Так ты не дзедатис? – прервала его Маури. – Нам рассказывали, что все население Страны погрязло в поклонении ложным богам, а Фалангер и Атеизм забыты в пользу языческих культов.
— Не знаю, кто такой Атеизм, но Фалангер дзедатисами вообще-то почитается как Основатель, — хмыкнул Владим. – Как и Дракозая, и Смельд, и двенадцать падаванов – Кролик-Песенник, Дронт-Летописец, Диги-Охотник и прочие. Впрочем, я всех этих тонкостей не знаю – наш клан род от Дракозаи Прекрасной ведет, как говорят, с самой Высадки, ее и почитает. А про Джедая с падаванами тебе лучше у Михаила спрашивать.
— Прикажешь его будить? – Маури улыбнулась.
— А ведь скоро придется, — заметил Владим, покосившись на небо. – Уже почти его вахта. Слушай, ложись-ка спать.
— Ладно, — Маури двинулась к шалашу, но на полпути остановилась.
— Да? – Владим перекинул «Зарк» через плечо.
— Вообще-то… я вправду соврала насчет клана. Не думай, что я от вас хочу что-то скрыть. Просто это только мои проблемы. Пусть моими и останутся.
— Знаешь, — Владим поднялся с колоды, — не годится так. Если, — он помолчал, подбирая слова, — если мы хотим до Страны добраться, нам нельзя друг от друга неприятности в секрете держать.
— Добраться… Не слишком-то я туда хочу добираться. Я ведь и на «Россопард» завербовалась, только чтобы из Страны убраться. На корабль женщин редко берут, это только у морских котов моногатари поют про Ритку-конунга (анахронизм, однозначно... и черт с ним, не будем придираться к мелочам. А кажущийся хроноклазм объясняем наследованием имен ). Но ака Кобра был помощником квартирмейстера паррда заполучить так рад, что на это смотреть особо не стал.
— Продолжай.
— Уверен? – тихо спросила Маури. – Сильно хочется с Патриаршими Следователями дело иметь?
— Не был бы уверен – не спрашивал.
— Что ж. Скажи, как в ваших кланах, в Левобережье, выбирают себе супругов?
— Ну как, — Владим пожал плечами, — как во всей Стране. По сердцу, по уму. За кого-то родители решают, кто-то сам выбирает и у родителей благословения просит. У нас вообще считают, что такие вещи Дракозая решает, когда перед Аи нити душ переплетает.
— Понятно. А у нас есть такая вещь, как «печать Праматери», — Маури остановилась. – Знаешь, посмотри на меня. Что видишь?
— Девушку. Паррду из клана Огненной Птицы. Красивую.
— Спасибо, но только я не о том. Ты, кроме меня, паррдов видел?
— Видел, — подтвердил Владим. – В Москве, еще кое-где.
— И как, разницу видишь?
— Вижу. Ты без маски ходишь, и без перчаток.
— Главная разница не в этом, — вздохнула Маури. – У нас в клане все без исключения свой род ведут от Праматери и Огнезнатца. Но некоторые – особенные. Посмотри на меня внимательней. Уши треугольные. Пятнистая шерстка. Лицо – у меня не такие, как у тебя, кости черепа. Вот, — она вытянула руку, выпуская короткие, но острые коготки, оскалилась, обнажая зубки. – Хвост показывать не буду, на слово поверишь. Это печатью и называется.
— В клане от обычного человека больше половины паррдов не отличить. Такие маски с когтями и носят. Из оставшихся – большая часть полукровки. Разноцветные волосы или острые зубы, ногти заостренные – но по виду человек. Меньше полусотни – те, кто по виду паррд, но без наших зубов и когтей, или, скажем, с человечьими ушами.
— А таких, как я – меньше десяти. Чистокровные. Включая Патриарха. Вы ведь скот разводите, верно?
— Разводим, — ответил Владим, соображая, при чем здесь скот. – Кит меня побери! Чтобы в стаде закрепить породу, скрещивают… Так вы, что… — слова застряли у него в глотке.
— Родственников, — кивнула Маури. – Нет, нет, конечно. Родных по крови – до такого Патриархи еще не додумались. Но им очень хочется добиться того, чтобы в клане не осталось полукровок. Так что двоюродные браки у нас давно в порядке вещей. Уже при рождении подбирают пару. Как правило, в пределах своей линии. Впрочем, не только. Могут свести для рождения и с другой линией, в любое время. Матери, особенно чистокровные, очень ценятся.
— Кит меня побери, — еще раз проговорил Владим, не в силах сказать ничего другого.
— Теперь понимаешь, почему я сбежала? Мне что-то не улыбается оказаться отданной за Патриаршего родственника с заячьей губой. Столько лет мешать кровь внутри семей – сам понимаешь, ни к чему хорошему не приводит. Уродства, болезни… Ну а клану очень не хочется терять, как они выражаются, «носительницу генофонда». Так что если меня найдут – свободы ждать не приходится. Но меня, по крайней мере, не убьют. А вот если клан решит, что вы мне помогаете – не знаю. Паррды не убийцы, но совсем не любят тех, кто мешает им планам.
) 
) 
). 
Вообще-то, этот кусочек из выложенного на ФАИ 
