Небольшой кусок продолжения таймлайна:
Ситуацию ухудшало и обострение внешнеполитической обстановки вокруг Русского государства. В 1146 году император Священной Римской империи Конрад III предпринял поход на союзника Изяслава Мстислвича, польского князя-принцепса Болеслава Кудрявого. И хотя этот поход не достиг поставленной цели – восстановления на польском троне Владислава II, но отвлек внимание союзных Киеву поляков за запад, не позволив им оказать помощь Изяславу. В схожей ситуации оказалось и Венгерское королевство. Претенденту на венгерский трон Борису Коломановичу удалось заручиться поддержкой как императора Конрада III, так и содействием нескольких князей пограничных с Венгрией немецких областей, включая самого баварского герцога и австрийского маркграфа Генриха II Бабенберга (по прозвищу Язомиргот), благодаря чему в пользу него выступило несколько немецких графов и приближенных Генриха Язомиргота. Набрав достаточно сильный отряд сторонники Бориса Коломановича в конце марта 1146 года вторглись в венгерские владения, врасплох напали на город Пресбург (совр. Братислава) и легко захватили его. Гейза, узнав об этом событии, поспешил с войском на выручку Пресбурга, однако столкнулся с неприятным для себя обстоятельством – жители города перешли на сторону Бориса, признав его своим законным государем.
Осадив город, Гейза добился его сдачи и выхода немецкого гарнизона, в обмен на обещание в уплате 3 тыс. марок серебра. После чего венгерский король, возмущенный нарушением мира со стороны герцога баварского, решился отомстить и, собрав крупное войско, объявил ему войну. В начале сентября 1146 года на реке Литаве произошло сражение, в котором армия Генриха Язомиргота была разгромлена. Но не смотря на победу, положение Венгрии оставалось весьма тяжелым как из-за вспыхнувшего 1146/47 году сильного голода, так из-за начавшегося весной 1147 года Второго Крестового похода, в котором приянли участие как император Священной Римской империи Конрад III, так и французский король Людовик VII. Крестоносные армии обеих этих европейских государей проследовали через территорию Венгрии, и у Гейзы II были все основания опасаться с покушений их стороны на его трон. И дело тут было не столько в том, что в Венгрии крестоносцы (особенно немцы) вели себя как во враждебной земле, безжалостно грабя и опустошая проходимые ими венгерские территории, а в активной деятельности в обеих крестоносных армиях Бориса Коломановича, подбивавших как Конрада III, так и Людовика VII свернуть "узурпатора" Гейзу и передать венгерский трон ему. И хотя эти опасения не стали реальностью, но они не давали венгерскому королю оказать поддержку киевскому великому князю, тем самым оставляя Изяслава один на один с его противниками.
Как ни странно, но помощь Изяславу Мстиславичу пришла оттуда, откуда её совершенно не ждали. В августе 1147 года, сицилийский флот под командованием Георгия Антиохийского отплыл из Отранто и направился прямо через Адриатику на Корфу. Остров сдался без боя; Никита Хониат сообщает, что жители, недовольные византийскими налогами и очарованные медовыми речами сицилийского адмирала, приветствовали нормандцев как освободителей и добровольно позволили оставить на острове гарнизон из тысячи человек. Затем, повернув на юг, корабли обогнули Пелопоннес, оставили военные подразделения на стратегических позициях и отправились к восточному побережью Эвбеи. В этом месте Георгий, кажется, решил, что зашел достаточно далеко. Он повернул назад, нанес молниеносный удар по Афинам, а затем, достигнув Ионических островов, вновь направился на восток в сторону Коринфского залива, грабя по пути прибрежные города. Он продвигался вперед, как пишет Никита Хониат, "словно морское чудовище, заглатывающее все на своем пути".
Один из отрядов, которые Георгий высаживал на берег, добрался до Фив, центра ромейского шелкового производства. Добыча оказалась немалой. Запасы камчатного полотна и тюки парчи были доставлены на берег и погружены на сицилийские суда. Но адмирал этим не ограничился. Многих работников, сведущих в премудростях разведения тутового шелкопряда и его использования, также согнали на корабли (положив таким путём основание шелкоткачеству в Палермо). Из Фив налетчики отправились в Коринф, где — хотя горожане знали об их прибытии и спрятались в цитадели, захватив все ценное, — краткая осада дала желаемые результаты. Сицилийцы разграбили город, после чего с триумфом возвратились через Корфу на Сицилию.
После этого внимание ромейского базилевса Мануила Комнина оказалось приковано к итальянским делам, сделав приоритетной задачу возвращения Сицилиии южной Италии под власть Ромейской державы. Поскольку на Германию и Францию рассчитывать не приходилось, мысли Мануила обратились к Венеции. Венецианцев, как он хорошо знал, давно тревожила растущая морская мощь Сицилии; они охотно присоединились к делегации, которую его отец — базилевс Иоанн — направил двенадцать лет назад к Лотарю, чтобы обсудить антисицилийский союз. С тех пор их беспокойство еще усилилось, и на то имелись причины. Они не являлись более хозяевами Средиземноморья; и в то время как на базарах Палермо, Катании и Сиракуз царило оживление, Риальто начал медленно, но верно клониться к упадку. Если Рожер теперь закрепится на Корфу и на берегах Эпира, он получит контроль над Адриатикой и венецианцы рискуют оказаться в сицилийской блокаде.
