Радуга пишет:
После серии новых маневров ордынское войско попало в засаду и было разгромлено
То есть как? Это не отряд, это огромная орда и каким образом московское войско ей засаду может
устроить? Возможно Вы имеете в виду серию сражений в ходе преследования?
Вал
Вал пишет:
То есть как? Это не отряд, это огромная орда и каким образом московское войско ей засаду может
устроить?
Это РИ. Единственное отличие — заменил Сибирского хана Ибака-Ибрагима на язычников.
В тот момент Сибирскому ханству принадлежали только восточные склоны Южного Урала. Южную Сибирь у Ибака временно отобрал молодой Тюменский юрт (в очередной раз), с Западного Урала выдавили ногаи. Конечно Ибак-Ибрагим все еще считался номинальным главой и Ногайской орды и Тюменского Юрта, но реально ногаицы уже имели обственных правителей и ему не подчинялись, а Юрт уже несколько лет бунтовал.
Примечательно что полсе этой победы Ибак смог вернуть под свой контроль Тюменцев, которые снова отделились только после его смерти.
И как много у него войск могло быть?
Проблема Ахмата в том, что, набрав свое очень большое войско, он не мог долго его содержать. И после отступления от Угры большая часть его бойцов была распущена по кочевьям. С ним оставалась только личная дружина (и казна — за которой ИМХО Ибак и и охотился, т.к. после этой победы у него появилиь средства и он смог мирно Юрт присоединить).
Здесь точно также Ахмат бросился к столице с небольшим отборным отрядом, прекрасно понимая, что в зимней степи большая русская армия уже на подходе к Сараю окжется малобоеспособна. И не учел того, что армия шла не на столицу, а ждала его.
11 сентября 1492 года в возрасте 58 лет Игорь Строитель скончался. Ему наследовал двадцатидвухлетний Игорь Игоревич Шестой по прозвищу Паук, который уже более года реально управлял княжеством.
Языческое государство досталось ему не в лучшей ситуации.
За 46 лет своего правления Игорь Пятый допустил заметное ухудшение положения в княжестве.
В первую очередь это коснулось взаимоотношений с храмами, которые практически перестали подчиняться и взаимодействовать с центральной властью. Они смогли сосредоточить в своих руках огромные ресурсы – финансовые и людские и начали навязывать свою волю все остальным классам языческого государства. Пока высшее жречество различных храмов враждовало друг с другом угроза была не смертельной, но за полстолетия открывающиеся возможности были осознаны и объединение началось. Даже традиционно «проправительственные» храмы оказались втянуты в этот процесс.
Помимо этого Строитель обращал мало внимания на экономическое положение в княжестве и допустил появление «новой знати», которая смогла потеснить старые кланы Антеровых, Утмаровых, Сентрелиных и прочих. Это было бы быть даже к лучшему, если бы не взгляды которые эта знать исповедовало. Уже стало совершенно очевидно, что в Литве победило католичество и Сестрорецк остался единственным местом, где язычники могли открыто проводить свои обряды. И начались разговоры об «избранности» княжества. В этом тоже не было ничего плохого, но логичным следствием таких речей становилось отделение от Москвы (т.е. война с Русью), а нелогичным – очередное возрождение расовой теории (когда-то свирепо сокрушенной Слепым, физически уничтожившим активных её сторонников). Фактически «новая знать», которая сделала эти идеи своими знаковыми, требовала «перераспределения финансовых потоков» путем сосредоточения их в своих руках. Можно сказать, что появившаяся «буржуазия» (которую Сестрорецкие князья старательно создавали) пыталась легализовать свою экономическую мощь.
Покойный князь упустил возможность направить эту «новую знать» против жречества и та смогла договориться с наиболее враждебными династии культами.
Еще одной крупной ошибкой Игоря Пятого стала военная реформа. Перевод всех амазонок в состав боевых отрядов имел неоднозначные последствия. Наиболее важным оказалось снижение их боеспособности. Также необходимо отметить, что поскольку старые обязанности ревизоров и стражи с них не сняли, увеличение численности во-первых оказалось мнимым, а во-вторых привело к тому, что надзорные функции стали выполняться заметно хуже. Как результат – за пределы княжества вместо 8-12 тысяч амазонок (как было при его отце) Строитель мог вывести только 4 тысячи. Помимо этого взяв власть Паук обнаружил, что бюджет Сестрорецкого княжества перестал быть резко профицитным. Вместо обычных «+500 рублей ежегодно» в начале правления пятого князя было только «+200 рублей». И это без учета крупномасштабного строительства, которое Игорь Строитель финансировал иными способами. Запасы казны составляли всего около тысячи рублей.
С другой стороны у этой реформы были и свои плюсы, основным из которых оказалось повышение обороноспособности собственно языческих земель. Теперь в случае вторжения на их земли противнику могли противостоять не менее двух прайдов и ситуация когда все амазонки находятся «не там» (что бывало и при Палаче, и при Щите) стала невозможна.
Но все эти ошибки Игоря Пятого компенсируются его прочей деятельностью. Он СТРОИЛ!!! Такого масштаба централизованного строительства не наблюдалось не только у язычников, но и в соседних государствах ни до, ни после него.
Именно благодаря своему строительству он смог удержать и увеличить южные владения княжества. Постоянно разоряемое пограничье нуждалось в укреплениях и местное население это понимало. К князю который строил много укреплений народ стекался. Для язычников более важным оказалось, что преимущественно христианское местное русское население оказывалось готово терпеть их власть, раз уж появлялись крепости. То же самое относилось к татарам, немалая часть из которых исповедовала мусульманство.
Также он строил и для Московского государя – Москву и Ивангород. И эти работы позволили ему удержать за собой и потомками Псков.
Ну и разумеется, огромным плюсом стало архитектурное и инженерное наследие Игоря Строителя. Вне всякого сомнения именно при нем северная архитектурная школа достигла своего расцвета. Именно он вернул в неё деревянное строительство, создав четвертый вариант массовых построек. Основным типом уже твердо стали краснокирпичные терема, которые составляли большую часть городских жилых домов, но теперь их стали дополнять деревянные дома. В деревнях же доминировали именно деревянные постройки. Неизвестно какую именно роль сыграло появление массового, относительно недорогого, хоть и весьма трудоемкого жилья отапливаемого уже по белому в жизни средних и низших слоев языческого общества, но несомненно эта роль была ключевой. После смерти Игоря Пятого отопление по черному на всей территории Сестрорецкого княжества было уже архаизмом.
