Победоносная Ливонская война.

Олег пишет:

Могу дать список Армады, может из него что-то вытащите.

А по турецкому флоту, или французским и испанским средиземноморским эскадрам у вас инфы нет? А то Армада это все же Атлантический флот. Хотя, если вам не трудно, то список дайте.

И такой вопрос — каков, по вашему, возможен состав испанского флота атакующего в 1596 году Алжир?

Леший пишет:

что делать с бомбардирскими судами

Насчет яхт не уверен, но бомбардирских судов на тот момент нема, это уже вторая половина 17-го века...

Леший пишет:

А по турецкому флоту, или французским и испанским средиземноморским эскадрам у вас инфы нет?

Даже по англичам нет полной инфы. Здесь Армада. http://www.sailingwarships.com/ (Испания/Армада)

В сеть выкладывали англоязычную книгу Морское вооружение 1500-1650. Там должно быть. Но я не смог скачать, для меня её размер великоват.

Олег пишет:

В сеть выкладывали англоязычную книгу Морское вооружение 1500-1650. Там должно быть. Но я не смог скачать, для меня её размер великоват.

Ошибся, не выкладывали, только в интернет-магазинах.

Олег пишет:

Ошибся, не выкладывали, только в интернет-магазинах.

Может и выкладывали на ВИФе, но я скачать не успел.

Виталий пишет:

Может и выкладывали на ВИФе, но я скачать не успел.

А следущих из той же серии (1650-1815 и 1830-1914) у вас случайно нет? У меня есть только 1000-1500. Кажется с Натахауса или Бронарма.

Сейчас занят "комплектованием" русских армий для войны против Крыма и Турции. И сразу же возник вопрос: возможно ли русским использовать против крымчаков "своих" татар — касимовских, литовских, поволжских и "больших" ногаев?

Насколько я знаю, царское правительство весьма активно использовало татар против татар же (так, например, при штурме Казани при Иване Грозном кол-во татар в русской армии чуть ли не превышало кол-во собственно русских).

Леший пишет:

возможно ли русским использовать против крымчаков

А почему нет? Использовали же в предыдущих войнах... Единственно, под поволжскими Вы

касимовцев понимаете?

Вал пишет:

Единственно, под поволжскими Вы касимовцев понимаете?

Нет, казанских.

Леший пишет:

Нет, казанских

Ненадежны, даже более чем ногаи... Не так уж давно было "Казанское взятие" и последующие

мятежи и чистки, на Западе возможно, но против Крыма...

По поводу занятия и удержания русскими войсками Перекопа. Пришла в голову такая мысль — русские войска не занимали Перекоп в РИ из-за полной бесполезности такого шага. Поскольку перекрыть выход из Крыма татарам таким образом невозможно.

1. Даже в случае занятия русскими Перекопа крымские татары его легко обойдут по Сивашу.

2. Помимо крымчаков существую "заперекопские орды", которым от перекрытия русскими перешейка "ни жарко, ни холодно".

Леший пишет:

1. Даже в случае занятия русскими Перекопа крымские татары его легко обойдут по Сивашу.

Навряд-ли. Да и на постоянной основе через Сиваш не походишь.

Леший пишет:

Помимо крымчаков существую "заперекопские орды", которым от перекрытия русскими перешейка "ни жарко, ни холодно".

Например какие? (Напомню — Азов Вы УЖЕ заняли. Т.е. Северный Кавказ — отрезан).

Леший пишет:

Пришла в голову такая мысль — русские войска не занимали Перекоп в РИ из-за полной бесполезности такого шага.

Не согласен. Русские не занимали Перекоп из-за невозможности его занять. Слишком далеко до него идти. А казаки — это не русские (точно также как крымские татары, доходившие до Москвы и Минска не стремились к территориальным захватам, казаки — не стремились к захватам = обе стороны предпринимали чисто разбойничьи набеги).

Леший пишет:

возможно ли русским использовать против крымчаков "своих" татар — касимовских, литовских, поволжских и "больших" ногаев?

Смотря кто на Руси у власти... Смотря как последние годы правления Грозного прошли. Смотря как вели себя воеводы на местах... Как со "старыми" татарами обращались...

Завоевание Казани — уже забыть могли. А вот голод у Ногаев, обдираловку в 1570е (что к очень масштабному бунту привело в их конце — начале 1580х).

В принципе касимовцы и темниковцы должны быть надежны, но... как с ними обращались я не помню).

Олег пишет:

А следущих из той же серии (1650-1815 и 1830-1914) у вас случайно нет? У меня есть только 1000-1500. Кажется с Натахауса или Бронарма.

Неа... К сожалению

Радуга пишет:

Например какие? (Напомню — Азов Вы УЖЕ заняли. Т.е. Северный Кавказ — отрезан).

Например Буджакские и Едиссанские татары.

Леший пишет:

Например Буджакские и Едиссанские татары.

У них численность и мобильность невысоки (по разынм источникам — либо у них суммарно менее 10 тыщ, либо кони не у всех имеются).

Вот Северный кавказ — да. До занятия Азова проблема Перекопа не актуальна.

Вместе с Перекопом берите крепости в низовьях Днепра (Очаков, Кизи-Кермен, Аслан-Кермен) или стройте свои. Тогда буджакские и едисанские татары Вам не помеха. Малые же Ногаи, при сильном русском Азове, тоже не опасны.

Леший пишет:

татары его легко обойдут по Сивашу.

Теоретически могут, но этим они буквально приглашают гарнизон Перекопа и казаков в свои опустевшие дома .

Сварга пишет:

Теоретически могут, но этим они буквально приглашают гарнизон Перекопа и казаков в свои опустевшие дома

Да дело не в том, что приглашают. Просто нормально функционировать транспортные пути через Сиваш не смогут. (надо овец на продажу пригнать в крым — ежегодное событие, а через Сиваш — не погонят).

Часть VIII

''Босфорская война''

Еще до прибытия из Стамбула официального ответа на русский ультиматум в России уже ни у кого не было сомнений, что уже в следующем году начнется война с турками. Созванный в Киеве Земский Собор ''приговорил'' начать войну и санкционировал чрезвычайный налог – ''пятую деньгу'' (пятую часть имущества) на военные расходы. Сложнее было в Польше, где сейм первоначально было отказался вотировать налоги на войну. Но царь проявил настойчивость добиваясь от польского сейма решения о выделении средств на содержание армии, и в конце концов смог ''пробить'' решение о найме и ином сборе против турок и татар 30-тыс. армии, которую планировалось развернуть в Галиции для предотвращения грозившей опасности татарского нашествия из Венгрии.

