Государство и люди будущего ¶
Ничего не комментирую.
Ни с чем ни соглашаюсь.
Просто предлагаю на обсуждение:
Алексей Черняев
Никита Куркин
Борис Межуев
Кирилл БенедиктовРоссия по общественно-политическому развитию сегодня соответствует европейским государствам ренты XVII-XVIII веков. Поворот России к НТП требует адаптации рецептов, сработавших в структурно аналогичных условиях королевской Франции и стран, похожих по типу развития
Есть ли у современного российского государства «высокое» будущее — как что-то принципиально и в лучшую сторону отличное от настоящего?
Положение России выглядит гораздо лучше, чем в 1990-е. Однако в последнее время набирает силу скептическое отношение к перспективам страны. В обоих случаях есть и своя правда, и своя неправота. Изменения к лучшему требуют понимания как объективных предпосылок существующего в России порядка, так и связанных с ним проблем.
Установка на объективность исследования определяет характер изложения — нелицеприятно, но без гнева и пристрастия. В рамках заявляемой нами новой вежливости мы избегаем популярного сегодня обличительного стиля языковых игр с «опричниной» и «якобинством». Лишь непредвзятый анализ покажет, какие возможности для прогрессивных перемен сегодня имеются у политического руководства страны.
Основа наших предложений — анализ представлений о будущем, высказанных признанными мировыми и российскими экспертами в эксклюзивных материалах, предоставленных ими Цеху политической критики. Предлагаемый доклад родился в ходе модерации дискуссии экспертов о характере будущего и отражает результаты коллективного осмысления проблем развития России.
Открыт ли для нашей страны эволюционный путь в будущее — или Россия обречена на выбор между стагнацией и смутой? Собранные при подготовке доклада мнения экспертов указывают на проблему: почти никто не видит реалистичной стратегии объединения государства и творцов будущего.
Мы полагаем возможной разработку и реализацию стратегии, объединяющей усилия российского государства и людей будущего. Хотя выбор и реализация стратегии — дело руководителей государства, предложение посильных соображений — занятие естественное для интеллектуалов, приверженных идее эволюционного развития. Мы не переоцениваем значения своих идей, наши слова — лишь посильная лепта в объединение государства и людей будущего.
Французское королевское государство в зеркале российскогоГлавная характеристика имеющейся системы: она не соответствует модели современного западного бюрократического государства. Для чиновников их посты являются инструментами извлечения ренты из тех возможностей, которые дает государственная должность. Государство этот порядок в целом устраивает. В обмен на ренту от должностей чиновники обеспечивают его функционирование.
Существование такой системы — исторически обусловленное явление. Ранее, в период сильного внешнего давления и противостояния элит, государство стояло на грани гибели. Единственный путь выживания заключался в создании слоя чиновников, лично материально заинтересованных в сохранении государства.
Хотя существующая система — основа выживания общества и государства, у нее есть свои дисфункции. Обязательства чиновников перед государством и их стремление к увеличению доходов противоречат друг другу, в результате сильно страдает качество государственного управления. Ради сохранения позиций на мировой арене государство вынуждено требовать все больше средств, что оборачивается ростом административной ренты. В ответ растет протест, основой которого становятся городские буржуа. Недовольство этой страты усугубляется тем, что продвижение вверх в социальной иерархии доступно лишь тем, кто уже входит в одну из групп обладателей должностей.
Кажется, изложенная картина — это описание российского государства. Но выше мы говорили о Франции первой половины XVII века. Стратегия выживания Франции в период после гражданских религиозных войн очень похожа на стратегию восстановления российского государства после смуты 1990-х.
Нашу страну объединяют с королевской Францией и система административной ренты как основа государства, и сомнительность перспектив быстрых радикальных реформ в условиях сильного давления извне. Иная страна в другую эпоху — зеркало, в котором отражаются нынешние проблемы России.
