленным друг от друга примерно на 75 км. Финские пограничники пытались сдерживать продвижение советских войск.

Учитывая тяжелое положение группы "Северная Карелия", финское командование приняло решение усилить ее 16-м пехотным полком, тремя отдельными батальонами и дивизионом артиллерии. К 10 декабря советские дивизии в Северной Карелии продвинулись вглубь территории Финляндии примерно на 75 км. Но к 12 декабря финны накопили достаточно сил для окружения 139-й сд., а через несколько дней и для мощных атак на подходящую ей на помощь 75-ю дивизию.

Северный фронт:

9-я армия начала наступление в малонаселенных районах значительно севернее Ладожского озера на направлении Суомуссалми-Оулу. Части армии начали активное продвижение на нескольких направлениях. Здесь советские войска применили иную тактику. Вместо наступления одной колонной, действовавшая на южном крыле наступавших 54-я пехотная дивизия РККА продвигалась пятью группами, использовавшими пригодные для передвижения дороги-зимники. Главные силы сосредотачивались на труднейшем направлении, чтобы обеспечить эффект внезапности. К 15 декабря наступление успешно, хотя и медленно, продолжалось.

  Севернее Кухмо в направлении Суомуссалми наступали части 47-го корпуса. Финским частям удавалось сбивать темп наступления противника, на направление перебрасывалась сводная "бригада Сииласвуо" (по фамилии командира части — подполковника X.Ф. Сииласвуо). Бригада прибыла на место 7 декабря. 11 декабря финны перешли в контрнаступление, отрезали 163-ю стрелковую дивизию. 14 декабря заградительная группа, приняв бой на два фронта, блокировала дорогу Суомуссалми-Раата. Тяжелые бои шли в самом Суомуссалми.

15.12.1939 командующий армией Чуйков начал прорыв к окруженным силами группы сформированной из танкового и мотострелкового полка 3 танковой дивизии, приданных армии пограничников и двух батальонов из резерва. Группу возглавил начштаба армии генерал-лейтенант Ефремов.

На правом фланге армии действовала 122-я стрелковая дивизия. Дивизия успешно взяла поселок Сала, после чего продолжила наступление на железнодорожную станцию Кемиярви.

14-я армия при поддержке кораблей Северного флота овладела полуостровами Рыбачий и Средний, городами Лиллахаммари и Петсамо, закрыла выход Финляндии в Баренцево море и вышла к границе с Норвегией. Не оказав серьезного сопротивления, финские войска отошли в южном направлении. Преследуя их, части 14-й армии успешно наступали.

Албания.

1.12.1939 Высадка итальянских морских десантов (50 тыс. чел) в городах Дуррес, Влера, Шаньгиньи, Саранда.

Югославские войска входят в Албанию с севера и северо-востока.

Албанская армия оказывает сопротивление вторжению, особенно в порту Дуррес.

2.12.1939 Итальянские войска взяли столицу страны — г. Тирана. Югославы заняли г. Шкодер.

5.12.1939 Капитуляция албанской армии. Король Зогу с королевой Джеральдиной и сыном Скандером эмигрировал в Грецию.

Албания разделена на две части. Округа Маеши и Маде, Шкодер, Тропожа, Хас и Мирдита заняты войсками Югославии, в них началась подготовка к плебисциту о "воссоединении с королевством Югославия". Остальная часть Албании отошла итальянцам.

8.12.1939 Национальное собрание Албании одобрило проведение плебисцита в "землях имеющих историческую тягу к Югославии". Голосование назначено на 14 декабря.

На том же заседании, Собрание одобрило установление "личной унии" Албании (за исключением "плебисцитных округов") с королем Италии.

14.12.1939 Плебисцит в албанских округах Маеши и Маде, Шкодер, Тропожа, Хас и Мирдита состоялся. За "воссоединение" с Белградом свыше 90% голосов. Уже 20.12.1939 эти территории вошли в состав Югославии.

В итальянской части Албании отменена конституция, организована местная фашистская партия, албанская армия включена в состав итальянской. Сохранилось Народное собрание Албании, сформировано местное правительство. Оба этих органа подчиняются итальянскому вице-королю.

