И еще Могултай о политике Александра I и Наполеона:
В том и дело. Они хотели расчленить Пруссию. Александр же с самого 1801 бредил идеей установления гегемонии России в Германии с возвеличиванием Пруссии и использованием Пруссии как младшего союзника России. Рассуждал он, видимо, так: Пруссия амбициозна, ищет приращений; сама она мала, и Франция и Австрия никогда ей расшириться не позволят; в блоке же с Россией Пруссия сможет получить огромные расширения на западе, но сама Россия станет при этом гегемоном Германии, русско-прусский союз скует Австрию и развяжет России руки на юге; Пруссия же в таком союзе станет автоматически зависеть от России, потому что численность их населения и армий + уязвимость несоизмеримы: стоит России при таком раскладе отвести руку от Пруссии, и она погибнет, а Россия — если ее бросит Пруссия — останется практически неуязвима (ср. — даже при объединении всего континента против России в 1856 из проигранной войны вышли с потерями очень малыми).
Не понимая, что Пруссия на такую роль никогда не пойдет, и не понимая, что в ней он выращивает огромную угрозу самой России, Александр всячески преследовал эту цель и потому никак не соглашался на ликвидацию или еще более серьезное, чем в 1807, ослабление Пруссии и превращение континентальной Европы в триаду Франции, Австрии и России. И не потому, что он боялся, что в такой триаде два ее члена — Австрия и Франция — ежели сговорятся, то Россию вынесут (он понимал, что Австрия на это никогда не пойдет, так как останется тогда наедине с Францией — и действительно, в 1812-1813 Австрия даже при формальном союзе с Н. против России фактически играла роль нейтральной страны), — а потому, что в такой триаде он никогда роль первенствующую даже номинально играть бы не мог.
Наполеон в 1807- начале 1808 гг. желал в обмен на присоединение к России Молдавии и Валахии (которого он в Тильзите не только не обещал, но откровенно говорил о его нежелательности для Франции — иначе как разве что в рамках какого-то общего глобального раздела Османской империи) распорядиться по своему усмотрению Силезией. Россия же не только не хотела на это согласиться, но и настаивала на очищении французами прусских крепостей и выводе фр. войск из Пруссии.
Лишь в связи с подготовкой Австрии к войне Наполеон (в Эрфурте) согласился на присоединение к России Молдавии и Валахии в обмен уже не на какие-то территории, а на согласие России дипломатическим нажимом на Австрию предотвратить ее нападение, а если та все же нападет — то воевать с ней всерьез вместе с Францией, хотя и небольшими силами на вспомогательных ролях.
Александр то и другое обещал, получил согласие на аннексию Молдо-Валахии, ввел там прямое русское управление, — но своих обещаний не выполнил, причем очень уж явно и намеренно. Поэтому с лета 1809 Наполеон точно знал о намерениях Ал-ра в его адрес, отчего Россия много проиграла, и даже не только Россия, но стратегия самого Александра много проиграла.
...Интересно, что старающаяся выдержать номинально благоприятный (по возможности) по отношению к нему тон биография пера вкн. Николая Михайловича, реально (и со стороны Н.М. намеренно) на каждом шагу выносит ему суровейшие приговоры. Во внешней политике главная его особенность была та, что его привлекали лавры признания, а не реальные приобретения. Он хотел, чтобы его почитали и им восхищались, оказывая ему соответствующие знаки, и хотел чувствовать себя спасителем-Агамемноном Европы (и чтобы в Европе это признавали), а реальные приобретения отходили на второй план.
Во внутренней политике реальными памятниками его правления остаются только повышение податей раза в два с лишним, наращивание армии с 400 тыс. до 1200 тыс. и оскудение крестьянства под этим бременем, — плюс военные поселения — плюс создание вреднейшей конституционной Польши, обошедшееся в войну 1830-31 гг. Все остальное — декорации и демонстрации.
Наполеон, конечно, заботится об интересах Франции, чего и не скрывал. Но именно эти интересы побуждали его к союзу с Россией, состоявшемуся в 1800. Александр разорвал этот союз, с маниакальной страстью с 1801/1802 сколачивал коалицию против Наполеона, в 1805 сколотил и до самого Тильзита упорно воевал с Францией, не имея с ней на деле никаких точек антагонизма интересов. Это была чисто идеологически-престижная война назло мировому империализму (как сказали бы большевики) // "проекту всесветного владычества", как писали при самом Александре.
И вот после всего этого он получил при втором заходе Наполеона на союз с Россией немалые территориальные приращения. Обижаться на то, что ему в награду за все изложенное не дали еще больше, и продолжать дониматься до того, чтО Наполеон делает внутри черты своей сферы влияния и добычи, вроде вставления палок в колеса насчет Силезии — было совсем уж чистым безумием.
По части дипломатии же Наполеон и Англия отличались тем, что если давали союзной великой державе слово, то его, в общем, держали (другое дело, что давали именно поэтому очень неохотно и скупо, стремясь лишнего не пообещать), пока та держава не нарушала обязательства первой; Александр — прямо противоположным подходом.
Итог его правления — разоренная страна, немеренные людские потери, 1200 тыс. армии на 40 млн. чел., нулевое РЕАЛЬНОЕ влияние России в Европе, паралич на юге (когда он отказывался лезть в греческие дела из уважения к законной власти султана над Балканами), малоуправляемая шляхетская конституционная Польша с собственной армией, тупиковая династическая ситуация и заговор в гвардии. Чудом обошлось без латиноамериканизации, которая имела бы место при успехе этого заговора. Тут помогло только то, что заговорщики сами в высшей степени ничего делать не умели и ни к чему толком не готовились. А так — Сперанский и Мордвинов были готовы войти в дело в случае их успеха...
Человеческие же качества императора явствуют из множества эпизодов, один из самых ярких — с фон Боком. Этот господин в самом деле был сильно неуравновешен головой и в 1818 отправил императору обличительное письмо, где его нещадно критиковал и называл не "государь", а "смертный". В свое время император, позируя, предоставил фон Боку как правдолюбцу всегда откровенно говорить ему, императору, правду, как он ее думает. Фон Бок сказал... Павел I в свое время не взыскал с Державина за публичную фразу "Ждите, будет от этого дурака толк!" Александр фон Бока посадил бессрочно в одиночное заключение в крепости, где тот спятил окончательно. Освободил его Николай, как только о нем случайно узнал.
[HTML_REMOVED]http://wyradhe.livejournal.com/167708.html<\/u><\/a>
Т.е. идет упрощение реальных переговоров и в Тильзите и в Эрфурте. И по Турции и по Пруссии. Реально Наполеон предлагал больше, а соглашался на меньшее. 
Коллега вообще-то он от простуды помре. Здесь нет зимнего похода в Силезию значит нет и болезни. Пусть вместо него простудился и умер Александр как предлагает Могултай. Рок взял положенную ему жертву