Но все-таки основной страстью этого князя было строительство не отдельных построек (пусть и дворцов), а возведение крепостей и целых городов по единому плану. Многие его постройки заслуженно считались шедеврами.
Это, разумеется, Москва – Кремль, Теремной дворец и стены Белого города, которые были воздвигнуты в разных стилях. Они как бы показывали возможности своего создателя.
Это Городец и прочие южные крепости (Темников, Касимов, Тула, Елец, Пронск, Звенигород, Таруса, Козельск, Новосиль, Белев, Оболенск, Волконск, Воротынск, Мышегда, Тростена), каждая из которых была шедевром в области использования особенностей местности. В них не было революционности, они не являлись архитектурными шедеврами, представляя собой сугубо прагматичные серийные постройки.
А вот четыре другие цитадели (Тальта и Таэльта, серьезно перестроенные Строителем, равно как и Александрия с Новым Сестрорецком) были именно шедеврами. В этих своих работах он был гениален. В Тальте и Таэльте до абсолюта был доведен принцип зонирования обороны. Управление всеми воротами, решетками и дверями было доступно исключительно небольшому гарнизону который пользовался своими переходами и практически не пересекался с остальными людьми находящимися в крепости. Попасть в их зону можно было только через один вход в глубине укреплений, соответственным образом защищенный. Именно поэтому неожиданные атаки на эти две цитадели проваливались раз за разом. Александрия и Новый Сестрорецк были защищены хуже, но в них имелись крытые гавани и централизованные системы отопления, вентиляции и канализации. Эти четыре укрепления были наиболее известными из «крепостей амазонок», но не единственными. Каждая из них было построена в соответствии с принципом «Целью обороны является полное уничтожение противника» и имела мощнее вооружение (баллисты, катапульты, крепостные многозарядные арбалеты). Причем большая часть из них взводилась централизовано при помощи передаточных механизмов от гигантских колес, находившихся в подземельях (сами колеса приводились в движение или водой, или мускульной силой). Противник относительно легко мог подняться на стены, но не мог этим ничего добиться – вход на галереи был возможен только из башен. Подобные укрепления появлялись от Сибири до Финляндии и после смерти Игоря Пятого, но принципы их строительства были заложены именно им.
И настоящими архитектурно-инженерными шедеврами стали Ольта и Сестрорецк. Система сливной канализации и осушающих рвов созданная в Ольте, равно как и единая канализационная система Сестрорецка аналогов не имеют.
И все-таки описание результатов деятельности Строителя придется закончить на минорной ноте. Будучи великим механиком он отбросил систему вооружений язычников в прошлое. Попросту говоря его машины (баллисты и катапульты) не дали развиться пороховым орудиям. Порох производился в больших количествах, но абсолютно весь продавался на Москву, литейные работы велись в Пскове и Вологде, но пушки не отливались. Даже имевшиеся на Псковских стенах пушки частично были заменены на катапульты (планировалась полная замена, но Игорь Пятый умер, а Паук решил не тратить на это средства).
Вот в такой ситуации Игорь Шестой Паук принял власть. И спустя месяц умер король Польский и Литовский Казимир. Ему наследовали два сына, разделившие страну. Казимировичи правили Чехией, Венгрией, Польшей и Литвой, но это были три разных государства заметно более слабые чем государство Казимира. В этой ситуации Иван Третий счел, что настал момент для войны с Литвой. Молодому Сестрорецкому князю было предписано эту войну развязать активизировав действия в Черниговских землях.
Когда я писал об архитектурном наследии, то совершенно забыл о Сестрорецких мостах, Сестрорецкой системе укреплений (не единая стена, а система башен/бастионов не соединенных друг с другом) и о Белозерске (город к этому моменту уже занимал все четыре берега Белого озера и острова на нем).
Что примечательно — острова были искусственными Глубина Белого озера составляла 5-6 метров, что было неприемлимо для развитого судоходства. Поэтому при Строители часть озера углубили на 3-5 метров, а вынутую землю пустили на создание островов.
Радуга пишет:
город к этому моменту уже занимал все четыре берега Белого озера и острова на нем
Вы не слишком размахнулись? Просто ацтекский Теночтитлан получается (по масштабам и конфигурации) 
Вал
Вал пишет:
Вы не слишком размахнулись?
Блин, ну я ляпнул.
Естественно я имел в виду, что имелись городские постройки на всех четырех берегах Белого озера, а не "город занимал все четыре берега Белого озера".
Т.е. были несколько частей города (фактически — несколько разных городов) находившихся на берегу Белого озера. Но все они являлись частью Белозерска.
И разумеется про острова — это было.
Читал в самолете все последнее куском. Единственное, чего принципиально не понимаю — что языческое княжество делае в составе Московии. И с какого бодуна князья-язычники все время как заведенные московским князьям помогают? Самостоятельно у них получилось бы лучше, и отсутствие попыток отделения — нереал.
Детство - это время, когда не думаешь матом...
ымы
Может, потом? Идеология вон уже пускает корни..
А так — видимо, париотизм автора :)
Я властелин своей судьбы, я капитан своей души... (с) Г. Хенли
ымы пишет:
Единственное, чего принципиально не понимаю — что языческое княжество делае в составе Московии. И с какого бодуна князья-язычники все время как заведенные московским князьям помогают? Самостоятельно у них получилось бы лучше, и отсутствие попыток отделения — нереал.
Они так себя поставили, что все вокруг — враги. Единственное исключение Москва. Мятеж против неё — это автоматическая изоляция.
Помимо этого работают также военные и экономические причины.
Военные:
Подчинение Москве дает безопасность южных границ. Белозерск и Вологда — это ведь города пограничные с Москвой. И защищенные крайне слабо (не войсками а лесами). На защиту Мещеры, Рязанщины и Верховских княжеств язычники откровенно забили (четыре сотни амазонок — это несерьезно).
Захваты на Верховщине возможны только в составе Московии.
И, наконец экономика. Выопередили события на 18 лет.
Описывая Сестрорецк в середине правленияПаука я как раз собирался рассказать откуда у них постоянно имеются свободные деньги.
Их купцы контролируют поовину соли продающейся в Московии, четверть железа и железных изделий (все привозные), где-то 80% продаж досок и кирпича (стройматериалов — выгода от строительства Москвы — там уведели возможности северного кирпича), две трети продаж стекла, практически все ценные меха, рыбий зуб, жемчуг. Это все не про ввоз, а про продажу (т.е. с учетом того, что проихводитсяна Руси).