В августе 1594 года князь Трансильвании Сизизмунд Батори с императором Рудольфом II Габсбургом подписал договор о своем вхождении в Священную (Христианскую) лигу. Так же поступил Арон Тиранул, господарь Молдавии подписавший вассальный договор с Габсбургами. А осенью того же года, Арон Тиранул и Михай Витязул (господарь Валахии) заключили соглашение с князем Трансильвании Сигизмундом Батори о совместной борьбе против Османской империи. 13 ноября 1594 года Михай Витязул расправился с находившимися в Бухаресте сановниками Порты и турецкими торговцами, тем самым фактически объявив войну Османской империи.

Одновременно с этим Россия прилагала большие старания по вовлечению в войну Венеции, которая, после долгих переговоров дала свое согласие на вступление в антитурецкую лигу. Благодаря чему 5 марта 1595 года в Линце состоялось подписание договора о создании ''Священной лиги'' в составе России, Австрии, Испании, Венеции и Папской области. По замыслу соглашения Россия должна была получить Северное Причерноморье, Молдавию и Валахию, которые признавались сферой ее интересов. Австрия получала право на завоевание всей Венгрии. Венеция обязалась заблокировать побережье Турции силами своего военного флота, пресечь доставку продовольствия в Константинополь, а также послать сухопутные войска с целью возвращения Мореи (Пелопоннеса) и Кипра. Папа обещал ''Священной лиге'' моральную и финансовую поддержку.

В следствии этого весной 1595 года Россия начала свое наступление на юге. Для чего было сосредоточено две ударные группировки:

Первая (Крымская), командующий Иван Бутурлин, численность более 27 тыс. чел. (6000 пехоты, 1178 конницы, 20000 казаков) для удара по Крыму. Ее задача — загнать татар в Крым, овладеть днепровскими городками, укрепить их и создать там базу для атаки Перекопа в следующем году, с затаренными складами провианта.

Вторая (Азовская), командующий Богдан Бельский, численность 25 тыс. чел. (7000 пехоты, 6000 конницы, 12000 казаков), в купе с Азовским флотом (40 галер, 23 шебеки, 70 казацких стругов) должна захватить Таманский п-ов, а затем, по возможности, высадить десант по Керчь.

Боевые действия открыла Азовская армия. 17 мая Б. Я. Бельский вышел из Азова и двинулся на юг. 26 мая была разорена ставка нур-эд-дина Девлет-Гирея город Копыл (совр. Славянск-на-Кубани). В победной реляции Б. Я. Бельский сообщил, что было побито 11 460 татар. Неприятеля преследовали вдоль по течению Кубани на протяжении 100 верст, более 6 тыс. татар утонуло в реке. 6 июня 1595 года русские разбили войско Девлет-Гирея из 7 тыс. татар, после чего повернули на запад, в сторону Таманского п-ова.

12 июня 1595 года русские войска заняли селение Темрюк, после чего предприняли попытку захвата построенную турками в 1573 году (после потери Азова) в устье реки Кубани крепости Аджи. Но уже первые столкновения показали, что турецкий гарнизон (6 тыс. чел.) гораздо сильнее, чем предполагалось (2 тыс. чел.) и русские, убедившись что с наскока крепость не взять, были вынуждены перейти к планомерной осаде.

16 июня начался массированный обстрел крепости.

23 июня турецкий гарнизон впервые решился на крупную вылазку. Из крепости вышло свыше шестисот пеших и конных воинов, которые напали на русский обоз, находившийся под защитой всего лишь сотни конвойных. Солдаты, однако, не растерялись и, выстроив из повозок вагенбург, отбивались в течение двух часов, пока к ним на помощь не подоспели казаки. Через два дня, 25 июня турки вновь произвели вылазку. На этот раз в ней участвовало пять сотен пеших янычар и свыше тысячи конников. Главный удар противника был нацелен на на редуты с артиллерией, наносившей крепости сильный ущерб. Но, несмотря на все усилия нападавших, взять редуты им не удалось. В этом бою погибло более 100 турок, а русские потеряли 17 человек. Наконец, 5 июля на вылазку вышел крупный отряд крымских татар, но он попал в засаду, устроенную донскими казаками, и был вынужден спасаться бегством. После этих трех неудачных вылазок защитники крепости на некоторое время отказались от активных действий.

9 июля русские перешли к активным действиям. По направлению к крепости стали копать узкие рвы с насыпями по обеим сторонам, предназначенные для безопасного приближения атакующего к фронту крепости или для прикрытия сообщений. Увидев это, турки сразу же сделали вылазку, но были отбиты.

На следующий день к Аджи прибыл Азовский флот привезший припасы и крупнокалиберные орудия. Получив осадную артиллерию, русские войска с 13 июля приступили к усиленным бомбардировкам противника. Через три дня после этого, янычары предприняли одну из самых массированных за все время осады вылазок. Из крепости вышло более двух тысяч пеших и конных воинов, которые напали на левый фланг позиции, и стали теснить русскую пехоту. Положение спас сам Бельский. Он лично повел в атаку пятьсот стрельцов и сотню дворянской конницы, обошел нападавших с фланга и погнал их к крепости. Бой продолжался пять часов. С русской стороны были убиты 21 человек. Еще 191 человек были ранены.

22-23 июля в Керченский пролив попыталось прорваться около сотни турецких галер во главе с самим капудан-пашой (главнокомандующим турецким флотом). Но русский флот расположился в самом узком месте пролива, благодаря чему турки не смогли реализовать имевшееся у них численное превосходство. После ''ленивой баталии'', которая свелась к короткой перестрелке, турецкий флот удалился, так и не выполнив поставленной задачи.

3 августа турки сделали вылазку и вновь были отбиты. У русских погибло 33 человека, получили ранения 823 воина. Защитники крепости так и не смогли остановить осадных работ. К 4 августа русские рвы находились всего в сорока шагах от земляного укрепления, прикрывавшего подступы к крепости.

К 10 августа рвы достигли основания укрепления. Желая ускорить ход событий, Богдан Бельский приказал готовиться к открытому штурму вражеских укреплений. Исполнение этой задачи было возложено на специальный отряд в составе трехсот немецких наемников и семисот стрельцов. В ночь с 17 на 18 августа, под прикрытием артиллерийского огня со всех батарей и стоявших в проливе шебек, штурмовая колонна двинулась вперед. Турки отчаянно защищались, но, с немалым трудом и с боем прикрывающее Аджи укрепление было взято. Потери русских во время атаки были невелики: 5 человек убитыми, 40 человек ранеными.

