Китеж тут не принципиален, скорее для эстетической и литературной картины, на его месте может быть любой среднестатистический город Владимиро-суздальского Залесья, доподлинно мы знаем сколько таких сгинуло при батыевом нашествии, сколько потом восстановилось схоронившимися в лесах.
Но давайте и я пофилософствую.
Мое мнение, Чудо Спасения и удаления проклятых агарян несомненно есть, а Попадания-«Перенесения» нет. Собственно кмк именно для прогрессирования вообще переносить доиндустриального человека/коллектив почти бесмысленно, в этом плане уцелеют лишь отдельные случайные иновации. Мы уже говорили в теме выше, что для средневекового человека аграрного общества, время не линейно, оно большей частью циклично, а также вечно и постоянно, как вечен и постоянен Бог. И в некоторой степени финально, ибо Страшный суд, а всё самое хорошее – Золотой век, Райский сад с более зеленой травой и кучерявыми барашками - уже было, и дальше будет только мрак и энтропия. Время в Средневековье неодинаково в разных слоях общества, для него реальность это наличие даже множества времен: аграрного, родового, библейского, исторического. Средневековое всё - Блаженный Августин и за ним Экхарт Хоххаймский вовсе трактовали время как постоянное «сегодня», «день Бога». Историческая хронология(как впрочем и перспектива, ведь то что «завтра будет лучше, чем вчера» совсем не очевидно) практически не ощущается - «настоящее прошедшее» Блаженного Августина. Уже говорили, что столь популярная на Руси житийная литература для современного ей читателя это в первую очередь назидание, наставление, события которого могут происходить в любое универсальное время(как универсальны и вечны законы божьи), исторический смысл там вторичен. Доходящая переводная историческая литература немного более развлекательна, как роман на фоне неких(исторических) событий, но несет ту же функцию поучительных историй-рассказов, герои которых принимаются как себе подобные. История и люди в ней с трудом распределяются по шкале «близкое и отдаленное прошлое», без понимания глубины бездны позади всё произошло буквально «вчера», и герои историй-«сказок» живут также как и «зритель», те же занятия, те же заботы, те же потребности, их быт ничем не отличается от быта «зрителя». Святослав Игоревич, Юлий Цезарь и Александр сын Филиппов фигуры одного равноудаленного плана, все они хоть и язычники, но славные князья, водители могучих дружин, с коими гуляют на пирах и ходят в походы на поганных, они действуют в тех же декорациях что и «зритель». На картинах и фресках евангельского содержания латинского Запада, древние римляне и иудеи разгуливают шоссах и дублетах на фоне феодальных замков, Адам пашет сразу после изгнания из Эдема, Ева прядет, Мадонна с младенцем сидит за вязанием, хотя с самим вязанием спицами европейцы познакомились лишь во время Крестовых походов. Насколько образованнее тогда арабы с персами и то считали того же Искандера Двурогого-Зулькарнайна близкой исторической фигурой, великим воителем бьющимся на краю мусульманской ойкумены со свирепыми тюрками и прочими кафирами, защищая их цивилизованный мир, приписывая ему строительно обширных оборонительных стен, когда же эти стены падут - наступит Конец света. Конкретизируя, китежане в своей жизнедеятельности ничего не разделят на «до и после», ведь даже оказавшись в «романе» для них действуют всё те же божеские, а значит и человеческие, законы и данности что и в «реале». То есть, "бог даст": они не будут делать никаких запасов сверхобычного, не будут развивать никаких индустрий взамен потерянных, не будут целенаправленно искать местные аналоги-заменители, и даже не будут немедленно форсировать те производства что перенеслись с ними. Монахи понемногу что то сообразят, но для каких то действий им нужен монастырь как ресурсно-хозяйственная база, а такового в городе нет, городские приходские церкви хозяйств обычно не вели. Не будет никакой экономии невосполнимых ресурсов - "господь не попустит" - сплаваем/сходим и возьмем/купим там где всегда брали, нет на том месте, ну за следующей горочкой обязательно отыщется. Может только соляной промысел постараются сразу - без неё никак прям сразу, а Кадыя и Болыпесольские варницы в будущем почти рядом. Уверен, что на полном серьезе будет обсуждатся вопрос: а не сходить ли нам к стольному граду Киеву и не посватать ли молодшего княжича за сестрицу первокнязей Кия, Щека и Хорива, ведь в их понимании вполне и град уже стоит и князья правят, с ними и Рюриковичу породниться не