Современное российское государство не уникально. По своему устройству оно является аналогом государства ренты и кормлений, распространенного в эпоху раннего модерна — в XVI-XVIII веках. Этот тип государства был широко распространен в Европе: он существовал в Испании, в итальянских и германских княжествах, в державе австрийских Габсбургов, а наивысшей степени развития достиг в королевской Франции.
Наш подход к анализу существующего в России государства опирается на концепцию неопатримониализма. Такие исследователи, как Хантингтон, Шмиттер, О`Доннел полагают, что в нынешнем мире могут существовать политические системы, характерные для различных исторических эпох, например для XVII века.
Структурное соответствие образцам XVII-XVIII веков не повод отказывать российскому государству в причастности к современности. Все формы модерна современны по определению. Королевская Франция и другие европейские державы соответствовали такому этапу современности, как ранний модерн. Буржуазные революции и нынешние западные государства появились именно в результате эволюции государств ренты, что ставит вопрос о потенциале развития держав данного типа.
Неправомерно было бы считать, что нынешняя система движется к катастрофе — напротив, она более или менее соответствует природе общества. Пребывание на начальном этапе современности — это реальность, без учета которой невозможно серьезно улучшить ситуацию в России. Предложения о соединении государства ренты с будущим должны опираться на исторический анализ способов, которыми государство этого типа (вроде королевской Франции XVII века) двигалось по пути современности.
Причастна ли Россия будущему?
Российские и иностранные эксперты связывают «высокое» будущее с технологическим развитием. Причастность будущему рассматривается как полноценное участие в создании инноваций, меняющих мировой баланс сил.
Доминирующее в мире восприятие близко к видению будущего в позднем СССР — как научно-технической революции. Доказательство — упоминание «момента спутника» в уже ставшей знаменитой речи Барака Обамы, в которой он призвал нацию к технологическому рывку. Получается, России для участия в «высоком» будущем требуется вернуться к ценностям научно-технического прогресса.
Однако в Америке видение будущего долгое время опиралось на концепцию и практику техноструктуры. Это понятие означает сеть, объединяющую науку, бизнес, производство, массовую культуру и политику в единую силу. Впервые понятие «техноструктура» было предложено американским экономистом Джоном Кеннетом Гэлбрейтом в книге «Новое индустриальное государство».
Техноструктура оказала большое воздействие на западную культуру управления. Мощные элементы техноструктуры продолжают существовать и сегодня. Мнение о необходимости технологического рывка в США разделяют не только находящиеся у власти демократы, но и многие оппозиционные республиканцы (например, экс-спикер палаты представителей Конгресса США Ньют Гингрич).
Сопоставимая техноструктура существовала в СССР, но она была разрушена в результате либеральных реформ 1990-х и социальной экспансии криминала. В России на смену ей не пришло ничего. Хотя выразители ценностей научно-технического прогресса присутствуют в политическом руководстве страны, они сталкиваются с дефицитом возможностей воздействия на общественное сознание. Отсутствие доступного массам языка делает эту проблематику научно-технического развития неинтересной для большей части общества.
В России сейчас складывается согласие по поводу направления движения страны. Формирующийся консенсус нацелен на консервацию существующей модели государства и связанной с ней периферийной экономики путем снижения социальных расходов и увеличения элитами ренты всех видов.
В рамках консенсуса инновациям будет отведено место в высокотехнологичных «резервациях». Эти анклавы интеллектуального класса будут работать на нужды глобальной экономики, недостаточно удовлетворяя потребности развития России как особого участника этой системы.
Описанный консенсус будет отдалять Россию от «высокого» будущего. Альтернативный сценарий возможен лишь в случае, если удастся найти неявные возможности для развития. Примером является королевская Франция, сумевшая в середине XVII века изыскать внутри самой системы ресурсы для эволюционного развития.
Реализация прогрессивного сценария требует организованной коллективной воли особой социальной группы — людей будущего. Люди будущего — это те, кто в сложных условиях современной России добился осязаемых успехов в развитии инноваций.
