Форум «Альтернативная история»
Продвинутый поиск

Сейчас онлайн: Reymet_2

Мир Возрожденной Византии

Ответить
Вал
Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

moscow_guest пишет: ..

moscow_guest пишет:

Плантагенеты приносили вассальную присягу Капетингам не как короли английские, а только как герцоги аквитанские.

Коллега Вам напомнить какие неприятности были у анлийской короны по сему

поводу? Как[del][/del]Парижский суд разбирал жалобы подданых

аквитанского герцога (в пользу этих подданых разумеется)?

Радуга пишет:

другое — выплата за территорию

Именно, формальная зацепка для признания вассалом. Насчет же того, что не

повлияет я бы не был столь категоричен, ильханат может взять на себя роль

арбитра в Малой Азии и уже облекать условия в приказном порядке.

Вал

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

Вал пишет: Насчет ж..

Вал пишет:

Насчет же того, что не повлияет я бы не был столь категоричен, ильханат может взять на себя роль
арбитра в Малой Азии и уже облекать условия в приказном порядке.

То что Золота Орда такое бы не осуществила я уверен. Про Ильханат гарантировать не могу.

Но есть ли у него возможности на Византию активно влиять? Все силы так и будут уходить на Сирию и борьбу с Чагатаидами..

Вал
Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

Радуга пишет: Но ес..

Радуга пишет:

Но есть ли у него возможности на Византию активно влиять

Тут вопрос лишь в том, что Константинополь подобного "спящего дракона"

вынужден в раскладах иметь, не более...

Вал

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Весной 1279 года бар..

Весной 1279 года барон Галеран д`Иври, сенешайль Сицилии, высадился с войском в Патрах в качестве наместника Карла в Греции. Бароны княжества Ахейского и герцогства Афинского принесли вассальную присягу Карлу Анжуйскому. То же самое сделали и сбежавшие на континент последние эвбейские терциеры, просившие Карла принять Эвбею и город Негропонт под свою власть.

Карл не мог немедленно выступить на Балканы сам – конфликт с императором Рудольфом из-за Прованса еще не был урегулирован до конца. Но уже шли переговоры при посредничестве папы Николая и стороны практически достигли компромиссных условий. Поэтому Иври получил солидное войско, с которым должен был очистить Эвбею, а затем соединиться с Карлом, когда он сам (на будущий год, как планировалось) высадится в Албании. С моря войска Иври должны были быть поддержаны сицилийским флотом, который теперь получал базу в афинском Пирее.

Император Иоанн на тот момент не мог послать на Эвбею значительного войска – армия Тарханиота сражалась в Болгарии. Зато в Малой Азии войско Алексея Филантропина почти высвободилось, и именно из его состава было направлено подкрепление Ликарио. Подкрепление это почти полностью состояло из пеших лучников.

Вифинские и лидийские пешие лучники по свидетельству современников на тот момент славились как лучшие стрелки во всем Средиземноморье, их искусству отдавали должное и французские рыцари, и арагонские альмогавары. И именно в Малой Азии XIII века монгольский лук стали активно использовать пешие стрелки. Альмогавары Роже де Флора набрали в Лидии отличных стрелков, а турецкие бей Айдына, овладев краем и нашедшие общий язык с местным населением, уже слали Кантакузину сильные подкрепления из пеших лучников. В начале XIV века вооруженные монгольским луком пешие стрелки «яя» стали едва ли не основной боевой силой западных бейликов, в особенности Османов, и на Косовом поле хронисты указывают десятки тысяч «яя». В XIV веке турки даже усовершенствовали монгольские луки, немного уменьшив их размер и увеличив их мощность (пехотинцы могли использовать более мощные луки, чем всадники).

Византийцы естественно обратили внимание на преимущества монгольского лука, но в РИ Михаил Палеолог не мог воспользоваться этим боевым ресурсом – ему приходилось давить восстания этих самых акритов и стратиотов восточных границ, а армию пополнять наемниками из монголов и турок. Но император династии Ласкарисов был в совершенно ином положении – азиатские стратиоты были его главной опорой. Стратопедарх Георгий Музалон, впечатленный военным искусством монголов, постарался ввести в византийской армии их военные инновации – в первую очередь монгольский лук и монгольские «бронебойные» стрелы. Несколько отрядов золотоордынских татар, шлявшихся по Малой Азии и грабивших земли Конийского султаната (о которых Перванэ писал Рашид-ад-дину) были привлечены на византийскую службу в качестве инструкторов, государственные эргастирии производили луки и стрелы. Всадники «скификона» и отчасти даже кавалеристы «проноя» постепенно осваивались с новым луком. Но важнее было вооружение вариантом монгольского лука пеших лучников Вифинии и Лидии. Монгольская тактика перестрелки спешенной кавалерии, укрытой за ростовыми щитами – чапарами – перенималась вместе с соответствующим вооружением.

Ликарио, побывав у императора в Смирне и познакомившись с искусством греческих лучников и качеством их понемногу входившего в употребление нового оружия, теперь затребовал подкрепления именно из них.

В июне 1279 года в проливе Эврип сошлись византийский и сицилийский флоты. Борта византийских галер были укреплены тяжелыми ростовыми щитами, за которыми укрывались стрелки. Меж тем как болты бивших прямой наводкой итальянских арбалетчиков застревали в щитах, греческие лучники навесной и настильной стрельбой осыпали палубы сицилийских галер градом падавших сверху стрел с массивными наконечниками. Абордажные команды латинян несли серьезные потери (по большей части раненными) еще до начала схватки, и когда воины Ликарио бросались на абордаж, им противостоял значительно ослабленный противник.

Итогом сражения стал разгром блокированных в узком проливе сицилийцев, причем на абордаж было взято 23 галеры, а еще шесть выбросились на берег и были захвачены воинами Синнадина. Остатки крестоносной эскадры бежали и укрылись в портах Пирея и Навплии.

Вскоре с острова пришло известие о падении Негропонта – итальянские наемники, до этого служившие терциерам, теперь, деморализованные вестью о поражении сицилийцев на море, перешли на сторону Ликарио и ночью впустили его воинов в город. Иври снесся с Неаполем и получил приказ ожидать высадки на Балканах короля, вместе с обнадеживающими известиями что с Венецией идут переговоры о союзе.

И действительно, взятие Негропонта имело неприятное следствие для греков – Венеция, уже со страхом наблюдавшая за быстрыми успехами греков в Эгейском море (при полном понимании того что греки никогда не откажутся от намерения вернуть Константинополь), при известии о падении Негропонта разорвала договор с Византией. Зимой 1279-80 годов на папский престол на место умершего Николая был избран француз Мартин IV, креатура Карла Анжуйского. Теперь, когда император Рудольф заключил соглашение с Карлом по Провансу, а папа был его человеком, отпали все преграды к организации вторжения на Балканы под флагом крестового похода. И как раз теперь Венеция готова была поддержать Карла – король Сицилии залез в столь непомерные долги перед республикой, что в их погашение не только дал венецианцам чрезвычайные торговые права в королевстве, но и отдал под базы несколько портов в Апулии. Распространение означенных прав и привилегий (дать каковые итальянцам в своих владениях Ласкарисы, осуществляя протекционистскую политику, упорно отказывались) на Грецию, Македонию и Фракию было слишком лакомым куском для венецианских нобилей. В марте 1280 года в Орвието при посредничестве папы между королем Сицилии и Республикой Святого Марка был подписан антивизантийский союз.

Император получил от своей итальянской агентуры весть об этом союзе в апреле 1280 года в Фессалонике, где концентрировалась византийская армия. Было еще не ясно, с какими силами Карл высадится в принадлежащей ему Албании. Но даже один Галеран де Иври в Греции располагал грозными силами – после соединения присланного Карлом сицилийского войска с феодальными ополчениями княжества Ахейского, герцогств Афинского и Наксосского и уцелевшими эвбейцами под знаменами Иври собралось 700 французских рыцарей, а всего – 6 400 всадников и 8 000 пехоты. Было известно, что Карл приведет в Албанию как минимум не меньшую армию, и Иври сможет соединиться с ним, пройдя через владения вассала Сицилии – деспота Эпирского. Империя могла на западном направлении противопоставить латинскому вторжению армию в 12 000 воинов. Союзники не оказывали помощи – Ногай с уходом византийцев из Болгарии занялся прочным подчинением этой страны, король Венгрии Ласло Кун, отлученный папой от церкви, вел войну с мятежным воеводой Трансильвании Финта Аба, а король Сербии Стефан Драгутин проявлял явные колебания, чему по слухам были виной интриги Венеции. Георгий Акрополит на совете прямо заявил что сербы могут присоединиться к Карлу, обещавшему поделить с ними Македонию.

Единственным выходом было бить врага по частям – следовало, не дожидаясь появления Карла в Албании, атаковать армию Иври, пока она еще не покинула Среднюю Грецию. Император и его военачальники понимали, что сицилийский полководец не сможет уклониться от битвы – французские бароны Афин и Ахайи не позволят ему оставить Беотию и Аттику беззащитными перед византийским вторжением. Решено было выступать немедленно, не смотря на то, что еще не все отряды подошли из Болгарии и Азии. Император выступил, имея всего 8 000 воинов, вместе с отрядами Синнадина и Ликарио его войско выросло бы почти до 10 000, но у латинян оставалось почти полуторное превосходство.