После падения земляного укрепления, комендант крепости Мустафа-ага направил в русский лагерь письмо с предложением сдать город. 19 августа начались переговоры. Сначала Бельский настаивал на полной капитуляции, но турки решительно отказались. Комендант даже заявил, что предпочтет ''погибнуть под развалинами крепости''. Но, в конце концов, защитникам Аджи было разрешено покинуть крепость и уйти в Анапу. На этом активные действия в Азовском море в этом году завершились. Упорное сопротивление защитников Аджи, а так же новое появление 20 августа турецкого флота в Керченском проливе, заставило Бельского отказаться от первоначальной идеи десантирования в Крым и взятия Керчи, и сосредоточиться на том, чтобы укрепиться на новых позициях.

В это же время, 30 мая 1595 года Крымская армия выступила из Переволочны. В начале июля армия обремененная большим обозом, достигла Каменного затона, где заложила новую крепость. 25 июля Бутурлин осадил Кызы-Кермень – турецкую крепость в низовьях Днепра. В течении 5 дней осаждавшие вели непрерывную бомбардировку крепости. 30 июля им удалось взорвать одну из крепостных башен, после чего последовал штурм. Он длился несколько часов и закончился капитуляцией турецкого гарнизона. Победителям досталось 20 орудий. Крепость была разрушена. Башни и стены крепости были взорваны, а все что могло гореть, сожжено.

Тем временем запорожцы осадили другую турецкую крепость в низовьях Днепра — Тавань. Узнав о сдаче Кызы-Керменя, защитники Тавани тоже капитулировали. После этого турецкие гарнизоны двух малых турецких крепостей Ислам-Керменя и Мубек-Керменя покинули свои укрепления и ушли в Крым.

Бутурлин не стал разорять Тавань, а наоборот, превратил крепость (''переименовав'' его в Таванск) в свой опорный пункт в котором оставил около тысячи казаков. После чего планировалось послать в Крым через Сиваш казачьи отряды. Но для этого не нашлось достаточного количества легких судов.

Тем временем вышедшее из Перекопа 15-тыс. крымское войско под командованием калга-султана Фети-Гирея начало заходить в тыл русской армии, грозя перерезать ей сообщение с Левобережной Украиной. Опасаясь быть отрезанным от тыловых баз Бутурлин, оставив в Таванске русский гарнизон, начал отступление к Кодаку. Чем не преминули воспользоваться турки и татары, чье 30-тыс. войско в начале августа взяло в осаду Таванск, стремясь отбить у русских захваченные ими прежде крепости в низовьях Днепра. Однако гарнизон Таванска отразил все приступы, продержавшись до 10 октября, когда на помощь им подошли войска под командованием Ивана Бутурлина и Якова Претвича, что вынудило крымско-турецкую армию отступить.

Тем временем ухудшившееся на северных границах империи положение заставило султана прервать на время войну с Габсбургами и направить свои войска против румынских государств. В этих условиях Михай Витязул решил укрепить связи с союзниками. Он направил посольство к Сигизмунду Батори, которое 20 мая 1595 года, превысив свои полномочия, подписала в Алба-Юлия договор с Сигизмундом, унизительный для господаря, однако благоприятный для них. В условиях возрастания внешней угрозы Михай вынужден был принять договор, будучи уверенным в том, что никогда ему не последует. В апреле же того же года Сигизмунд Батори, которому не нравилась прогабсбургская позиция господаря Молдавии содействовал там государственному перевороту устроенному гетманом Стефаном Резваном, который сместив Арона Тиранула отправил его в Трансильванию, стал вместо него господарем и получил атрибуты власти от Сигизмунда. После чего признал себя вассалом трансильванского князя. 3 июня 1595 года его послы подписали в Алба-Юлии договор, согласно которому статус молдавского господаря был низложен до статуса обычного вассала Сигизмунда Батори.

Летом 1595 г. турки под предводительством опытного полководца Синана-паши вторглись в Валахию и закрепились на левобережье. Михай, располагая лишь 16 тыс. воинов, решил дать решающее сражение у Кэлугэрень, в болотной низине, расположенной между двумя лесистыми возвышенностями. Тактическое умение господаря, удачный выбор местности для сражения, не позволявший туркам использовать свое численное преимущество, привели в результате к блестящей победе. Турки в панике бежали, оставив победителям многочисленные трофеи, в том числе и зеленое знамя с полумесяцом.

Однако победа у Кэлугэрень не уравняла соотношение сил между валахами и турками. Перевес оставался на стороне последних, что и вынудило Михая отступить к северу, в предгорья Карпат, где Михай ожидал получить поддержку из Трансильвании и Молдавского княжества. После быстрой реорганизации войска и с прибытием помощи от Сигизмунда Батори (Баторий выставил 20 тыс. конных, 32 тыс. пеших воинов, Михай – 8 тыс. конных и пеших) господарь предпринял еще одно наступление против османов, освободив Бухарест и, оттеснив войска Синана-паши к Дунаю, 15 октября у Джурджиу нанес им поражение при переправе через реку.

Одновременно с этим, в сентябре 1595 года после длительной двухмесячной осады имперская армия (60-80 тыс. воинов) овладело Эстергомом. В августе-октябре 1595 года трансильванское войско каранешебешского бана Георгия Борбея освободило от турок 13 пограничных крепостей на линии реки Марош-Липпу.

В самой же России после успешного завершения компании 1595 года начали активную подготовку к продолжению военных действий в следующем году. Планировалось начать наступление одновременно в двух направлениях: на Очаков и на Крым.

По замыслу царя, для выполнения задуманного были развернуты две армии:

Одна — Крымская армия, под командованием Ивана Бутурлина, насчитывавшая 54 тыс. чел. (12000 конницы, 16000 пехоты, 26000 казаков) которая должна была собраться в устье реки Самары, откуда должна была двигаться к Каменному затону. От которого войскам надлежало идти к Кази-Керменю и объединиться там с донскими казаками. Из этого пункта вся армия отправлялась в Крым, где ей предписывалось, преодолев Перекоп, развернуть наступление на Карасу-Базар, Керчь и Кафу, затем идти, через Бахчисарай, к Балаклаве и в горные районы Крыма.

Другая – Черноморская армия, во главе с князем Федором Ивановичем Мстиславским. Насчитывая 45 тыс. чел. (10000 пехоты, 5000 конницы, 30000 казаков) она сосредотачивалась в местечке Орлик (при реках Синюхе и Южном Буге), откуда направлялась на Очаков.