В России уже существует немало успешных инновационных проектов. Можно указать на интернет-провайдер нового поколения Yota, первый российский гоночный автомобиль Marussia, IT-компании «Лаборатория Касперского» и ABBYY, первое российское интернет-телевидение Russia.Ru. Среди организаторов отечественных инноваций заметно выделяются Евгений и Наталья Касперские, создатель ABBYY Давид Ян и основатель Yota Сергей Адоньев, инвесторы новейших автомобилей Marussia Андрей Чеглаков и «Ё-мобилей» Михаил Прохоров, политолог-режиссер Сергей Кургинян и всемирно известный повар молекулярной кухни Анатолий Комм.
Основная проблема людей будущего в России — разобщенность. Они не связаны в техноструктуру, поэтому они слабы по сравнению с иными силами.
Объединение людей будущего и государства требует от интеллектуального класса признания объективных структур российской реальности, а от политического руководства — оказания поддержки людям будущего. Учитывая характер нашего государства, эта поддержка окажется эффективной, если воспримет соответствующий опыт королевской Франции XVII века.
Французский путь для России
Российское государство находится в ситуации, похожей на ту, в которую попадал целый ряд европейских государств ренты в XVII и XVIII веках. Кажется, что самая простая стратегия для государства — идти дальше по пути наращивания ренты, избегая перемен и подавляя социальный протест. Но в таком случае либо государство задушит общество и само в итоге придет в упадок, либо восставшее общество разрушит государство и падет жертвой новой смуты. В первом случае России предстоит упадок, сопоставимый с деградацией в XIX веке цинского Китая и османской Турции. Говоря метафорами, тогда никто не восстанет, все молча умрут. Во втором случае России угрожает смута, сравнимая если не с нынешними арабскими революциями, то с французской Фрондой XVII века. Перефразируя известную фразу Льюиса Кэрролла, тогда общество подожжет свой дом, наивно рассчитывая, что он сгорит, а «девочка» в нем — останется.
Складывающийся политический консенсус подталкивает государство следовать по описанному пути. Однако развертывание мирового финансового кризиса открывает для России шансы выбрать другой путь. Прогрессивная стратегия, обеспечивающая поворот страны к научно-техническому прогрессу, возможна.
Черты этой стратегии обнаруживаются при анализе того, как в европейской истории государства ренты превращались в ныне существующие. Соединение российского государства с людьми будущего требует мер, похожих на те, с помощью которых эту задачу в XVII веке решило французское государство. Французское решение в XVII-XVIII веках в адаптированной форме было заимствовано почти всеми континентальными европейскими державами.
Ключевую роль в решении задач развития в государствах раннего модерна сыграли особые структуры власти. Они комплектовались специальными людьми, не включенными в сложившиеся на местах схемы раздела административной ренты. Эти структуры управления были отделены от регулярного аппарата, который находился под контролем обладателей должностей, получивших их благодаря своему социальному положению или купивших их. Новые органы не отменяли имевшийся аппарат, а создавали новые рамки для его работы, плавно изменяли конфигурацию элит и системы власти.
Наиболее ярким примером особых структур власти был институт интендантов, созданный во Франции кардиналом Ришелье. Деятельность интендантов позволила таким политикам, как Ришелье, Мазарини и Кольбер, провести селекцию элит, изменить систему распределения административной ренты и повысить эффективность государства.
Сходные институты эффективно сработали во многих европейских странах XVII-XVIII веков. Система интендантов, введенная в Испании первыми королями из династии Бурбонов, позволила серьезно увеличить доходы казны, обеспечила нормальное функционирование государства и восстановление вооруженных сил. Благодаря этой системе Испания сумела преодолеть кризис второй половины XVII века, поставивший страну на грань выживания.
Институт специальных комиссаров монарха, выполнявших его экстраординарные поручения, обеспечил функционирование и развитие германских государств. Например, знаменитая прусская бюрократия произошла именно от военных и фискальных комиссаров монарха, чья деятельность во второй половине XVII — первой половине XVIII века фактически создала прусское государство. Реорганизация державы австрийских Габсбургов при Марии Терезии в середине XVIII века тоже потребовала создания подобных органов власти.
