"Ъ" стали известны подробности нового дела полковника. По версии ФСБ, он с соратниками планировал захватить оружие в нескольких воинских частях, после чего устроить поход на Москву, целью которого был захват власти. Защита считает, что выводы следствия ничем не подтверждаются.
Ходатайство следственного управления ФСБ России об аресте Владимира Квачкова рассматривалось судом в закрытом режиме, однако некоторые подробности дела все равно стали известны. Так, со слов самого Квачкова, а ему удалось пообщаться с журналистами в перерыве между заседаниями, выходило, что в основу его преследования легли показания лидера тольяттинского отделения "Народного ополчения имени Минина и Пожарского" Петра Галкина, который был задержан ФСБ еще этим летом, но затем освобожден из-под стражи и якобы согласился сотрудничать со следствием.
Галкин рассказал, что по заданию Владимира Квачкова в Тольятти, Самаре, Владимире и других городах из патриотически настроенных молодых людей и попавших под сокращение в результате реформы вооруженных сил армейских офицеров создавались боевые группы ополченцев, которые по сигналу из штаба "Народного ополчения", возглавляемого полковником Квачковым, должны были захватить и разоружить расположенные в этих регионах воинские части, а затем отправиться в вооруженный поход на Москву, "присоединяя к себе все новые и новые отряды восставших". Причем, как сообщил Петр Галкин, военных предполагалось разоружить мирным путем, агитируя их перейти на свою сторону.
Для этого, по данным ФСБ, весной-летом этого года находившийся под подпиской о невыезде Владимир Квачков (тогда он был подсудимым по делу о покушении на Анатолия Чубайса) посетил Кострому, Ярославль, Нижний Новгород, Самару, Тулу и Рязань, где, встречаясь с военными, вел среди них антиправительственную пропаганду.
Начать же мятеж, по версии следствия, "народные дружины" планировали с Владимира, где и действовала группа Галкина, однако там он был задержан.
Сам Владимир Квачков утверждает, что никакого заговора не было. По его словам, ребята во главе с Галкиным просто съездили в лес потренироваться в стрельбе из арбалета, который был приобретен ими на вполне законных основаниях, но их задержали. Потом, утверждает полковник Квачков, тот же Галкин посетил съезд ополченцев в Сызрани, на котором тайком сделал аудиозаписи, которые и получила ФСБ.
— По сути, мы имеем дело с серьезной провокацией спецслужб, сопоставимой по масштабу с "операцией "Трест", целью которой является выявление и обезвреживание тех отставных военных, которые могут стать проблемой для власти, и запугивание остальных, — считает главный редактор ФОРУМа.мск Анатолий Баранов. — Такие действия властей, проводящих сегодня масштабные сокращения в армии, вполне объяснимы. Какова роль в этом самого полковника Квачкова — покажет время. Скорее всего, он действует искренне, но его действиями очень умело манипулируют. Хотя для начала следует сказать о заговорах российских офицеров вообще — покойный А.В.Суриков на этот счет высказывался радикально: "Советские офицеры способны только на один вид заговора — собраться вместе, украсть что-нибудь, продать и деньги пропить". Жестко, но справедливо, иначе мы за прошедшие 20 лет были бы свидетелями хоть каких-нибудь офицерских бунтов, хоть каких-то заговоров. А так — миллионы кадровых военных просто растворились в буржуазной среде Росфедерации и других постсоветских государств. И причина здесь довольно глубинная — основным мотивом поступления будущего офицера в военное училище была хорошая зарплата и выход на пенсию в 45 лет при средней пенсии гораздо выше, чем средняя зарплата по стране. Такая среда противопоказана пассионарным личностям. И как только социальные гарантии офицерам рухнули в начале 90-х, из армии, не дожидаясь выслуги, валом повалило офицерство. Куда? В бизнес! А оставшиеся пили технический спирт и потихоньку распродавали военное имущество. В такой среде никакого серьезного противостояния режиму родиться не могло. И режим просто плевать хотел на офицеров.
