Как известно, после массовых выступлений иконоборцев-кальвинистов летом 1567 года Фландрия была оккупирована испанскими войсками под командованием герцога Альбы, наделенного диктаторскими полномочиями и де-факто упразднившего традиционную автономию Соединенных провинций. Начались массовые аресты и казни представителей местной аристократии. Неготовность испанских Габсбургов пойти на компромисс со своими северными провинциями привела к Нидерландской революции и Восьмидесятилетней войне, надорвавшей мощь обеих воюющих сторон и похоронившей габсбургские планы создания «мировой монархии».
Вместе с тем, назначение Альбы в Нидерланды вызвало не только конфликт испанских и фламандских элит, но и раскол внутри испанского правящего слоя. Сын и наследник Филиппа II, инфант Карлос, хотел сам возглавить карательную экспедицию, направленную в Соединенные провинции. Когда вместо него был назначен Альба, инфант возненавидел и герцога, и родного отца. Карлос вступил в тайные переговоры с посланником нидерландской оппозиции Мориньи и, когда они были изобличены, последний был тайно казнен по приказу Филиппа. В январе 1568 года Карлос попытался бежать из Испании, но был схвачен и посажен в тюрьму, где и скончался.
Развилка: В декабре 1567 года Филипп II подхватил простуду, развившуюся в пневмонию. Поскольку испанский король итак надрывал все свои силы, всё время посвящая государственным делам, болезнь окончательно подорвала его здоровье, и незадолго до католического Рождества он скончался. На престол под именем Карла II взошел инфант Карлос, начавший своё правление со смещения ненавистного ему Альбы со всех должностей и помилования осужденных им на смерть лидеров нидерландской оппозиции (Эгмонт, Горн и прочие). С Вильгельмом и Людвигом Оранскими, бежавшими из страны и поднявшими мятеж против короны, были начаты переговоры.
8 ноября 1568 года представители Испании и Нидерландов подписали соглашение, вошедшее в историю как Гентское умиротворение. Согласно его условиям, Карл II выводил из Соединенных провинций испанские войска и обязался не вводить их обратно. Кроме того, протестантам предоставлялась та же религиозная свобода, которой они обладали во владениях австрийских Габсбургов. В обмен мятежники складывали оружие. Штатгальтером Нидерландов назначался недавно помилованный Ламораль Эгмонт. Он был удобной фигурой для обеих сторон, так как, с одной стороны, был католиком, верным испанскому королю, а с другой — был готов отстаивать вольности своей страны.
Но не успев покончить с одним восстанием, Карл II был вынужден иметь дело с другим. В самой Испании доведенные до отчаяния религиозным гнетом и преследованиями Инквизиции мориски в ночь перед Рождеством 1568 года подняли в Андалузии, на территории бывшего Гранадского эмирата, восстание, провозгласив своим королем дворянина мавританского происхождения Фернандо де Валора. К 1569 году восстание приняло угрожающий характер, охватив всю Андалузию, и Карл поручил его подавление своему другу юности- принцу Хуану Австрийскому, незаконнорожденному сыну его деда Карла. Тот энергично взялся за усмирение морисков, лично осадил крепость Галеру, где они укрывались, в январе 1570 года, и взял её после нескольких штурмов.
Восстание обнажило слабость Испании- страна, владевшая огромными колониями, половиной Италии и Нидерландами, была неспособна защитить свою метрополию. "Даже под игом мавров, — ворчал один из высших офицеров, беседуя с королем, — Испания не пребывала в столь плачевном положении, как сейчас. В стране нет ни лошадей, ни доспехов, ни аркебуз или пик, никакого другого оружия и никого, кто умел бы обращаться с этим должным образом". Пользуясь бессилием испанцев, в 1570 году турецкий бейлербей Алжира Улудж Али захватил принадлежащий им Тунис. Королевское окружение убедилось в том, что основная угроза Испании исходит от берберийских пиратов и их покровителей-османов.
Подавив мусульманское восстание, Хуан предложил племяннику амбициозный проект покорения Магриба- в первую очередь, подвластных Турции Алжира и Туниса. Он указал королю на то, что именно берберийские пираты (среди которых немало изгнанников-морисков) и их турецкие хозяева поддерживают всякий мятеж морисков. Король одобрил проект своего дяди, тем более что ещё в 1568 году — самом начале правления Карла II — Хуан, назначенный командующим испанским флотом, нанес алжирским корсарам ряд поражений. Поскольку в Нидерландах к тому времени прекратились боевые действия, выведенную оттуда армию можно было перебросить в Магриб.