Особенно большое внимание было уделено снабжению войска в походе. Как правило русская армия занималась самоснабжением. Не существовало единой интендантской службы – каждый боец должен был снабжать себя сам. Но эта система работало только когда войско двигалось по густонаселенной территории, где имелась возможность возобновления припасов. И совершенно не годилась в условиях войны в ''Диком Поле'', где главным источником поступления продовольствия становился подвоз с собственной территории. Результатом опыта компании 1595 года стало решение о централизации снабжения армии. Для обеспечения войск продовольствием жители Малороссии были обложены дополнительным, хлебным налогом. Чтобы зерно не уходило ''на сторону'', царь временно запретил продажу хлеба за границу. Собранный провиант размещался в специальных государственных складах, расположенных преимущественно по Днепру, откуда вооруженные силы могли бы черпать для себе все необходимое.

Другим, немаловажным решением стала организация верфи в Каменном затоне, благодаря чему появлялась возможность создать Днепровскую флотилию ниже Порогов, благодаря чему она могла бы действовать и на Черном море. Правда заложенные там суда представляли собой лишь несколько измененную конструкцию казацких ''чаек'', но даже это было признано лучше, чем совсем не иметь для армии поддержки с моря.

К числу мер по подготовке кампании 1596 года следует также отнести организованный в ноябре-декабре 1595 года набег казаков на кубанских татар. Казацкое войско в течение двух недель (с 19 ноября по 3 декабря 1595 года) разоряло земли от Кубани до берегов Азовского моря и перебило свыше трех тысяч кубанских татар.

20 апреля 1596 года Бутурлин выступил из Кодака и к 4 мая армия подошла к Каменному затону, где состоялся военный совет, который должен был решить, каким путем идти в Крым: прямо через степь или вдоль берега Днепра через Кызы-Кермен. В конце концов остановились на втором варианте, и 7 мая армия достигла Кызы-Кермена, где вновь началось устройство опорного пункта. Еще десять небольших острогов построили между Белозерским и Кызы-Керменским укрепленными пунктами. В каждом остроге разместился маленький гарнизон в 40–50 человек из заболевших стрельцов и казаков, ''кои к походу не весьма способны''.

9 мая, передовой полк русской армии наткнулся на 20-тыс. татарскую орду двигавшуюся ему на встречу под командованием калги-султана Фети-Гирея. Завидев неприятеля, татарская конница немедленно бросилась в атаку. Выставив вперед копейщиков, русские перестроили обоз в вагенбург, под прикрытием которого открыли по татарам огонь. Окружив вагенбург татары не решаясь на прямую атаку кружили вокруг подвижного укрепления, обстреливая его из луков. Узнав об опасности, которой подвергся авангард, Бутурлин во главе пяти тысяч дворянской конницы, тысячи конных стрельцов и трех тысяч казаков отправился выручать его. Татары, завидев их, поспешно удалились, оставив на месте 200 убитых. В этой схватке, продолжавшейся более шести часов, русские потеряли 50 человек убитыми и ранеными.

14 мая войско Бутурлина подошел к реке Каланчик, где вновь был заложен острог. Здесь же к армии присоединились донские казаки в числе четырех тысяч человек. На следующий день русские подверглись крупному нападению татар. Но едва они приблизились, как их встретили сильным ружейным и пушечным огнем. Отбитая атака повторялась еще несколько раз в течение двух часов. Чтобы положить конец этим атакам, Бутурлин двинул вперед свою армию, после чего татары отступили, оставив на месте значительное число убитых. У русских потерь не было.

Это была последняя попытка татар остановить продвижение русских, после которой все их отряды отошли за Перекопские укрепления, к которым русская армия вышла 17 мая, встав лагерем на берегу Гнилого моря (Сиваша). Преграждавшая им путь, Перекопская линия пересекала весь перешеек от Черного моря до Сиваша и представляла собой земляной вал высотой около двадцати метров. Перед валом располагался ров шириной почти 26 метров. Между рвом и валом, однако, оставалась довольно широкая площадка, на которой могли сосредоточиться атакующие войска. По всему валу стояли семь каменных башен, служивших дополнительными узлами обороны и способных вести огонь вдоль рва (говоря, по-военному, фланкировать его). Единственный проход за линию защищали каменные ворота, находившиеся в трех километрах от Сиваша и в семи километрах от побережья Черного моря. Ворота эти были вооружены артиллерией, а сразу за ними стояла крепость Op-Кап, гарнизон которой состоял из четырех тысяч янычар и сипахов. Перед воротами располагалось небольшое селение, прикрытое еще одним, невысоким валом. По линии были расставлены 84 пушки, сконцентрированные преимущественно в башнях и крепости.

Подойдя к Перекопу русские стали готовиться к штурму. Уже в день прибытия армии напротив крепости Op-Кап был возведен редут на пять пушек и одну мортиру, который на рассвете 18 мая открыл огонь по воротам и самой крепости. Штурм был назначен на 20 мая. Для его осуществления Бутурлин разделил войска на три большие колонны. Им следовало нанести удар в промежуток между крепостью Op-Кап и Черным морем. Одновременно казаки должны были произвести демонстративную атаку на саму крепость. Конница спешивалась и присоединялась к пехотным полкам. Всего для штурма выделялись 30 тысяч человек.

На рассвете 20 мая приступ начался. По данному сигналу артиллерия открыла огонь. Затем передняя колонна дала ружейный залп и стремительно бросилась вперед. Как и ожидалось, турки поддались на уловку демонстративной атаки казаков и сосредоточили на этом участке значительные силы. Солдаты спустились в ров, а затем с помощью пик и рогатин стали взбираться на вал. Между тем артиллерия не переставала громить бруствер. Увидев, что дело принимает серьезный оборот, татары не дождались появления русских наверху бруствера и обратились в бегство, бросив свой лагерь.

Русские быстро форсировали ров и бруствер. Вал был очищен, но гарнизоны башен продолжали сопротивление. Но после взятия одной из башен, защитники всех прочих башен поспешно капитулировали.

Сама же Перекопская крепость держалась до 22 мая, когда паша согласился сдаться с тем, чтобы туркам было позволено свободно покинуть крепость и уйти к крымскому хану. Первоначально Бутурлин хотел, чтобы паша сдался военнопленным, но после его отказа и еще нескольких переговоров ему дали обещание, что его проводят до первой приморской пристани, откуда он со своими людьми (2554 чел.) должен отплыть в Турцию.