Помимо этого — половина восточной торговли идет через язычников. Просто московское купечество слабо и плодами московскихпобед пользовались именно язычники. Ну и разумеется на своей территории торгуют только они.
Не зря я постоянно упоминаю, что языческие купцы и производители — это очень влиятельная сила.
Закупается же в основном зерно (при Пауке язычников уже около 5 млн.)
Терять все это? Князья пока не готовы. Часть элиты уже созрела (новая знать), но в этот момент они проиграют.
Позже — будет иная ситауация.
Ну и разумеется то, что у Москвы в этот момент больше население и больше войск.
Вообще интересный момент:
Язычник — на прочих князей плевать хотел, имелся равноправный союз с Андреем Городецким (типа Бату-Менгу).
Слепой — в начале правления очень слаб (фактически он прикрывался Новгородом и Москвой). В конце правления пытался стать независимым (ставил своих ханов в Орде).
Палач — тут субъективный фактор. Он был одержим идеей единой Руси, где Московский князь это глава христиан, а он — глава язычников. Почему и не поднимал мятежа.
Щит и Строитель уже недостаточно сильны для крупной войны (потеряи контроль над храмовой гвардией, а Пятый — и над наемниками). Их договора с Москвой вынужденные. К тому же их нельзя назвать гениями — менять статус-кво оказались не готовы.
Паук тоже на это не пойдет (до тех пор пока ему удается увеличивать свои владения благодаря союзу с Москвой, т.е пока он не возьмет Чернигов и Рязань).
Радуга пишет:
пока он не возьмет Чернигов и Рязань
Хм, я понимаю если Москва с легкостью уступает Верховские княжества и северные территории язычникам,
но Псков (а в перспективе Чернигов и Рязань это уже более серьезная заявка учитывая статус этих
городов, даже для верного союзника). Вообще "фишкой" Москвы было присутствие в удельных
княжествах (это облегчало контроль и присоединение) как-то: отдельные статьи доходов, земельные
угодья и т.п., в принципе подобное правило может прилагаться и к территориям язычников (например к
Пскову)...
Вал
Вал пишет:
Вообще "фишкой" Москвы было присутствие в удельных
княжествах (это облегчало контроль и присоединение) как-то: отдельные статьи доходов, земельные
угодья и т.п., в принципе подобное правило может прилагаться и к территориям язычников (например к
Пскову)
По поводу Пскова:
Москва заняла Владимирец, Котельно, Дубков, Выбор и Колож — полностью. Заметно обкорнала псковские владения с севера (лишила выхода к морю). Это земельные угодья.
Получила доходы с Вышгорода, Изборска, Белье, Врева и Опочки (то самое — отдельные статьи доходов), т.е. послала своих чиновников.
Это карта Пскова (когда набирал — её не было, поэтому и ограничился просто фразой "забрала часть земель).
http://www.fortification.ru/library/kostochkin_z/023.html
Т.е. Москва о себе тоже не забывает.
Уточнение
Из 14 посковских пригородов Москва полностью забрала себе 5. Плюс некоторые земли еще в одном.
Еще в 5 пригородах Москва поставила своих сборщиков налогов (совместно с язычниками и местными). При этом конкретно этупятерку Москве брать не выгодно, т.к. в ней Избоск и Вышгород, которые содержать дорого.
В принципе позже япланирую "размен":
Отдать москвичам Вышгород и Белье, но из остальных городов — их "попросить"
Еще одно:
Язычники насмерть уперлись по Кобыле и Острову требуя себе конкретно их. А также не горели желанием допускать московитов к собственно Псковским доходам. Поэтому и отдали относительно много.
Я заметил коллега, что сценарий у Вас в русле реала движется. Значит скоро на повестке дня
Литва? Радуга пишет:
(при Пауке язычников уже около 5 млн.)
Многовато, даже с учетом территории, если прибавим Москву и прочих 
и Литву и Орду шапками
закидаем.
Вал
Радуга пишет:
насмерть уперлись по Кобыле и Острову
У Москвы Иван-город есть, то есть военное присутствие обеспечено, а вышеназванные крепости это
оборонительная система Пскова (кто Псковом владеет, тот и их держит)...
Вал
Вал пишет:
вышеназванные крепости это оборонительная система Пскова (кто Псковом владеет, тот и их держит)...
Вы правы. Поскольку наоборот тоже верно — кто их держит, тот и обороной Пскова заведует.
Поэтому по ним и упирались.
Вал пишет:
Я заметил коллега, что сценарий у Вас в русле реала движется. Значит скоро на повестке дня
Литва?
До грозного не вижу оснований для изменений по европе.
Пока отличия только в датах захвата тех или иных княжеств (плюс минус несколько лет) и сохранение христианскихуделов, более масштабное чем в РИ.
Да — теперь войны с Литвой.
Вал пишет:
Многовато, даже с учетом территории, если прибавим Москву и прочих и Литву и Орду шапками
закидаем.
При Пауке Сестрорецкое княжество расширяет свою территорию занимая весь бассейн Енисея и Алтай.
В принципе, полтора столетия на заселение Западной Сибири более чем достаточно. Особенно после того как Пух привел данные по подсечному земледелию.
За это же времячисленность населения выросла на порядок (со 150 тыс. которые у Слепого были изначально + более 300 тыс.в Сибири и степи при нем были присоединено или переселилось). При этом центр гос-ва набегам не подвергался вообще (максимальное продвижение новгородцев — Двина 2 раза при Палаче, мятеж Анфала был только на Вятке,татар в Сибири севернее Ольты не пропустили ни разу). Т.е. смертность невысока. Эпидемий не было.
Раскладка населения — примерно поровну в Европе и в Азии. По 2 с лишним миллиона..
У Москвы 8 млн. (на 1 меньше чем в РИ). Но проблема её в том, что при Донском и при молодом Иване 3 численность населения одна и та же (правда потеряны Полоцк и Брянск и у Ивана это уже в основном свои земли, а не союзные). Причем о реальной численности населения и территории язычников на Москве точно неизвестно (о Сибири).
Общая численность примерно 13 млн. Я бы не сказал, что это очень много.
Вал пишет:
и Литву и Орду шапками закидаем.
Я от стояния на Угре был вшоке.