зазорно. Ни о каком затягивании поясов не будет и речи, скорее наоборот в этом мире в лесной зоне на краю Восточной Европы образовывается новый перспективный рынок спроса на престижные вещи юга, и в начале VII века для этого не надо плыть на другой конец света, всё гораздо ближе. А меж тем нам даны северо-восточные русичи XIII века, представители вполне себе развитой средневековой городской культуры, пусть и с некоторым периферийным запаздыванием от в среднем по Европе, но в любом случае не влезающей в короткие штаны базиса лесо-таежной родоплеменной экономики Волго-Камья 6-7 века. Древнерусские городские центры возникали в частности и как "дружинные лагеря", надплеменные форпосты княжеской власти и христианства, с соответствующим налетом элитарности, противостояния себя "земле", дремучего старого уклада окрестной "селитьбы"
Мой родитель из кривичей, своею волею извергся из рода, ушел в Киев, и я ныне по отцу тоже изверг. Этим коришь? Уходили мы втроем – отец, мать да я, мальчонка. А как я взошел в твои лета, тоска меня взяла, все вспоминалось мне что-то, чего теперь забыл, и захотел я тогда вернуться в свое племя и в свой род. Отец нещадно выпорол меня. Порол и приговаривал: тамо закиснешь, тамо все равные, да никому воли нет и своего ничего нет. И ведь прав! Остался я, и не жалкую. Отдал положенное князю – остальное мое, и я вольный человек. И в обоз нанялся по своей воле.
Даже относительно развитые и освоившие пашенное земледелие именьковцы в лучшем случае быть может перекроют только самый нижний этаж их "пирамиды Маслоу", а как же «Русь, которую мы потеряли» - тавлеи с челядинками, пиры, ектения, боярышни и хруст квашеной капусты? Уровень потребностей элиты Владимиро-Суздальской Руси начала XIII века, с начала княжих "владимирцев"(но и «вятшие и житьи» люди из китежан и городовой дружины не надолго отстанут, а за ними и остальные кто побойчее), это не позволит просто сидеть на попе ровно по простой причине - отсутствия лишнего прибавочного продукта на хотелки свалившейся на голову элиты, с сопутствующими атрибутами и элементами статуса, «престижной моды», привычными и обязательными для них. Которая именно прошлой субьективно таковой для них и не воспринимается. Каков же будет уровень амбиций/потребностей первых 2-3 поколений русичей-китежан с присоединившимися «попутчиками» усевшихся в регионе военно-политической элитой? Именно первых еще не деградировавших 2-3 поколений от своих отцов и дедов усвоившие прежние социальные нормы, традиции, ритуалы, продолжающие вопроизводить элементы культуры, быта, моды, образ поведения соответствующий своему социальному статусу. Большую часть потребностей можно удовлетворить относительно недалеко и там же где и всегда - широким доступом к рынкам Византии и Ирана. Но очевидно эту задачу невозможно выполнить в условиях неравного обмена - периферийного вассалитета на отдаленной лесной окраине тюркского Эля, фактории с залетными скупщиками-трапперами и крышеванием стойбищ инородцев с редким участием по случаю в тюркских заварухах на югах. Этот неравный обмен, способ эксплуатации окраинного "третьего мира" - курс: 1 дирхем=1 стекляшка бисера=1 куница - будет понят как лютая несправедливость, лихва жадных посредников, а правильная торговля требует удаления лишних элементов, контроля над всей "трубой" - дистрибуции и транзита, вывоза северной пушнины и лесных товаров на южные рынки Империи и Ирана. Выгодного обмена и обратного ввоза на Север звонкой монеты, ремесленных товаров и товаров роскоши, и прочих атрибутов нормального средневекового государства для русичесй как они его понимают. То есть контроль как минимум над всем течением Волги и возможно Дона, выходы на непосредственный контакт с Византией и Ираном, и обратно прямой или опосредованный контроль над всей лесотаежной зоной Волги, Камы и Оки с перспективами далее, для концентрации в своих руках товарно-обменного фонда по Волжскому Торговому Пути. Что автоматически и равно образованию Волжской Руси по кальке первых Рюриковичей, обстоятельства сходны, только в первый раз «попаданцами» выступили налаживающие дорогу на Восток за серебром скандинавы. Также как «русь» выступила катализатором, их военно-промысловые отряды и фактории стали центром притяжения для славянской элиты, сложения новых внеплеменных политий. Так же и тут китежане станут притягивать окружающие племена, и в первую голову это произойдет на уровне дружинной надплеменной субкультуры, этого варварского наследия Средневековья и Русь не исключение, внутри