Для обсуждения дальнейших действий, 22 мая командующий собрал военный совет. Почти все воеводы высказались за то, чтобы не предпринимать экспедиции вглубь Крыма, а, остановясь всей армией у Перекопа, посылать вперед только небольшие отряды для разорения татарских земель. Бутурлин, однако, решил иначе и приказал авангарду под командованием князя Ивана Константиновича Острожского 24 мая выступать к Кинбурну, хотя в распоряжении командования оставалось всего 47 тысяч солдат. Сокращение армии произошло по двум причинам. Во-первых, приходилось оставлять гарнизоны в построенных и захваченных крепостях. Так в Перекопе были размещены 800 стрельцов, 1200 малороссийских и запорожских казаков, значительное количество артиллерии под общим командованием полковника Красницкого. Во-вторых, среди солдат и казаков начались болезни. Все это не остановило полководца. ''Бутурлин влекомый честолюбием и славолюбием, — как писал позднее один из историков, — решается действовать вопреки мнению большинства... Надежда на дешевые лавры затемняет способность правильно оценить обстановку...''.

26 мая главные силы русской армии (около 35 тысяч человек) выступили из окрестностей Перекопа к городу Козлову (Гезлеву), на западном побережье Крыма.

28 мая русские подошли к морскому проливу, называемому Балчик, через который, отыскав несколько мелких мест, пошли вброд. Во время переправы растянувшаяся колонна русских подверглась нападению большого татарского войска. К счастью, наткнувшись на обоз, татары вместо того, чтобы продолжить схватку ринулись расхищать его. Русские успели тем временем сомкнуться. Много татар было побито, оставшимся удалось бежать.

4 июня армия Бутурлина подошла к Козлову. На следующий день войско двинулось на город. Но до штурма дело не дошло. Ворота Козлова оказались открытыми. Город был подожжен противником. Население бежало по направлению к Бахчисараю, а турецкий гарнизон был эвакуирован в Стамбул.

В Козлове армии Бутурлина досталась богатая добыча: запасы пшеницы и риса, более 10 тысяч баранов и несколько сотен волов. Свинца оказалось так много, что на пули взяли только часть, а часть утопили в море.

Покинув Козлов, татары сделали попытку перерезать русские коммуникации. 6 июня они всеми своими силами напали на 2-тысячный отряд князя Константина Вишневецкого, который вел к Козлову из Малороссии обоз с продовольствием. Бутурлин поспешно сформировал свой отряд во главе с князем Репниным и послал его навстречу обозу. Вишневецкий, впрочем, отбился своими силами и 7 июня присоединился к армии.

10 июня русская армия выступила из Козлова и двинулась к Бахчисараю. Так как первый отрезок пути пролегал между морем и большим озером, вражеского нападения с флангов можно было не опасаться. На второй день похода, когда русские миновали озеро, Бутурлин выделил для прикрытия левого фланга отряд в составе двух конных и двух пехотных полков, при поддержке 800 малороссийских казаков. Было организовано несколько удачных рейдов по близь лежащим татарским селениям, захватили много скота и несколько пленных, от которых стало известно, что турки готовятся высадить 7-тысячный десант в Кафской гавани.

13 июня татарская конница приблизилась к русской армии и обстреляла ее. Когда русские открыли ответный огонь, всадники быстро отступили.

15 июня армия форсировала реку Альму, а на следующий день подошла к Бахчисараю. Ночью русские совершили обходной маневр и появились в тылу у стоявших под городом татар. Вопреки ожиданиям, татары, увидев русских, не отступили, но, напротив, бросились вперед с такой яростью, что смяли авангард. Положение спасло решительная контратака пяти полков пехоты, обративших противника в бегство.

После боя русские полки беспрепятственно вступили в Бахчисарай. Татары отступили в горы, а турецкий отряд эвакуировался в Кафу.

После занятия Бутурлиным Бахчисарая, отступившие из города татары напали на обоз армии, который стоял лагерем на месте последней ночевки. Первыми под удар попали запорожские казаки, вышедшие из лагеря для фуражировки. 200 человек из них было убито и столько же попало в плен. На этом успехи татар закончились. Обозные построили повозки в вагенбург и мужественно оборонялись. Понеся большие потери, неприятель отступил.

19 июня армия удалилась от окрестностей Бахчисарая и расположилась лагерем на берегу реки Альма, где к ней присоединился обоз.

23 июня Бутурлин отправил 10-тыс. отряд для атаки города Ак-Мечеть, или Султан-сарая, местопребывания калги-султана и знатнейших мурз. Они не нашли там почти никого, потому что при приближении русских жители местные бежали. Найденные припасы были свезены в лагерь, а город был сожжен. На обратном пути отряд был атакован татарами, но смог отбить нападение.

Следующим пунктом, на который Бутурлин нацелил удар, стала Кафа, богатый торговый порт с удобной гаванью. Ее захват лишил бы турецкий флот стоянки в Крыму и очень затруднил бы для Порты вмешательство в татарские дела. Однако отсутствие провианта и фуража (Козловские запасы уже истратили), сильная летняя жара, недостаток воды окончательно изнурили армию. Почти треть солдат была больна, многие от изнеможения теряли сознание прямо в строю. В такой ситуации Бутурлину пришлось, 25 июня дать приказ о возвращении к Перекопу.

Обратный марш получился очень трудным. Идти пришлось по безводной местности, отражая наскоки татар, и везя с собой множество больных и ослабленных. Татарский хронист с нескрываемым злорадством сообщал, что ''гяуры так стали умирать, что невозможно было успевать хоронить их трупы''.

К 4 июля армия достигла Соляного озера, где встала на отдых, а 6 июля подошла к Перекопу. За все время Крымского похода Бутурлин потерял убитыми около 2-х тыс. чел. Потери от болезней были гораздо больше и достигали 20 тысяч человек. И все же этой страшной ценой были достигнуты существенные результаты: прорваны Перекопские укрепления, разгромлены Козлов, Ак-мечеть и Бахчисарай, выиграно несколько полевых сражений.

Надежды Бутурлина, что у Перекопа армия наберется новых сил, не оправдались. Летняя жара высушила степную траву, и лошадям стало не хватать корма. Недостаток провианта (главным образом хлеба) и жара способствовали тому, что заболеваемость солдат продолжала неуклонно расти. 26 июля военный совет принял решение о разделении армии. Было решено оставить в Перекопе крупный русский гарнизон, который должен был перекрыть татарам выход с Крымского п-ова, не дав крупным их силам соединиться с кочующими в Северном Причерноморье буджакскими и едиссанскими ордами. А основные силы отвести назад в Малороссию.

