День седьмой от События. 02 часа 15 минут.
Машину часто встряхивает на кочках и корнях деревьев. Настя пытается по новой перевязать Витька – не слишком успешно, по марле расплывается красное пятно. Витек стонет. Я стараюсь беречь руку. На очередном повороте теряю равновесие и попадаю Леоперду локтем по носу – в уазике мы сидим, как килька в банке, кто на полу, кто на седушках. Леоперд вяло матерится.
Апатия. Вялость. И слегка знобит, как лихорадкой.
Как-то все очень быстро случается. Неделю назад ты живешь обычной жизнью, изучаешь премудрости автоматизированных систем проектирования, бухаешь в общаге, клеишь девчонок – в общем, ведешь обычную жизнь среднестатистического студента. Потом в один далеко не прекрасный вечер происходит чертовщина. Еще не зная о ней, ты просыпаешься, ибо первый семинар не из тех, что можно прогулять невозбранно, ругаясь на гнилую проводку общаги, одеваешься в кромешной тьме и, подсвечивая дорогу фонариком, выходишь на освещенную луной улицу. Через две минуты ты стоишь, очумело глядя на сосновую рощу на месте стройки и густую траву под ногами. Выйдя из столбняка, замечаешь, что света нет ни в одном окошке общаги, а вместо городских кварталов за пустырем виднеется лес. Подхватываешь ноги в руки и мчишься будить общагу.
А два часа назад тебя пытаются задушить, и ты впервые убиваешь человека.
Плеск. Машина снижает ход, затем несколько раз дергается и встает. Двигатель несколько раз взвыв, замолкает, и в перегородку слышен стук.
— Ребята, кажется, увязли… Кто на ногах, выходим толкать.
Кроссовки промокают мгновенно, а вода-то холодная… Когда, поднажав, мы выпихиваем «уазик» на твердую почву, я уже стучу зубами от холода. Разуваюсь и растираю ноги накрывающей ящик в кузове мешковиной.
Как-то глупо все получилось. Ведь знали, знали и о давней нелюбви между Полевым и Инжемехом, и понимали, что обобществленный запас продуктов будет подъеден в ближайшее время. Но – строили какие-то планы, предлагали организовать охоту, ходили осмотреться – благо высотные корпуса издалека видно над редколесьем. Пытались понять, где находимся.
Деревья вокруг самые обычные – сосны, тополя, берега мелких прудов заросли ивой. Много уток, Анастас с завистью проводил взлетевшую стаю взглядом и напел: «Жаль, нет ружья…». Свирепых хищников, впрочем, мы не нашли – или они нас, что радовало. Порхали вокруг незнакомые мне птички, по стволам сосен карабкались похожие на виноград с мелкими листиками и толстыми стеблями вьюны.
А хищники все же здесь были. Самый опасный вид планеты Земля, всегда и во все времена.
Как-то неожиданно все получилось. Ждали угроз, засылки парламентеров, попыток давления на психику. Не ждали визита всей кодлы, короткого «Что, с…ки, без стволов понт не тот?» и драки насмерть.
Может, и полевики не собирались убивать вот так вот сразу, хоть прихватили с собой «холодняк». Но когда Вася, выскочив на шум, с ходу сломал пару челюстей и ребер и получил заточкой под ребро, мордобой как-то быстро и плавно перешел в поножовщину.
Я надеваю носки обратно, извернувшись в тесноте между Натой и Леопердом. На ногах просохнет быстрее, чем под лавкой.
Полчаса. Машина вновь тормозит.
— В обход надо…
— Не вижу я обхода.
— Тогда вброд?
— И брода не вижу. Слушай… а куда мы, млин, едем?
Молчание.
— Куда подальше, видимо.
— От этих?
— От кого же еще?
— Под сотню километров проехали… Что-то мы далековато смылись, а? И ваще. Зря смылись.
— Чего?
— Надо было ломануться в другой корпус. К экфиновцам, к нашим же. Поднять народ и вломить мзды гадам.
— Хрен.
— Че хрен? Они что, такие тупые? Не понимают, что завтра уже их придут резать?
Смешок. – Шестой этаж так просто не порежешь… там осеты через каждого пятого. Юрик, помнишь, я ходил с Леопердом смотреть, что с «Копейкой»?
— Ну?
— Вот тебе и ну. Магаз располовинило. Крыша завалилась, но склад стоит целый. Ну вот, парни из пятерки – наши, инжемеховские – жрачку со склада перли себе в корпус. Мы сунулись посмотреть. Один боксер с Т-факультета, я его слегка знаю, ко мне подходит и советует, душевно так советует, не отсвечивать без дела рядышком. Мы в непонятки – подваливают еще двое и повторяют совет. Так-то, Юрик. Сейчас каждый за себя.
Открываю дверь, выглядываю. Свет фар падает на широкую полосу ивняка. За ней – блеск воды и лес на другом берегу. Озерцо выглядит неглубоким, но чаща за ним густеет, и вряд ли машина пройдет между стволами.
Юрик и Андрей вылезают из машины, закуривают. Я стреляю сигарету, хоть обычно и не курю. Мне проще, думаю с легким злорадством, а вот Витек намучается без никотиновой отравы…
Если выживет.