Ахмат (Большая Орда) контролировал треть от того, что было у Мамая. Это по самым оптимистичным подсчетам. Если их сделать реальными — то шестую часть. И против него Иван выдвинул все силы Руси!!!
И нападать не рискнул...
Казань еще меньше — а её дань четри сколько платилась.
У менятолько одно объяснение — инерция мышления.
Кстати в РИ при Иване и Василии и быласерия непрерывных побед без напряжения сил. Ваще не напрягались.
Радуга пишет:
Я бы не сказал, что это очень много
Да я бы тоже Но увелечине население требует и определенной корректировки в сценарии
(численность войск, заселение южных и сибирских земель).
Вал
Радуга пишет:
У менятолько одно объяснение — инерция мышления
Да пожалуй, но Иван и в других делах был довольно осторожен, свойство характера...
Радуга пишет:
Кстати в РИ при Иване и Василии и быласерия непрерывных побед без напряжения с
В немалой степени это следствие прочих факторов (союз с Крымом, переход верховских князей
под руку Москвы, разброд в ВКЛ).
Вал
Радуга пишет:
Ахмат (Большая Орда) контролировал треть от того, что было у Мамая. Это по самым оптимистичным подсчетам. Если их сделать реальными — то шестую часть.
Позволю в этом усомниться. Откуда инфа?
Радуга пишет:
И нападать не рискнул...
Первое. Нападение было. Пока Ахмад стоял на Угре часть русской рати прошлась по его тылам.
Второе. Война была не только с Ахматом, но и одновременно в Великим княжеством Литовским. И только мятеж в русских землях княжества не позволил Великому князю Литовскому двинуть силы против Москвы. Есть даже версия, что известное нападение Ахмата на литовско-русские земли это помощь своему союзнику в подавлении мятежа.
Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.
Леший пишет:
Позволю в этом усомниться. Откуда инфа?
Сопоставление тирриторий и финансов.
У Мамая:
Крым, Приднепровье, Дон, Северный Кавказ, Булгария (которую Мамай вернул себе после Пьяны, а наши потом так и не отбили до самого Куликова поля), Мордовия (мелочь, а была) и все Правобережье Волги.
Также имеется союз с Генуей, котоая платит и платит хорошо. Т.е. — армянские наемники и (возможно) Восточная Генуэзская армия.
При Ахмате на этой территории существуют 6 государств (полностью или частично).
Россия — вернула Мордовию.
Литва — заняла значительную часть Приднепровья еще при Витовте.
Казанское ханство — вся Булгария + помелочи.
Астраханское ханство — кусок Поволжья.
Крымское ханство — Крым и часть Причерноморских степей.
Большая Орда Ахмата — все что осталось. Фактически только Дон и Северный Кавказ. Спонсоров нет (все союзники бедны).
Леший пишет:
Пока Ахмад стоял на Угре часть русской рати прошлась по его тылам.
Выступила. Так будет точнее. Она ЕМНИП никуда не дошла из-за морозов. В принципе Ахмату хватило и известия о выступлении.
Леший пишет:
Война была не только с Ахматом, но и одновременно в Великим княжеством Литовским.
Казимир в это время все еще воюет с Венгрией. У меня полное впечатление, что он с 1471 по 1490 все время ищет — кто-бы за него с Москвой подрался. Сам он на это не способен.
Русскиймтеж в Литве вроде был в следующем году (если Вы о Бельсикх).
3.Рейд Менгли-Гирея сыграл большую роль чем мятеж.
У меня впечатление сложилось, что Ахматакинули.
Формально союз был неслабым:
Он, Казимир, Андрей Углицкий, Борис Волоцкий и часть новгородцев. А реально он оказался один.
Кстати, если строить криптоверсии — то объяснение такой русской армии на Угре имеется:
Иван не доверял братьям (знал об их переговорах с Казимиром и союзе того с Ахматом) и часть войска "держал в уме" против них.
Но если их строить — то и в войске Ибака-Ибрагима должны были русские сражаться.
(Ну не понимаю я как сибирский хан — как раз в тот мент крайне слабый, прошел по землям враждебных ему ногаев (которые против него выступили — он считал себ их ханом, а они нет) и разбил Ахмата!!!!!! Дальше понимаю — взяв казну и русские "подарки" он "купил" знать Тюменского юрта и вернул его под свой контроль.Но как он с Восточного Урала на Западныйберег Волги добрался? По враждеьным землям...)
Вал пишет:
Но увелечине население требует и определенной корректировки в сценарии (численность войск, заселение южных и сибирских земель).
Почему?
Численность войск — наччиная со Слепого войск меньше, чем могло бы быть. В постоянной готовности только 1-3 прайдаамазонок (4-12 тысяч). В начале также имелись храмовые гвардейцы ( в зависимости от времени 1-8 тысяч). Во время войны проводится доп. набор людей с боевым опытом (купеческая охрана из тех, что по Сибири лазила и лояльные кочевники) — от 2 до 10 тысяч. Плюс амазонки из небоевых отрядов, которых можно мобилизовать (всего их станет около30 тыс.)
А потом так получается, что казна пустая, Строитель деньги на свои фанаберии пускает (строительство) и остаются только амазонки — все теже 30 тыс.
При этом храмовая гвардия есть (уже 8-9 тыс), но князю не подчиняется.
При этом наемники есть (5-10 тыс), но денег на их найм нет.
Имеем 50 тысяч более-менее профессиональных бойцов — примерно нормальное соотношение (1%).
И можно мобилизовать очень много народа (но опять-таки средств нет).
В качестве компенсации есть 1-3-5 тысяч псковичей (подготовленные — хоть что-то умеющие — просто моб. потенциал). И 10-20 тысяч "южан"
Численность Московской армии на 10% меньше чем в РИ (это я учитываю). Причина — ранний отток язычников, потеря частти земель, которые были у Москвы в РИ и т.д.
Т.е. — пока у меня все посчитано.
Вот в такой ситуации Игорь Шестой Паук принял власть. И спустя месяц умер король Польский и Литовский Казимир. Ему наследовали два сына, разделившие страну. Казимировичи правили Чехией, Венгрией, Польшей и Литвой, но это были три разных государства заметно более слабые чем государство Казимира. В этой ситуации Иван Третий счел, что настал момент для войны с Литвой. Молодому Сестрорецкому князю было предписано эту войну развязать активизировав действия в Черниговских землях.