Отдельное и огромное спасибо коллеге Ага-Хану за проект раздела Албании.

В мире на раздел Албании практически не реагировали. Германский МИД заявил, что "Германия не заинтересована в Адриатике и любая интервенция против Италии и Югославии исключается". В Лондоне Галифакс неофициально заявил, что "еще не убежден, приняла ли решение Италия, и в частности итальянская нация, на чьей стороне ей выступить в борьбе Германии с Францией". Париж и Москва немедленно признали и итало-албанскую унию, и плебисцит с присоединением части бывшей Албании к Югославии. Так же поступила большая часть европейских государств. США ситуацию не комментировали. Албания перестала существовать, Адриатика стала внутренним морем Средиземноморского союза. Активизировались немецкие и британские контакты с Римом и Белградом.

Раздел вызвал волнение в Греции, теперь граничащей с имевшей претензии на греческую территорию Италией и усилением итало-югославского сближения. Афины начали тур сближения с Британией и Стальным пактом – в первую очередь, с Болгарией.

Вот на советско-финскую войну реакция была иной. Если страны Средиземноморского блока высказались нейтрально, то в Великобритании начало войны вызвало бурную реакцию общественности. На страницах газет печатались материалы, с восхищением описывающие сопротивление финских солдат частям Красной Армии. Вызывало изумление то, что "вторжение и воздушные налеты на финскую землю не вызывали паники и отчаяния". В Финляндию начали отправляться добровольцы из Англии, Швеции, США и других государств. В Лондоне принято решение о необходимости "помочь Финляндии по политическим мотивам". С 5.12.1939, когда в Лондоне и Берлине убедились, что война не кончится "в течение нескольких дней", начались поставки в Финляндию вооружения и других военных материалов.

Правительство Финляндии обратилось в Лигу Наций, чтобы обратить ее внимание на агрессию Советского Союза и дать должную оценку конфликту.

10.12.1939 На заседании Совета Лиги из 14 членов всего пять высказались за осуждение "действий СССР, направленных против Финляндского государства". После этого, опираясь на большинство голосов в поддержку СССР, Франция блокировала обсуждение этого вопроса на Ассамблее Лиги Наций.

  Финны обратились и к США. Госсекретарь США отказался вмешиваться, однако под давлением Форин офис Рузвельт обратился с письмом к Жданову, в котором предлагал посредничество в перемирии.  

  Однако затягивающаяся война и медленное продвижение советских войск авторитета Москве не добавляли, особенно при тут же появившемся сопоставлении боев в Финляндии с итало-югославской операцией в Албании. Разумеется, в военных кругах таких аналогий не проводили, но вот пресса в большинстве стран оперировала подобными тезисами. Во Франции отношение сложилось двойственное. С одной стороны, кажущаяся слабость РККА била и по продвигавшему союз с СССР Петэну, с другой – там сравнивали линию Маннергейма (в постройке которой участвовали и французские специалисты) с собственной линией Мажино, и устойчивость опирающейся на укрепрайоны обороны объясняли "непреодолимостью укреплений", что вселяло уверенность и в своей обороне. В итоге, несмотря на сочувственные высказывания о союзной РККА, общественность радовалась одновременно и за финнов. 

  В Германии дело обстояло еще сложнее. Гитлер, получив от генштаба (имевшего в Финляндии неофициальных наблюдателей) информацию о мощной группировке сосредоточенной СССР на финском фронте, оценив отвлечение Италии и Югославии на Албанию, посчитал момент удачным для следующего наступления. Теперь целью должна была стать оставшаяся пока независимой Чехословакия.    

  Расчет фюрера основывался на точном знании политики Лондона, не собиравшегося защищать вернейшего союзника Парижа, мнении о связанности в Финляндии СССР и итало-югославских сил в Албании. Гитлер полагал маловероятным, что Франция решится в одиночку воевать с Рейхом из-за чехов, де-факто уже не имеющих возможности противостоять германским требованиям. В случае же французского выступления, он считал вермахт готовым к разгрому Франции.

11.12.1939 Для улучшения транспортной связи с немецкими Судетами, Берлин потребовал от руководства Чехословакии присоединения к Германии новых участков, населенных уже чехами. Венгрия вновь подняла вопрос о претензиях на южную часть Словакии и Закарпатскую Украину.