Поэтому слишком многое зависело от позиции Иоанна Ангела, деспота Великой Влахии. Его страна лежала на пути в Среднюю Грецию, контролируя горные проходы, была, по словам Санудо, «богата хлебом и другими продуктами». Но в то же время даже каталонец-альмогавар Рамон де Мутанер назвал ее (по личному опыту) «сильнейшей страной в мире» — как из-за ее горных твердынь, так и ее населения, по словам Вениамина Тудельского, «народа необузданной дикости». Сам Иоанн Ангел был известен как опытный и отважный полководец, и именно он двадцать лет назад разгромил и взял в плен Михаила Палеолога. Он мог обеспечить проход византийского войска, подкрепить его своими воинами и помочь своим военным опытом и знанием театра войны; но встав на сторону латинян, мог сделать их позиции в Греции неуязвимыми.

Император, прибыв в Диметриаду, через посредство своей сестры Феодоры, жены Иоанна Ангела, вступил в переговоры с деспотом Великой Влахии, завершением которой стала личная встреча в Фтиотиде. Иоанн согласился выступить на стороне императора, но не бескорыстно – он предложил раздел Афинского герцогства, согласно которому император получал Аттику и Беотию, а деспот – «маркизат Бодоница» и Салону с Локридой и Фокидой. Плата была дорогой – заполучив эти земли, Иоанн Ангел ставил под прочный контроль все горные проходы (и контролирующие из укрепления), ведущие из Фессалии и Эпира в Среднюю Грецию, в том числе и Фермопилы. Но оставалось лишь соглашаться, и император впоследствии не пожалел о согласии, ибо именно Иоанну Ангелу он оказался обязан выбором позиции для славной «битвы на Кефиссе».

Византийская армия, пройдя контролируемыми деспотом проходами, стремительно вторглась в Беотию через Локриду. Несколько замков было взято, император овладел Ливадией и осадил Фивы. Вскоре в Беотию вступил с юга Иври, соединивший под своей командой свое сицилийское войско с синьорами Пелопоннеса, Афинского герцогства и Архипелага. При их приближении император по совету Иоанна Ангела отступил на запад. Греки перешли че¬рез Кефисс у беотийского озера Копаида и расположились на правом берегу Кефисса. Здесь и располагалась позиция, выбранная для боя деспотом Великой Влахии.

На северо-западе от Фив расположена низменность, на которой зимой и весной образуется система озер, от древней Копэ (теперь Тополия) получившая название озера Копаиды. Кефисс несет в него воды Дориды и Фокиды; Мелас и горные ручьи Геликона впадают сюда же. Длинные природные протоки, так называемые катаботры, в известковых горах дают этому бассейну исток в Ларимнский залив. Еще древние орхоменские минии пытались остановить наводнения плотинами и другими искусственными сооружениями, и еще Александр Македонский поручил своему инженеру Кратесу из Халкиды прочистить катаботры. Но его план осушения озера не был приведен в исполнение.

Река и озеро прекрасно защищали греческое войско от нападения с тыла. С фронта же простирались великолепные низменные луга, удобные для рыцарской атаки. Греки, взявшись за лопаты, взрыхлили на равнине землю, провели из Кефисса канавы и таким образом затопили луга, устроив непроходимое поле, предательские трясины которого были скрыты сочной весенней травой.

13 мая 1280 года французско-итальянская армия выстроилась для боя. Латиняне как обычно встали в три линии, выставив в первую стрелков, во вторую – баталии рыцарей, а в третью – пехоту. Греки стояли напротив, выставив стрелков и тяжелую пехоту в боевой порядок, который позволял бы лучникам при необходимости отойти за строй менавлатов, а тем – сомкнуть ряды. Во второй линии были рассредоточены конница и легкая пехота.

Перестрелка с противником, частично вооруженным монгольскими луками, закончилась для латинских стрелков отходом, едва не перешедшим в бегство. Тогда Иври и маршал Ахайи повели рыцарей в атаку на греческую пехоту. Но тяжеловесные дестрие стали вязнуть в болоте. Напрасно понукали их рыцари: они как статуи, — скажет греческий хронист, — оставались на месте. В этот момент синтагмархи отдали команду, и на увязшую рыцарскую конницу обрушилась туча стрел.

Наступил полный хаос, взбесившиеся лошади, язвимые стрелами, сбивали с себя всадников. Одно за другим падали роскошные гербовые знамена французских баронов. Вскоре легкая пехота с копьями и дротиками атаковала рыцарей, валя их с коней в грязь. Синьор Каринтены, командовавший арьегрардом, бросил на спасение конницы пехоту – и тут по оставленным на флангах проходам кавалерия «латиникона» и «проноя» бросилась в атаку, врубившись в пеших латинян. Легкие всадники скификона на протяжении почти десятка миль гнали и резали бегущих.

Немногие выжившие вспоминали эту битву с ужасом. Рыцари погибли практически поголовно – озверевшие греки и влахи не брали пленных. Лишь два французских рыцаря сумели спастись с поля боя, да раненый молодой Санудо, сын герцога Наксосского, был спасен от гибели Ликарио.

Вечером император, проезжая по полю сражения, принимал донесения офицеров. Озирая берега Копаиды, Иоанн Ласкарис мельком улыбнулся, вспомнив что в древности «латинское» завоевание Эллады окончательно решилось на этом самом поле – именно здесь когда-то Сулла загнал в болота Копаиды и уничтожил войско Митридата. Битва при Орхомене…. Что ж, эту битву придется назвать сражением на Кефиссе, ибо от древнего беотийского Орхомена увы не сохранилось и стоящих руин.

Афинское герцогство пало к ногам победителя. Почти с ходу была захвачена фиванская Кадмея, а через неделю распахнули свои ворота Афины. Со смешанным чувством император и архонты проехали по городу, о котором всем им приходилось столько читать. На Агоре пасли овец, а Одеон и Стоя оказались включены в состав выстроенных французами оборонительных сооружений. Северное крыло Пропилеев было превращено афинскими герцогами в свою резиденцию, и дворцовое сооружение с как бы встроенными в него античными колоннами протянулось до Эрехтейона. Пинакотека стала капеллой св. Варфоломея.

Только Парфенон, превращенный французами в католический «Нотр-Дам д`Афене», вовсе не подвергся перестройке. Эта была все та же грандиозная, классическая эллинская святыня. Теперь греческие священники, изгоняя «латинскую скверну», заново освящали его как православный собор в честь Богородицы, которая некогда сменила здесь Афину как богиня-покровительница полиса, в восприятии народа вписавшись в «архетип» древней богини. Стоя под сводами Парфенона, император с грустью вспомнил о некогда стоявшей здесь грандиозной статуе Афины работы Фидия, которая, будучи увезена Феодосием Великим и установлена в здании Сената Константинополя, ныне погибла, став жертвой латинских мародеров, позарившихся на золото и слоновую кость. От статуи мысли перескочили к другому храму – Святой Софии. Его тоже придется вот так же освящать… С Божьей помощью теперь уже скоро.

Отдав приказ Ликарио и Синнадину с суши и с моря осадить Коринф, император выступал на север. Уходить было жаль – двинувшись в Пелопоннес, теперь возможно было бы месяца за четыре завоевать весь полуостров. Но следовало со дня на день ждать высадки войск Карла в Албании, и, учитывая ненадежность сербов, присутствие армии в Македонии было необходимо.

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Вал пишет: Отвлечен..

Вал пишет:

Отвлеченный вопрос: Вам неизвестно в каком состоянии было шелкоткачество
в Латинской Греции на данный период? Есть гипотеза что Морея получила
название благодаря шелкопряду, до вторжения ситуация ясна, а вот после
производство шелка хоть и упоминается, но очевиден упадок.

Именно так. Но упадок не полный, Грегоровиус упоминает что фиванские мануфактуры при де ла Рошах работали и приносили герцогам приличные доходы. В Патрах и Андравиде, да и на Эвбее шелк так же производился, хоть и не в тех количествах что при Комнинах.

Вал пишет:

Именно, формальная зацепка для признания вассалом. Насчет же того, что не
повлияет я бы не был столь категоричен, ильханат может взять на себя роль
арбитра в Малой Азии и уже облекать условия в приказном порядке.

У ильханов нет прямых "рычагов воздействия" — усиливать Румский султанат (в котором турки постоянно бунтуют против "монголо-татарского ига") в условиях перманентной вражды с Египтом и наличия "второго фронта" в Средней Азии себе дороже. А тогдашние ильханы (кроме разве что Олджайту) — правители зело вменяемые.

Конфликтная ситуация реально может вызреть лишь в перые десятилетия XIV века, после того как Румский султанат отойдет под прямое правление ильханов, а уцелевшие пограничные бейлики (как то Кастамону в Пафлагонии, Сахиб-Аты во Фригии и Эшрефгуллары в Писсидии) могут выступить зачинщиками конфликта.

Но тут уже очевидно сколь серьезные проблемы может создать зело усилившаяся Византия ильханам, вступив в тесный союз с их врагами и сформировав ось Сарай-Константинополь-Каир. Тохта ведь в РИ планировал войну с Ильханатом и даже предпринял (ЕМНИП около 1309 года) поход в Азербайджан. Да и турки в Малой Азии в случае формирования подобной коалиции восстанут против монголов — в РИ бунтовали регулярно.