Важной составляющей работы особых структур власти было стимулирование роста производства (политика меркантилизма). Во Франции новые отрасли получили специальный режим управления, достигший зрелости при Кольбере. Особые структуры власти, им возглавлявшиеся, патронировали передовые производства. Доходы государства значительно увеличились благодаря развитию производства и общему росту благосостояния, а не только за счет усиления фискального давления.
Политика, проводимая в XVII веке, отложила во Франции вопрос о природе власти более чем на сто лет. Потрясения были отсрочены до времени, когда усилившаяся буржуазия смогла эффективно использовать их для строительства нового общественного строя. Как для китайского пути развития нужны китайцы, так и для буржуазной революции требуется буржуазия как доминирующая общественная сила. Политика развития позволила появиться зрелой буржуазии, которой не было во Франции в XVII веке и которая отсутствует в России сегодня. Политика развития — это шанс для России на эволюционное развитие в начале и на создание буржуазного строя по западному образцу в конце.
Прогрессивная стратегия российского государства должна использовать опыт королевской Франции в сходной ситуации. Россия нуждается в создании особых структур власти, которые обеспечат условия для роста производства, в первую очередь производства инноваций.
Дополнительная бюрократия и прогресс
Возврата России на путь научно-технологического развития нельзя добиться за счет усилий обладателей государственных должностей. Эту задачу может решить вторая, дополнительная, бюрократия, занимающаяся кризисным управлением и менеджментом стартапов. Дополнительная бюрократия — инструмент выполнения функций, с которыми не справляется регулярное чиновничество. Задача российских «интендантов» будет сводиться к внедрению нового, к плавной реконфигурации отношений внутри элит и государственного аппарата. «Интенданты» будут ведать созданием условий для развития производства и поддержкой бизнесов, занимающихся развитием производств.
За прошедшее десятилетие в России (вос)создано государство, однако общество находится в хаотизированном состоянии и не может обеспечить экономический рост за счет развития производства. Развитие инноваций, стартапов и новых производств требует адекватного общественного строя.
Идея общественного строительства тесно связана с концептами научно-технической революции (НТР) и научно-технического прогресса (НТП). Деятельность дополнительной бюрократии создаст условия для интенсивного роста инноваций и будет способствовать возврату страны на путь НТП. России требуется сотворение второй, современной техноструктуры, охватывающей страну как целое.
Речь идет об оказании государством нефинансовой поддержки — о создании общественного строя, дружественного к инновациям. Формами поддержки могут быть создание единого брендингового центра «Росбренд», совершенствование патентной защиты инноваций, организация федеральной контрактной системы и налоговые льготы для инновационного бизнеса.
Ключ к структуре государства и «высокому» будущему России — в соотношении между людьми, формирующими свой капитал за счет ренты, и людьми, создающими свой капитал за счет развития производства. Ускоренный рост числа людей второго типа позволит снизить остроту многих проблем современной России.
Дополнительная бюрократия реализует свой потенциал только при условии, что ее возглавит один из членов политического руководства. В королевской Франции наиболее известным из таких людей был Жан-Батист Кольбер, политику которого в XVII-XVIII веках изучали и заимствовали по всей Европе, от Российской империи до Португалии. Сегодня Россия нуждается в «русском Кольбере» в составе высшего политического руководства страны.
Русский Кольбер
Организация особых государственных органов должна осуществляться одновременно с формированием прогрессистского движения. Для создания движения необходимо вмешательство «русского Кольбера», выступающего в качестве специального уполномоченного по взаимодействию государства и людей будущего. «Русский Кольбер» должен быть не только главой особых структур власти, но и покровителем организованной общественной силы.
В составе политического руководства специальный уполномоченный занимается общественным строительством. Он формирует взаимовыгодные формы отношений людей будущего с политическим руководством страны, с элитами и иными социальными группами. Для среднего инновационного бизнеса «русский Кольбер» и аппарат «интендантов» — это покровители в государственной машине. Он курирует общественно-государственные проекты развития и выполняет для них функцию главного менеджера по кадрам.