Бенеш начал консультации с Парижем и Москвой. Во Франции и СССР действия Гитлера вызвали бешенство – фюрер действительно не мог выбрать лучший момент, РККА готовилась к решительному штурму линии Маннергейма, показав, причем, в первые недели войны не самую лучшую подготовку. Сдавать же чехов союзники просто не могли.

12.12.1939 Прага выражает несогласие с немецкими требованиями, предлагает передать вопрос на арбитраж Лиги наций.

МИД Германии направил ноту Чехословакии, с отказом от арбитража и требованием вести исключительно двусторонние переговоры.

НКИД СССР выступил с пока неофициальным протестом против нарушения мюнхенских соглашений Германией.

14.12.1939 Начались античешские выступления в Словакии и Рутении. Бенеш вылетел в Париж для личных переговоров.

МИД Германии разъяснил советскому послу Астахову, что речь идет о двусторонних германо-чехословацких переговорах, и обратил внимание на чешские репрессии в отношении словаков.

Карта Европы и около в МДСП, на конец 1939 года.

[HTML_REMOVED]

Отдельное огромное спасибо Alex_Carrier — создателю карты.

Я, как другой коллега, не умею, увы.

Как я понимаю карта на 1939 год? Еще до советско-финнской войны? И изменения границ сравнительно с РИ наблюдаются только в Германии, Польше и Чехословакии?

Ещё северная Албания в составе Югославии и Александретта (Хатай) осталась в составе французской Сирии.

Den пишет:

карта на 1939 год?

Скажем, на 20.12.1939. Советско-финнская война уже идет, но еще не окончена. А вот Албанию уже поделили.

Den пишет:

изменения границ сравнительно с РИ

Еще в Румынии, но там скорее "неизменение границ сравнительно с РИ".

ымы пишет:

Еще в Румынии, но там скорее "неизменение границ сравнительно с РИ".

Так Бессарабия только летом 1940 в РИ в СССР вошла

Alex_Carrier пишет:

Бессарабия только летом 1940 в РИ в СССР вошла

Тоже верно. :)

Предыдущая часть.[HTML_REMOVED]

Полная версия таймлайна до апреля 1939: тут[HTML_REMOVED]

Вторая часть таймлайна — апрель 1939 — 27 ноября 1939: тут[HTML_REMOVED]

Продолжение.

15.12.1939 Прага. Чехословацкое правительство распускает автономное правительство Рутении. В Словакии продолжаются волнения, словацкие депутаты потребовали полного отделения от Словакии от Чехии.

Чешской разведкой получены сведения о том, что Гитлером принято твердое решение о присоединении Чехии к Рейху и создании словацкого государства – сателлита Берлина. По данным агентуры Богемию и Моравию займут 4 армейских корпуса, одновременно будет провозглашена "независимость" Словакии. Операцию осуществят под видом "мирной акции в целях установления порядка". Войска находятся в процессе развертывания, при этом одновременно создаются группы войск на границе с Францией.

Шеф чехословацкой разведки Моравец немедленно передал полученную информацию французскому Второму бюро (военная разведка) и НКГБ СССР. Уже вечером информация легла на столы Жданова и Петэна.

Информация была точной — 14 немецких дивизий разворачивались на границе с Чехословакией.

Будапешт. Премьер-министр Имреди официально заявил, что интересы венгерского меньшинства в Чехословакии обойдены и потребовал передачи в состав Венгрии южной части Словакии и Карпатской Украины.

В тот же день в Берлине началось согласование совместных действий немецких и венгерских войск — Будапешт получал чехословацкое Закарпатье, и венгерские части при начале операции должны были максимально быстро закрыть советско-чехословацкую границу. Части венгерской 6 армии генерал-лейтенанта. Сомботхели активно готовились к походу в Закарпатье.

Великобритания. Лондон настоятельно рекомендовал чехословацкому правительству воздержаться от каких-либо действий против немцев внутри страны и установить непосредственный контакт с Берлином.