воинской знати-дружины нет «эллина иль иудея», не важно какого рода-племени батыр или витязь, иль он вовсе изгой. Уже ясно, что в первые же годы в их дружинную консорцию и тем самым в элиту общества китежан будут включены вовремя переметнувшиеся остатки воинских элит именьковцев и те полиэтничные «ветераны Атиллы», небольшие дружины «сармат, гуннов и угров», что оставили чуждые артефакты и биритуальные могильники в именьковском ареале. За ними последуют батыры из разбитых угров-кушнаренковцев, затем балтские и славянские витязи, финно-пермские стрелки-охотники… Процесс инкорпорации продолжится и далее, ибо слава и добыча сопутствует пришельцам, плюс невиданное у прочих вождей и князей железо острое, уборы, брони, кони и «узорочье». Бог их явно силен и могуч, раз ему служат такие сильные и славные воины, живет он в больших и высоких домах полных чудесными вещами. Такой приток воинов извне будет не меньшим чем естественный демографический прирост. И им всем, и доморощенным и пришлым, естественно надо обеспечить то самое узорочье: парчу и камчу на «орьтъмы, и япончицы, и кожухы», и вообще «от Грек злато, паволоки, вина и овощеве разноличныя, из Чех же, и из Угоръ сребро и комони, из Руси же скора, и воск, и мед и челядъ". И многое другое, чем должен обеспечить князь–«даритель колец» своих «живущих мечом», «себе - части, князю - славы», в противном случае и «царь то ненастоящий!», и вои в полном праве уйти к другому владыке/на Юг. Мы же все по умолчанию понимаем, что это – не морочиться и пойти в «варангу» на всё готовое – самый жизненный путь, что в 600е, что в 480е, но нам в отличии от тогдашних практиков-вояк-профи интересно помучиться. Юные Всеволожичи для этого статусного слоя не более чем фетиш, символ стабильности их положения и некой связи/компромисса между ними, вполне гласного договора "вооруженных дикарей" поступиться частью свободы и не поубивать друг друга. И небольшой круг начальства вокруг княжича и княгини должен понимать, что «деревянные солдаты» вполне по Локку-Адамсу в их власти лишь до определенных рамок пока выполняют свои встречные обязательства. Эту всю разрастающуюся элиту надо кормить и поить, вовремя давать команду «фас!» пока не созрели ненужные мысли, таким образом и дейстовать китежане-русичи будут просто вынуждены тем же образом как и их предки при первых киевских князьях. Что и без всякой провиденциальности приводит китежан в высшие сферы глобального противостояния последней большой войны гигантов, где уже прорастает в тени двух мечей новая сила. Но сначала необходимо время, чтобы русичи достаточно уверенно не только успешно инкорпорировали военно-племенную знать ВолгоКамья, и может и еще большего куска лесной зоны, за которое вырастет еще одно поколение природных китежан, уверенно себя почувствовав в бассейнах рек текущих к морям цивилизованного юга. К 620ым годам выполнить первое условие и заиметь еще одну экспортную статью, помимо лесных товаров и рабов - экспорту военной силы. Пиратство – первая стадия коммерции, - как верно заметил Анри Пиренн, и пресловутые походы викингов и есть такой экспорт, частью как наемничество и частью как внеэкономическая эксплуатация соседа путем грабежа. Как не крути, а лесной Север все таки беден и одной торговли лесными товарами на камку, самоцветы, благовония и злато всем не хватит. Одна из наиболее выгодных статей экспорта - коммерческая охота на пушного зверя довольно быстро подрывает популяцию и заставляет постоянно расширять зону поисков(например в волго-окском междуречье пушного зверя выбили уже в дьяковское время и сейчас уже вовсю идет коммерческая добыча севернее Волги и в Прикамье), а это постепенно увеличивает транспортные и накладные расходы и косвенно опять расширяет воинскую элиту. Русичи, чтобы удовлетворить свои потребности с разрастанием своего социального базиса путем включения местных элит с неизбежностью встанут на тот же путь, как встали на него скандинавы. Думаю, китежане бы даже своих хлеборобов-именьковцев пустили бы с молотка, если бы в южных империях был бы экономический подьем и за рабов хорошо давали, но к счастью оба гиганта истощены долгой войной и потом почти сразу арабы. Допустим тюрки, как и хазарские каганы, будут вынуждены местами также закрывать глаза на такую активность, как делали это позже хазары, ограничившись весьма призрачным сюзеренитетом. Китежане получили выход к Хвалынскому и затем Черному морю - продавать мечи персам-огнепоклонникам понятно неприемлемо, остаются только ромеи.