Да и первый же ильханский наместник в Румском султанате, Тимурташ, закончил свое правление мятежом против ильхана Абу-Саида в союзе с мамлюками.

Вал
Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: В июне..

georg пишет:

В июне 1279 года в проливе Эврип сошлись византийский и сицилийский флоты

"Греческий огонь" не применялся ни одной из сторон?

georg пишет:

уцелевшие пограничные бейлики

Я собственно именно о них, "подчинение воле" далекого ильхана в противостоянии

сильному врагу более чем разумная тактика.

georg пишет:

Тохта ведь в РИ планировал войну с Ильханатом

Планировал, но вот поверит ли он Византии, учитывая Ногая в прошлом?

Вал

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Вал пишет: "Гре..

Вал пишет:

"Греческий огонь" не применялся ни одной из сторон?

Думаю что применялся обоими. "Греческий огонь" к концу XIII века — секрет Полишинеля, сифоны юзали на венецианских и генуэзских галерах (пока им на смену не пришли бомбарды).

Вал пишет:

Я собственно именно о них, "подчинение воле" далекого ильхана в противостоянии
сильному врагу более чем разумная тактика.

Для греков или для туркмен?

Вал пишет:

Планировал, но вот поверит ли он Византии, учитывая Ногая в прошлом?

Ногай vs Тохта и отношение к этому конфликту Византии в данном таймлайне пока не в прошлом, а в будущем.

Вал
Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: Думаю ..

georg пишет:

Думаю что применялся обоими

Ну он просто не помянут в описании сражения, посему и спросил.

georg пишет:

Для греков или для туркмен?

Для вторых разумеется. Правда есть еще и Трапезунд...

georg пишет:

Ногай vs Тохта и отношение к этому конфликту Византии в данном таймлайне пока не в прошлом, а в будущем

Извините коллега, я думал это о событиях после 1300 г. речь зашла.

Вал

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Вал пишет: Для втор..

Вал пишет:

Для вторых разумеется. Правда есть еще и Трапезунд...

В Трапезунде особый коленкор. Там весь интересующий нас период шла борьба "греческой" и "туземной" (лазы и чаны) партий, причем первая опиралась на Византию, вторая — на Грузию. Византийская партия и в РИ выигрывала, а здесь и сама Византия сильнее....

Вал пишет:

Извините коллега, я думал это о событиях после 1300 г. речь зашла.

Зашла. Но с чего вы взяли, что в этом мире после 1300 года у Тохты будет повод не доверять Византии по результату событий с Ногаем?

Вал
Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: будет..

georg пишет:

будет повод не доверять Византи

Хм, вообще Тохта отличался хорошей "злой памятью" (события на Руси и в Степи

это показывают).

Вал

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Вал пишет: Хм, вооб..

Вал пишет:

Хм, вообще Тохта отличался хорошей "злой памятью" (события на Руси и в Степи
это показывают).

И где повод для "злой памяти" в данном случае?

Учитывая что в начале конфликта с Тохтой Ногай (читал у Сарфангалиева со ссылкой на восточных хронистов) пытался вступить в тесный союз с Хулагуидами — позиция Византии очевидна. Оказаться в Хулагуидских клещах...... нет, империя изначально будет поддерживать Тохту, пусть и не явно.

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Одержав победу на Ке..

Одержав победу на Кефиссе, император двинулся на север, и уже в июле атаковал владения Карла в Албании и Северном Эпире. За лето были достигнуты большие успехи – взяты Янина и Берат. Не менее важно было то, что деспот Эпирский Никифор Ангел, владевший Южным Эпиром, Этолией и Ионическими островами (кроме Корфу) по внушению своего сводного брата Иоанна Ангела Влашского перешел на сторону императора и признал себя вассалом Никеи. Все ожидали высадки в Албании Карла Анжуйского, но высадки не последовало. Получив известия о разгроме армии Иври, Карл решил отложить экспедицию и собрать подавляющие силы.

Известия о резне при Кефиссе произвели в Италии и Франции шок. Повсюду оплакивали погибших и призывали к мести грекам. Папа объявил особый сбор по всей католической Европе, введя единовременный налог с духовенства и призывая верующих жертвовать на святое дело. Во Франции на папские деньги вербовалась армия для крестового похода на спасение Латинской Романии. Венеция выставляла флот. Всего предполагалось собрать 22 тысячи всадников, 60 тысяч пехоты и около 200 боевых кораблей с экипажами. Приготовления Карла были грандиозными, но именно их масштаб сгубил и само предприятие, и государство Карла Анжуйского.

На протяжении всего своего правления Карл строил великие проекты создания Средиземноморской империи. Он пытался установить свое господство над всей Италией (удерживая посты «сенатора Рима», «имперского наместника Тосканы» и главы гвельфской лиги Ломбардии и связанные с ними полномочия), подчинить Тунис, завоевать Грецию и установить господство над Константинополем, и наконец – утвердится в Святой Земле. 15 января 1277 года в присутствии курии кардиналов Мария Антиохийская передала Карлу Анжуйскому свои права на Иерусалимское королевство в обмен на пожизненную ренту, а весной 1277 года наместник Карла Анжуйского Рожер де Сан-Северино прибыл с войском в Акру, столицу Иерусалимского королевства, и был поддержан тамплиерами. Оставленный Гуго Лузиньяном в Акре наместник был вынужден бежать, а вассалы Иерусалимского королевства, под угрозой изгнания, принесли оммаж Карлу Анжуйскому.

На все эти грандиозные предприятия требовались огромные средства, и их необходимо было добывать. В то же время в результате французского завоевания в Сицилийском королевстве (при Штауфенах строго централизованном) появилось немало самостоятельных баронов. Карл перенес столицу королевства из Палермо в Неаполь, и в противовес баронам наделил большими правами верхушку городского патрициата, который стал верной опорой трона, но в то же время разорял города непомерными налогами и монополиями. Старые кредиторы требовали возврата вложенных средств, новые проекты — дополнительных вложений.

Теперь, когда осуществление великих проектов казалось столь близким, Карл Анжуйский не останавливался не перед чем. Усиленно выколачивались старые налоги и недоимки, вводились новые налоги, королевские монополии, в том числе на хлеб. Но с долгами не было возможности расплатиться, и пришлось давать кредиторам политические и экономические уступки. К 1280 году венецианцы уже хозяйничают в Апулии, имеют там право суда и создают там базы для венецианского флота. Флорентийские банкиры открывают свои филиалы на территории королевства и получают право беспошлинной торговли. Они дают королю и его приближенным значительные ссуды и окончательно запутывают финансы королевства. Многие флорентийцы за свои "заслуги" получают выгодные и почётные государственные должности. Флорентийцы почти колонизировали всё королевство.

Экономика Сицилийского королевства и так была подорвана длительными войнами, а тут хозяйничанье французов, флорентийцев, венецианцев и прочих привело её к глубокому упадку, разорив местное купечество. В стране стремительно нарастало недовольство создавшимся положением и засильем иностранцев. На времена Фридриха II и Манфреда смотрели теперь как на потерянный рай. Взгляды всех недовольных были обращены в сторону наследника Штауфенов, короля Педро Арагонского, который был женат на дочери погибшего Манфреда.

Педро Арагонский был очень энергичным и предприимчивым человеком. К тому же в Испании после битвы при Тальякоццо оказались один из лидеров гибеллинов, сицилиец Джованни де Прочида, образованный и очень смелый, и калабриец Руджеро Лориа, который считался одним из лучших, если не лучшим, мореплавателем и адмиралом своего времени. Они и стали главными организаторами антифранцузского заговора.

Получив известие о битве на Кефиссе, гибеллины решили действовать. В августе 1280 года Прочида инкогнито прибыл в Фессалонику и был принят императором, который только что вернулся из похода в Албанию. Между Византией и Арагоном был подписан секретный пакт о тесном союзе. Император обязался содействовать дону Педро в овладении Сицилийским королевством, король Арагона в свою очередь – содействовать императору в завоевании латинских владений в Греции. Кроме того император направил королю Арагона солидную субсидию, которую надлежало потратить на подготовку восстания на Сицилии.

