Леший пишет:
Например, к концу 1850 года 21% от населения Саванны, штат Южная Каролина, и 31% от населения Мемфиса, штат Теннесси, составляли эмигранты.
Коллега, не только у Вас есть ссылка на К. Маля, поэтому я немного продолжу:
Север был преимущественно промышленным регионом. Именно сюда устремлялся основной поток эмигрантов, находивших здесь применение своим талантам и навыкам.
Леший пишет:
Это говорит о том, что на юге к началу ГВ осознали необходимость индустриализации и стали её проводить.
Учитывая, что на Севере их было 110 тысяч, ни о какой индустриализации на Юге речи не идет.
Впрочем, вот Вам цитата:> Аграрное развитие двух субрегионов — Верхнего и Нижнего Юга шло в разном направлении. Штаты Верхнего Юга из-за истощения земли под плантационными культурами вынуждены были переходить к интенсивному сельскому хозяйству. Изменялась структура аграрного производства: сокращалась доля табака и росла доля фермерских культур (пшеницы, кукурузы), животноводства; началось использование машин, удобрений. Доля табака в хозяйстве Мэриленда упала с 90% в 1747 г. до 14% в 1859 г., что привело к снижению роли плантаций и рабства, превращению штата из плантационного в фермерский.
В результате в штатах Верхнего Юга в 1850-е гг. происходило ослабление плантационного рабовладельческого хозяйства, а с ним сокращался удельный вес рабов и рабовладельцев в населении. При высокой цене на рабов на Верхнем Юге рабство стало экономически невыгодным, поэтому рабов продавали на Нижний Юг. Затухание рабства особенно характерно для Мэриленда, где в 1850 г. почти половина черного населения — свободные.
Если штаты Верхнего Юга перед Гражданской войной добились некоторых успехов в интенсификации сельского хозяйства, то этого не произошло в штатах Нижнего Юга, хотя они также страдали от эрозии, истощения почв, а приатлантические штаты — и от конкуренции с западными. В 1858 г. 40% культивированных под хлопком земель было истощено. Особенно тяжелая ситуация сложилась в Южной Каролине. В начале ХIХ в. она производила половину национального хлопка, а через двадцать лет ее доля упала до 2/7, лидерство в хлопководстве перешло к новым штатам — Миссисипи, Алабаме, Луизиане. Из-за миграции населения на Запад Южная Каролина потеряла за 1820—1860 гг. более 200 тыс. человек, поэтому число конгрессменов от этого штата за 1830—1860 гг. снизилось с 9 до 4. Именно экономическое и политическое ослабление сделало Южную Каролину инициатором сепаратизма.
Правда, и на Нижнем Юге аграрные реформаторы выступали за изменение структуры хозяйства, его интенсификацию, но реформы не шли. В первую очередь им препятствовал влажный субтропический климат, неблагоприятный для развития зерноводства и животноводства: при сильной жаре здесь плохо росли пшеница, кормовые травы. Зато хлопководство быстро распространялось, захватывая и фермерские районы. В результате Нижний Юг, в отличие от Верхнего, все более превращался в монокультурный, плантационный, здесь продолжала расти доля рабов и рабовладельцев в населении. В 1860 г. в штатах Нижнего Юга находились свыше 60% всех рабов региона и около 70% латифундий и плантаторов.
Таким образом, два субрегиона Юга все дальше уходили друг от друга: Верхний Юг сближался с Севером, включаясь в общенациональную рыночную экономику; Нижний Юг, нацеленный на внешний рынок, все более склонялся к сепаратизму. Вот почему с началом Гражданской войны четыре штата Верхнего Юга, так называемые пограничные (Мэриленд, Делавэр, Кентукки, Миссури), и фермерская Западная Вирджиния остались верны Союзу, а три других штата (Теннесси, Вирджиния и Северная Каролина) неохотно, с запозданием поддержали Конфедеративные Штаты Америки.
Развитие промышленности на Юге не было успешным: не хватало рабочих рук, капиталов, подавляющая часть предприятий — мелкие. Плантаторы и фермеры не желали инвестировать в промышленность: от них шла только треть капитала. Рабовладельческая плантация оставалась до Гражданской войны наиболее устойчивым и престижным бизнесом. В плантационном хозяйстве видели меньше риска, оно давало более быструю, после первого урожая, отдачу, чем длительный промышленный цикл. К тому же плантаторов интересовала не только прибыльность самой плантации, но и неуклонный рост цен на недвижимость и рабов. Они были не инвесторами, а скорее спекулянтами, ставившими на повышение цен на землю и рабов.
Плантационная рабовладельческая система наложила отпечаток на всю экономику Юга. Она задерживала развитие промышленности, внутреннего рынка, городов, переход фермерского хозяйства к товарному производству. В экономике Юга парадоксально сочетались новейшая технология с архаичными чертами, в первую очередь ручным трудом рабов.
Будучи другой социально-экономической системой, Юг, конечно, отставал от Севера почти по всем экономическим показателям. Тем не менее некоторые исследователи считают, что в 1860 г. Юг был процветающим. Ему принадлежало пятое место по производству хлопчатобумажной продукции и третье по производству чугуна. Южане, как монополисты в хлопководстве, гордились тем, что контролируют всю хлопчатобумажную промышленность мира. «Без единого ружейного выстрела, — заявил в Конгрессе 4 марта 1858 г. сенатор от Южной Каролины Дж. Хэммонд, — и не обнажив меча, мы можем положить весь мир к своим ногам... Что произойдет, если в течение трех лет не будет поставок хлопка? Англия падет и сделает все возможное, чтобы мобилизовать весь цивилизованный мир для спасения Юга. Нет, вы не посмеете воевать с хлопком. Ни одна власть на Земле не посмеет воевать с ним. Хлопок — король...»
Итак‚ начавшаяся в США модернизация усилила различия между Севером и Югом. Если Север перешел в индустриальную фазу развития, то на Юге укрепилась плантационная рабовладельческая система, ориентированная на внешний рынок и задерживавшая экономику региона на стадии торгового капитализма. В таких условиях невозможно было создание внутреннего рынка, ведение единой национальной политики, в чем нуждался Север. Конфликт между двумя регионами, представлявшими разные социально-экономические системы, в середине ХIХ в. стал неизбежным.
В действительности все нет так,как на самом деле