Такая возможность появится только в 620-х годах в Закавказской кампании Ираклия(к армянскому походу Филиппика в 612 года ну никак не успеть), как раз прошло 17-18 лет, новики уже встали встрой, «добровольцы» уже вполне обрусели, а первые попаданцы еще вполне суровые дядьки. В 623 году Ираклий собрав у Кесарии Каппадокийской почти все наличные византийские силы прошел Арменией неожиданно для Хосрова в Атрпатакан и разорил Гандзак и священный огонь у Урмии. На зиму 623-24 годов он отошел в Албанию в Утик расчитывая зазимовать в дружественной христианской стране и пополнится за счет местного населения, в том числе отрядами лазов и абасгов, утвердив им новую княжескую династию Аносидов. Тогда же вероятно произошла первая попытка найти военную помощь в "стране гуннов" и начать зондаж в ставке западных тюрок, по крайней мере так пишет Феофан. По весне 624 года Ираклий обнаружил что персы выдвинули против него две армии, Шахина и Шахрвараза, однако он разбил Шахина и прошел к Нахчавану, где его покинули лазы и абазги, но под конец года он разбил у Арчэша и Шахрвараза вынудив того отступить в Васпуракан, и зазимовал в Центральной Армении. Видимо зимовка была не слишком удачна и потому весной 625 года Ираклий через Мартирополь и Амиду отошел на запад к Себастии, к этому же времени относиться официальное посольство "вельможи Андрея" в тюркскую ставку. Узнав о начале наступления Шахрвараза на Константинополь Ираклий разделил свою армию на части, отправив армии против персидских полководцев, сам же провел кампанию 626 года в Лазике, видимо противостоя выступившему на стороне персов картлийскому эриставу Степаносу. Тем временем летом 626 года магистр оффиций и доместик Бон с отрядами дворцовой схолы, эскувиторов и опсикиона оборонял Константинополь от авар и славян. Союзные Ираклию тюрки выступили только в следующем 627 году, прорвавшись через Чолу-Дербент, разорив азербаджанский Партав-Берда, двинулись на Тифлис, под стенами которой и соединились с Ираклием выступившим из Лазики. Двухмесячная осада оказалась неудачна, наступила осень и надо было что то решать. Видимо под Тифлисом у Ираклия собралась вместе с тюрками преимущественно конная армия и он решил на этот раз не отступать на зимовку, а идти прямо на Ктесифон, что похоже стало сюрпризом для Хосрова и его полководцев действующих на западе. Перейдя армянские области он 21 декабря 627 года разбил перса Рахзада у развалин Ниневии, перешел Большой Заб и овладел всей Адиабеной по левую сторону Тигра. Отсюда из Дастагерда 6 января 628 года он уже в третий раз послал Хосрову предложение мира, предложение было опять отклонено, Ираклий захватил еще два города и тут узнал о свержении шахиншаха 5 марта. 28 марта 628 года был заключен мир на условиях статус кво.
Применительно к китежанам. В начале 620 –х годов русичи уже вполне могут освоится на Нижней Волге и Каспии, чтобы начать тревожить Азербаджан набегами как раз к 623-24 годам. Тогда то и может состоятся настоящий контакт китежан и высших лиц Империи. До того в заинтересованность и подлиное внимание византийцев даже в плохие годы верится слабо – появились какие то мутные полуварвары из далекого-далека, и как бы не еретики, пытаются чего то тут поучать. Епископа с притчем посмотреть на месте конечно пошлем, а этим монахам-послам эпитимью на горохе в каком нибудь горном монастыре подальше, пока в ум не войдут. И только тут под Гандзаком и Утиком ромеи поймут что росы-северяне это сила и всё по настоящему, надо как то договариваться с этими новыми северными варварами. Ведь Ираклию нужно пополнение для продолжения кампании. Сколько смогут выставить русичи в наемную турму «гипаспистов» и в конные «банды»? Хотя бы три тысячи с угорской федератской конницей, думаю, уже могут и без ослабления в ВолгоКамье. Основная масса всё равно останется тяжелой пехотой, судовой ратью, более нужной в лесной зоне и для контроля речных дорог, «чарджевой» конницы старшей дружины быть много не может - добрые кони с дорогой паноплией останутся многим недоступны - максимум 500-700 кованной рати на всех китежан. Обычная стрелковая конница большей частью федератская, из своих «радных» поганных. В масштабах тогдашней Армении три