Форум «Альтернативная история» — Языческая Россия-2 (продолжение)

Помешать переправе турок через Днестр Черный не успел.

И тут оказалось, что прием ранее успешно применявшийся Игорем Одиннадцатым в этой ситуации неприменим. Обозначенная им фланговая угроза не помешала осаде Каменецких укреплений. У Кара-Мустафы хватило войск и для отражения нападений и для правильной осады. Упорство казаков Серко позволило только затянуть боевые действия. Уже к началу июля укрепления были полностью разрушены. Еще почти на месяц затянулись бои в городе. Иван Серко, втянувший в них противника, дорого продал жизни своих людей, но к концу месяца все было кончено. Три попытки Черного помочь осажденным закончились одинаково – отступлением перед превосходящими силами противника. Второго июня уланы хотя бы смогли показаться в виду крепости, через месяц – был разбит трехтысячный татарский отряд стоявший в прикрытии, в третий раз не удалось сделать даже этого.

Царь надеялся на ошибку Визиря, но тот до осени задержался в Каменце, отстраивая в нем укрепления и превращая его в базу для дальнейшей войны. С началом зимы большая часть турецкой армии была распущена, но отборные части (янычары) остались в крепости. Попытка русских отбить город провалилась. Игорь Черный даже не решился на штурм и отвел войска к Виннице.

В кампании 1677 года царь разгадал планы турецкого командования, но не смог им помешать. Осада Брацлава заняла еще меньше времени чем Каменца. У Василия Дрозденко было меньше казаков, а горожане сражались гораздо хуже. Отчаянные попытки Черного вынудить Кара-Мустафу разделить свои силы не удалась. Семитысячный отряд паши Гуссейна, следовавший от Каменца к Брацлаву был рассеян после внезапной ночной атаки русской кавалерии, но его остатки спокойно отступили к Каменцу, атаковать который Игорь Игоревич не решился. 28 июня 1677 года Брацлав пал. Турецкая армия направилась к Виннице.

Туда Черный послал Ивана Нечая, усилив того московскими стрельцами, сам же предпринял очередную попытку перехватить инициативу у противника и вынудить того разделить силы. Его небольшой отряд (ольтийский отряд, рубиновые уланы и полк Молниеносных) устремились на юг. В Ор-Капу к ним присоединились войска Айсингорева и Чарноты. С этими силами русские вторглись в Крым. Эта операция закончилась ошеломительным успехом. На сторону царя моментально перешли его родственники – Мансуры, Ширины, Аргины, а после небольших колебаний и вся прочая татарская знать (Барыны, Седжеуты, Сулешевы и даже некоторые из Гиреев). Сторонники Хаджи-Селима, ожидавшие столкнуться с немногочисленными русскими войсками, были окружены и раздавлены многократно большими силами. Последний из Крымских ханов (по крайней мере считавший себя таковым) был убит (ходили упорные слухи, что после боя). В Бахчисарае Адил-Гирей официально отрекся от ханского титула, передав его Игорю Одиннадцатому. Эта передача была засвидетельствована всей Крымской знатью. Остаток июля русские и их сторонники захватывали турецкие крепости в Крыму. Не обошлось без потерь – при штурме Судака был тяжело ранен Иван Чарнота (от этой раны он так и не оправился), в Кафе погиб Айсингорев. Его заслуги в южных войнах царь оценил крайней высоко. Впервые в истории Сестрорецка потомки Шарходы получили право именоваться Айсингоревыми – Крымскими, тем самым став основателями третьей ветви рода (после Золотых – Айсингоревых и самих Айсингоревых). Крым перешел под полный контроль Московского царя. Воеводой был назначен Семен Плещеев, в помощь ему направили Олега Бург-Бернхайма, который имел задачей продолжить деятельность Шарходы по строительству оборонительных сооружений.

Успех крымской компании был полным, но сам Черный воспринимал её не более чем диверсию. Он прекрасно понимал, что судьба войны решается на Западной Украине. С этой точки зрения его планы полностью провалились. Кара-Мустафа не отвлек в Крым ни одного солдата. Его армия взяла Винницу. Город продержался на удивление мало. Если Серко в Каменце оборонялся целое лето, если Дрозденко практически без войск смог отбиваться почти месяц, то Винница в которой стоял стрелецкий полк могла стоять до осени. По крайней мере царь на это рассчитывал. Однако после смерти Ивана Нечая в городе произошел бунт и горожане открыли ворота туркам. Стрельцы оказались бессильны.

