Обзор "Стратфор" о ситуации на росс.фонд.рынке. Контора, скажем так, неоднозначная. Трудятся там, в т.ч., бывшие аналитики ЦРУ. Ну, и вот как они видят эту проблему.
http://www.inosmi.ru/print/244236.html
"Проблемы российского рынка не новы. Чуть раньше в этом году российская власть взялась проводить значительно более агрессивную линию в работе с иностранными инвесторами, а в мае зарубежные деньги начали исчезать. Многое что способствовало таким изменениям, но более всего то, что в российском правительстве возникло ощущение, будто верховенство права и имущественные права, итак не находящиеся в России на первом месте, могут быть творчески интерпретированы в зависимости от позиций должностных лиц ради тактических потребностей власти. Наилучшим примером является поощрение грабежа той части нефтяной компании TНK-ВР, которая принадлежит British Petroleum.
В августе Россия оккупировала Грузию, наложив еще один слой политического риска и, тем самым, вынудив инвесторов с более крепкой памятью возвращаться к геополитической враждебности и финансовой изменчивости времени Холодной войны. Отток денег вырос. В конечном счете, кредитный кризис на Западе, который только что привел к банкротству Lehman Brothers и AIG, усилил глобальную борьбу за качественные активы. С точки зрения западных инвесторов, учитывая российское отношение к собственности и войну в Грузии, российские активы уже больше не рассматриваются как безопасная ставка. Добавьте к этому также тот факт, что цены на нефть на протяжении трех последних месяцев упали на треть, и таким образом как экспортер энергоносителей Россия выглядит уже менее привлекательно.
Таким образом, 16 сентября российские рынки просто забуксовали, вынуждая правительство приостанавливать торги в последнюю минуту. Стратегические ночные антикризисные заседания провалились, и торги приостановились на целый день в первый же час 17 сентября. 18 сентября торги не возобновились, а фондовую систему включили снова только 19 сентября и то на два часа. Паника настолько серьезная, что 'Сургутнефтегаз', одна из ведущих нефтяных компаний России, теперь страдает от рыночной капитализации, которая лишь немногом превышает ту наличность, что лежит на ее счетах.
Российское правительство осуществило серию антикризисных заседаний, на которых было решено непосредственно рекапитализировать три наибольших государственных банка: Сбербанк, ВТБ и Газпромбанк, на $44 миллиарда. К тому же, власть вбросила 500 миллиардов рублей ($19,6 миллиардов) на фондовый рынок и еще 60 миллиардов рублей непрямым способом провела через те же государственные банки.
Прямую интервенцию на фондовом рынке воспринимают преимущественно неохотно из-за ее неэффективности. Инвесторы никогда не знают, что получится в итоге из-за правительственных действий, — но, объявляя о них, российская власть дает спекулянтам время предпринять контрходы. Если же все пройдет, как запланировано, Кремль сожжет свыше $200 миллиардов долларов ради мизерного успеха, кроме разве что впечатления, будто все возвращается на привычную колею.
Но правительство не очень сокрушается. В отличие от американцев, его цель не в защите экономической системы, цель Кремля — контроль над системой, как над домашним животным. Что может быть большим отличием от мировоззрения ФРС, которая, даже не делает вид, что может самостоятельно руководить всей системой, — даже не хотела бы этого делать, если бы и могла.
Российская система, однако, опирается на правительственный контроль, что происходит из политической и экономической необходимости. Здесь нет аллергии на идею централизации. Действительно, многие власть предержащие рассматривает централизацию как добро. Но даже наиболее либеральные среди них осознают время от времени, что твердая руководящая рука необходима, тем более в России. Речь идет не о том, вмешиваться или нет, а насколько и надолго ли.
Кремль знает о своей потребности иметь больше денег в обращении, все просто и ясно. Он также знает, что, невзирая на свои $750 миллиардов резервных фондов, ему недостает управленческих навыков или даже наличности, чтобы руководить всей экономикой самому. Он для этого должен иметь больше ресурсов.
В духе временного мероприятия, Кремль составляет короткий список критически важных компаний, которым нельзя позволить упасть. Этим компаниям предоставят определенный доступ к правительственным средствам. Кто не в списке, останется один на один с проблемами. Следствием станет то, что компании с доступом к деньгам поглотят компании без доступа, — общая консолидация определенно выразительно маячит на российском горизонте. Поскольку правительство значительно больше склонно бросать спасительный трос правительственным же компаниям, эта консолидация станет также централизацией экономической власти в руках Кремля.
Следующим шагом правительства будет противодействие нехватке средств. Его цель — не дать деньгам вытекать. Приостановка торгов только начало ее реализации. Дальше в ход идет полный контроль и даже ограничение обмена рубля. После того правительство ринется искать дополнительные ресурсы для увеличения своих резервов. Поскольку первый шаг вынудит к бегству иностранные деньги из России, как от чумы, Кремль будет нуждаться в другом источнике. И кажется, Кремль уже нашел его — это российские олигархи.
