Австро-Венгрия XVI века, часть четвертая

Из-за сильного снегопада Паппенгейму пришлось отложить операции, запланированные на февраль – как оказалось, к счастью. Густав готовился к новому вторжению в Баварию и сосредотачивал все свободные полки. Бездействие Паппенгейма навело короля на мысль отзвать в главную армию Банера и Вильгельма, оставив вместо них Кагге с несколькими тысячами человек. У Тотта, Кагге, Георга Брауншвейгского и гессенцев вместе было 30 тыс. солдат – более чем вдвое больше, чем у Паппенгейма. Тотт и Георг Брауншвейгский осадили Штаде – столицу архиепископства Бременского, а Кагге объединился с гессенским генералом Усларом для угрозы Падеборну с юга.

Кагге и Услар встали лагерем вокруг небольшого города Хёкстер на Везере. Т. к. они не ожидали нападения противника в зимнее время, то войска были расположены на зимних квартирах согласно стандартной практике – небольшая часть в городе, а основная масса в окрестных деревнях. 16 марта в 3.00 утра Паппенгейм проскользнул в расположение противника под прикрытием ненаблюдаемого леса. Неожиданность была полной. Целые полки были захвачены, разогнаны и бежали за Везер. Католики захватили 1000 пленных, войсковую казну и массу снаряжения с минимальными потерями. Не теряя времени Паппенгейм атаковал ближайшую деревню, где располагалась артиллерия гессенцев и захватил их лошадей и обоз. Армия противника была рассеяна, а угроза Падерборну — ликвидирована.

Развивая свой успех, Паппенгейм перешел Везер в Хекстере 23 марта и бросил свои войска на северо-запад. Уже 25-го он взял Марк-Олдендорф, через несколько дней венгерские полки обратили в бегство кавалеристов Георга Брауншвейгского у Хильдесхейма. Потерявший самоодладание Георг заперся в Хильдесхейме, а Паппенгейм продолжал движение в сторону Альфельда, закончив свою операцию взятием Эйнбека. Паппенгейм задержался на месте лишь для того, чтобы собрать контрибуцию (38000 талеров), после чего покинул город (12 апреля) и вернулся в Хамельн.

На севере Тотт осаждал крепости католиков на берегу Северного моря. Самой большой крепостью был Штаде, столица архиепископства Бременского.

В конце апреля Паппенгейм направился на север. Тотт, парализованный распущенными Паппенгеймом слухами о враждебности датчан, проявлял неуверенность и никак не мог решиться ни преградить противнику путь, ни своевременно отступить. В серии мелких боев, произошедших 26-28 апреля Паппенгейму удалось изолировать и разбить часть сил Тотта. Католики перерезали дорогу на Штаде. У шведов еще сохранялось численное преимущество, но их командир полностью утратил волю к борьбе и приказал отступать в Гамбург. Паппенгейм поступил так же, как и в Магдебурге – эвкакуировал крепость, присоединив ее гарнизон к своим войскам и вернулся в Хамельн во второй половине мая, беспощадно разорив по пути владения Георга Брауншвейгского.

Совсем павший духом и смертельно больной Тотт сдал командование Баудиссену (10 мая). Баудиссин и Георг выдвинулись в Бремен, но не осмелились вступить в бой с Паппенгеймом.

Теперь единственным угрожаемым пунктом в Вестфалии оставался Мюнстер, осажденный голлансдкими войсками графа Сольмса. Для деблокады Мюнстера Паппенгейм использовал относительно простой маневр – со своим «корволантом» он в июне 1632 ворвался на территорию самой Голландии, в Гельдерн и Овериссел, оставляя за собой пожарища и трупы.

Появление «паппенгеймеров» на голландской териитории вызвало панику, усугублявшуюся слухами, многократно преувеличивающими силы Паппенгейма. Сольмс немедленно был отозван. Австрийский полковник Гелен пополнил гарнизон, запасы проиванта и боеприпасов в деблокированном Мюнстере.

Сам Валенштейн начал военные действия только в мае 1632 года, закончив реорганизацию полученной под командование австро-венгерской армии. Саксонцы не осмелились противостоять ей и без сражения оставили Верхнюю Франконию. Однако Максимилиан Баварский, укрывавшийся от шведов в крепостях, напрасно ожидал, что теперь имперские войска придут к нему в Баварию. Валленштейн не торопился и, несмотря на то, что император слал ему одно за другим распоряжения отправиться в Баварию, собрался в поход лишь в июне 1632 г.