Весной 1281 года император возобновил кампанию в Албании, взяв Бутринто и осадив Авлону. Албанские племенные князья, 8 лет назад провозгласившие Карла Анжуйского королем Албании, теперь требовали от него помощи, угрожая в противном случае перейти на сторону императора. И Карл, несмотря на то, что набор войска во Франции еще не был завершен, вынужден был послать на Балканы новое войско, вручив командование своему маршалу Руссо де Сюлли. Летом 1281 года Сюлли высадился в Авлоне и развернул наступление на Берат. Император вверил командование старику Михаилу Тарханиоту. Гигантская скала, на которой расположен Берат, делала штурм затруднительным. Сюлли предпочел занять предместья и заставить гарнизон сдаться, заморив его голодом. Но он не смог преградить путь войскам Тарханиота. Они прибыли в марте 1281 г. и встали лагерем на хорошей оборонительной позиции за рекой у подножия крепости. Оттуда они могли переправлять провизию и оружие на плоту через реку, а искусные скалолазы доставляли все в цитадель. В конце марта небольшой отряд Карла Анжуйского под предводительством маршала Албании, Полизи, был застигнут врасплох и уничтожен византийцами. Несколько дней спустя, 3 апреля, Сюлли сам отправился на разведку к греческому лагерю. Солдаты Тарханиота сделали вид, что отступают, и заманили его в засаду. Во время боя Сюлли, человек крупный и тяжелый, легко узнаваемый по огненно рыжим волосам, упал с лошади и был взят в плен. Часть войска Карла Анжуйского поспешила через реку на помощь своему предводителю, но когда солдаты карабкались на берег, византийцы обрушили на них град стрел, а затем атаковали расстроенного противника, и французы в панике бежали. Вскоре вся армия сицилийского короля обратилась в отчаянное бегство в сторону моря. Эта победа не только освободила Берат, но и дала императору контроль над всей внутренней частью Албании и северным Эпиром. Но Карл сохранил контроль над прибрежными городами от Дураццо до Бутринто. В то же время император Латинской империи Филипп де Куртенэ разорвал заключенное еще при Влеммиде перемирие и развернул сушей и морем набеги на Фракию и Вифинию. После победы при Берате против него выступил великий доместик Иоанн Палеолог, который взял Селимврию и несколько укрепленных замков в окрестностях Константинополя.

Борьба вступила в решающую фазу. Именно в этот момент император и Георгий Музалон провели очередную реформу. В ноябре 1281 года в Никее было собрано подобие ассамблеи из представителей духовенства, знати, войска и городов. Собрание в преддверии битвы за самое существо империи вотировало все те меры, которые некогда пытался провести Феодор II – были отменены все налоговые иммунитеты и введен налог на вотчины знати и монастыри. Все это было проведено как временная мера, полученные средства должны были пойти на усиление флота в преддверии решающей схватки с Венецией. Поскольку усилить флот было необходимо немедленно, император вместо постройки новых галер и обучения экипажей прибег к найму эскадры генуэзских «морских кондотьеров». К лету 1282 года, с прибытием генуэзцев, численность наличного военного флота империи была доведена до 80 боевых галер.

Наступал 1282 год, в котором Карл планировал решающую атаку. Император с армией вновь вступил в Албанию, осадив Арбанон. Иоанн Палеолог с отдельным корпусом блокировал Константинополь, туда же отправился флот во главе с Ликарио. А на далеком западе Педро Арагонский, собрав армию и флот, отплыл к берегам Африки якобы для войны с корсарами Магриба.

21 марта 1282 года в Палермо вспыхнуло восстание, известное в истории, как "Сицилийская вечерня" (Vespro Siciliano). Повод был достаточно банальным для того времени: один из французских рыцарей покусился на честь одной местной дамы — но повод был и не важен в ситуации, когда тайные общества гибеллинов уже все подготовили к выступлению. Французский гарнизон Палермо был моментально поголовно вырезан, а восстание с быстротой ветра охватило весь остров. Все восставшие города немедленно объединились в лигу и пригласили королем Педро Арагонского, который мгновенно потерял всякий интерес к Северной Африке и высадился со своими войсками в Сицилии. Население острова радостно приветствовало нового короля, который провозгласил старые вольности и привилегии и вступил во владение островом.

Для Карла Анжуйского это было катастрофой — ведь Сицилия была продовольственной базой королевства. Все силы немедленно были развернуты на возвращение Сицилии. Флорентийцы дали деньги, венецианцы – корабли, наследник Карла Анжуйского, Карл Хромой, привел из Франции войска, навербованные для войны с Византией. Папа Мартин обрушил на головы арагонца и его приспешников множество церковных проклятий и отлучений, но это не произвело ни на дона Педро, ни на знать и народ Арагонского королевства ни малейшего впечатления.

На Балканах сицилийские события отозвались немедленно. Албанские князья, деморализованные разгромом Сюлли при Берате, теперь, при вести об отпадении Сицилии порвали с Карлом Анжуйским и организованно перешли в подданство Византии. В июле 1282 года в освобожденной от латинян Авлоне албанцы присягнули императору Иоанну. Приморские города последовали их примеру и к концу года в руках латинян в Албании оставался один Диррахий. Новый сербский король Милутин прислал послов с изъявлениями дружбы. Но императору и его советникам было ясно, что исход войны зависит от судьбы Сицилии, а судьба Сицилии – от результатов войны на море. Поэтому почти весь византийский флот во главе с Ликарио был переброшен в Ионическое море. Весной, перезимовав в Навпакте, корабли Ликарио отплыли к берегам Сицилии на соединение с арагонским флотом. В свою очередь Венеция двинула флот на помощь Анжуйцам. Генуя, не вступая в войну на прямую, напала на Пизу – сателлита Карла Анжуйского.

3 июня 1283 года испано-византийский флот под единым командованием Руджеро Лориа (старшинство которого Ликарио признал без спора) наголову разбил флот анжуйцев и вспомогательную эскадру венецианцев. Французский десант на Сицилию стал невозможным. Ликарио отплыл на восток и, успешно обогнув Малею, прибыл с флотом в Пирей. Император находился в Адрианополе, когда пришла весть о том, что в Константинополе 2 августе 1283 года скончался император Латинской империи Филипп де Куртене (в РИ умер примерно в те же строки в Витербо). Единственной наследницей короны Латинской империи оставалась его малолетняя дочь Екатерина, которая вместе с матерью находилась в это время в Неаполе при дворе своего деда – Карла Анжуйского. В Константинополе власть разделили коннетабль Жан де Бриенн и венецианский бальи Николо Морозини.

В августе 1283 года армия и флот Ромейской империи выступили на освобождение Города.

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: Ногай ..

georg пишет:

Ногай (читал у Сарфангалиева со ссылкой на восточных хронистов) пытался вступить в тесный союз с Хулагуидами

НЕ сколько в тесный союз конкретно с ними, сколько просто искал союзников.

У Вас в Закавказье какие изменения к этому моменту запланированы по сравнению с РИ? (и насколько сильна Византия на Черном море будет?).

Теоретически возможен и вариант того, что Ногай будет искать союз с Византией, но тут надо будет на политический расклад смотреть именно в тот момент.

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Радуга пишет: У Вас..

Радуга пишет:

У Вас в Закавказье какие изменения к этому моменту запланированы по сравнению с РИ?

После просмотра матчасти — серьезных изменений не предвидится.

Радуга пишет:

и насколько сильна Византия на Черном море будет

На Черном море все еще присутствует Генуя, торгово-финансовое влияние которой не меньше византийского.

Радуга пишет:

Теоретически возможен и вариант того, что Ногай будет искать союз с Византией

Хм. А зачем это Византии...

С воцарением Смилеца Болгария фактически принадлежит Ногаю. Сербия завассалена. Не слишком ли государство Ногая нависает над империей?

И к тому же крайне важная для греков торговля идет через Тану и Сарай, а не через Ногая....

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

В сентябре 1283 года..

В сентябре 1283 года Константинополь был осажден. Сил латинян, не смотря на то, что венецианцы успели перебросить подкрепление морем, было недостаточно для обороны огромного периметра городских стен, но это окупалось мощностью укреплений. Стены Феодосия, защищавшие Константинополь с суши, были положительно неприступны, и ромейские военачальники даже не собирались их штурмовать. Оставалось вести атаку с моря, как это ранее сделали латиняне. Но подготовка приступа с моря была возможна лишь со стороны Золотого Рога – со стороны моря приближающийся сезон осенних бурь грозил уничтожить любые приготовления. Венецианская эскадра, базировавшаяся в Константинополе, при приближении греческого войска сделала вылазку и завязала бой, но убедившись в превосходстве византийского флота, отступила и укрылась в Золотом Роге.

Время для осады было выбрано в общем удачно – Венеции требовалось время для того чтобы снарядить мощный, превосходящий византийские морские силы флот для помощи латинскому Константинополю. Меж тем приближался сезон зимних бурь, во время которого посылать флот вокруг Малеи было бы громадным риском, если не безумием. Было очевидно, что латиняне до весны не дождутся помощи ни откуда. Император готовился к зимней осадной кампании. По периметру стен Феодосия и напротив Галаты отрядами мобилизованных по единовременно введенной трудовой повинности крестьян сооружалось несколько осадных укрепленных лагерей, снабженных жилищами, в которых войско могло не терпеть лишений зимой. Ров с земляным валом и палисадом окружил осажденный город от Золотого Рога до Мраморного моря. Для флота готовились зимние базы в Халкидоне, Агио-Стефанос и на Принцевых островах, откуда имелась возможность осуществлять блокаду. В то же время строились осадные башни, монтировались катапульты и баллисты.

Первый удар был направлен против Галаты, закрывавшей вход в Золотой Рог. В октябре Алексей Филантропин начал штурм выстроенных венецианцами сухопутных стен, меж тем как отвлекающие нападения были предприняты у стен Феодосия. Однако Морозини не побоялся перебросить подкрепления в Галату, и штурм был отбит с уроном для греков. Предпринятая затем ночная атака на участке Месотихион так же была успешно отбита французами.