Олигархи сначала были бандой, которая грабила российское государство, слепое и беспомощное в первые дни после коллапса Союза. Мошенничество, кражи, вооруженное насилие — все было подходящим для строительства колоссальных, несколько похожих на Франкенштейна, корпоративных империй, которые целые годы руководили российской экономической и даже политической жизнью. Состав олигархии был текуч: новые олигархи заменяли старых, временами даже не без насилия, но они выглядели как постоянная характерная черта российской системы к моменту прихода Владимира Путина. Он установил новые правила и запряг экономические возможности олигархов в 'телегу', которая реализует собственные задачи Кремля. А тех, кто ослушался, просто наказали.
И все-таки и до сих пор не все из олигархов являются рядовыми гражданами. Активы многих из уничтоженных в борьбе олигархов было переведено в государственную собственность и передано под эгиду союзников Путина. Так что теперь олигархов могут разделить на четыре четких группы: номинально подчиненные, и все еще независимые; союзники власти; изгнанники или заключенные; мертвые.
Вторая группа даст определенную точку отсчета, поскольку их существование крепко связано с российской склонностью к централизации. Эти 'государственные олигархи' не просто контролируют компании для государства, но также являются министрами правительства, которые прямо контролируют компании. Среди них такие августейшие лица, как заместитель премьер-министра Игорь Сечин (он же президент Роснефти), и первый заместитель премьер-министра Виктор Зубков (глава 'Газпрома'). Новый президент Дмитрий Медведев раньше занимал все должности Зубкова. Дело в том, что экономическая централизация России уже идет на полный ходом
Одно из стратегических заседаний 16 — 17 сентября было не просто собрание правительственных экономистов. Путин приказал важнейшим олигархам — всем им — лететь в Москву. Список был таким основательным, что поздно вечером 16 числа прилетел даже Роман Абрамович, олигарх, который не только распродал немало своих российских активов, но и сам живет теперь в Лондоне. Российские олигархи представляют наибольший общий котел капитала, хоть иностранного, хоть нет, в России, и все имеют репутацию финансовых эгоистов. Факт обвала рынка в первый же час после этой встречи показательный: если существовал план сбора денежного балласта из олигархов, то его восприняли без энтузиазма. И олигархам этого не забудут.
Олигархи, особенно 'частные' олигархи, имеют деньги. Деньги нужны Кремлю. Централизация у всех на устах. Соединить эти точки интересов линиями — именно это, считает Stratfor, будет главным событием в российской экономике в ближайшие недели. В американской системе ударение делается на сохранении системы, тогда как в Кремле акцент делают на сохранении власти. В США события последней недели, хотя и бесспорно важные, не составляют ни одного фундаментального надлома имеющейся экономической системы. А происходящее в России, выглядит так, словно мы входим в финальную стадию борьбы между олигархами и государством за контроль над экономикой."
Ну, и вдогонку, мнение одного из участников рынка. Как это выглядело на практике.
http://moneynews.ru/AuthorsArticle/10049/
"То, что произошло в России за пять дней 15-19 сентября, можно назвать крупнейшей рейдерской операцией в истории рейдерства. Теперь можно рассказать, как мудро контролирующие органы предотвратили крах всей российской финансовой системы, и прочее, и прочее… Но суть в чем: акции день за днем теряли от 30% до 50% стоимости, а потом резко ее восстановили. Причем потери были спровоцированы в первую очередь заявлением главы правительства, бывшего совсем еще вчера главой государства, а отыгрыш случился сверхстремительно, говорят, даже вошел в Книгу Гиннеса. В росте наверняка не участвовали инвесторы, спрыгнувшие на падении – торги были остановлены и впрыгнуть обратно, не зная точного времени, оказалось почти невозможно. Вместе с инвесторами, поставившими на рост, потеряли деньги и те, что ставили на падение. Вы скажете, так не бывает? В России бывает! Из шорт-позиций выпрыгнуть не позволили никому! Там терялись все деньги, поскольку закрыть сделки участники торгов не имели возможности по причине отмены торгов, добавиться не имели возможности по причине запрета шорт-позиций, а открылся рынок сразу с роста – предсказуемого для избранных (избранные в данном раскладе не самые умные, а те, кто просто ЗНАЛ) и совершенно невероятного для мелких, средних, не очень крупных, короче, не посвященных в тему игроков.
Это и есть инсайд в государственном масштабе. Подготовленный и беспроигрышный. Честно говоря, когда некоторое время назад я писал об "Операции доктор", я не предполагал такого оглушительного масштаба этой спецоперации. Ну, качнут, думал я. Но "отобрать и поделить" половину рынка?!!!
Понимаете, когда человек смотрит на результаты уже после того, как результат стал реальностью, он думает: почему я там не был? Раз ВТБ вскочил на 50%, значит, и я мог там прокатиться хотя бы на 20%.
Не мог!
В 9 случаях из 10 этот человек зашел бы на две недели, на неделю, на день раньше и выскочил, как ошпаренный. А сидя в позиции с кредитным плечом (а кто сидит без плеча?), он бы потерял депозит. Падение было рассчитано так, чтобы вышвырнуть всех. Кроме самых долгосрочных и самых своих. Кроме самих себя."
