Филипп и Антиох - братья навек. Ганнибал форева. ¶
Перечитывая античные первоисточники, задумался – до какой же все же степени Рим был истощен второй пунической. Только и читаешь о заброшенных полях, обезлюдевших селениях и наборе в легионы юношей, преступников и рабов. Мобпотенциал Рима к 200 году был в значительном количестве исчерпан. А меж тем – на севере еще не покорены отложившиеся Цизальпинские галлы, на западе – начинаются военные действия против иберийских племен, и расположенные в Испании войска бунтуют и требуют дембеля.
И в этой ситуации Рим начинает войну с Македонией. Возможно такая «превентивная война» и была необходима для безопасности Рима – аннексия владений Птолемеев грозила чрезмерным усилением Македонии, а в Риме отлично помнили про союз Филиппа с недобитым еще Карфагеном. Но силенок было маловато. В комициях решение о войне с Македонией с треском провалилось во всех центуриях, причем ораторы справедливо указывали на крайнее истощение Италии. Только после организованной сенатом бешенной пропагандистской компании с опубликованием подложных писем Филиппа и пламенными речами консулов удалось протолкнуть объявление войны через комиции. Но и после этого удалось набрать для балканского похода только 2 легиона. И эти 2 легиона почти 2 года бессильно топтались в Иллирии.
И вот явился Фламинин – ученик Сципиона и пламенный эллинофил. И как в нашей былине Илья Муромец «стал тем татарином помахивать, стал бить татар татарином» — так же и Фламинин, имея благодаря истощению Рима мало сил и средств, умудрился бить греков греками. Он использовал все противоречия эллинского мира – и вот вокруг двух римских легионов собираются гораздо более многочисленные греческие союзники – этолийцы, ахейцы, спартанцы, афиняне, Пергам, Родос, а с севера Македонию атакуют дарданы и автариаты. Победу при Киноскефалах только с натяжкой можно назвать римской – ибо армию возглавлял римской полководец – но победу решила атака этолийцев, которые разбили македонскую конницу и вышли в незащищенный фланг фаланги.
И в это самое время Антиох Великий, имевший секретный пакт с Македонией, располагавший огромной опытной армией и лучшим полководцем эпохи – Ганнибалом – по совершенно непонятным мотивам объявляет о своем нейтралитете. За что вполне расплатился впоследствии – его римляне тоже разбили руками единокровных греков, двинув против него армии не только мелюзги типа ахейцев, Пергама и Родоса, но и армию Македонии, которой за это вернули Фессалию и сюзеренитет над Эпиром. Сципион снова «побил греков греками».
И ведь нельзя сказать, что в Греции не понимали ситуации. В 217 г. в Навпакте Македония и греческие государства, с одной стороны, и этолийский союз, с другой, заключили между собой мирный договор. Речь этолийского представителя Агелая при заключении мира, обращенная к царю и эллинам, имела характер программы, в которой отчетливо высказано желание «никогда не воевать друг с другом». В этой речи звучит страстный призыв к единению в греческом мире, особенно в такое время, когда «на западе встали сильные полчища и возгорелась великая война». Оратор предлагает забыть старые счеты, отбросить в сторону неприязнь, объединить свои силы, иначе «как бы у всех нас не была отнята свобода мириться и воевать и вообще устраивать для себя взаимные развлечения, отнята до такой степени, что мы будем вымаливать у богов как милости, чтобы нам вольно было воевать и мириться друг с другом, когда хотим, и вообще решать по-своему наши домашние распри».
Кто бы из них – Рим или Карфаген — ни вышел победителем, тот «поведет свои войска далеко за пределы, в которых подобало бы ему держаться». Перед «тучами с запада» Агелай призывал македонского царя и эллинов отложить споры до лучших времен. Тем не менее как только сиюминутные интересы толкнули этолийцев на сближение с Римом, они с полнейшей близорукостью выступили против Македонии.
Ну ладно демократии, с них и взятки гладки. Но поведение Антиоха в начале 190ых совершенно непонятно.
Предположим развилку – в голове Антиоха взорвался шальной персик и он стал действовать строго разумно, то есть полностью принял план Ганнибала. Сирийская армия перешла Геллеспонт и присоединилась к Македонской, отдельный экспедиционный корпус во главе с Ганнибалом послан морем в Африку поднимать Карфаген и атаковать Италию с юга. Ахейский союз, не очень охотно вступивший в союз с Римом (лишь под угрозой двойного удара этолийцев и Набиса Спартанского), тут однозначно встанет на сторону царей, Аттал Пергамский так же не осмелится выступить против Антиоха (да и отношения между ними на тот момент прекрасные). Да и этолийцы задумаются.
Конечная цель – новое вторжение в Италию (мобпотенциал которой исчерпан чуть не до донышка). Если в войне с Ганнибалом вариант «завалить трупами» у римлян прокатил, то в войне с эллинской коалицией, располагающей в качестве стратега тем же Ганнибалом, таковой вариант уже не доступен. Бруттии и самниты, которых нагнули ниже плинтуса, восстанут сразу же по десанте союзников в Италии, галлы на севере так же не добиты.