Тогда было принято единственно логичное решение – строительство волока через Долину Ручьев из Босфора в Золотой Рог. Греческие галеры перетаскивались по деревянному помосту, натертому бараньим жиром, и готовились к спуску. 3 ноября 1283 года, выставив на берег большое количество катапульт, призванных прикрыть спуск, греки спустили галеры на воду напротив Влахернской гавани. На следующий день в Золотом Роге на тесном пространстве разыгралось морское сражение, в ходе которого венецианцев оттеснили в южную часть залива. Греки восстановили и укрепили мост Каллиника и получили возможность десанта во Влахернской гавани. Тем не менее второй штурм, предпринятый с суши и моря на укрепления Фанара, был так же отбит де Бриенном не смотря на потери, которые несли латиняне от обстрела возвышающихся над стенами башен, установленных на нефах. Решающую роль в провале штурма сыграла морская контратака венецианцев, заготовивших брандеры. Хотя атака брандеров была отбита, корабли пришлось отвести от стен.

В довершении всего в начале декабря начался необычный для Константинополя снегопад. Войска отошли в осадные лагеря и активные действия временно прекратились.

Два с половиной месяца продолжалась спокойная осада, оживляемая иногда незначительными стычками, меж тем как лагерях греки готовили все необходимое для нового штурма. Но в городе эти месяцы отнюдь не были спокойны. Город находился в полублокаде уже за год до начала осады, возможности собрать урожай с полей латинянами не дал Иоанн Палеолог, поставки зерна с Пелопоннеса сорвались из-за боевых действий. Морозини сумел провести в город хлебный судовой караван с Черного моря, что позволило обеспечить его зерном. Но в январе, рассчитав запасы и потребность в них до момента когда Венеция сможет прислать помощь, бальи решил ограничить раздачи. Это решение ударило не по латинским воинам и их семьям, а по греческому населению Города, которое начало голодать.

В марте византийский патруль задержал в окрестностях столицы несколько человек, которые утверждали, что выбрались из города по трубе ныне приходившей в негодность канализационной системы. Это был шанс, который невозможно было не использовать. В одну из мартовских ночей было запланировано нападение. Сотня храбрецов должна были пробраться через старинный водосток, сбросить со стены без шума латинских сторожей и открыть ворота; Михаил Тарханиот, которому император поручил операцию, должен был ожидать вблизи, когда раздастся на стенах славословие василевсу. План удался: сонные французы, сторожившие ворота, были перебиты до единого, у ворот разобрали камни, которыми они были завалены изнутри, и засовы были сбиты. Подгородный поп со стены возгласил царское славословие слегка дрожащим голосом, и конница Тарханиота двинулась в спящий город через открытые ворота. На рассвете начался грабеж; турки и половцы от него не могли удержаться, но Тарханиот не пускал их далеко, в середину громадного города до наступления дня, и распорядился поджечь город.

Днем греческие войска, уже в большом количестве вошедшие в Город, напали на очухавшихся латинян и погнали их внутрь города до Золотого Рога. Вся южная часть Константинополя была быстро захвачена, а латинские силы разрезаны надвое – венецианцы забаррикадировались в своих кварталах в северо-восточной части города напротив Галаты, а Бриенн – в квартале Фанар, имея базой Влахернский дворец. Днем прошла серия уличных боев, а к вечеру начались переговоры. Понимая, что в такой ситуации долго не удержаться, Бриенн и Морозини приняли решение о сдаче. В свою очередь император обещал позволить им беспрепятственно отплыть. Выведя все свои уцелевшие отряды, семьи и имущество из Константинополя и Галаты (которая так же подлежала сдаче) латиняне эвакуировались морем. Они уплыли на Крит, а оттуда отправились в Венецию. Бриенн уехал во Францию, где его, не смотря на поражение, чествовали как героя. Гордые французы провозгласили, что «греки вошли в императорский город как ночные воры».

Константинополь, пришедший в упадок за время латинского владычества, а при взятии еще и опустошенный пожаром, достался грекам наполовину в руинах, но это не уменьшило радости от возвращения «Святого Града». В стране царило ликование. 1 апреля 1284 года император Иоанн IV вступил в освобожденный Город. Перед Золотыми воротами шествие остановилось; патриарх Григорий Кипрский прочел с высоты городских стен составленный стариком Акрополитом акафист из 13 молитв; после каждой молитвы царь со всем двором падал ниц и возглашал сто раз «Господи, помилуй». Въезд был подобен крестному ходу; перед царем несли чудотворную икону Одигитрии; служили перед Студиевым монастырем, молились в Софии, и затем василевс въехал в Магнаврский дворец.

Константинополь представлял собой плачевное зрелище. «Ничто иное, как равнина разрушения, наполненная обломками и развалинами», — писал позже Никифор Григора. Город, бывший еще не так давно крупнейшим среди христианских городов, лежал в запустении — огромные пространства внутри стены поросли травой и на них пасся скот, жители разводили овощи на месте когда-то многолюдных улиц и площадей. Население столицы сократилось до нескольких десятков тысяч человек. Было очевидно, что восстановление этого «Пританея Вселенной» в былом великолепии потребует колоссальных затрат, которых не выдержит угнетаемый военными расходами бюджет империи. Император, посовещавшись с Музалоном, отдал приказ о починке укреплений и снабжении возвращенной столицы достаточным гарнизоном. Ободранная Магнавра, как и прочие сооружения былого «Священного Палатия» были заброшены, во Влахернском дворце отделана лишь часть покоев. Вельможам и всем желающим было предоставлено право застраивать опустевшие участки. На постоянное же место жительства в Городе сразу обосновался лишь патриарх со своим клиром, вновь поселившийся в своей резиденции при Святой Софии.

Вскоре после «всенародного празднества» император покинул Константинополь и выехал в Фессалонику. Надлежало довершить освобождение эллинских земель.

А из таковых в руках врага оставались (не считая отдаленного Кипра) лишь часть Пелопоннеса, Кликлады и Крит. Эвбея и Лемнос были отвоеваны еще Ликарио, на Северных Спорадах Джованни Гизи, «синьор Скироса», совершенно огречившийся потомок латинских завоевателей, признал себя подданным императора и перешел в православие, превратившись в Иоанна Гизи и женив сына на дочери Синнадина. Его потомкам на протяжении еще двух поколений предстояло владеть островами в качестве греческих архонтов, пока род не пресекся и острова не отошли в собственность императора.

В Пелопоннесе, уходя на север после взятия Афин, император оставил правителем Синнадина, подчинив ему и Афины,

и стратегию Мистры. До конца года при поддержке флота Ликарио Синнадин овладел Коринфом. В следующие три года, неуклонно наступая, «катепан Мореи и Афин» завоевал Никли и Навплию, овладев Арголидой и соединив Лаконику с Афинами непрерывной цепью владений. К началу 1283 года Синнадин через посредство милингов переманил на свою сторону еще остававшиеся на латинской службе племена морейских славян – скортинов и кривичей – и при их поддержке взял Велигости и занял большую часть Аркадии. В руках латинян оставался лишь запад Пелопоннеса – Ахайя, Элида и Мессения, но именно в этих землях латиняне закрепились наиболее прочно. В Элиде под защитой двух неприступных замков – Клермона и Кларенцы – располагалась пышная столица латинской Ахайи, Андравида. Севернее, на берегу Коринфского залива, посреди изобиловавшей зерном, вином, оливковым маслом и шелком-сырцом равнины Ахайи возвышались пышные Патры, где теперь сидел католический епископ Пелопоннеса. На юге Мессении, на развалинах древнего Пилоса, утвердились венецианские цитадели Модон и Корон – «глаза Республики». Местные греческие архонты были лояльны латинской власти – при завоевании они договорились с Виллардуэнами, получив свои земли в наследственный аллод (меж тем как французские рыцари получали их в лен). Крепостное право и многочисленные повинности (многие из которых, такие как мэнморт и формарьяж, в это время отмирали и в самой Франции), введенные завоевателями, пришлись по душе аристократам-коллаборационистам. Во всех предыдущих войнах греческие архонты Пелопоннеса дрались под знаменами Виллардуэнов, и немало их погибло в битве на Кефиссе. Оказаться под скипетром Ласкарисов эти архонты отнюдь не стремились, учитывая Никейские порядки. Но противоположные чувства испытывали их крестьяне, знавшие, что в империи парики обеспечены личными и имущественными правами и являются собственниками своих участков – всем было прекрасно известно, что император, завоевав Афинское герцогство, немедленно отменил там серваж и ввел никейские порядки. «Крестьяне молят Бога, чтобы пришел василевс» — в страхе писали они друг другу.

Еще южнее лежал Крит, так и не смирившийся с латинским господством (в РИ с 1212 по 1367 г. на Крите произошло 12 крупных антивенецианских выступлений). Последнее из «великих восстаний» греков произошло там в 1240ых годах при Иоанне Ватаце, который обещал повстанцам помощь, но не смог помочь – тогда венецианцы разбили слабый никейский флот. Во главе восстаний вставали местные архонты, лишенные венецианцами политической власти, но, в отличии от Пелопоннеса, не отделенные пропастью от своего народа – семейства Айостефанитов, Скордилов, Мелиссинов, Каллерги и др., сохранявшие с крестьянами патриархальные отношения подобно вождям горных кланов. Победы императора возбудили на острове большие надежды, и с Крита уже прибыли посланцы с заявлением что остров готов восстать.