Следует сразу заметить, что наиболее полные данные о последовавших событиях известны из записей Дмитрия Сабурова – московского боярина и воеводы, обладателя одной из крупнейших на Руси библиотек, бессменного посла в Сестрорецке. Но он являлся сторонником «теорий заговоров» и за каждым событием видел чей-то умысел. Так, в частности, он косвенно обвинял Игоря Паука в причастности к убийству его отца (каковое убийство мягко говоря не доказано). Сабуров еще при жизни Строителя в 1478 году сказал следующее: «Игорь Пятый правит язычниками до тех пор пока или храмы не договорятся друг с другом, или у амазонок не появится кандидата на трон, или «молодые» не смогут сформировать свое войско». В 1492 году он обратил внимание, что Паук это как раз «кандидат от амазонок».
Поэтому следует учитывать, что стремление видеть за всеми происходящими событиями волю Игоря Шестого не имеет достаточных оснований. Скорее – он просто пользовался ситуацией, а не создавал её.
Итак, уже в октябре 1492 года Игорь Паук узнал о том, что вот-вот начнется война с Литвой. Он моментально объявил о реформе корпуса амазонок и начал формирование двух армий. Основой одной из них уже традиционно служили амазонки. К ним он добавил тысячу наемников и, несколько позже, значительное число «южан» (татар и русские дружины) – до десяти тысяч. Вторая же армия создавалась как чисто наемная. Деньги на её формирование князь вслед за своим отцом добыл у купцов. Причем большую часть дали представители оппозиционных кругов, которые увидели в этом войске возможность получить под свой контроль крупный воинский отряд. Они обладали финансовым могуществом, они могли нанять довольно много наемников, но они не могли создать из них армию. Вся территория княжества контролировалась амазонками, которые в любом случае успевали напасть до окончания формирования. А неплохо подготовленные индивидуально наемники, имевшие опыт сибирских походов опыта крупных боев не имели и были в этом случае обречены (также было неясно – насколько они окажутся готовы сражаться против князя). Именно поэтому набор чисто наемной армии стал для них подарком судьбы. И они, рассчитывая переиграть Паука, платили за все. За командные посты в этой армии велась настоящая борьба. В верности режиму Утмаровых, Сентрелиных, Аргаловых, Андамовых и многих иных (так называемых «стариков») никто не сомневался и потому князь пытался поставить их на ключевые посты, а «молодые» пытались не допустить этого. Проще говоря – они давали деньги только при условии назначения на определенные командные должности своих кандидатов. Эта «увлекательная игра» длилась два месяца – до декабря (примечательно, что в центре княжества оказалось неожиданно много свободных наемников). Вторая армия выступила на юг пятого декабря 1492 года, а шестого числа Игорь Паук издал указ о присоединении к княжеству верховьев Оби и Иртыша, Алтая и бассейна Енисея. В рамках этого указа все сторонники режима, находившиеся в командовании ушедшего войска были отозваны и направлены чиновниками в Сибирь. Тринадцатого декабря из Сестрорецка вышла первая армия (которую князь придерживал «на всякий случай»).
От увеличения территории княжества в наибольшей степени пострадало как раз «новое купечество». И ранее языческие купцы действовали на этих землях, но действовали на свой страх и риск и крайне жестко (точно также как ранее новгородцы на их землях). Амазонки и чиновники приходили «прочно и надолго» и сразу распространяли действие законов на все присоединенное население. При этом, если приказчикам «лояльных» кланов еще позволяли какое-то время эти законы нарушать, то всем прочим – нет. Автоматически «молодые» теряли большую часть своих доходов, а поскольку большая часть их свободных средств была вложена в армию, они оказались не в состоянии отреагировать на это. В течение двух лет их финансовое могущество оказалось заметно ослаблено.
Тем временем уже в конце декабря амазонки при помощи мещерских и белевских татар взяли Одоев и Карачев, при этом князья Одоевские попали в плен, но были выкуплены Московским князем. Захват Карачева с литовской точки зрения послужил нарушением договора о невмешательстве Великих князей в войны Верховских князей, т.к. этот город принадлежал непосредственно Александру Литовскому. Литва в ответ начала боевые действия против язычников, за которых в свою очередь вступился Иван Московский.
Основные события произошли летом 1493 года. Южная армия язычников, действовавшая самостоятельно, взяла Мезецк, Мосальск, Рыльск и осадила Новгород-Северский. Рязанцы под командованием Федора Васильевича в это же время после осады заняли Серпейск и двинулись на соединение с амазонками. Эти довольно крупные успехи были связаны с тем, что Александр Литовский направил свои главные силы к Смоленску, Вязьме и Орше, где действовала вторая группировка Сестрорецкого княжества и главные московские силы.
За счет того, что языческое войско было уже сформировано они выступили намного раньше москвичей. Всю зиму наемники бесчинствовали на землях бывшего Смоленского княжества и, в частности, разбили все литовские войска рискнувшие покинуть крепости. Весной же, узнав о подходе свежих сил противника из Вильно и Полоцка, они отступили на восток – на соединение с московским авангардом под командованием Русалки, Сабурова, Воронцова и князя Золотого-Оболенского. Однако Русалка к Вязьме опоздал и язычники под командованием Всеслава Людова попали под удар литовцев и были разбиты. Москвичи подошли через два дня и разбили уже потрепанных противников. При этом гонцы об этой победе были отправлены не только в Москву, но и в Сестрорецк. Позже подошли главные силы русских возглавляемые князьями Холмским, Патрикеевым и Щеней, которые и взяли Вязьму. Князь Андрей Вяземский был пленен и отправлен в Москву где принял предложение Ивана Третьего стать его вассалом и на этом условии получил своё княжество обратно, хоть и на правах служилого князя.
В конце концов в начале 1494 года был заключен мир, согласно которому к язычникам отошли занятые ими владения – Одоев, Карачев, Мезецк, Мосальск и Рыльск (взять Новгород-Северский они таки и не успели). Александр Литовский был вынужден признать за Иваном Третьим новый титул – Государь Всея Руси. Также он отдал ему Вяземское княжество, но судя по всему Московский князь в этом вопросе мог пойти на уступки. В следующем году для закрепления мира был заключен брак между Александром и дочерью Ивана Еленой причём было подписано обязательство не чинить ей препятствий в исповедании православия. Князья Мосальские, Мезецкие и Одоевские потеряв свои княжества получили поместья в Московских землях с сохранением титулов. Также Пауком была выплачена денежная компенсация Одоевским и Мезецким.
