Так вот, сон. 
Где-то в Китае. 
...Ямамото успел нырнуть в люк танка, и британские пули лишь обиженно прогудели над его головой. Коротко окинув взглядом внутренности башни "Чи-Хе", он приник к триплексу командирской башенки, скомандовав: 
— Бронебойный!  
А сам принялся высматривать наглого британца. Вот он, гад!  
Ямамото скомандовал: 
— Азимут двести шестьдесят, дальность шестьсот! "Черепаха", возле дерева! 
Наводчик, сноровисто довернув башню, присмотрелся, и негромко крикнув: 
— Банзай! 
нажал на спуск. 75-мм пушка коротко бахнула, а на броне прятавшейся в листве британской "Матильды" росчерком отметился рикошет. 
— Ему нас не взять, пушка слабовата, но и мы ему много не напортим — броня посильнее нашей. 
Понемногу отползавшая "Мотя" внезапно дёрнулась и остановилась. Над башней поднялся дымок.. И только потом до японских танкистов донёсся звук чужого выстрела. 
— Это ж кто нашу Черепашку испортил?! — вопросил Ямамото у небес, и повернулся к радисту. 
— Связь со штабом, быстро! 
Через четверть часа к одиноко стоящему на холме ЧиХа подползли две тридцатьчетвёрки с красными звёздами на башнях. 
— Союзники... — понимающе протянул Ямамото. 
— Лейтенант Ли Вэй, — отдал честь невысокий китаец из армии Китайской Народной Республики — просоветской части Китая. 
— Передовой дозор первого ударного корпуса армии КНР. Замкнули кольцо окружения. 
— Лейтенант Васильев, инструктор, — а это уже русский. 
— Тай-са Ямамото, командир 110-й отдельной танковой роты. Левый фланг обороны 29-й дивизии Японского Императорского флота. Удерживаем оборону третий день. 
Но даже встреча с китайской армией не представляла собой ничего особенного. Не раз виделись, хоть и выдергивали флотскую морскую пехоту в Китай редко. Вот разве что в таких полигонных условиях обкатать новинки... 
Но вот прибывшие вскоре германские панцеры — самые натуральные "Тигры" с крестами на бортах — вызвали отвисание челюстей у всей командующей троицы. 
— Оберст Макс Фауст, командир отдельной танковой роты, — представился сошедший с головного Тигра образцово-показательный германский офицер.  
Сцена стоявших нос к носу советских, германских и японского танков настолько впечатлила Ямамото, что он захохотал... И хохотал, пока не обнаружил себя сидящим на постели.