Четвертого августа турецкая легкая конница сожгла Умань. А главные силы турецкой армии направились в Галицию, оставив гарнизоны в Виннице и Брацлаве. Кара-Мустафа не желал рисковать, планомерно захватывая Западную Украину. Передовые разъезды его иррегулярных отрядов уже доходили до Киева и Полесья, вторгались даже на шведские земли. По всей видимости в этот момент Черный потерял всякую надежду, по крайней мере именно так интерпретируют его инструкции Долгорукову. От имени России отказаться от каких-либо территориальных претензий к Бранденбургу, максимально форсировать мирные переговоры, немедленно после начала таковых, не дожидаясь их окончания, вести войска на Украину. От полного разрыва русско-шведского союза в этой войне удерживала только одна оговорка – форсировать мирные переговоры после начала таковых между Карлом Шведским и Фридрихом-Вильгельмом Бранденбуржским.

Григорий Долгоруков показал это письмо Карлу Десятому, подтолкнув того к решительным действиям. До того, всю компанию 1676 и большую часть кампании 1677 годов, стороны маневрировали выжидая ошибки противника. В этой неторопливой борьбе постепенно сказывался больший опыт Карла Десятого. Ему удалось перенести борьбу на территорию самого Бранденбурга, что позволило отдельным русским и шведским отрядам освободить ранее захваченные территории в Мекленбурге, Померании и Польше. На русских землях ключевую роль сыграли действия отрядов язычников переселившихся в Германию после Тридцатилетней войны. В 1675-1676 годах именно они в наибольшей степени пострадали от бранденбургских войск и сейчас у последних буквально «горела земля под ногами». За разграбленные и разрушенные храмы и дома язычники мстили очень жестоко. Но на противоборство двух стотысячных армий действия ополчения повлиять не могли.

К середине 1678 года численность противостоящих войск достигла четверти миллиона. Агенты как Фридриха-Вильгельма, так и Карла рыскали по всей Европе, пытаясь рекрутировать новые силы. Первому финансово помогали Австрия и Голландия, второму – Франция и иногда Россия (в начале срока). Наибольшего успеха добились французы, в 1678 году «подарившие» шведам почти пятьдесят тысяч бойцов. В силу этих факторов Карл Десятый мог не спешить, постепенно наращивая свой перевес.

Однако, поняв насколько тяжело приходится своему старому другу и соратнику (они сдружились еще принцами в армии Торстенссона в Тридцатилетнюю войну), король Швеции форсировал ситуацию. Для начала он снял большую часть войск из гарнизонов, усилив тем самым свои силы и добившись значительного численного перевеса над противником. Когда Фридрих-Вильгельм отреагировал на этот шаг аналогичным образом (также ослабив гарнизоны), Карл Десятый «подставился». Он разделил свою армию, отослав Ивана Барятинского с большей частью конницы в рейд на Саксонию. По крайней мере – так считали даже в русской и шведской армиях. Только несколько человек знали, что ударная кавалерия имеет приказ совершить обходной маневр и в нужный момент соединиться с главными силами. Понимая риск такой операции, шведский король приказал покинуть армию старшим дочерям Игоря Одиннадцатого – Светлане и Ольге дабы не рисковать их жизнями. Впрочем, они не выполнили этот приказ оставшись в корпусеу Барятинского (Светлана командовала Алмазными уланами, Ольга состояла при прайде амазонок).

Курфюрст Бранденбуржский отреагировал ожидаемым образом. Всеми силами он обрушился на армию Карла. Генеральное сражение состоялось на реке Шпрее двадцать второго сентября 1677 года.

В ходе двухдневных маневров предшествовавших сражению армии развернулись. Наступавшая с запада немецкая армия оказалась на востоке, а шведы, соответственно, на западе. Что более важно – корпус Барятинского смог «потеряться». В то время как Фридрих-Вильгельм считал, что уланы и амазонки находятся на юге, они оказались северо-западнее противостоящих армий. Сам Карл Десятый узнал об этом только вечером 21 августа, после чего и прекратил ночные марши. Русские же всадники совершили ночной переход, оказавшись севернее поля боя и нависнув на правым флангом бранденбуржцев. Разведку в северном направлении в день боя немцы провели спустя рукава – недостаточно далеко, не сумев обнаружить противника (в южном секторе откуда предполагалось появление Барятинского действовали намного тщательнее). Таким образом уже перед боем шведы с русскими имели решающий перевес. Оставалось только продержаться до флангового удара. Продержаться несколько часов. Восьмидесяти тысячам, измотанным ночными маршами и несколько деморализованными отступлениями, против ста тысяч не менее уставших, но более уверенных в своих силах.