Параллельно с окончанием этой войны в Сестрорецком княжестве шло «перераспределение собственности». За нарушения законов в казну отписывались многие предприятия, как правило принадлежавшие «новому купечеству». Фактически шло его целенаправленное уничтожение как организованной силы. При этом некоторых из них не трогали – в первую очередь клан Людовых. Это стало причиной того, что впоследствии их обвиняли в том, что Всеслав Людов умышленно подставил свои войска под удар литовской конницы. Несмотря на спасение и сохранения имущества некоторых представителей группировки «молодых», они были сокрушены как сколько-нибудь заметная сила. Так в течение нескольких была уничтожена одна из двух влиятельных антиправительственных группировок. На очереди были храмы – более влиятельные, более сильные, но разрозненные.
Возможно именно в рамках борьбы с ними Паук и изменил способ комплектации корпуса амазонок. С 1492 года набор девушек – добровольцев и сирот, был дополнен обязательной проверкой и отбором девочек в возрасте от 4 до 7 лет на территории всего княжества. С этого момента окончательно устанавливаются сроки и методики их подготовки. Основой корпуса, его «золотым фондом» являлись девочки прошедшие непрерывный пятнадцатилетний срок подготовки с момента рождения, и последующий четырехлетний цикл «специализации». В частности подавляющее большинство «серых сестер» комплектовалось именно ими. Таких было немного, они крайне редко оказывались на руководящих постах, но их авторитет был огромен. Следующими по значимости являлись девочки набранные в четырех – семилетнем возрасте. Их воспитание делилось на циклы – первичный четырехлетний, вторичный четырехлетний и последний семилетний. Они составляли основную массу амазонок (именно после этой реформы). Для семилетних детей первичный цикл подготовки уменьшался до одного года. Для попадания в корпус девочки в возрасте от семи до двенадцати лет уже должны были обладать нестандартными физическими или психологическими данными. Такие чаще всего возвращались в нормальную жизнь, но они дали амазонкам больше всего лидеров. Стать амазонкой кому-либо старше двенадцати лет уже оказывалось затруднительно. Фактически им приходилось что-либо совершить, чтобы попасть в их число. В результате введения набора в корпус удалось снова ввести такое понятие как боевые отряды амазонок (точнее – вернуть части девушек их старые обязанности контроля над чиновниками). Эффекты такого резкого увеличения численности амазонок стали сказываться после 1506 года.
А вот другой шаг Игоря Паука был прямо направлен против храмов. В 1495 году по его приказу была открыта Языческая академия, в которой готовили строителей (инженеров – архитекторов), врачей, учителей, геологов, агрономов, ветеринаров, но главное – шаманов. Жрецы различных храмов привлекались к преподаванию в Академии в обязательном порядке. Первый выпуск состоялся в 1501 году и только тогда стало ясно, что подавляющее большинство выпускников конкурирует с храмовыми специалистами, которые хоть и имеют больше опыта и лучше обучены, но стоят намного дороже. Шаманы же постепенно начали перехватывать у храмов влияние на массы.
В 1494 году умер князь Борис Ржевский. Свой удел он разделил между двумя сыновьями – Федором Ржевским и Иваном Волоцким. После этого на Руси оказалось шесть удельных князей (Нур-Даулет Муромский, Игорь Сестрорецкий, Иван Серпуховской, Иван Боровский, Федор Ржевский и Иван Волоцкий).
В 1495 году в Казани началось восстание части местной знати против хана Мухаммед-Эминя. Он был вынужден бежать в Москву. Практически сразу вслед за ним отправились послы от мятежников, которые заверили Ивана Третьего в своей лояльности. По их словам мятеж был поднят исключительно против Мухаммед-Эминя. Они просили поставить новым казанским ханом его младшего брата Абдул-Летифа. Великий князь согласился с этим.
Все это время между язычниками шведами шла «малая» война, связанная с отсутствием четко оговоренных границ. Наконец в 1496 году претендент на Шведский престол заключил мир с Москвой и Сестрорецком. При этом Паук совершил поступок, который лично ему и его княжеству ничего не стоил, но в глазах Москвы стал очередным доказательством лояльности. Поскольку Московское государство со Швецией не граничило и никакой войны не вело, послы были отправлены именно к язычникам. Однако Игорь Шестой заявил им, что мир он может заключить только по воле Великого князя и Государя Всея Руси. Послы направились в Москву, а Паук перебросил в Финляндию крупные сила амазонок, которые смогли выйти на старую новгородско-шведскую границу. В начале 1497 года между Швецией и Россией был подписан мир, согласно которому большая часть Финляндии отошла к язычникам. У шведов осталась только её юго-западная часть. На берегу Ботнического залива была построена крепость Ола (Оулу), более чем на столетие ставшая самой западной крепостью амазонок.
В московских событиях 1497-1499 года язычники и князь Сестрорецкий участия не принимали. Ни он, ни его сторонники среди придворных Ивана Третьего не поддерживали ни одного из наследников.
В 1500 году последние противники Сестрорецкого княжества в зауральских степях были вынуждены уйти в Среднюю Азию, где основали несколько ханств.
Радуга пишет:
В 1500 году последние противники Сестрорецкого княжества в зауральских степях были вынуждены уйти в Среднюю Азию, где основали несколько ханств.
Занятно Кучум из Средней Азии бежал, а эти ханы туда... Вообще там претендентов изрядно
было, даже Бабур (нехилый правитель) не удержался, а у беженцев силенок маловато судя по
Вашему сценарию...
Вал
Вал пишет:
Вообще там претендентов изрядно было, даже Бабур (нехилый правитель) не удержался, а у беженцев силенок маловато судя по Вашему сценарию...
Это РИ.
Те самые узбеки, которых казахи вышибли из степей — снесли Бабура (и прочих Тимуридов) и основали Бухарское и Хивинское ханства.
В данной АИ вместа казахов — язычники. Казахов не будет, они влились в состав языческого государства.
Причем узбеки явно доминировали при своем первом крутом хане Абулхаире, но после его смерти передрались. В конце концов победил Шейбани, но к этомумоменту из степи их уже выдавили. Тогда они пошли на юг, где встретили еще более разрозненных Тимуридов.
К тому моменту как Бабур стал признанным лидером Тимуридов баз в Средней Азии у него уже не было.
P.S. Кучум — это намного позже, и его прогнали как раз Шейбаниды.
Радуга пишет:
Кучум — это намного позже
Да это я помню, но про узбеков забыл... 