Император решил развернуть наступление сразу по нескольким направлениям. Иоанн Палеолог двинулся на запад, чтобы попытаться взять последний оплот латинян в Албании – Диррахий. Сам император выступил в Пелопоннес для того чтобы завершить завоевание полуострова. Наконец Ликарио отплыл в Эгеиду с приказом очистить Кликлады, а затем организовать десант на Крит.

Иоанн Палеолог легче всего справился со своей задачей. После трехмесячной осады и одного штурма кастелян Диррахия потребовал у своего короля подкреплений. В ответ на это Карл Анжуйский, оказавшийся в крайне стесненном положении на море, эвакуировал гарнизон и сдал Диррахий, а соседний Корфу отдал Венеции за списание очередного долга. Иоанн Палеолог выступил в Пелопоннес на соединение с императором. Впрочем, там дела шли не хуже – при повсеместной поддержке греческого населения император взял Калаврию, а затем и Патры, и приступил к осаде Клермона и Кларенцы – двух главных цитаделей «Ахайского княжества».

Не столь удачно сложились дела у Ликарио. Правда он сумел достаточно быстро взять цитатдель Наксоса и вернуть Кликлады под власть императора. Герцог Наксосский Марко II Санудо, носивший пожалованный Карлом Анжуйским титул «адмирала Эгейского моря», но не получавший теперь от сюзерена ни кораблей, ни солдат, ни денег, бежал в Неаполь. Но за время операций на Кликладах к Криту подошел венецианский флот. Венецианцы не собирались вступаться за Марко Санудо, который использовал поддержку Карла Анжуйского лишь для морского разбоя (от которого терпели и «галеи» Республики), но за Крит готовы были упорно сражаться. 3 июля 1284 года при Ситии у восточного берега Крита разыгралось грандиозное морское сражение – 85 кораблей Ликарио столкнулись с начитывающим сотню галер венецианским флотом. Ожесточенная битва не окончилась никаким результатом – к вечеру оба флота, изрядно потрепанные, разошлись на контргалсах и отправились на базы (венецианцы в Кандию, византийцы на Санторин). Тем не менее византийский десант на Крит провалился.

Зато с запада шли весьма благоприятные известия. Руджеро де Лориа, владея морем после прошлогодней победы, непрерывно совершал рейды вдоль неаполитанского побережья. Альмогаварские партизанские десанты высаживались то здесь, то там на побережьях Калабрии и Базиликате, всегда исчезая прежде, чем войска графа Артуа могли их настичь. В мае Лориа привел свой основной флот в Неаполитанский залив и захватил острова Капри и Искью. Руджеро использовал эти острова как базу для своих рейдов в заливе. Он занял маленький островок Низиду, неподалеку от мыса Позиллипо, и поставил эскадру на якорь под его прикрытием, что позволило ему блокировать гавань Неаполя. Любое неаполитанское судно, вошедшее в залив, тут же захватывали или топили.

В начале июня Карл Хромой (Карл Анжуйский в это время еще не вернулся из Франции) снарядил галеры, которые только что построили на его верфях. В понедельник, 5 июня, он и множество рыцарей поднялись на борт и вышли из гавани. Бой был решительный и короткий. Принц и его соратники сражались так храбро, что на какой-то момент, в самом начале своей атаки, они добились некоторого успеха. Но их быстро окружили. Одна или две анжуйские галеры были потоплены, большинство же — захвачены на арбордаж вместе со своими командами, в том числе и сам принц.

Когда известие о поражении принца достигло Неаполя, там вспыхнули бунты. Французов, обнаруженных на улице, убивали, а их дома были разграблены и сожжены. Легат и члены правительства, не захваченные в плен вместе с принцем, нашли убежище в крепости. Другие города на побережье последовали примеру Неаполя. Руджеро ди Лориа, зная, что королева Констанция стремится освободить свою сестру Беатрису — дочь Манфреда от Елены Ангел Эпирской, — отправил послание княгине Салернской с сообщением о том, что не отвечает за жизнь принца, пока ему не передадут Беатрису. Княгиня была вынуждена уступить, и Беатрисе даровали свободу, которой она была лишена с раннего детства, на протяжении восемнадцати лет заключения.

Король Карл Анжуйский прибыл в Гаэту 6 июня, на следующий день после неаполитанской катастрофы. Легат к тому времени сумел подавить бунты с помощью местных аристократов. Приезд Карла довершил восстановление порядка. Карл приказал повесить сто пятьдесят зачинщиков мятежа. Но война была очевидно проиграна. Воины, набранные в королевстве Неаполя, устали от боевых действий, в которых иноземные король и аристократы заставляли их участвовать. Солдаты из Франции и Прованса были прекрасными бойцами, но они презирали итальянцев и доставляли своим командирам постоянные хлопоты, грабя и насилуя в тех областях, чье дружеское расположение было сейчас так необходимо. Чтобы начать поход, нужно было собрать заем в 50 000 эскудо у банкиров Рима и Тосканы, ибо в королевской казне не было денег. Генуэзцы в битве при Мелории совершенно уничтожили флот Пизы. Пиза прекратила свое существование как морская держава, а руки у гибеллинской Генуи, и ранее склонявшейся к союзу с Арагоном, оказались развязаны. При ее поддержке в северной Италии подняли голову гибеллины – Гульельмо Великий, маркиз Монферратский, до этого уже отнявший у Карла Анжуйского все его владения в Пьемонте, включая Салуццо и Кунео, теперь при поддержке Генуи снова атаковал ломбардских союзников Карла, поддержав гибеллинов Павии. В центральной Италии старый гибеллинский лидер Гвидо де Монтефельтро на византийские деньги вербовал войско в Романье, где ему удалось выбить папского легата из Форли.

Летом Карл Анжуйский, собрав новую эскадру, двинулся в Калабрию и попытался заблокировать Лориа в гавани Реджо (Регий). И снова Руджеро проявил себя как более искусный моряк, чем флотоводцы Карла Анжуйского. Он дождался, когда шторм разметает вражеский флот, затем выскользнул из гавани и принялся опустошать побережья в тылу Карла. Когда Руджеро начал высаживать партизанские силы на севере, Карл понял, что должен отступить. Его войско покинуло Калабрию, и было размещено на линии, проходящей через южную часть Базиликате и соединяющей залив Поликастро с заливом Таранто. Вся Калабрия оказалась в руках арагонцев.

Карл Анжуйский умер в Апулии 6 января 1285 года. Известия из Италии окончательно лишили баронов Ахайи решимости защищаться. Одна за другой императору Иоанну сдавались крепости Клермона, Кларенцы, Каритены, Аркадии… Зимой, после известия о смерти Карла Анжуйского, капитулировали последние французские замки Пелопоннеса. Ахейское княжество перестало существовать. Император роздал в пронии воинам благодатные земли Пелопоннеса, конфискованные у латинских феодалов и их греческих приспешников.

Теперь во всем Пелопоннесе держались лищь венецианские Модон и Корон. В мае 1285 года император осадил обе крепости, а византийский флот под командованием Ликарио попытался блокировать их с моря. И снова на помощь гарнизонам республики явился весь венецианский флот под командованием адмирала Гардениго. В июне 1285 года Ликарио у Корона потерпел поражение от венецианцев. Правда это было поражением по очкам, а не разгромом, но все же византийский флот вынужден был отказаться от блокады Корона и уйти в Майну. Вскоре после этого императору пришлось снять осаду и с суши.

Итак, стало очевидным, что пока Ромейская империя не в состоянии сокрушить Венецию на море. Но и венецианцам была очевидна бесперспективность войны с Византией в данное время. Сильного союзника, способного сокрушить византийскую армию на суше, не предвиделось. Надежды, которые дож и сенат Республики возлагали на Францию, рушились на глазах. В конце мая 1285 г. король Филипп III повел свою армию, насчитывавшую, по оценкам охваченных благоговейным страхом современников, более 100 000 солдат, через перевалы Пиренеев. 25 июня он взял в осаду Жерону. Дон Педро использовал традиционную испанскую тактику партизанской войны, причинив столько беспокойства медленно продвигавшимся французам, что Филипп не решился рассредоточивать свою армию. Жерона храбро оборонялась и продержалась до 5 сентября. Лето было жаркое, и в осаждавшей Жерону армии свирепствовала малярия. К моменту взятия крепости половина армии была больна, а старые солдаты начали вспоминать ужасы Тунисского крестового похода, в котором участвовали 15 лет назад. Потом пришло известие о том, что французский флот, продвигавшийся вдоль побережья Каталонии, был разбит 4 сентября у островов Лас-Формигас, возле Паламоса. Руджеро де Лориа с флотом был вызван из сицилийских вод и легко справился с французским адмиралом. Одержав победу, Руджеро высадил войска в заливе Розас, где прибрежная дорога граничила с Пиренеями, отрезав таким образом основное снабжение армии короля Филиппа. В середине сентября Филипп приказал своей голодающей армии отступать. Он сам страдал от лихорадки, многие его солдаты были выведены из строя, и всем им не терпелось поскорее закончить этот злосчастный поход. Поскольку альмогавары наносили удары со всех сторон, отступление вскоре превратилось в паническое бегство. Французы просили у Педро III перемирия, чтобы иметь возможности отступить за Пиренеи, но король Арагона отказал в перемирии и устроил врагам засаду у перевала Паниссар, в которой французы были наголову разбиты. Лишь жалкие остатки французской армии выбрались из ущелий Пиренеев. 5 октября 1285 года Филипп III, король Франции, умер в Перпиньяне, «спасая бегством лилии от позора», как презрительно отметил Данте; с его смертью армия крестоносцев растаяла, а его сын Филипп Красивый отказался продолжать авантюрный крестовый поход.