Примерно на месяц позже после выступления Крымской армии, началось наступление Черноморская армия. 25 мая войска переправились через реку Буг и медленно продвигались к Очакову. 30 июня армия Мстиславского находилась уже в 6 верстах от Очакова. В этом месте авангард ее был атакован пятью тысячами турецкой конницы. После непродолжительного боя турки отошли. Русские потери составили 25 чел., турецкие – до 100 чел. К вечеру того же дня русские подошли к Очакову на пушечный выстрел. Турки подожгли предместья города.

Гарнизон Очакова насчитывал около 20 тыс. чел. Осадная артиллерия русских следовала на судах Днепровской флотилии и сильно задерживалась. 1 июля на военном совете было решено атаковать Очаков, не ожидая осадной артиллерии, так как предвиделся подход турецких войск, собранных ранее в районе Бендер.

Совет еще не кончился, как в десять часов утра из крепости вышло 15-тыс. неприятельское войско. Разделясь на два отряда, они подошли в одно время к правому и левому флангам русской армии. Ожесточенный бой продолжался около двух часов. Неприятель лишился большого числа людей и вынужден был отступить. Потери убитыми с обоих сторон составили около 200 человек.

В последовавшую ночь русские начали артобстрел крепости, где были отмечены сильные пожары.

3 июля перестрелки передовых постов переросли в генеральное сражение. Русские солдаты отогнали турок и дошли до глубокого рва, который не сумели перейти, не имея необходимых для этого средств. Атакующие несли большие потери, в рядах войск началось смятение. Но в это время в крепости взорвался главный пороховой погреб – занятые отражением штурма турки не успевали гасить бушевавшие в крепости огонь, вызвавший новый сильный очаг пожара. Воспользовавшись паникой турок, в Очаков со стороны моря ворвались казаки и гусары.

Сераскир (комендант крепости) приказал поднять на стенах белые флаги. Турецкий парламентер прибыл к Мстиславскому и попросил перемирие на 24 часа. Мстиславский отказался от перемирия и предложил сдать крепость, или он прикажет перебить всех без пощады. Турки согласились на безоговорочную капитуляцию.

5 июля Мстиславский двинулся вверх по Бугу, оставив в Очакове пятитысячный гарнизон. Отойдя 60 верст от Очакова, Мстиславский остановился в ожидании подхода из под Бендер турецкой армии. Но турки так и не появились, и Мстиславский с основными силами в середине августа начал отход на север.

В это же время достаточно успешно действовал и направленный против Кинбурна князь И. К. Острожский. Его войска подошли к городу 4 июня и уже через два дня разбили янычар, попытавшихся сделать вылазку. 7 июня к Острожскому прибыла депутация осажденных с предложением сдать город на том условии, чтобы турецкому гарнизону разрешили уйти в крепость Очаков с оружием и пушками. Острожский выполнить последнее требование отказался. После недолгих споров стороны поладили на том, что янычары уйдут ''с ружьем и с пожитками'', но без орудий. 8 июня русские вступили в город. В Кинбурн был введен русский гарнизон под начальством полковника Куницкого. Основные силы Острожского встали лагерем неподалеку и занялись уничтожением тех осадных сооружений, которые сами строили для взятия крепости.

Вскоре И. К. Острожский получил очень тревожные известия о появлении под Очаковом 10-тысячного войска белгородских татар. Не имея возможности предпринять с имеющимися силами большой поход, князь решил установить за противником наблюдение с помощью запорожских казаков. Из Сечи были вызваны ''охочие люди'', чтобы под видом торговцев и рыбаков ''по лиману безпрестанно ездить'' и следить за перемещением противника. Иногда предпринимались и более решительные действия. Так 21 июня отряд из трехсот дворян и двухсот запорожских казаков во главе с подполковником Курбским переправился по морю на остров Тендра и напал на татар, пасших там скот. Перебив охрану, кавалеристы и казаки угнали восемьдесят коров, которых доставили их к Кинбурну. Кроме того Острожский сосредоточился на строительстве новых укреплений. По его инициативе было возведено несколько дополнительных укреплений между Кинбурном и Кызи-Керманом. В начале июля, после выхода Крымской армии к Перекопу, оставив в Кинбурне несколько сотен стрельцов и казаков, Острожский начал отход в сторону Каменного затона, где соединившись с Бутурлиным вернулся в Малороссию.

Между тем, турки узнали об уходе основной армии и решили действовать. 5 октября перед Очаковом появилась неприятельская флотилия, но, убедившись в присутствии неподалеку русских судов (Днепровская флотилия), ушла в море. 8 октября, в полночь, к редуту, построенному близ Днепровского Лимана, подошел конный отряд ''спагов'' (сипахи). Неприятельские воины спешились и попытались напасть врасплох на гарнизон редута. Однако солдаты, вовремя заметили врага и отогнали его метким ружейным огнем.

Еще через семь дней большой неприятельский конный отряд напал сразу на два русских лагеря, расположенных по сторонам от крепости. Атаку вновь удалось отбить, но теперь противник далеко уходить не стал, расположившись лагерем на берегу Лимана. Как сообщили захваченные казаками ''языки'', под крепостью собралось пятнадцать тысяч турок и десять тысяч татар под предводительством турецкого военачальника Али-паши и крымского ''царевича'' Тохтамыш-Гирея. 16 октября турки стали возводить напротив русских укреплений свои. Для прикрытия осадных работ они отбили три правофланговых редута, после чего русские полностью отошли в крепость.

В ночь на 17 октября турки начали бомбардировку Очакова и смогли занять недостроенный редут на берегу Лимана. Утром они атаковали левый фланг позиции. Отряды численностью по 1500 и 4500 человек пошли на приступ. Осажденные ответили вылазкой, после чего турки поспешно отступили, оставив на поле боя 400 убитых.

На рассвете 18 ноября противник вновь открыл огонь со всех батарей и обстреливал крепость весь день. Русские отвечали, как крепостной артиллерией, так и с ''чаек'', стоявших на Лимане. Около 6 часов вечера одна из ''чаек'' села на мель. Турки немедленно бросились к ней, но под сильным огнем вновь укрылись в траншеях. Не удался противнику и штурм редута на левом фланге.

В 2 часа дня 20 ноября турки вновь бросились на штурм. Но плотный ответный огонь отбросил их назад. Вечером того же дня небольшой отряд сделав вылазку, отбил у противника редут на берегу Лимана. Однако через два часа турки контратаковали его большими силами. Отряд был вынужден отступить, но предварительно русские заклепали пушки. Новая попытка осажденных захватить редут успеха не имела. В этом бою турки потеряли 500 чел., а русские — около 100.