Перестрелки начались на рассвете, главные силы вступили в бой около десяти часов утра. Моральный фактор сказался очень быстро – стык центра и правого фланга рухнул моментально. Наверное генерал Горн и сам не смог бы рассказать каким чудом он смог закрыть разрыв шотландскими наемниками (своим личным полком) и каким чудом стрельцы Долгорукова продержались эти три четверти часа, будучи с трех сторон охваченными противником. Чуть позже к этому месту подоспел и резерв, введенный в дело Карлом Десятым в самом начале боя. В остальном шведы и русские держались совсем неплохо, постепенно вынудив Фридриха-Вильгельма послать в наступление все силы. Именно поэтому фланговый удар отборной конницы имел такой успех. Шестнадцать уланских полков и прайд амазонок моментально опрокинули противника. Битва закончилась полной победой Карла Десятого. Сам он получил ранение в самом конце боя, лично возглавив атаку на один из очагов сопротивления. К сожалению, тяжесть раны оценили не сразу и медицинская помощь своевременно оказана не была. В результате развилось заражение и через несколько месяцев король скончался. Можно сказать что он стал одной из жертв боя.

Тело его противника, курфюрста Фридриха-Вильгельма, так и не было найдено. Холм, на котором находилась позиция его штаба, был захвачен отрядом Григория Косагова (Изумрудный и Гранатовый уланские полки), которые трижды прошлись по этому месту. Что более важно – Косагов ошибся, приняв за курфюрста капитана гвардии Форбека, пытавшегося прикрыть отступление своего государя. Сам Фридрих-Вильгельм с несколькими сопровождающими в это время уже спустился с холма, но был сбит с коня бегущими. По официальной версии он пытался прорваться на юг – к позициям своего левого фланга дабы оттуда организовать сопротивление. Впоследствии были найдены обрывки мундира, нашелся один из сопровождающих (остальные погибли), но сам курфюрст Бранденбурга пропал без вести. Его ближайшие помощники также погибли – фельдмаршал фон Дерффлингер зарублен амазонками, генерал-фельдмаршал фон Шпорр – получил смертельное ранение при попытке организовать сопротивление на левом фланге.

Столь сокрушительная победа привела к немедленному окончанию войны. Новый курфюрст – двадцатилетний Фридрих был вынужден заключить мир на условиях Карла Десятого – после боя на Шпрее шведские войска занимали один город за другим. Минден и Магдебург (юго-западная часть с городом) отошли к Брауншвейгу, Марк и Клеве – к Гессен-Касселю. В пользу Бадена и Вюртемберга была выплачена контрибуция в размере десяти миллионов талеров (по пять миллионов каждому). Дополнительно такая же сумма была выплачена и Швеции. До полной выплаты на территории Бранденбурга оставались шведские войска (впрочем уже через год вся сумма была отдана и оккупационные силы покинули страну). Помимо этого все земли восточнее Одера отходили к Швеции, а северные районы – к России (линия границы сократилась, поскольку исчез выступ вклинивавшийся между Мекленбургом и Померанией).

Русские войска начали уходить на юг еще до окончания переговоров. Долгоруков спешил к Львову.

Данила Нечай получил приказ удержать город до морозов любой ценой. Он его выполнил, но «на пределе». Жители роптали, укрепления были полуразрушены. Только воля и талант Нечая не давали городу пасть. То, что Львов будет взят со дня на день понимал и Кара-Мустафа. Скорее всего именно это и подтолкнуло его к решению продолжить осаду и зимой. Это была столь давно ожидаемая Черным ошибка, но она становилась таковой только в том случае если зимняя осада окончится неудачей или (как минимум) приведет к катастрофическим потерям в турецкой армии. Для этого Львов должен был держаться. И он держался. Нечай отбивался до Нового года при всё большем ропоте среди горожан. Но шестнадцатого января полковник Данила Нечай был убит. Падение города становилось вопросом нескольких дней.

