Японское море. СССР. Район г. Владивосток.
Охранявший границу на траверзе Владивостока пограничный сторожевой корабль «Буря» не вышел, как положено, на связь в течение часа. Дежурный по пограничному округу сообщил об этом дежурному по Дальневосточному Военному Округу, но ни тот, ни другой особой тревоги не подняли, считая причиной всего лишь неисправность в радиостанции. Тем более что ввиду нехватки кораблей, «Бурю» вместо планируемого ремонта отправили на патрулирование. Они и не подозревали, что произошло на самом деле. Надо признать, что скоро им стало и не до подозрений, поскольку сразу два других сторожевика передали о подводных лодках, обнаруженных гидроакустикой и засеченных локаторами воздушных целях…
Патрулирование границы обычно проводили вдвое больше ПСКР. Но, увы, все корабли, патрулировавшие границы в ночь Катаклизма, исчезли и теперь вместе с ПСКР на патрулирование выходили и сторожевики Тихоокеанского флота, но даже вместе с ними кораблей не хватало, поэтому каждый нес охрану в несколько раз большего района и чаще выходил в море. Поэтому ПСКР был выпущен в море с неисправной гидроакустикой и с непонятной блуждающей помехой на экране локатора. Несмотря на предупреждение о возможности нападения японцев, уставшие наблюдатели на «Тумане» пропустили мелькнувший справа по курсу подозрительный предмет, напоминавший перископ подводной лодки.
К их несчастью, это и был перископ подводной лодки И-24. Дождавшись выгодного курсового угла капитан подлодки Сигэру Нуихара отдал приказ на залповую стрельбу торпедами. Вообще-то такой способ стрельбы в японском императорском флоте не использовался, но Сигэру проходил стажировку в Школе подводного плавания германского флота и привез оттуда много новых идей. Конечно, торпедировать русский сторожевик особой необходимости не было, подлодки имели приказ следить за обстановкой, а не уничтожать все что плавает. Однако Сигэру имел оправдание своих действий – ПСКР мог заметить атакующий эшелон и передать о нем русским.
Подходящие торпеды на сторожевике заметили поздно и увернуться от них уже не успели. Две из трех выпущенных торпед разнесли небольшой кораблик вдребезги. Подводная лодка, учитывая приближающуюся темноту, всплыла. Поднявшиеся на мостик наблюдатели напрасно осматривали в бинокли морскую даль – спасшихся не было…
Адмирал Нагумо, стоя на мостике авианосца «Акаги» молча смотрел на разворачивающуюся в предрассветном сумраке, слегка подсвеченным палубными огнями, суету на полетной палубе. Поднятые из ангара торпедоносцы и бомбардировщики, облепленные суетящимися как муравьями людьми, один за другим занимали предписанные места, готовясь к взлету. Авианосец плавно завершил разворот на курс, идущий против довольно свежего ветра, увеличил скорость хода и первый бомбардировщик, ревя мотором, тяжело оторвался от палубы. Один за другим тяжелогруженые одномоторные самолеты типов 97 и 99 отрывались от палубы, становясь в круг над авианосцем, сбивались в стаю, готовую обрушить на этих северных варваров, вероломно нарушивших недавно заключенный договор о ненападении, стальной дождь возмездия. Тенно хейка банзай! Один раз японцы уже проучили их, но им мало, и теперь они вынуждают дать им еще один урок.
Шесть тяжелых авианосцев «Акаги», «Кага», «Хирю», «Сорю», «Дзуйкаку» и «Секаку» подняли для удара по Владивостоку 193 самолета первой волны под командованием капитана 2 ранга Мицуо Футида.
На командном пункте … дивизии ПВО царила предутренняя сонливость. Неоднократные накачки по поводу угрозы японского нападения, как в той поговорке про волка, привели к обратному результату. Первоначальная бдительность сменилась усталостью и апатией, а отсутствие явных признаков нападения подводило всех к мысли, что японцы не нападут. Все утешали себя мыслью, что получив сведения о разгроме немецко-фашистских войск, японцы не смеют и думать о нападении. Поэтому наблюдение на локаторах велось спустя рукава, на крейсере «Калинин» начали ремонт системы управления зенитным огнем, а крейсер «Лазарь Каганович» вообще планировали на следующий день ставить в сухой док.
Вот и на КП царило обычное предвкушение конца дежурства, так как дежурные смены сменялись в семь утра. Уставший после бессонной ночи дежурный по связи капитан Василий Мелешко предвкушал, как вернется домой и завалится спать на весь день, благо жена сегодня не на работе по случаю выходного и даже завтрак греть самому не придется. Внезапно помещения КП заполнил рев сирены. Боевая тревога!
По старой русской традиции зима и война в России всегда начинается внезапно, особенно в местностях удаленных от Центра и слабо контролируемых начальством. Пока Главнокомандующий Дальневосточным направлением Р.Я. Малиновский находился во Владивостоке, бдительность подчиненных ему войск была на высоте, но его отъезд в Читу привел ко всеобщему расслаблению.
На аэродром Сухая речка неподалеку от Владивостока вражеские самолеты налетели внезапно. Вынырнув из-за сопок, маленькие винтовые истребители сразу начали обстреливать бегущих по аэродрому солдат и офицеров. Вслед за ними появились одномоторные легкие бомбардировщики, сразу свалившиеся в пикирование на стоянки самолетов.