"Современное российское офицерство устроено несколько иначе, — продолжил Анатолий Баранов. — Сегодня будущий офицер уже не может рассчитывать на заботу государства, и мотивы поступления в военный вуз несколько иные. Российские офицеры часто воюют, живут тяжело — большой корысти в этом нет. Конечно, среда все равно остается инертной, но в ней уже возможны очаги пассионарности, и сокращение кадров в такой среде может вызвать не только глухое недовольство, но и желание у некоторой, признаемся, очень небольшой части офицеров сменить власть силой. Однако настроения в офицерской среде всегда очень внимательно отслеживались — особисты в частях не зря ели свой хлеб. Трудно сказать, какой процент офицеров "стучал" в особый отдел, но видимо, очень значительный это был процент, поскольку хороший особист всегда знает, что в части происходит еще до того, как оно произошло. Эта практика очень старая и очень эффективная. Поэтому любые коллективные действия в среде офицеров, как действующих, так и отставных, практически всегда находятся под контролем, особенно в такой острый момент, как так называемая "реформа" армии, а по сути ее ликвидация. Именно поэтому заговор офицеров, особенно отставных, как только он охватывает больше нескольких десятков человек, тут же перестает быть секретом для властей. Но по большей части, собравшись вместе, офицеры не составляют заговоры, а просто треплются — вот как было бы хорошо, да на танке, да с поддержкой с воздуха, да как в Афгане... Вот этот треп, ставший массовым, и представляет заботы для властей. А вдруг кто-нибудь действительно организует поход на Москву, и на его сторону, как во времена Лжедмитрия, станут массово переходить войска?"
— Собственно, создание Народного ополчения имени Минина и Пожарского было формой такого трепа, — считает Анатолий Баранов. — Политическая программа ополчения, боюсь, загадочна даже для его организаторов. Предлагается взять власть "всем миром, всем народом", а дальше видно будет. Таких прожектов за последние два десятилетия было — и не сосчитаешь. Но сейчас у этого движения действительно есть социальная база — недовольные офицеры, которых большинство. После закона о полиции к ним прибавятся уволенные милиционеры. Сила, что там говорить. И вот этой силе предлагается простое и неверное решение — составить заговор. Который будет немедленно разоблачен, а сила — разгромлена. Что мы и наблюдаем. Тактика, известная со времен царя Гороха — насовать в рыло, а потом покормить с руки. Так собак дрессируют.
"Естественно, возникает ленинский вопрос — что делать? — заканчивает Анатолий Баранов. — А делать в такой ситуации надо по-крупному, не размениваясь на заговоры. Единственный способ поменять власть в России — это политическое решение. Неполитические методы, включая заговоры и мятежи, остались в глубоком прошлом и были несовременны еще во времена декабристов. Офицеры, особенно отставные, сегодня в России представляют огромную силу — потенциально. Но реально эта сила станет силой только став силой политической. Сегодня у политической оппозиции не хватает главного — силы. Студентов и ветеранов, учителей и врачей просто избивают и убивают, разгоняют и гнобят по тюрьмам. Рабочие деморализованы и деклассированы, уровень классового сознания у современного российского рабочего намного ниже, чем у его полуграмотного предшественника сто лет назад. А офицерство может стать опорой политической борьбы. Объединившись в группы, но не для заговора или игры в "Зарницу", а для создания организованного политического отпора власти. Объединяться как в Германии 20-30-х годов в спортивные общества, создавать на их базе марксистские кружки, привлекать в них молодежь. И обязательно — организованно включаться в политические проекты реальной, а не бутафорской оппозиции. И забыть про игры в казаки-разбойники с арбалетом во владимирских лесах. И не трепаться, особенно за стаканом, про то, как было бы хорошо на танке въехать на Красную площадь. Ну а если кто-то очень навязывает такие темы для разговоров, то поинтересоваться, чего это он во время оно так часто бегал к особисту?"