Правда к этому моменту ситуация в очередной раз изменилась. Четырнадцатого Долгоруков привел 22 стрелецких, 13 уланских и 7 дворянских полков к Белзу, в котором находился Игорь Одиннадцатый. Немедленно после получения известия о смерти своего любимца Черный двинул армию к Львову. Фактически, он сам попадал в туже ловушку, что и турецкий Визирь. Зимний марш в жесточайшие морозы дался войску очень тяжело. Блестящая организация и большой опыт ежегодных сестрорецких маневров позволил избежать смертей среди солдат, но заболевшими и обмороженными русские потеряли половину войска. Жесточайший приказ царя: «В первую очередь заботиться о рядовых, во вторую – об офицерах, и только потом о генералах» привел к непропорционально большим потерям в высшем командном составе. После того как были казнены несколько офицеров укрывшихся в тепле раньше своих солдат приказ выполнялся беспрекословно. Черный и Долгоруков, подавая пример войскам, практически постоянно находились на морозе. В результате на подходе к Львову оба были больны пневмонией. В наилучшем положении находились амазонки о которых Игорь Сестрорецкий позаботился особо – привалы у них были чаще и они имели преимущество в получении горячей пищи (плюс традиционно особо качественное обмундирование). Это позволило сохранить численность и боеспособность прайда. Возможно причина была в том, что с амазонками шли три дочери царя (шестнадцатилетняя Ольга и пятнадцатилетние Яна и Предслава). Старшая – семнадцатилетняя Светлана шла со своим полком и этот полк также имел преимущество во время перехода.

30 января русская армия показалась в виду Львова. Город еще держался, хотя как показало последующее расследование уже шли переговоры о его капитуляции. Давать бой в тот же день не рискнули ни русские, ни турки независимо друг от друга решив атаковать на следующий день. Положение турок было не менее тяжелым чем у русских. Если Игорь Одиннадцатый подверг свои войска испытанию тяжелейшим зимним маршем продлившимся всего двенадцать дней, то Кара-Мустафа держал своих бойцов на морозе уже более двух месяцев.

Вечером 30 января Черный приказал Долгорукову отправляться спать, а сам начал провел рекогносцировку и расставил войска на позиции. Этой ночью он практически не спал. По всей видимости сильный организм не подавал признаков болезни, что и создало у царя впечатление своего полного здоровья. Возможно он все понял утром, когда обнаружилось что вчера еще относительно здоровый Григорий Долгоруков мечется в горячечном бреду. Приказав не беспокоить своего старейшего соратника и друга (в русском генералитете теперь только они двое участвовали в Тридцатилетней войне), сам Игорь Черный начал наступление на турецкие позиции.

В этот день в сражении не было особых изысков. Стрельцы, как минимум прошедшие войну в Германии или как максимум имевшие опыт прошлых войн с Турцией, пятью колоннами сблизились с противником и не взирая на потери ворвались на его позиции. Как обычно себя великолепно проявили штурмовые роты, неожиданно отличились экспериментальные, имевшиеся только в нескольких полках, роты гренадерские, полковая артиллерия своевременно следовала за пехотой поддерживая последнюю огнем. От полного разгрома турецкую армию спасли две вещи. Упрямство и талант Великого Визиря, несмотря не на что сохранившего управление войсками. И …. Потеря русскими управления на завершающей стадии боя. Тело Игоря Игоревича не выдержало такого издевательства над собой и в пятнадцать часов дня царь свалился в горячечном бреду. Он умер не приходя в сознание седьмого февраля. С четырнадцати лет ничем не болевший, не получивший ни одной раны в своих многочисленных походах, не знавший что такое усталость… 63летний царь переоценил свои силы и поставил армию на грань катастрофы. Преемника у него не было.

Единственный возможный кандидат на пост командующего также валялся в горячечном бреду (Долгоруков пришел в сознание только пятого февраля). Иван Барятинский под Львовом отсутствовал, да он и не проявил себя как самостоятельный командующий будучи прекрасным исполнителем чужих замыслов и не более. Если он хотя бы командовал отдельными соединениями, то ни Шереметев, ни младшие Долгоруковы, ни многие иные такого опыта вовсе не имели. Телятевского, Хворостинина, Боровского, Косагова и Шеина тем более в расчет можно было не принимать поскольку они всего несколько лет как переросли полковой уровень. Дочерей царя также в расчет не брали.