В течение нескольких последующих дней противники обстреливали друг друга из пушек, сооружали осадные и оборонительные укрепления, копали рвы и траншеи. 28 октября, за час до рассвета, турки взорвали мины. Турки рассчитывали этим взрывом не только разрушить укрепления, но и засыпать выброшенной землей ров. Но из-за того, что подкоп был неглубоким, взрыв не принес желаемого результата. Тем не менее, 5000 спешенных сипахов пошли на штурм. В самый разгар боя защитники крепости подорвали свои мины, чем обратили врага в бегство. Штурм унес жизни 4000 турок и татар, тогда как у русских погиб 71 человек.

Тем временем, Мстиславский будучи очень обеспокоен походом турок к Очакову отрядил на помощь гарнизону 10-тыс. войско, которое двинулось к Очакову сухим путем. Кроме того, несколько полков были посажены на суда для отправки вних по Днепру на помощь Перекопскому гарнизону, который был блокирован 40-тыс. татарским войском.

Днем 29 октября турецкое войско стало готовиться к новому штурму, но тут Али-паша узнал, что к русским по Днепру идут подкрепления. Он сразу же распорядился прекратить огонь и готовиться к отходу. На следующий день турки ушли к Бендерам. Осада Очакова, таким образом, продолжалась около двух недель (с 15 по 30 октября). Из пятитысячного гарнизона крепости погибло более двух тысяч человек, но турки потеряли почти в пять раз больше, причем не менее половины умерло от начавшейся эпидемии.

В общем, не смотря на большие потери и то, что не все поставленные цели были достигнуты, для России компания 1596 года была в целом успешной.

Чего нельзя было сказать о союзниках по ''Священной лиге''. Дунайская кампания 1596 года, которую лично возглавил новый султан Мехмед III, вновь оказалась за турками. 13 октября 1596 года они взяли Эгер, а 25-26 произошло сражение между турками под командованием султана Мехмеда III с одной стороны и войсками императора и трансильванцами во главе с эрцгерцогом Максимилианом Габсбургом и князем Трансильвании Сигизмундом Батори — с другой. Вначале бой складывался для турок неудачно. Мехмед готов был отступать, если бы не возражения великого визиря. Однако в конечном итоге турки победили, а эрцгерцог был наголову разбит.

В это же время пришли неутешительные новости из Средиземного моря. Венеция, вопреки соглашению, так и не двинула свой флот против турок, ожидая когда на фронтах определиться перевес той или иной стороны. Испанский флот отправленный в октябре 1596 года к Алжиру так же не добился успеха. Подвергнув бомбардировке столицу берберийских пиратов, испанцы высадили на берег десант и попытались овладеть городом. Но несогласованность действий отдельных командиров привела к срыву операции, и испанцы были вынуждены отойти к Сицилии.

Эти неудачи поставили и до того не отличавшуюся единством антитурецкую коалицию на грань распада. Молдавский господарь Михай Витязул, чьи отношения с Трансильванией резко ухудшились (Сигизмунд требовал исполнения договора, ставившего Михая в вассальное положение к Трансильвании), пошел на переговоры турками. И 7 января 1597 года султан издал фирман, утверждавший его на престоле Валахии. В результате чего на Дунае сложилось угрожающее положение. Ожидалось, что в следующем году турки двинут армию в Молдавию, откуда смогут угрожать юго-западным рубежам Российского государства.

В этих условиях при определении главной цели новой кампании, Дмитрий находился перед очень непростым выбором: возобновить завоевание Крыма или развернуть наступление в Молдавии и Валахии. В пользу последнего варианта имелось два очень серьезных резона: во-первых, на Дунае русская армия могла непосредственно взаимодействовать с австрийской, валашской и трансильванской армиями; во-вторых, здесь можно было рассчитывать на поддержку местного населения. В то же время у этого театра военных действий были и свои недостатки. Во-первых, Австрия до сих пор не достигла каких-либо серьезных успехов в борьбе с турками, и была серьезная угроза того, что при появлении на Дунае русской армии австрийцы тут же попытаются перекинуть основную тяжесть войны на нее. Во-вторых, даже в случае активного наступления Австрии для соединения армий двух стран требовалось значительное время. В-третьих, Дунайский театр военных действий был удален от русских баз, что обещало трудности со снабжением армии. В-четвертых, наступая в Молдавии, русская армия оставляла у себя в тылу враждебно настроенных буджакских, едиссанских и крымских татар.

С точки зрения практической целесообразности, было бы неразумным идти к Дунаю оставляя у себя в тылу недобитое Крымское ханство. Но с другой стороны на царя оказывали огромное давление союзники по Священной лиге, а так же многочисленные представители православных народов Балкан, которые буквально осаждали Киев с просьбами о помощи, играя на сентиментальных чувствах религиозно-этнической общности. Горя страстным желанием освободиться от турок, они представляли задачу русских идеализированно, невероятно преувеличивая размеры освободительного движения и преуменьшая трудности, которые ожидали русскую армию. Рисовалась фантастическая картина, на которой предстоящие события изображались так, что простого появления русских войск будет достаточно, чтобы турецкое господство было мгновенно сметено всеобщим восстанием измученных рабством сербов, черногорцев, болгар, валахов и молдаван. Нельзя сказать, что эта информация была полностью ложной. Еще в 1576 году венецианский посланник в Османской империи писал: ''По двум причинам султан опасается русских: во-первых, потому, что у них есть страшная кавалерия в 400 тыс. человек, отважных, смелых и послушных, а, во-вторых, еще потому, что все народы Болгарии, Сербии, Босны, Мореи и Греции весьма преданы московскому великому князю, с которым их соединяет единство вероисповедания, и вполне готовы взяться за оружие, чтобы освободиться от турецкого рабства и подчиниться его власти''.

Готовилось восстание в Болгарии во главе с ''первенцем'' из Никополя Тодором Балином, в котором принимали участие отдельные крупные землевладельцы-болгары, высшее духовенство во главе с тырновским митрополитом Дионисием Рали, представители купеческой и ремесленной верхушки городов Северной Болгарии. Организаторы установили связи с патриархом Константинополя, валашским воеводой, императором Священной Римской империи и русским царем, на которого возлагали особые надежды. Центром восстания должна была стать прежняя столица Болгарии – Тырнов. Было условлено, что восстание начнется в 1597 году с перехода через Дунай войск Михая Витязула. Император Рудольф II обещал прислать отряд в 6 тыс. человек.