— Ребята, — вклиниваюсь в услышанную беседу. – И вправду, давайте здесь встанем. Заночуем. Рассветет, будет виднее, что делать. Ехать обратно или тут и окапываться.
— А ведь обратно не доедем, — Андрей косится на Уаз. – Бензина на чуть. Ящер, ты там канистры не видел?
Мотаю головой, слишком уставший, чтобы обижаться на прозвище. – Андрюх, Витьку, похоже, хреново.
Андрей серьезнеет, лезет в кузов. – Ну чего?
Настя поднимает голову.
— Череп, кажется, цел, но сотрясение сильное. Я перевязала как могла, и кровит уже несильно. Андрюша, нам далеко еще ехать? Ему нужен покой, а не тряска.
Андрей задумался на секунду. Будто и в самом деле ехали куда-то, а не в панике – в никуда. – Да приехали, народ. Привал.
Выбираюсь обратно. Народ в кузове возится, пакуясь поудобнее – девушки на лавках и в кабине, мы с Леопердом и Юрцом – по обе стороны от раненого. Андрей устраивается на правой лавке, в обнимку с Викой. Я задерживаюсь снаружи. Луна выглядывает из-за облака, плывет между тополиными листьями.
Как-то криво все получилось. Я выбежал вместе с Андрюхой, услышав шум. Саму драку помню плохо – толкотня, шум и крики. Потом Витек толкнул в мою сторону Надьку, рявкнул: «Выводи баб!» и дальше я уже распахивал окно – то самое, с предусмотрительно отогнутой решеткой. Как удобно было водить гостей после отбоя через загаженную крышу флигелька. Как удобно через нее же убегать сломя голову. Я помог вылезти Наде, Танчику, затем дверь распахнулась. Возня, пара ударов в тесноте, и тебя сгребают за шкирятник, швыряют спиной об стол и зажимают горло в захвате. Испуг. Удушье. Звон – не в ушах, а от разбитой тарелки. Рукоятка столового ножа под рукой. Свежий ночной воздух, нет времени лезть по разбитой кладке, и земля бьет под ноги. Свет из окна, в нем – несколько силуэтов. Кто-то из нас швыряет камень. В ответ – хлопок. Еще выстрелы – оттуда, сверху, но, оборачиваясь на бегу, я вижу, как преследователи прыгают с крыши. Свет фар, чихание мотора – и уазик, набирая ход, идет на полевиков. Одного задевает бампером, откидывая к стене. Травматик молчит. Машина описывает полукруг, хлопает распахнутый багажник. Крик Леоперда: «В машину, … …!»
— Где мы? – я все еще заново переживаю драку. Оборачиваюсь, смотрю на Нату.
— Что?
— Куда мы попали? – подходящее же ты время выбрала для вопроса… хотя чем оно хуже любого другого?
— Нат, мы уже неделю ломаем голову. Такие места… вообще, очень смахивает на Карельский перешеек. Елки-сосны, березки… Да и местность похожа. Вообще, как будто Питер просто взял и исчез, а мы остались.
— Или наоборот, — шепчет Ната.
— Или наоборот, — соглашаюсь я. – Луна такая же, — я осекаюсь. Ищу ее взглядом. Подводит меня зрительная память – или рисунок кратеров немного, но отличается? Или моя фантазия ищет за меня новые приметы параллельного мира?
— А звезды?
— А звезды не такие же, — я, конечно, даже близко не астроном, но ковши Медведиц и бабочку Ориона ясной ночью не заметить проблематично. Теперь их не было. Звезды Южного полушария? Звезды другой Галактики? – Это другое небо, Ната. С нашей Луной в нем.
— Знаешь, что я видела четыре дня назад? Я поднялась на пятый, глянула в окно. Я же занималась в тире, зрение у меня хорошее. Там, где был парк, где-то в районе самолетика, — мы одновременно улыбнулись, вспомнив старую шутку, — там шли несколько зверей.
— Зверей, — переспросил я.
— Олег, в Ленобласти слоны не водятся. Тем более, мамонты. Правильно?
— Мамонты? – кажется, я начал повторяться.
— Вроде бы. Небольшие, — Ната тряхнула головой. – Не знаю, честно, какого размера должен быть мамонт. Четверо – один побольше, другие с-повыше теленка. В бурой шерсти. С хоботом. Стояли, смотрели на общагу. Потом ушли.
— Почему ты не рассказала?
— Если честно – не сразу поверила своим глазам. Теперь уже ничему не удивляюсь.
— Знаешь, Ната… Кто-то уже предполагал насчет прошлого. Леоперд, кажется. Время, когда Питер еще не построили. Так значит… мы провалились даже глубже? В каменный век?
Не вижу особых трудностей 2) Нам В ГОД столько и ненадо — у нас и иные источники пищи будут. 
2) У нас оружие не первобытное, у нас кузнец есть, да и металла хватает. 
: 
! 
, в которую должно угодить такое племя, с близкой к 100% вероятностью ставит крест на будущих поколениях вообще. 