16.12.1939 Глава правительства автономной Подкарпатской Руси А. Бродий арестован чехословацкой контрразведкой по обвинению в шпионаже в пользу Венгрии. Новым премьер-министром автономии пражское правительство назначило руководителя закарпатской "Просвиты", униатского священника Волошина.

  В Подкарпатской Руси традиционно существовали сильные прорусские тенденции, с начала 30-х годов под влиянием правительства Чехословакии искусственно насаждались украинские взгляды, существовала большая немецкая община ориентированная на Рейх и венгерские организации, связанные с Будапештом. В итоге на небольшой, но получившей к концу 1939 стратегическое значение территории национальные отношения обострились. Закарпатье стало крайне важным участком после советско-германского раздела Польши – теперь именно там, на советской границе, проходило единственное чехословацкое "окно" в страны не относящиеся к немецкому блоку. Еще в 1938 году русинские, т.н. "москвофильские" движения объединились в Русский блок. Блок в октябре 1938 года, сформировал автономное правительство Карпатской Руси, председателем Совета министров и министром народного просвещения стал лидер блока А. Бродий. Ни немцы, ни венгры или словаки в правительство не вошли, но был включен представитель украинских националистов, А. Волошина, ориентировавшийся на Германию. Менее чем через три недели после образования карпато-росского правительства премьер-министр Бродий был арестован, а премьером назначен Августин Волошин.  

  Весной 1939 г, когда Польша была разделена между Германией и СССР и Карпатская Русь получила границу с СССР, прорусские настроения увеличились. И не только среди русинов – встраивание умеренных украинских национальных объединений в советскую систему и автономия Западной Украины, пусть и в составе УССР, выборы известного религиозного и политического деятеля — главы униатов епископа Шептицкого заместителем председателя ВС УССР, назначение главой парламента ЗУАР местного, известного сочувствием к ОУН В. Кубийовича – все это вызывало симпатии к Москве и у немалой части украинцев – таких привилегий им не обещали ни в Польше, ни в Венгрии, а идея борьбы за "великую самостийную соборную Украинскую Державу от Попрада и Татр до Каспийского моря и Кавказа" широкие массы не привлекала. Брожение росло. Теперь многие были уверены, что в скором времени Россия присоединит и Прикарпатье – на условиях аналогичных З. Украине. Такие настроения поддерживались и советской пропагандой. Слова "Советский Союз" при этом никто не употреблял, в Закарпатье СССР был исключительно Россией.  

  "Москвофилы" вели себя все более смело, при угрозе преследования убегали в Россию. Несколько тысяч карпатороссов, перешли советскую границу, где часть из них зачислена на службу в НКГБ и НКО, часть расселена в РСФСР – на территории Украины их оставлять не хотели.

Польши к этому времени формально не существовало. Но в "Протекторате Мазовия" Берлин сделал ставку на поляков, Закарпатье было уже обещано Венгрии, и места украинским националистам в системе Рейха пока не находилось. Вследствие этого, Волошин поддержки из Берлина не получил, прежние спонсоры ОУН – Чехословакия и Италия сейчас были скорее враждебны, даже в дружественной Хорватии связываться с украинцами не желали.

Впрочем, и среди Русского блока единства не наблюдалось. Их лидер – Бродий, симпатий к СССР не питал, как впрочем, и к чехам с поляками – он ориентировался на Венгрию. После его ареста, Волошину удалось занять пост премьера, и усилить формирование отрядов украинских боевиков — Организации народной обороны Карпатская Сечь (ОНОКС). Проблему создавало наличие таких же боевиков среди немецкого и венгерского населения, а также противодействие со стороны официальной Праги.

В итоге, словацкие сторонники Тисо по указанию Берлина от проблем Закарпатья устранились, полностью поддерживая претензии Венгрии. Прикарпатские немцы вошли в блок с венграми, русины надеялись на СССР. Силы "Карпатской Сечи" насчитывали около 15 тысячи боевиков, из них 7 тысяч можно было считать подчиняющимися Волошину и способными на вооруженное сопротивление. Около 15 тысяч насчитывали немецкие отряды, венгры ограничились отрядами самообороны в селах.