Кстати а дальнейшее продвижение "встречь солнцу"
у язычников планируется?
Вал
Вал пишет:
Кстати а дальнейшее продвижение "встречь солнцу" у язычников планируется?
Не сразу, но в 16ом веке до Тихого доберутся также как сейчас до Енисея (с установлением администрации).
А купцы — уже при Пауке там лазить будут.
Радуга пишет:
Они так себя поставили, что все вокруг — враги
Прекрасно. Только так не бывает.
Радуга пишет:
Единственное исключение Москва. Мятеж против неё — это автоматическая изоляция
Либо Москва — тоже "вокруг враги", либо — никакой изоляции, с началом разногласий с Москвой язычники получают союзников из врагов Москвы.
Радуга пишет:
Подчинение Москве дает безопасность южных границ
А ликвидация Москвы в союзе с более слабыми союзниками — дает расширения язычникам и увеличение безопасности всего княжества.
Радуга пишет:
Захваты на Верховщине возможны только в составе Московии
Или после ликвидации Московии. Что более перспективно.
Радуга пишет:
Их купцы контролируют поовину соли продающейся в Московии, (...)
половина восточной торговли идет через язычников. Просто московское купечество слабо и плодами московскихпобед пользовались именно язычники. Ну и разумеется на своей территории торгуют только они.
Не зря я постоянно упоминаю, что языческие купцы и производители — это очень влиятельная сила.
Закупается же в основном зерно (...)
Терять все это?
Не терять, а наращивать обороты после включения территорий-потребителей в свой состав.
Детство - это время, когда не думаешь матом...
ымы пишет:
Только так не бывает.
Уточнение
Первый этап — из всех русских княжеств на Москве самое слабое купечество. Сильнейшее — Суздаль, Новгород и Тверь. Союз с Москвой — логичен.
Второй этап — из государств они граничат с Швецией, Новгородом и Казанью. Со всеми тремя территориальный конфликт.
Развиваться на восток можно свободно, но север и юг...
ымы пишет:
Не терять, а наращивать обороты после включения территорий-потребителей в свой состав.
До того момента, как язычники и Москва не уничтожили сильные торговые города (Новгород, Нижний Новгород и Тверь) — будет усиление конкурентов.
А Тверь с Новгородом пали совсем недавно.
(Я не утверждаю, что язычники не попытаются отделиться, но ситуация еще не созрела).
ымы пишет:
А ликвидация Москвы в союзе с более слабыми союзниками — дает расширения язычникам и увеличение безопасности всего княжества.
А какими именно союзниками?
В московских событиях 1497-1499 года язычники и князь Сестрорецкий участия не принимали. Ни он, ни его сторонники среди придворных Ивана Третьего не поддерживали ни одного из наследников.
В 1500 году последние противники Сестрорецкого княжества в зауральских степях были вынуждены уйти в Среднюю Азию, где основали несколько ханств.
Упорная борьба Игоря Шестого с храмами велась по двум направлениям. Первым из них был подрыв экономического их могущества. Паук постепенно, медленно (очень медленно!), но неуклонно лишал храмы доходов, вынуждал их платить налоги в полном объеме, отказываться от некоторых доходных промыслов и предприятий, лишал земельных владений. В этих вопросах ему приходилось (и часто удавалось) стравливать храмовые группировки друг с другом и изолировать некоторые из них. Именно поэтому процесс шел так медленно, но именно потому что в этих действиях князь был «в своей стихии» храмы были вынуждены непрерывно отступать.
С другой же попыткой подорвать влияние храмов Игорь Паук ошибся. Пытаясь противопоставить шаманов и храмы друг другу он не учел, что при всех их разногласиях (которые он с успехом провоцировал и углублял), они сходятся во всех теологических вопросах и вынуждены очень тесно взаимодействовать. Да, большинство шаманов было совсем не прочь «перераспределить финансовые потоки» в свою пользу, но храмы все равно оставались для них высшей иерархической структурой (грубо говоря – шаманы работали с людьми, а храмы – с богами).
Когда князь осознал это противоречие, он попытался избавиться от храмов, предложив шаманам общаться с богами напрямую (самим проводить обряды). И потерпел полное поражение, возможно единственное в своей жизни. За два столетия сложились системы взаимоотношений, сложились стереотипы и никакому шаману не могло даже прийти в голову хотя бы попытаться провести сложный обряд посвященный любому из богов, поскольку посвящения этому богу они не проходили. А посвящение любому из богов автоматически исключает возможность служить другим богам. И найти нового «вселенского» бога тоже было невозможно, поскольку именно отрицание существования (и даже – самой возможности существования) такого бога было одной из основ религии языческого государства.
Это Игорь Игоревич Паук – человек предельно прагматичный и не склонный верить во что-либо, мог допустить наличие подобной силы, и то потому что она была необходима ему (и, с его точки зрения, – государству). Когда же он пытался вынудить уверовать в неё свое окружение – наталкивался на полное непонимание. Даже подкупленные преподаватели в Академии оказывались предельно неубедительны, объясняя и обучая студентов.
Эта попытка закончилась полным провалом.
Тут сказалась принципиальная разница между Слепым и Пауком. Первый верил, верил истово и фанатично. И именно эта вера позволяла ему убеждать окружение в своей правоте. Паук же подобной верой не обладал – его попытка реформы была скорее рассудочной (он пытался изменить религию в соответствии с текущей ситуацией, потому что окружающие реалии требовали этого, а не потому что был убежден в своей правоте).
Параллельно с этим Игорь Шестой занимался не менее увлекательным занятием – перетягиванием на сторону Сестрорецка киргизских, ойратских и монгольских племен. Здесь главной сложностью для него было отдаленность Енисея, Алтая, Забайкалья, Джунгарии и Монголии от Сестрорецка и связанные с этим запаздывание информации и невозможность личного контроля. Тут приходилось в большей степени полагаться на исполнителей. Успехи случались не так часто, как хотелось бы лидерам княжества, но то одно, то другое племя или род откочевывали на их земли или просили их покровительства. В частности, крупный успех был достигнут в 1502 году, когда одно из ойратских племен – олеты перешло в сестрорецкое подданство. С этого началось закрепление язычников в Джунгарии.
Эти два занятия полностью отвлекали внимание князя и большую часть ресурсов княжества. Войны еще и на юге или западе были совершенно не нужны.