Густав Адольф, между тем, прекратил безуспешные попытки овладеть Ингольштадтом, где под ним убило 24-фунтовым ядром лошадь, и принялся опустошать баварскую территорию. Крестьяне, озлобленные разбоем шведов и подстрекаемые католическим духовенством, поднялись на партизанскую борьбу и причинили королю немало хлопот.

Генералиссимус Империи считал, что лучшим средством заставить шведов уйти из Баварии является нажим на Саксонию: Густав Адольф ни в коем случае не мог допустить разгрома саксонцев. Поэтому Максимилиану самому пришлось выбираться из Баварии на границу Чехии и Саксонии. Здесь в г. Хеб (Эгер) состоялась встреча обоих имперских курфюрстов. Вдоволь насладившись унижением своего злейшего врага — Баварского герцога, Валленштейн милостиво согласился принять верховное командование над войсками Католической Лиги.

Густава Адольфа соединение неприятельских войск застало врасплох. На тот момент войска протестантов были разделены на семь отдельных армий, разбросанных по всей Германии и действующих против обрывков армий Лиги: Бернгард Саксен-Веймарский в Франконии (осада Вюрцбурга), маршал Горн в Швабском ландграфстве, рейнграф Отто-Людвиг с голландской армией на Рейне, Вильгельм Саксен-Веймарский в Тюрингии, Георг Брауншвейг-Люнебургский в Вестфалии и Арним в Саксонии, не считая сети гарнизонов от Дуная до Балтики. Он попытался было предотвратить его, пустившись с 18 000 человек в погоню за баварцами, но опоздал. Валленштейн перешел в наступление во главе сорокапятитысячной армии, и шведы предпочли отступить к Нюрнбергу. Сдача этого города нанесла бы серьезный ущерб политическому влиянию Густава Адольфа, поэтому он приготовился к упорной борьбе и разослал приказ своим генералам, действующим в разных частях Германии, спешить на помощь.

Валленштейн, обнаружив, что шведские позиции хорошо укреплены, предпочел взять шведов измором, отрезая их от источников снабжения. Вскоре, впрочем, его собственные войска стали терпеть чувствительный недостаток в провианте, так как окружающие районы были обобраны а осенние дороги раскисли. Не меньше страдали и шведские войска, голодные солдаты набрасывались на зеленые фрукты, и распространившаяся вскоре дизентерия косила ряды обеих враждующих армий.

В августе Бернгард Веймарский и рейнграф Отто-Людвиг привели на помощь Густаву Адольфу немецко-голландские части, ранее действовавшие в Рейнланде и Франконии.

Густав Адольф получил большое численное превосходство и 24 августа перешел в наступление. 10 часов подряд бросал он свои полки — сперва немецкие и голандские (чтобы сберечь кровь соотечественников), затем отборные финляндские, лифляндские и шведские — по склонам холмов, опоясанным рвами, палисадами и окопами, ощетинившимся стволами десятков пушек и тысяч мушкетов. Стойкость обороны не уступала ярости атаки, командиры и солдаты соревновались друг с другом в отваге. Под Валленштейном убило лошадь, Густаву Адольфу ядром оторвало подошву сапога. Мушкетной пулей был ранен в руку Банер, в плен к имперцам попал Торстенсон. Бернгарду Веймарскому (под которым тоже застрелили коня) удалось овладеть высотой, господствующей над всеми позициями Валленштейна. Однако склоны были так скользки из-за прошедшего ночью ливня, что втащить пушки сюда не удалось. К ночи шведские войска были настолько измотаны, что король прекратил бой и вернулся в нюрнбергский лагерь, оставив на поле боя тысячи убитых.

Друзья и почитатели Валленштейна могли по праву сказать, что их кумир оправдал возлагавшиеся на него надежды: шведскому завоевателю наконец-то была поставлена прочная преграда. Шведская армия не была разгромлена, но бои под Нюрнбергом показали, что пришел конец громким победам Густава Адольфа.