Конкретные надежды возлагались на Дунайские княжества. Их географическое положение как бы открывало путь на Балканы. В конце 1596 года Михай Витязул направил в Киев своих представителей, с которыми был подписан договор. В случае русского наступления на Турцию Михай был обязан перейти на сторону России, организовать восстания сербов и болгар, предоставить в распоряжение России вспомогательный корпус в 30 тыс. человек, обеспечить русскую армию продовольствием. В будущем Валахия должна была стать независимым княжеством под русским протекторатом.

В марте 1597 года заключили аналогичный договор с молдавским господарем Стефаном Резваном. Согласно договору Молдавия, освобожденная от власти Турции, станет в новых расширенных границах наследственным княжеством Резвана под протекторатом России. В свою очередь Резван обещал войска и провиант для русской армии.

Соглашения заключили с представителями сербов, болгар и черногорцев. Они обещали Дмитрию вспомогательные войска в 20 тысяч, помощь продовольствием и предоставление разведывательных данных о действиях турок.

Все это сулило заманчивые перспективы. Победа казалось легко достижимой благодаря поддержке Молдавии, Валахии, сербов, болгар, черногорцев и пр. Именно поэтому Дмитрий решил осуществить наступательную операцию. Предполагалось вторгнуться на территорию Турции (где еще нет мощных крепостей, которые в реальной истории долго и нудно брали русские армии времен Екатерины II и Александра I). Здесь русская армия получит помощь местного православного населения и обильные запасы продовольствия, обещанные его представителями.

Уже зимой 1597 года началась переброска войск. Главной ударной силой предполагалось сделать формируемую на Брацлавщине Молдавскую армию, которую должен был возглавить сам царь. Ее численность определялась в 37 тыс. человек и, по плану, она должна была заняв Молдавию объединиться с 33500 войск Польской короны (таким образом численность ударной армии достигла бы 70 тыс. чел., что, включая обещанные молдавский и валашский контингенты, было по мнению Дмитрия вполне достаточно для успешного вторжения в турецкие владения) и войдя в Валахию, выйти к Дунаю еще до подхода турецкой армии и форсировав его, прийти на помощь восставшим болгарам.

Кроме этой главной армии было задействовано еще две: одна – Крымская армия Ивана Бутурлина и гетмана Криштофа Косинского в составе 20000 пехоты, 20000 конницы, 40000 казаков – должна была вновь идти на Крым, а другая – князя Мстиславского (15000 пехоты, 20000 конницы, 10000 казаков) на Бендеры.

Поскольку командование Молдавской армией принимал на себя лично царь, то на время своего отсутствия в Киеве он передал власть в руки князя Симеона Бекбулатовича, который после окончания войны со Швецией окончательно рассорился с Борисом Годуновым и будучи за это сведен Великим Государем Федором Ивановичем с тверского княжения, подал челобитную о своем переводе на службу Дмитрию, который встретил старого соратника своего отца с распростертыми объятиями. Тем более, что личная преданность Симеона Бекбулатовича правящей династии ни у кого не вызывала сомнений.

Замечания по "боевке":

Леший пишет:

23 июня турецкий гарнизон впервые решился на крупную вылазку. Из крепости вышло свыше шестисот пеших и конных воинов, которые напали на русский обоз, находившийся под защитой всего лишь сотни конвойных. Солдаты, однако, не растерялись и, выстроив из повозок вагенбург, отбивались в течение двух часов, пока к ним на помощь не подоспели казаки.

Почему при осаде крепости крупной армией, вылазка два часа остается безнаказанной?

Леший пишет:

Из крепости вышло более двух тысяч пеших и конных воинов, которые напали на левый фланг позиции, и стали теснить русскую пехоту. Положение спас сам Бельский. Он лично повел в атаку пятьсот стрельцов и сотню дворянской конницы, обошел нападавших с фланга и погнал их к крепости. Бой продолжался пять часов. С русской стороны были убиты 21 человек.

Коллега у вас полно примеров вот таких "ожесточенных" боев на грани поражения когда при сражении многотысячных армий в час гибнет аж 4 человека У нас все же 16 век на дворе, а не 11-й и массовые армии с огнестрелом, а не рыцарские дружины.

Вообще при чтении чем дальше тем больше ощущение неверия. У вас за две кампании турки и татары не выиграли НИ ОДНОЙ (!) даже глубоко локальной стычки. Практически все потери русских санитарные, а боевые от 1/4 до 1/56 (!) в нашу пользу. Так просто не бывает. Так не всегда было и в 18-м веке при Екатерине (похоже соотношение потерь у вас оттуда), а в 16-м никакого особого превосходства московской армии над турецкой не наблюдалось. Словом на мой вкус нарисованная картина слишком напоминает ура-патриотический лубок.

Den пишет:

Почему при осаде крепости крупной армией, вылазка два часа остается безнаказанной?

Крупную артиллерию трудно развернуть (например, в свое время на этом сыграл Морган при прорыве из Маракайбо).

Den пишет:

Словом на мой вкус нарисованная картина слишком напоминает ура-патриотический лубок.

Принято, по потерям я подумаю.

Den пишет:

а в 16-м никакого особого превосходства московской армии над турецкой не наблюдалось.

На тот момент все лучшие и наиболее боеспособные турецкие и татарские части воюют на Дунайском ТВД. Русским приходится сталкиваться с частями противника набранными по "остаточному" принципу.

Леший пишет:

Русским приходится сталкиваться с частями противника набранными по "остаточному" принципу

У вас упоминаются не только сипахи (хотя и они как правило вполне боеспособны), но и ЕМНИП янычары. А исход стычек все равно всегда в нашу пользу. Подрихтуйте соотношение потерь и пропишите пару поражений хоть в локальных стычках. Это ничего не изменит, а правдоподобия прибавит. Вспомните знаменитую фразу Суворова — даже в 18-м веке он не отрицал лучшую индивидуальную подготовку турок и соответственно превосходство именно в мелких стычках.

Леший пишет:

Крупную артиллерию трудно развернуть

При чем здесь артиллерия? У вас тысячи конников рядом. Вы же все же небольшую крепость осаждаете, а не мегаполис. Любая часть в пределах видимости соседей. Скорость реакции ну полчаса, не два же...

Тем более атакуется обоз

Имхо или все происходит за полчаса или за два часа турок полностью отрезают от крепости и вырезают. Но это вряд ли — они тоже не будут затягивать вылазку.