СССР с 1938 года вел зондажные переговоры с Прагой по поводу передачи Прикарпатья Советскому Союзу, но в конкретный момент декабря 1939 Москва оказалась не в состоянии четко определиться с силой, которую следует поддержать в Карпатах. Разумеется, этой силой не могли стать немцы и венгры, украинское движение там состояло из наиболее радикальных и антисоветских элементов, часть которых являлась к тому же действующими немецкими агентами, а на русин опираться опасались из-за возможного неприятия такого подхода в советской части Украины. Коммунистов же там просто не имелось как серьезной силы. В итоге, Москва пока поддерживала Прагу, что хоть и выглядело как "компромисс", реально являлось провалом и бездействием.

18.12.1939 Массовые демонстрации с призывом сопротивляться немецкому нажиму на территории Чехии, организованные КПЧ.

Французские и советские спецслужбы не доверяя президенту Гахе и его кабинету, пользуясь опытом югославских событий начинают прямые контакты с военными. Компартия Чехословакии заявляет о необходимости "любых мер по поддержке армии".

22.12.1939 Прибывший в Берлин бывший премьер-министр Словакии Тисо на встрече с Гитлером получил официальные заверения в том, что его правительство имеет законный характер, а факт смещения является грубым нарушением Конституции Чехословакии. Фюрер заверил гостя, что Германия будет всеми мерами поддерживать создание полностью свободной Словакии и предложил Тисо немедленно сформировать новое словацкое правительство и провозгласить независимость Словакии.

Великобритания. Меморандум Форин-офис предписывает дипломатическим представителям Великобритании за границей не предпринимать никаких демаршей в случае ввода германских войск в Чехословакию.

В Париже и Москве ситуация вокруг Чехословакии вызывала повышенную нервозность. Нажим Берлина и решительность Гитлера ставили франко-советский блок в заведомо проигрышную позицию – не было секретом, что в случае уступки немцам, союзники теряют авторитет в мире полностью, Рейх поддерживаемый Великобританией становится европейским гегемоном и скорее всего на сторону победителя перейдет Муссолини, а вполне возможно и Югославия. Для СССР крайне вероятным представлялась, кроме того, поддержка немцами Финляндии и проникновение в Прибалтику, которую уже считали почти советской.

Кроме того, в случае крушения тщательно выстраиваемой коалиции СССР-Средиземноморский блок наиболее вероятным представлялось обращение и Франции и СССР к Берлину с предложениями союза против второго участника. И кого выберет Гитлер, предсказать не брался никто. Оставшийся же в одиночестве становился следующей жертвой, а успевший заключить союз – вассалом. Оба варианта не являлись мечтой союзных правительств, но и доверия друг к другу ни в Москве, ни в Париже не испытывали. Петэн не забывал о существовании германо-советского пакта, Жданов прекрасно помнил об идеях французов по поводу "канализации немецкой агрессии на восток".

Вариантов оставалось два: теснейший союз с твердой решимостью, желательно подкрепленной гарантиями, начать войну с Германией в случае оккупации Чехословакии, или обращение в Берлин за союзом и немедленное признание Рейха сюзереном.

Ситуацию при этом осложняло многое. Рим вел вялые, но непрерывные переговоры с Берлином и Лондоном, причем Муссолини был занят Албанией. Франко на запрос о помощи в случае конфликта в Европе сослался на не оправившуюся от гражданской войны страну, хотя твердо гарантировал спокойную франко-испанскую границу, любые возможные поставки, в том числе в кредит (что обуславливалось в первую очередь серьезным влиянием французского капитала на союзный Мадрид – "200 семейств" контролировавшие французский "Верховный банк" получили солидную долю в экономике Испании). Кроме того, каудильо дал гарантии полной амнистии испанским эмигрантам-республиканцам вступившим в части союзников (а таких было порядка 200 тысяч во Франции и Югославии), обещал отправить французам дивизию сформированную из добровольцев – бывших бойцов республиканской армии и в Италию – дивизию из добровольцев-фалангистов. Ни первые, ни вторые, Франко дома были в общем-то не нужны и предлог для их удаления представлялся замечательным. Единственное, что омрачало это сотрудничество – отсутствие гарантий появления еще одной испанской добровольческой части в Рейхе, сторонников последнего за Пиренеями тоже хватало.