Понятное дело, реализация подобного проекта требовала отказа от активной внешней политики в Европе. Но Хуан Австрийский заручился поддержкой Гомеза де Сильва, принца Эболи, выступавшего за дружественные отношения с другими европейскими странами. После того, как в опалу попал главный враг Эболи- Альба- он стал одним из важнейших советников нового короля. Совместно Хуан и Гомез убедили Карла II в том, что теперь, когда во Франции бушует гражданская война между католиками и гугенотами, а веротерпимая политика императора Максимилиана II умиротворила протестантов Германии, главным врагом Габсбургов являются иноверцы-османы. В результате когда в 1570 году турки захватили венецианский Кипр, а итальянские государства во главе с Папой Пием V создали для его отвоевания Священную лигу, Испания немедленно вступила в неё.
Война Священной лиги, как и в реальной истории, протекала довольно неудачно для антиосманской коалиции- несмотря на то, что флот союзников под командованием 7 октября 1571 года разгромил турок при Лепанто, отвоевать Кипр так и не удалось, в результате чего к 1573 году большая часть итальянских государств, включая саму Венецию, вышла из войны, оставив Испанию в одиночестве. Однако испанцы, не скованные, в отличии от реальной истории, боевыми действиями в Нидерландах, могли бросить все силы на борьбу с берберийцами. Осенью 1573 года Хуан Австрийский отвоевал Тунис и посадил на тунисский престол Мухаммада из происпанской династии Хафсидов. Но год спустя, летом 1574 года, османо-алжирский флот под командованием Улудж-Али осадил Тунис.
Однако испанская эскадра под командованием Хуана Австрийского успел прибыть вовремя и сразился с турками. Битва закончилась вничью, но Улудж-Али понес большие потери и был вынужден увести свой флот в Александрию на ремонт. Одновременно в Оране высадилась большая испанская армия под командованием герцога Альбы (прощенного к тому времени королем и направленного в Магриб), захватившая Мостаганем- порт неподалеку от Алжира, ставший одной из баз берберийских пиратов. Вскоре на помощь им прибыли португальские войска- король Себастьян Португальский был фанатичным католиком, мечтавшим перенести Реконкисту на территорию Африки, Усилиями испанской дипломатии удалось убедить его вместо экспедиции в Танжер поддержать экспедицию Альбы, и вскоре португало-испанские войска осадили Алжир.
Прибывший с флотом из-под Туниса Хуан Австрийский блокировал город, и после нескольких штурмов Алжир был захвачен испанцами зимой 1575 года. Однако произошедшее в том же году банкротство Испании (из-за которого Карл II был вынужден отменить запрет на вывоз монеты в Нидерланды) помешало развить наступление, а Хуану пришлось увести флот обратно в Тунис, чтобы защитить его от нападений Улудж-Али. Но и турки не могли продолжать войну, поскольку султан Мурад III, взошедший на престол в 1574 году, был ещё более бездарен, чем его отец, Селим II; всё свое время он проводил в гареме. Кроме того, его мало интересовали средиземноморские дела- он готовился к большой войне с Персией.
В такой ситуации испанцы и турки пошли на заключение 4 ноября 1576 года четырехлетнего Оранского перемирия, согласно условиям которого земли от Орана до Алжира и Тунис отходили испанской короне. Формально Испания выиграла войну, но на практике её экономика понесла чудовищные убытки, Страна влезли в долги к итальянским финансистам, а резкий рост военных заказов обогатил Нидерланды (поскольку большая часть испанского оружия изготовлялась там и оттуда же происходила большая часть испанских инженеров) и разорил собственно Испанию (из-за резкого роста налогов). Кроме того, завоевание Алжира пока что ещё не окупилось, так как была захвачена была лишь узкая полоска земли вдоль побережья, а внутренние районы продолжали контролироваться местными племенными вождями.
Кроме того, из-за нападений английских пиратов на испанские корабли и колонии резко ухудшились отношения с королевой Англии Елизаветой I. И «английскую проблему» тоже предстояло как-то решать…