тысячи воинов вполне сила, столько же "катафрактов" в те годы было в составе армянского феодального ополчения в дружинах-«ойкиях» нахараров. Если четыре западных тюркских вассала как мы говорили имеют по 5 тысяч ополчения, то десять племен теле Приаралья/Центрального Казахстана имеют ополчения только по 3 тысячи каждое, у Эльтериша в начале реставрации Каганата было всего 700 воинов , из них треть пешими. Также посредством путешествующих русичей возможно заметно быстрее установится контакт со ставкой ЗТК и тюрки соберутся в поход на пару лет раньше. Может быть летом 626 года возможна какая то диверсия против крайне северо-восточных владений аваров и их славянских союзников, ушедших под стены Константинополя. И ромее-персидская война закончится пораньше, может не весной 628, а весной 626 года. Сам Хосров без табакерки по голове на мир не пойдет, он похоже вполне понимал, что шах подписавший сепаратный мир долго не протянет – набравшая опасный вес персидская военная знать видимо привыкла жить войной и продолжала пребывать в головокружении от успехов, им всё казалось еще чуть и они сорвут банк. И тут прям удар поддых, в глазах военной верхушки шах подписавший мир это политический труп, убивший отца и еще 40 принцев Кавад II заключив наконец мир проправил меньше 6 месяцев до сентября 628 года, его скинули вернувшиеся «фронтовики» Шахрвараза и началась чехарда. Возможно Ираклию два-три спокойных года что и облегчит, но не Ирану, там просто бардак раньше начнется. Ну и китежане не прекратят своих набегов на персидские владения по Каспию. Те же тюрки, пользуясь смутами в Иране и видимо так и не востановленным гарнизоном Чора-Дербентского прохода уже в 628-629 годах снова вторглись в Албанию с намерением остаться в ней надолго, доходы от подчиненного земледельческого закавказского государства обещали стать хорошей прибавкой к казне ЗТК. Но в 627-30 годах в Степи были тяжелые зимы и падеж скота, тюркскую конфедерацию опять залихорадило и Тон-ябгу убили, западные тюрки снова свалились в смуту, стало не до далекой хоть и прибыльной окраины. Выходит так на так. Арабы всё равно возмут ослабленный в любом случае Иран и византийцам станет вдвойне тяжелее удержать свои рубежи от арабов с ресурсами и мавали Ирана. Русичи же дальше Закавказья на далекий Ярмук в количествах маловероятно что поедут да и они там мало полезны, если у ромеев завелись деньги проще и рациональнее купить помощь бывших гассанидских арабов-христиан. Есть мнение что свежевосстановленная militum per Orientis брата Ираклия комита Феодора большей частью и состояла из арабского ополчения. Допустим первые праведные халифы опять отличаются здравомыслием, прощупав оборону обоих держав они сосредоточились на более слабом звене и успешно берут Иран под контроль примерно в те же сроки.
Значит следующий акт, это после сражения у Нехавенда, по результатам которого арабам сравнительно мирно подчинился персидский Атрпатакан(Азербаджан) по Дербент на севере. Русы наверно не оставят это просто так. Но самое интересное начнется уже в 650е годы, когда за Закавказье арабы, принялись всерьез. Сначала армянская кампания Константа и затем большой поход «сирийца» Хабиба ибн Масламы ал-Фихри(6 или 8 тысяч+2 тысячи подкреплений от Муавии ибн Аби Суфяна) и действующего паралельно «куфийца» Салмана ибн Рабиа ал Бахили(6 тысяч) для покорения армян, картлийцев и албан. Помимо местных феодалов арабам пытался противостоят византийский корпус Мавриана с наемниками из абхазов, алан и хазар, очередная итерация полевой армии магистериума Армениак. «Сирийцы» Хабиба взяли на себя покорение Большой Армении и Картли, Салман ибн Рабиа соответственно Албании по обеим берегам Куры. Покорив местные города без особой крови он двинулся через Дербент против хазар, где и нашел свой бесславный конец. Вполне вероятно, что у китежан в Албании и Азербаджане к 654-55 годам могут оказаться свои большие интересы, остатки отрядов Мавриана отступят на соединение с "росами" и поход Салман может стать труден еще на первом этапе. В конечном счете арабам придется привлечь намного большие силы на "хазарский фронт", сможет ли это повлиять на ситуацию на других фронтах, в ранних халифатах я не силен
