Den пишет:
Хоть одно свидетельство "дружбы" с Англией и протестантами в целом последует?
Да я об этом пишу уже две недели!
Но... начнём с протестантизма.
Суворовы происходят от древней шведской благородной фамилии. Прадед его , Сувор, выехал в Россию в 1622 году при царе Михаиле Фёдоровиче и принял российское подданство.
В 1622 году, при жизни царя Михаила Федоровича, выехали из Швеции Наум и Сувор и по их челобитью приняты в российское подданство, именуемы "честные мужи" разделились на разные поколения и по Сувору стали > называться Суворовы. Сим и других их поколениев за крымские и иные походы жалованы были поместья, до государствования императора Петра Первого. Его величество отцу моему, Василью Ивановичу, был восприемником. При сем государе он начал службу в должности денщика* и переводчика и по кончине его императрицею Екатериною Первою выпущен был лейб-гвардии от бомбардир-сержантом и вскоре пожалован прапорщиком в Преображенской полк, где он службу продолжал до капитана и потом в разных званиях, а при императрице Елисавете Петровне употреблен был бригадиром и генерал-майором по Военной коллегии, генерал поручиком и кавалером св. Анны и св. Александра, в войне с прусским королем — в армии главным при Провиантском департаменте и губернатором Прусского королевства.
Автобиография. [HTML_REMOVED]http://www.litru.ru/?book=42093<\/u><\/a>
Переводчик — швед? Неужели же он не воспитал сына в любви к западной (протестанской) культуре?
Все факты говорят, что — да.
Отец легендарного полководца, Василий Иванович Суворов — генерал-аншеф и сенатор — отличался высокой образованностью, был автором первого русского военного словаря, крестником Петра I. Суворов знал несколько языков и перевёл сочинение Вобана «Основание крепостей».
Отец готовил сына на гражданскую службу. Однако с детских лет А. Суворов проявил тягу к военному делу, пользуясь богатейшей отцовской библиотекой на разных языках. Изучал артиллерию, фортификацию, военную и гражданскую историю, языки.
Знал, по собранным мною сведениям, немецкий, французский, английский, итальянский (свободно говорил и писал) шведский, немного польский. Изучал до последних дней турецкий. (Кстати — зачем? Готовил поход в Турцию?)
Тот же Петрушевский пишет о Суворове:
Как человек верующий и в вере своей убежденный, он с ужасом отворачивался от атеизма, немногим лучше считал бесформенный деизм и признавал заблуждениями всякие вероучения не христианские. Далее этого он не шел. Из всех войн, в которых он участвовал, только одну последнюю ставил он в связь с религией, потому что в революционной Франции атеизм имел государственное значение. Турок он называл "нехристями, басурманами, варварами", но войне с ними не придавал смысла религиозного, а войне с Поляками тем менее. ... Самый легкий к тому способ, который и до Суворова и после него употреблялся без особенной разборчивости, заключался в связывании войны с религиозным элементом; но он к этому средству не прибегал. "Слава, слава, слава", — вот чем завершалось его знаменитое поучение войскам и чем он возбуждал их воинственный дух. Затем, будучи строгим исполнителем церковных уставов и держась неотступно церковного обряда, он однако не олицетворял в них смысла религии и дух её понимал широко. Понимание это обозначалось словом "христианство". Он не был причастен старому русскому воззрению на иноверцев, как на "поганых недоверков"; прося благословения у католических прелатов и священников, прикладываясь к подаваемому ими кресту, служа на С.-Готаре молебен в католической церкви, он делал это не для виду только, а по благочестию. .... На русских раскольников он смотрел как на неразумных и непослушных детей, что представляется совершенно понятным при тогдашней разработке вопроса о расколе. Наконец не мешает припомнить, как дорога была Суворову его единственная дочь и до какой степени он её любил, а между тем жених, которого он считал для нее самым лучшим, был протестант. Для православной родни это обстоятельство казалось большим препятствием к браку, и Суворову понадобилось давать своим советникам уроки терпимости, внушая племяннице: "Груша, не дури: он христианин". Таким образом можно кажется без большого риска придти к выводу, что приписываемый Суворову религиозный фанатизм в действительности не существовал.
Если он прав, то такая терпимость Суворова — типична для масонов. Уж это я знаю!
[HTML_REMOVED]http://history.scps.ru/suvorov/pt36.htm<\/u><\/a>