Утром 1 февраля русской армией управлял совет в составе Василия Шереметева, Юрия и Петра Долгоруковых. Все трое были опытными воеводами, прошедшими с Черным все Крымские компании, но … не более. Сравнивать с Игорем Одиннадцатым их было нельзя. К тому же сказались минусы коллегиального командования. Каждое решение обсуждалось и запаздывало. Теперь уже русские войска оказались на грани катастрофы. Кара-Мустафа к полудню понял слабость противника и перешел в решительное наступление. От разгрома, как и вчера турок, спасли две вещи, а именно – рано наступившая темнота и три отчаянные контратаки амазонок. Отборные сестрорецкие бойцы сполна расплатились с остальными частями за тепличные условия зимнего марша позволившие им сохранить лошадей в оптимальном состоянии. Впрочем, они не особо рвались в самоубийственные атаки, но Ольга Игоревна смогла их «завести» и увлечь за собой. Безумную храбрость молодой княгини в этом бою многие исследователи объясняли недооценкой ситуации, забывая что она уже принимала участие в боях. Скорее верна менее распространенная версия согласно которой Ольга Сестрорецкая была «адреналиновой наркоманкой», получавшей удовольствие от риска. Вечером армии снова разошлись.

Ночью в русской армии снова сменилось командование. Заявление Ольги о том, что она берет командование в свои руки возражений не встретило. Старейшие воеводы слишком долго пробыли исполнителями и были рады переложить такую ответственность, мнение прочих не учитывалось. Тем более что за Ольгой стояли амазонки боевого прайда после этого дня готовые идти за ней куда угодно. Фактически, именно в этот момент русская армия признала Ольгу Первую царицей и «санкционировала» отстранение от власти других претендентов – наследников (внука Олега Игоревича и сына Юрия Игоревича). Как это не удивительно Ольга назначила командиром не себя, а свою старшую сестру, обеспечив слепое выполнение её приказов.

Утром турки атаковали, а русские начали отступать. Это движение длилось большую часть дня. Стрелецкие полки оставляли одну позицию за другой, делая с каждой всего несколько залпов. Причем отступления всегда происходили только по приказу и только на указанную позицию. Светлана раз за разом предугадывала направление главного удара Кара-Мустафы и создавала на этом участке локальный перевес. При этом русские почти не несли потерь, а вот непрерывно атакующие турки постоянно подвергались сильному артиллерийскому и ружейному обстрелу. Если быть более точным – Светлана (имевшая прозвище Светлая) ничего не предугадывала, а определяла возможные действия противника. Методичное отступление русского войска постепенно заманивало вражескую армию за собой, вынуждая действовать строго определенным образом. Уже к полудню турки занимали такие позиции, с которых они могли наступать только в одном направлении. Там и была подготовлена ловушка. Только на этой позиции стрельцы и спешенные из-за зимних условий дворяне получили приказ «стоять насмерть». Впрочем этого не пришлось делать. Абсолютно по всем источникам – русские обеспечили настолько мощный огонь на этом участке, что прорваться сквозь пули и ядра было невозможно. Вот когда сказалась ударная тактика Черного, в первый день боя практически не давшего солдатам стрелять (это позволило сберечь порох и пули). Ну а действия сестрорецких снабженцев традиционно не вызывали ни малейших нареканий (несмотря на зимнее бездорожье они обеспечивали армию всем необходимым). Турецкое командование не сразу заметило изменение ситуации, а потом не сразу остановило атаки и избиение турецких войск продолжалось почти час. Одновременно с этим в атаку пошла русская конница, обошедшая поле боя и ворвавшаяся в турецкий лагерь. Появление улан в тылу вызвало панику среди турков, что и привело к поражению. В последующем отступлении большая часть войска была уничтожена. Армия Кара-Мустафы понесла потери не столько в бою, сколько в отступлении к Каменецкой крепости. Но, независимо от причин, главные силы Османской империи были уничтожены.

Рассматривая третий день битвы нельзя не выделить блестящую дезинформацию Светлой. Показав противнику одну позицию, она в ходе боя отвела свои войска совсем на другую. Смену позиции удалось замаскировать под видом отступления, убедив в этом противника. В результате турецкие войска без поддержки артиллерии неорганизованно атаковали русские полевые укрепления неся при этом огромные потери. Также в ходе своего неудачного наступления турки недопустимо ослабили свои тылы и фланги, что не позволило отразить нападение относительно слабого кавалерийского отряда Григория Косагова.

Перед Ольгой Первой встал вопрос дальнейших действий. Её власть была не подтверждена в столицах, финансовое положение государства было крайне тяжелым. С другой стороны защита Турции была разрушена и этим можно было воспользоваться.

Языческая Россия-2 (продолжение)

Радуга пишет: Шваби.. ¶

Вал пишет: Сомнител.. ¶

Я не уверен, что в у.. ¶

Вал пишет: Я не уве.. ¶

Кстати, совсем забыл.. ¶

Помешать переправе т.. ¶