Развилка -- в начале 80-ых годов XIX века Синод разрешает семинариям давать образование не принимающим сан (надеюсь я правильно воспроизвел предложение ув. Георга). Это приводит к формированию слоя светской интеллигенции, находящейся в то же время под влиянием церковной идеологии и в связи с крестьянской массой. Часть ее пойдет немсомненно в социалисты разного толка. Часть пойдет направо. В черносотенцы. Но ту вступает в действие еще один фактор. Приведу небольшую статью Ленина.

О ЧЕРНОСОТЕНСТВЕ
В нашем черносотенстве есть одна чрезвычайно ори¬гинальная и чрезвычайно важная черта, на которую обращено недостаточно внимания. Это — темный му¬жицкий демократизм, самый грубый, но и самый глу¬бокий.
Как ни стараются командующие классы отгородить от народа наши политические партии и посредством третьеиюньского избирательного закона 12 и посред¬ством тысячи «особенностей» нашего государственного строя, а все же жизнь берет свое. Той или иной связи с народом приходится искать каждой политической партии, даже и крайним правым.
Крайние правые — партия помещиков. Но ограни¬читься связями с одними помещиками они не могут. Им приходится прикрывать эту связь и делать вид, что они защищают общенародные интересы, отстаивают «добрые старые» порядки «устойчивого» земледельче¬ского быта. Приходится взывать к самым закоренелым предрассудкам самого захолустного мужика, играть на его темноте.
Безопасно такая игра не проходит. Нет-нет, и прорвется голос подлинной мужицкой жизни, мужицкий демократизм через всю черносотенную затхлость и натасканность. Тогда правые вынуждены выгонять вон «неудобного» мужицкого демократа. А подобное изгнание или устранение крайними правыми из их собственного лагеря самых верноподданных черносо¬тенцев за демократизм, разумеется, не обходится без просветительного влияния на массу.
Например, епископ Никон, крайний правый, вынуж¬ден был уйти от думской работы. Почему?
На это даст ясный ответ письмо самого епископа Никона в «Енисейской Мысли» 13. Разумеется, прямо говорить о причинах своего удаления еп. Никон не смеет. Но, приводя письмо некоего крестьянина, еп. Никон пишет: «земельный, хлебный и др. важней¬шие вопросы нашей русской действительности и края как-то не доходят до рук и сердец ни начальства, ни Думы. Эти вопросы, их посильное решение почитаются «утопическими», «рискованными», неблаговременными. Что же сами молчат и чего ждут? Настроений, бунтов, за которые будет расстрел тех же «недоедающих», голодных, несчастных крестьян?! У нас боятся «боль¬ших» дел и реформ, ограничиваются мелочами, пустяч¬ками, хотя бы и добрыми».
Так пишет еп. Никон. Так рассуждают многие и многие черносотенные крестьяне. И вполне понятно, почему епископа Никона должны были удалить от думских дел и выступлений за такие речи.
По существу дела, еп. Никон выражает свой черно¬сотенный демократизм в рассуждении весьма и весьма неправильном. И земельный и хлебный и все прочие важные вопросы вполне доходят и до рук и до сердца (и до кармана) и «начальства» и Думы.
«Посильное» решение этих вопросов и «начальство» и Дума дают, — только именно посильное решение, соответствующее интересам и силе помещиков, которые преобладают и в начальстве и в Думе.
Епископ Никон чувствует, что его черносотенные взгляды разбивает сама жизнь; их разбивает то, что ему приходится наблюдать и в Думе и в отношениях «начальства» и т. д. А понять, отчего это происходит, еп. Никон не может или боится.
Но жизнь возьмет свое, и из десяти единомышлен¬ников еп. Никона в любой деревне девять, наверное, окажутся в конце концов не так туги на усвоение уроков жизни, как еп. Никон.

В этой АИ подобные высказывания из эпизодов скорее всего из эпизодов превратятся в систематическое явление. Ибо здесь у "мужицкого" крыла черносотенцев появляются вполне образованные вожаки. Часть из них естественно прейдет под влиянием "уроков жизни" к социалистам. Часть скорее всего предпочтет просто тихо обрабатывать ту часть партии, которая состоит из крестьян-консерваторов и городских низов, попутно окончательно радикализуясь и приучаясь делать упор не на самодержавие, а на народность. Скорее всего она быстро свяжется с военными типа Брусилова. Думаю, что в 1917 году она всё таки проведет февральский съезд, оформится в партию, скорее всего проникнет в крестьянские советы с одной стороны, и в среду, позднее поставлявшую советской власти военспецов. Далее имеем события реала, но ускоренные раза в два из-за сужения социальной базы временных "справа". К июню временно правительство начинает явно склоняться куда в сторону корниловщины и установления военной диктатуры, к конце августа происходит переворот подл лозунгом ""Вся власть советам!". В сентябре 2-ой съезд советов по инициативе правых провозглашает самое себя Учредительным собранием В октябре принята конституция, явившаяся компромиссом правых с социалистами. Устанавливается власть советов на местах, однопалантный парламент, этими советами избираемый и конституционная монархия по британской схеме (формально неограниченный монарх, вынужденный запрашивать мнение парламента по ряду вопросов и не принимать законы без его ведома). Царем избирается Михаил Романов.