Зимой 1285-86 годов через посредство короля Сербии Милутина Республика Святого Марка обратилась к императору с предложением о перемирии. Император охотно принял его – казна была истощена. Перемирие было заключено на 8 лет. Венеция сохраняла за собой удерживаемые владения в Греции – Корфу, Крит, крепости Модон и Корон в Пелопоннесе и остров Кифера у южной оконечности Пелопоннеса, выкупленный Республикой у французских баронов де Вернонов. Восстанавливались торговые отношения, но их «никейская» модель оставалась прежней. Иностранные купцы в византийских портах могли торговать лишь через императорские «митаты», где под надзором таможенного чиновника заключались их оптовые сделки с местными купцами. Вне митат иностранцы не имели права закупок и сбыта. Относительно проливов Венеция теперь попала в тот же режим, который ранее, владея Константинополем, предоставляла Генуе – ее корабли получали право прохода в Черное море, уплачивая с каждого судна «коммеркий» императору. Сама Генуя естественно сохранила те же права в проливах. Договор был подписан в Константинополе, во Влахернском дворце, где с этого года обосновался император Иоанн IV.

Летом 1286 года в Золотой Рог с дружеским визитом вошла генуэзская эскадра адмирала Бенито Цаккариа, доставившая вторично овдовевшему 35-летнему василевсу новую невесту. Анна Венгерская умерла в 1284 году, едва успев обосноваться в императорских покоях Влахернского дворца. Теперь император вступал в брак в третий раз – с дочерью «вечной занозы» покойного Карла Анжуйского, главы лиги гибеллинских коммун Ломбардии и Пьемонта, маркграфа Монферратского Гульельмо Великого, принцессой Виолантой Монферратской. Вместе с Виолантой прибыл ее брат Джованни, только что женившийся на Сицилии на освобожденной из плена Беатрисе Штауфен-Ангел, дочери Манфреда и злосчастной Елены Эпирской, сестре нынешней королевы Сицилии и Арагона Констанции. В Константинополе Беатрису принимали ее дядья Ангелы – Никифор, деспот Эпирский и Иоанн, деспот Великой Влахии.

Эта была первая церемония в Константинополе, во время которой не пожалели денег на роскошь, обилие пиров и драгоценную посуду, блеск золота и парчи. Патриарх Григорий Кипрский торжественным миропомазанием приобщил 16-летнюю Виоланту к Православной Церкви, нарекая ее Ириной. После венчания процессия двинулась по Месе, на которой фасады зданий были уже приведены в приличный вид. На Августеоне два хора попеременно исполняли куплеты эпиталамия, сочиненного к свадьбе императорским секретарем, великим хартофилаком Никифором Ириником.

Зеленый вьется плющ младой вкруг пальмы благородной;

Тот плющ — мой царь и государь, моя царица — пальма.

Сегодня только начал плющ вкруг пальмы стройной виться,

Увидит завтра стар и млад, какой любовью любит

Невесту милую жених, как пылко обнимает,

Целует локоны ее вкруг шеи лебединой.

Зеленый вьется плющ младой вкруг пальмы благородной;

Тот плющ — мой царь и государь, моя царица — пальма...

В этот момент греки боготворили своего императора, обожали его юную супругу, и никто еще не ведал, какую смуту поднимет в Ромейской империи через два с половиной десятка лет эта изящная красавица-итальянка, превратившаяся в искушенную в интригах "благочестивейшую василиссу Ирину".

Но пока ромеи могли с оптимизмом смотреть в будущее, которое сулили им успехи и процветание.

Вал
Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: Сама Г..

georg пишет:

Сама Генуя естественно сохранила те же права в проливах

Не самый замечательный результат, Галата как бельмо на глазу, оттягивает

значительную часть доходов... С другой стороны избавиться и от генуэзцев

тоже увы нереал, это понятно (однако как я понимаю побитые "фряги" кандидаты

в союзники для будущего спора с Генуей? ).

Кратенько хотелось бы обзор по остальным государствам: Сербия (она поминается часто),

Трапезунд, Болгария и даже Русь (церковные и дипломатические связи), для полноты

картины альтернативы... но все разумеется в воле Автора!

Вал

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Вал пишет: Не самый..

Вал пишет:

Не самый замечательный результат, Галата как бельмо на глазу, оттягивает
значительную часть доходов...

Галата при Латинской империи генуэзцам не принадлежала. Ее они заполучили лишь при Михаиле Палеологе. Так что Галата здесь греческая (и в таймлайне упомянута ее сдача).

Под "теми же правами" разумеется ситуация при Латинской империи, когда фактически хозяйничавшая на Босфоре Венеция пропускала генуэзцев в Черное море за "коммеркий".

А так — у обоих республик естественно свой квартал в Константинополе (без укреплений естественно) и свой "Гостинный двор" — митата. Где и склады, и биржа для сделок с греками, и императорский "коммеркиарий".

Что итальянцы делают на Черном море за пределами византийских владений — императора не касается.

Вал пишет:

ратенько хотелось бы обзор по остальным государствам: Сербия (она поминается часто),
Трапезунд, Болгария и даже Русь (церковные и дипломатические связи), для полноты
картины альтернативы... но все разумеется в воле Автора!

Планировалось в следующей части.

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: И к то..

georg пишет:

И к тому же крайне важная для греков торговля идет через Тану и Сарай, а не через Ногая....

Вот это-то и может подтолкнуть....

Ногай может и пообещать льгты (и огромные)...

georg пишет:

На Черном море все еще присутствует Генуя, торгово-финансовое влияние которой не меньше византийского.

Вопрос — кто Ногаю "интереснее" в плане помощи покажется? С кем он договариваться начнет???

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Радуга пишет: Вопро..

Радуга пишет:

Вопрос — кто Ногаю "интереснее" в плане помощи покажется? С кем он договариваться начнет???

А какую помощь Ногаю могут оказать морские державы?

И какие-такие "льготы" Ногай может дать их купцам, каких им не дадут Сарайские ханы? Я тут почитал "Латинскую Романию" Карпова — так он приводит документы (и не мало), свидетельствующие о том, что генуэзские и греческие купцы (упоминается целый "караван греков") при Узбеке и Джанибеке свободно ездили через территорию Орды аж в Бухару и Акмалык.

Ну и главное — в конце 1290ых годов этого мира Византия и Генуя будут в тесном союзе — против Венеции. В РИ это как раз период одной из "великих войн" между морскими республиками и знаменитой битвы при Курцоле. А тут еще Крит....

Вы кстати не в курсе, что там за история с разгромом Кафы Ногаем в 1298 году?

"Рукн-ад-дин Бейбарс рассказывает, что Ногай в 1298 г. после нанесения поражения Токте направил одного из своих внуков в Крым, "чтобы собрать подати, наложенные на жителей его. Тот пришел в Кафу, а это город [принадлежащий] Генуэзским Франкам. . . и потребовал от ее жителей денег, Они и угостили его, поднесли ему кое-что для еды и вино для питья. Он поел, да выпил вино, и одолело его опьянение. Тогда они [жители] напали на него и убили его. Известие об умерщвлении его дошло до Ногая, деда его, который отправил в Крым огромное войско. Оно ограбило его [город Кафу], сожгло его, убило множество крымцев, взяло в плен находившихся в нем купцов мусульманских, аланских и франкских, захватило имущество их, ограбило Эски-Керман, Кырк-Иери [Чуфуткале], Керчь и др."

Не встречалось версий о подоплеке этих событий? С чего это генуэзцы пошли на подобное, причем именно на пике успехов Ногая в войне с Тохтой?

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: генуэз..

georg пишет:

генуэзские и греческие купцы (упоминается целый "караван греков") при Узбеке и Джанибеке свободно ездили через территорию Орды аж в Бухару и Акмалык

При Узбеке — да. Он много привилегий надавал в нчале правления.

А при Тохте и предшественниках?

georg пишет:

С чего это генуэзцы пошли на подобное, причем именно на пике успехов Ногая в войне с Тохтой?

А Генуэзцы ли это были???

http://www.catholic.uz/tlfiles/library/books/meyendorfvizantiya/page04.htm

В 1296 году венецианцы сумели захватить Кафу и в течение трех лет удерживали ее.

Ссылаются на

Heyd W., Histoire du commerce du Levant au Moyen Age, II, Leipzig, 1936.

Это с одной стороны.

А с другой — там же (но уже со ссылкой на Вернадского) говорится о том, что Ногай поддерживал Венецианцев против генуэзцев.

Именно поэтому:

georg пишет:

А какую помощь Ногаю могут оказать морские державы?