Специальный уполномоченный должен иметь достижения в инновационном бизнесе. Важно подчеркнуть: его результаты в инновациях уже должны быть достигнуты. Известность того или иного человека в качестве «инноватора» не означает, что он действительно добился успеха в инновационных проектах. Люди будущего поверят лишь тому, кто собственным примером продемонстрировал способность творить новое даже в нынешних условиях.
Кандидат на обсуждаемую должность должен располагать солидным капиталом, дабы обладать достаточным весом в глазах лиц, принимающих ключевые решения. Он должен проявить себя как разносторонний управленец, знающий, образно говоря, и как учредить Академию, и как основать Ост-Индскую компанию. Эта роль по плечу только человеку не старше 50 лет.
«Русский Кольбер» — это специальный уполномоченный, который благодаря участию в высшем политическом руководстве обеспечивает взаимодействие государства и людей будущего. «Русский Кольбер» одновременно возглавляет дополнительную бюрократию и покровительствует усилиям сторонников развития в обществе.
*Проекты прогрессизма
*
Деятельность специального уполномоченного окажется эффективной тогда, когда он будет опираться на структуры общественно-государственного партнерства, реализующие практические инициативы по всей стране. Участие в таких проектах, обладающих реальными задачами и бюджетами, — шанс для людей будущего проявить себя.Аппарат специального уполномоченного включает три общенациональных совета. Первый из них обеспечивает создание новых смыслов профессионалами в гуманитарных технологиях. Второй совет будет составлен из представителей массовой культуры, его функция заключается в мобилизации символического капитала для поддержки прогрессивных проектов. Третий совет объединяет капитанов национальной индустрии, инвестирующих в инновации. Такая структура может развиваться не только в столице, но и на уровне федеральных округов и отдельных регионов.
Сейчас продвижение ценностей научно-технического развития не может осуществляться только в форме популяризации. На многие слои общества можно воздействовать лишь с помощью аудиовизуальных средств поп-культуры, подобно тому как в эпоху Контрреформации иезуиты возвращали безграмотные массы к вере с помощью архитектуры, живописи, скульптуры и музыки.
Прогрессизм обязан использовать огромный опыт продвижения передовых идей средствами массовой культуры, накопленный в США и в СССР. Необходимо создание успешного российского кино, работающего с образами талантливых инноваторов и ученых. Важными формами распространения новых взглядов станут развлекательная литература и интернет (онлайн-игры и социальные сети).
Прогрессистское движение предлагает капитанам индустрии свои возможности по обеспечению благоприятных условий для инвестиций в инновации. Успех предпринимателей, развивающих производства, — база успехов прогрессистского движения. Прогрессизм стремится к созданию большого инновационного сектора экономики, по доходности сравнимого с экспортом сырья.
Успешные инвестиции в отечественные инновации станут новой формой общественной легитимации капитанов индустрии. Эти вложения предоставляют капитанам индустрии не только поддержку людей будущего, но и право представлять их интересы благодаря своей роли организаторов развития России.
Алексей Черняев — координатор Цеха политической критики.
Кирилл Бенедиктов, Никита Куркин и Борис Межуев — участники Цеха политической критики. Цех политической критики — неформальное объединение, созданное группой исследователей российской политики в январе 2010 года. Миссия цеха состоит в рационализации российской политики путем методологической критики распространенных политических идей. За время своей деятельности цех выпустил три доклада, посвященных реформированию разных составляющих политической системы.Статья подготовлена на основе доклада Цеха политической критики. С полной версией доклада, а также с интервью иностранных и российских экспертов, участвовавших в подготовке доклада, можно ознакомиться на сайте www.expert.ru
Меня только одно смущает: Кирил Бенедиктов — это не писатель фантаст?
История сама учит, как сделать из неё фальшивку.
Станислав Ежи Лец
Россией управлять просто, но бесполезно...
император Николай Павлович
Не важно, черный кот или белый, но лишь до тех пор, пока он продолжает ловить мышей.
Дэн Сяопин