И в марте 1148 года в обмен на расширение торговых привилегий на Кипре, Родосе и в Константинополе Мануил получил то, что желал, — поддержку всего венецианского флота на шесть последующих месяцев. Одновременно базилевс энергично трудился над тем, чтобы привести собственные морские силы в состояние боевой готовности; его секретарь Иоанн Киннам оценивал численность флота в пятьсот галер и тысячу транспортных судов — достаточное количество для армии из двадцати или тридцати тысяч человек. Адмиралом базилевс назначил Стефана Контостефана, а армию отдал под начало "великого доместика", турка по имени Аксуч, который пятьдесят лет назад ребенком был взят в плен и вырос при ромейском дворе. Сам Мануил принял верховное командование.
К апрелю экспедиционные войска были готовы выступить в поход. Корабли, отремонтированные и нагруженные всем необходимым, стояли на якоре в Мраморном море; армия ждала только приказа. В реальной истории это выступление сильно задержалось из-за вторжения в пределы Ромейской державы половцев, занявших крепость Демничик и достигших Старой Планины, из-за чего Мануилу пришлось отправить флот и армию на Дунай. В результате осада Корфу силами венецианцев и части ромейской армии долгое время шла вяло, и в лагере осаждающих дело дошло даже до открытого столкновения. И только после победы над половцами, когда на Корфу прибыл с освободившимися войсками сам базилевс, крепость удалось взять в августе 1149 года. Но время для десанта в Южную Италию было упущено. Осенняя буря рассеяла ромейский флот, а Рожер Сицилийский успел за это время заключить союз с Вельфом VI, а через него с венгерским королем и сербами, которые в сентябре 1149 года восстали против ромеев, вынудив Мануила повернуть свои войска на север, тем самым отсрочив ромейский десант в Южную Италию на несколько лет (до 1154 года). Но в этой, альтернативной реальности, Изяслав Мстиславич имеет возможность более активно бороться против половцев, благодаря чему их орды, кочующие западнее Днепра ослаблены и им не до Задунайского похода на ромеев. Таким образом, Мануил Комнин имеет возможность перебросить свою армию на Корфу уже летом 1148 года, что смещает падение Корфу на более ранний срок, например на май 1149 года. Благодаря чему, уже летом 1149 года Мануил имеет возможность высадить десант в Южной Италии.
Итак, в конце июня 1149 г. ромеи нанесли удар. Их первой целью стал Бари. До того как Роберт Гвискар взял его в 1071 году, этот город был столицей ромейской Италии и последней греческой крепостью на полуострове. Большинство горожан, будучи греками, не слишком любили палермских властителей — особенно с тех пор, как Рожер после последнего апулийского восстания отменил некоторые их древние привилегии, — и благосклонно рассматривали любую возможность освободиться. Группа горожан открыла ворота атакующим; и, хотя сицилийцы храбро сопротивлялись в церкви Святого Николая и старой цитадели, они вскоре вынуждены были сдаться и наблюдать, как барийцы набросились на цитадель — ставшую символом сицилийского господства — и, невзирая на все попытки командующего остановить их, сровняли её с землей.
Весть о падении Бари подорвала боевой дух прибрежных городов. Трани был взят; затем пал соседний порт Джованаццо. Но дальше к югу сопротивление стало более яростным. Но не смотря на это греки и мятежники продолжали побеждать, и к началу осени положение в Апулии стало критическим.
Наконец, в начале сентября королевская армия, состоящая из примерно двух тысяч рыцарей и пяти тысяч пехоты, появилась на сцене. Но едва успев высадиться на берег, войска оказались в окружении в Барлетте. Сдалась грекам и Андрия. Таким образом первая попытка отбить нападение ромеев и подавить бунт закончилась катастрофой. Тем, кто хранил верность королю Рожеру, будущее представлялось мрачным.
Но война с Рожером Сицилийским скоро переросла рамки норманно-ромейского конфликта. Почин этому положил сам Мануил, который зимой 1148/49 года заключил союз с императором Священной Римской империи и германским королём Конрадом III, который дал обещание поддержать ромеев вторжением в Южную Италию с севера. Со своей стороны Рожер вступил в соглашение с главой оппозиции германскому королю Вельфом VI, а также венгерским королём Гейзой II и сербским великим жупаном Урошем, результатом чего стало восстание сербов против власти ромеев. Вследствии чего Мануил вместо усиления своей группировки в южной части Италии вынужден повести армию на север, подавлять сербских мятежников. Не оказал помощи и Конрад III, поскольку Вельф VI сумел настроить многих германских князей против Итальянского похода, и, учитывая их настроения, император Священной Римской империи был вынужден отказаться от войны с Рожером.