К несчастью для Сестрорецка и в Вильно, и в Москве настроения были иными. Непрерывные захваты земель и имущества, отношения с ханом Крымским и господарем Молдавским, препятствия в исполнении православных обрядов для княгини Елены Ивановны, переходы литовских князей на службу к Ивану Третьему – все это приводило к непрерывным конфликтам. Их следствием стали боевые действия, начавшиеся в конце 1500го года.
Зачинщиком на этот раз стал князь Барятинский, рассчитывавший увеличить свои владения за счет перехода в Московское подданство и опасавшийся, что в этом его опередит князь Семен Иванович Северский (сын Ивана Можайского). В своих расчетах он ошибся. Опасность пришла с другой стороны – московские войска подойти не успели и Барятин был захвачен.
В ответ Иван Третий послал две армии под командованием братьев Кошкиных. Юрий Захарьич с главными московскими силами разбил войска под командованием гетмана Острогожского и занял Дорогобуж, а затем и Оршу, но не смог захватить Смоленск. Яков Захарьич и Андрей Челяднин во главе новгородских и тверских полков, совместно с дружинами Федора Ржевского и Ивана Волоцкого захватили Торопец (с этим войском действовал псковский отряд, посланный Пауком). На юге же Белевские и Мещерские татары, при поддержке казанцев Абдул-Летифа и небольшого отряда амазонок освободили Барятин и захватили Курск, Трубчевск и Стародуб. На этом значительные боевые действия окончились, но переговоры затянулись на несколько лет.
Во время них Москве удалось привлечь на свою сторону крымских татар, которые совершили набег на Литву, а язычники смогли все-таки захватить Новгород-Северский и Брянск. Александр Литовский за это же время успел в 1501 году после смерти своего брата Яна-Альбрехта унаследовать польскую корону. Вассальные ему ливонцы неудачно нападали на Псков и Ивангород, в ответ на что две русские армии под командованием князей Шуйского и Золотого-Оболенского серьезно разорили Прибалтику. Также в ходе этих переговоров Московский государь сменил Казанского хана – место Абдул-Летифа вновь занял Мухаммед-Эминь.
По миру 1503 года Александр в очередной раз признал титул Ивана Третьего и обязался не мешать своей супруге исповедовать православие. Также он на десять лет отдал Москве Дорогобуж и Торопец, а язычникам – Барятин, Курск, Трубчевск и Стародуб. Семья князя Барятинского была освобождена из заключения и отпущена на Москву (сам князь к этому моменту умер, по большинству версий – убит). Ливонский орден обязался выплачивать Московскому князю дань. Русские вернули литовцам Новгород-Северский, Брянск и Оршу.
С заключением перемирия мелкие боевые действия на пограничье все равно продолжались.
Существует данные, что в ходе войны 1500-1503 годов Сестрорецкий князь серьезно рассматривал вопрос мятежа против Москвы (поскольку эта война мешала его планам). При этом в ходе этого выступления он мог без серьезных проблем подчинить себе храмы. Однако, после долгих раздумий он пришел к выводу, что необходимо сохранять союз с Москвой до тех пор пока московские князья контролируют русскую православную церковь.
Одно дело когда митрополит говорит, что православные должны служить князю-язычнику верно и достойно и ущерба для веры не будет. И совсем другое – когда он заявит, что служба поганому порочна. И прикажет затворить церкви (запретит проводить все обряды до тех пор, пока данная территория подчиняется язычникам). Тут Сестрорецкий князь моментально потеряет Псков, а в его южных владениях начнется резня между христианами и его сторонниками (преимущественно – мещерскими и белёвскими татарами).
Именно контроль Великих Московских князей над митрополией стал основной причиной сохранения статус-кво. Две другие – доходы языческих купцов и относительно слабая защита центра языческого государства – Белозерска и Вологды сыграли намного меньшую роль, поскольку при падении Москвы их можно было компенсировать.
В 1502 году крымский хан Менгли-Гирей уничтожил Большую Орду. Сыновья Ахмата бежали в разные государства. Шиг-Ахмат бежал в Литву, где был посажен в заточение, а Муртаза укрылся на Москве.
Тем самым прекратил свое существование последний более-менее законный претендент на наследие Золотой Орды. Среди оставшихся государств у Московского и Сестрорецкого княжеств были не меньшие основания стать правопреемниками Орды. И большие возможности, чем у Крымского, Казанского и Астраханского ханств….
В 1503 году скончался князь Перевитский и Старорязанский Федор Васильевич. Перед смертью он завещал свои владения (треть Рязанского княжества) Игорю Игоревичу Сестрорецкому.
Как это решение только не объясняли. Наиболее обоснованными считаются всего две версии – или Федор был тайным язычником, или московские бояре (и лично Григорий Челяднин) слишком сильно на него надавили.
Косвенным подтверждением первой версии служит то, что его племянник вскоре (в 1507 году) официально отрекся от христианства и принял сестрорецкое подданство (став первым Рюриковичем, который признал главенство князя-язычника).
По поводу Старой Рязани между Иваном Московским и Игорем Сестрорецким начался конфликт, тлевший до 1505 года. Начать войну ни одна из сторон не рискнула. В конце концов язычники передали москвичам право сбора некоторых налогов на этой территории, и на этом стороны примирились.
В том-же 1503 году скончался удельный князь Федор Волоцкий. Все свои владения он завещал Ивану Московскому (тут снова отметился Григорий Челяднин, который постепенно становился главным специалистом Москвы по тайным операциям).
Примечание – в РИ именно он присоединял Рязань и Псков, однако позже именно он проиграл битву под Оршей.
В 1505 году казанский хан Мухаммед-Эминь смог устранить большую часть промосковских вельмож в своем окружении и 24 июня 1505 года начал войну. В этот день на территории Казанского ханства были взяты в плен все русские подданные, в количестве нескольких десятков тысяч человек. Одновременно ханские войска, общей численностью 60 тыс. человек начали наступление по нескольким направлениям. Уже в первых числах июля они попытались неожиданным ударом захватить Тальту, но неудачно. После этого крепость была взята в прочную осаду. Другая группировка к сентябрю осадила Нижний Новгород, но взять также не смогла. Причиной неудач в этих штурмах возможно стало разделение татарских войск на несколько направлений. В частности все ногайские подкрепления завязли под Тальтой и впоследствии разошлись по домам.
В Москве начали экстренно формировать армию для похода на Казань.
В разгар эти событий умер Государь Всея Руси Иван Третий.