Деньги и признание. В РИ они активно участвовали в той борьбе (правда до сих пор неясно кто на чьей стороне был). Об этом как раз и свидетельствуют походы в Крым в 1299-1301 годах.

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Радуга пишет: А при..

Радуга пишет:

А при Тохте и предшественниках?

При Тохте — точно было. Путешествия итальянских купцов в Среднюю Азию описывают сразу два источника, датируемых первыми двумя десятилетиями XIV века — "Практика торговли" Франческо Пеголотти (1310) и "Флорентийский аноним" того же периода, причем о таких вояжах пишут как о явлении распространенном, дают подробные инструкции и деловые советы. Упоминаются даже поездки в Китай.

При предшественниках — сведений нет. Но здесь ИМХО не собственно от Тохты и предшественников все зависело. Думаю западные купцы начали активно торговать со Средней Азией и более восточными регионами (до Китая) с начала XIV века именно потому, что в это время закончилась многолетняя война Хайду с Хубилаем, и на восточных караванных трассах водворился мир и порядок.

То есть активизировалась итальянская торговля через Орду именно при Тохте.

Радуга пишет:

Деньги и признание. В РИ они активно участвовали в той борьбе (правда до сих пор неясно кто на чьей стороне был). Об этом как раз и свидетельствуют походы в Крым в 1299-1301 годах.

У нас расклад от РИ сильно отличный.

В РИ 1290 — это как раз период ожесточенной войны Генуи и Венеции, эпических морских битв при Ладжаццо и Курцоле. Причем дрались в основном за Черное море — после падения Акры значение торговли через Орду и через Трапезунд резко выросло. Судя по упоминанию захвата Кафы венецианцами — военные действия перекинулись и в Крым. Естественно что в ситуации распри Ногая с Тохтой одна республика ставила на Тохту, другая же — на Ногая. Благоволение Тохты к одной из республик автоматически бросало другую в союз с Ногаем.

В АИ же при наличии сильной Византии, выступающей в данной войне в союзе с Генуей, венецианцев очень быстро вышибут с Черного моря, блокировав проливы. Вместо двух соперничающих республик в регионе на фоне конфликта Ногая и Тохты на море господствует одна сила — союз греков и генуэзцев. Военные действия идут в Средиземном море, вдали от Орды.

И тут снова встает тот же вопрос — что такого может дать союзникам Ногай, чего не даст Тохта?

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: И тут ..

georg пишет:

И тут снова встает тот же вопрос — что такого может дать союзникам Ногай, чего не даст Тохта?

  1. ИМХО — Вопрос звучит точно наоборот.

    Что может дать Тохта, чего не может Ногай?

    Именно Ногай возводит Тохту на трон и какое-то время фактически правит от его имени.

    И именно Тохта начинает кофликт.

  2. А на вопрос можно ответить — Ногай ищет союза (альянса) с Ильханством (Закавказье — чтобы Тохту отвлечь) и это неизбежно. А для Византии отношения с Ильханами являются ключевыми.

Den
Творец и Повелитель Мировъ
Цитата

Тема зачищена от кри..

Тема зачищена от криптоисторического фейма. Продолжить его можно в Курилке.

Я очень не люблю слова унтерменши, но глядя как воюют и правят укронаци...

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Радуга пишет: Что м..

Радуга пишет:

Что может дать Тохта, чего не может Ногай?
Именно Ногай возводит Тохту на трон и какое-то время фактически правит от его имени.

Но на начало конфликта Тохта — законный хан, контролирующий Поволжье и весь торговый маршрут от Таны до Ургенча. Ногай же — ближайший северный сосед, на которого в Константинополе после подчинения им Сербии явно взирают с немалой опаской.

Радуга пишет:

А на вопрос можно ответить — Ногай ищет союза (альянса) с Ильханством (Закавказье — чтобы Тохту отвлечь) и это неизбежно. А для Византии отношения с Ильханами являются ключевыми.

Но нельзя сказать что Византии выгодно "нахождение" этого союза.

Теперь давайте уясним о чем говорим. Активное участие Византии в конфликте исключено — она ведет войну с Венецией, которая в любой момент может перерасти в войну с Францией (Карл Валуа уже атакует Сицилию, и Византия Сицилии непременно поможет). Свободных сил и средств на 1298-99 годы у империи все равно не будет.

ИМХО оптимальный вариант — не вмешиваться. Точнее можно вмешаться в финальной части войны — после гибели Ногая, когда его сыновья пытались отстоять улус. И заработать благодарность Тохты, добив Джогу в Болгарии.

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: ИМХО о..

georg пишет:

ИМХО оптимальный вариант — не вмешиваться

Вы автор — Вам виднее.

В этой конкретной ситуации я вижу логику в любых действиях (за Византию) и потому считаю, что Вы должны поступить так как Вам больше нравится.

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

georg пишет: ИМХО о..

georg пишет:

ИМХО оптимальный вариант — не вмешиваться. Точнее можно вмешаться в финальной части войны — после гибели Ногая, когда его сыновья пытались отстоять улус. И заработать благодарность Тохты, добив Джогу в Болгарии.

Вот тут есть нюанс. Если я правильно понял Веселовского, то именно из-за "крымского похода" Ногай не смог добить Тохту, после нанесенного тому поражения. Благодаря чему хан собрался с силами и со временем пересилил Ногая. Т.е. если кафинцы не убивают внука Ногая, тот не отвлекается на Крым и продолжает наступление на Тохту. Последствия этого для последнего могут быть самыми печальными.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

georg
Сотрясатель Вселенной II ранга
Цитата

Радуга пишет: В это..

Радуга пишет:

В этой конкретной ситуации я вижу логику в любых действиях (за Византию) и потому считаю, что Вы должны поступить так как Вам больше нравится.

Да у меня пока нет окончательной версии. Но, почитав матчасть, склоняюсь к выводу что Ногаю есть что дать Византии в обмен на союз против Тохты и помощь в овладении Крымом. Это:

а) пара портов в Крыму, скажем Судак и Керчь.

б) обещание прислать пару-тройку туменов в случае если Франция начнет крестовый поход за восстановление Латинской империи. А такая перспектива реально вырисовывалась в конце 1290ых-начале 1300ых. В РИ все поломало Куртре, заставившее Филиппа Красивого отозвать Карла Валуа из Италии, но на 1298 год в Константинополе естественно и понятия не будут иметь о возможности Куртре. А уже одно известие о тесном союзе Ногая с Византией сильно остудит крестоносный пыл в Италии и Франции.

Леший пишет:

Вот тут есть нюанс. Если я правильно понял Веселовского, то именно из-за "крымского похода" Ногай не смог добить Тохту, после нанесенного тому поражения. Благодаря чему хан собрался с силами и со временем пересилил Ногая. Т.е. если кафинцы не убивают внука Ногая, тот не отвлекается на Крым и продолжает наступление на Тохту. Последствия этого для последнего могут быть самыми печальными.

Коллега Радуга, ваше мнение? Если Византия (а Генуя на тот момент вынуждена будет накрепко связать свои интересы с ней) обеспечит Крым за Ногаем, он сможет оперативно продолжить наступление на восток и добить Тохту?

Вариант чрезвычайно заманчив уже тем, что позволяет сохранить великое княжество Черниговское.

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

georg пишет: Если В..

georg пишет:

Если Византия (а Генуя на тот момент вынуждена будет накрепко связать свои интересы с ней) обеспечит Крым за Ногаем, он сможет оперативно продолжить наступление на восток и добить Тохту?

Не верю.

Леший пишет:

именно из-за "крымского похода" Ногай не смог добить Тохту, после нанесенного тому поражения

Это маловероятно. У Тохты все-таки больше ресурсов и сторонников.

Поход на Крым все равно будет (Веселовский с ссылкой на анонимных египетских летописцев говорит о том, что доходы с крымских городов получали 4 человека — т.е. Ногаю придется устранять своих противников в Крыму). К тому же одновременно с походом ему придется давить сторонников Тохты в Приднепровье/Подонье. И времени на этой уйдет примерно столько же, сколько и в РИ.

Нет, если Тохта не гибнет в первых боях — он однозначно побеждает (разве что Ногай найдет очень сильного союзника, который будет реально воевать... или очень большие средства).

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Радуга пишет: Поход..

Радуга пишет:

Поход на Крым все равно будет (Веселовский с ссылкой на анонимных египетских летописцев говорит о том, что доходы с крымских городов получали 4 человека — т.е. Ногаю придется устранять своих противников в Крыму).

А что мешает Ногаю устранять своих противников в Крыму после разгрома Тохты?

Радуга пишет:

К тому же одновременно с походом ему придется давить сторонников Тохты в Приднепровье/Подонье.

Если бы в РИ на тот момент сторонники Тохты с Приднепровье и Подонье представляли бы из себя серьезную силу, то сомневаюсь чтобы Ногай сорвался бы в Крым, оставив в тылу незачищенную область.

Радуга пишет:

Это маловероятно. У Тохты все-таки больше ресурсов и сторонников.

Эти ресурсы и сторонников еще надо собрать. В РИ Тохта смог это сделать благодря передышке, которую ему предоставил Ногай своим походом на Крым. Если отвлечения Ногая на Кафу нет, то он продолжает преследование разбитого Тохты.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Ответить