От Нюрнберга Густав Адольф повернул в глубь Баварии, совершая крупную стратегическую ошибку. Валленштейн снова начал опустошать Саксонию, чтобы заставить Саксонского курфюрста порвать со шведами. В этом случае армия шведского короля оказалась бы отрезанной от Швеции, а ее базы на балтийском берегу попали бы под удар. Несмотря на позднюю осень, Густав Адольф был вынужден поспешить на помощь курфюрсту Иоганну Георгу.

В Вестфалии Баудиссен в то же время решил нанести удар в направлении Падеборна. Обойдя позиции противника в Херстелле и Дрингенберге он с 5000 чел. обложил город (11 августа). Но когда он узнал, что Паппенгейм возвращается, немедленно снял осаду и отступил в Хекстер, призывая Георга Брануншвейгского на помощь.

Впечатленный успехами Паппенгейма, Валленштейн начал проявлять интерес к Вестфалии. Он послал подкрепления (которые Паппенгейм принял с радостью) и распоряжения (которым Паппенгейм был совсем не рад). В начале сентября в Вестфалии появился генерал Мерод с 4 пехотными и 4 кавалерийскими полками, который 15 сентября соединился с Паппенгеймом в Падеборне.

Баудиссен, узнав о подходе Мерода, отступил в Мюнден. Хекстер сдался. Кавалерия Паппенгейма переправилась через Везер вброд, а пехота по наплавному мосту, построенному Баудиссеном и неосмотрительно неуничтоженному в ходе отступления. Затем Паппенгейм разделил свои силы – Мерод с 1400 кавалерии был направлен в Вольфенбюттель, а с главными силами Паппенгейм гнал Баудиссина до Мюндена, захватив еще 150 пленных и убив 400 солдат.

Герцог Георг Брауншвейгский все же отправил 2000 солдат на помощь Баудиссину, но слишком поздно и в результате они не помогли ни Баудиссину, ни Георгу. 4 октября Мерод соединился с Геленом. В 6.00 утра 5 октября их объединенные силы (1400 кавалерии и 1200 пехоты) атаковали и разбили Георга Брауншвейгского, нанеся ему потери в 1500 чел. и взяв 12 знамен. В результате осада с Вольфенбюттеля была снята.

В начале сентября Валленштейн стал требовать, чтобы Паппенгейм обратился на другой фронт Сейчас генералиссимус решил зажать армию Густава между своими войсками и Паппенгеймом. Далее, Валленштейн хотел, чтобы Паппенгейм оставил Вестфалию и присоединился к его армии в Саксонии. Понятно, что сам Паппенгейм не пришел в восторг от этих планов, которые лишали его самостоятельности, но и уклониться от их выполнения он не мог. Однако, перед маршем на юг он решил нанести еще один удар по противнику, взяв Хильдесхейм.

Паппенгейму опять удалось обеспечить внезапность – Георг и Баудиссин совершенно не ожидали нападения. 5 октября кавалерия Паппенгейма окружила стены, 6-го прибыли главные силы. Т. к. протестанты в панике отступили, город защищало только ополчение из 500 человек. К 7 числу все подходы к городу были захвачены и начался обстрел из мортир. Уже 8-го город запросил условия капитуляции, которая была подписана 9-го (контрибуция в размере 200000 талеров и полное содержание постоянного гарнизона в 2000 человек). Католики вошли в город 10 октября, после чего Паппенгейм потратил еще 11 дней на приведение дел в порядок и отдачу последних распоряжений. Флик был оставлен против Георга, а Мерод – против Баудиссина. 22 октября Паппенгейм с 8-9 тыс. выступил на юг, навстречу смертельному ранению в разгар кавалерийской атаки в битве под Лютценом. Кампания в Вестфалии была закончена. Лишь Баудиссин попытался совершить нападение на Гамельн в декабре, но устрашенный преградившим ему дорогу Меродом, отказался от своего намерения.

Шведский король, прибыв в Саксонию, сначала поколебался в решении наступать. Приближалась зима, а обе армии оставались в полевых лагерях, не осмеливаясь напасть друг на друга. Валленштейн первый обеспокоился создавшимся положением. Его солдаты, при недостаточной по сравнению со шведами привычке к зимним холодам, могли не выдержать тяжелой жизни под открытым небом в разгар зимы, и имперской армии грозили значительные «небоевые потери». Имперский главнокомандующий стал разводить войска на зимние квартиры в Саксонии. Он не хотел отводить армию в Чехию, чтобы не обременять свои земли содержанием войск. Расквартировываться в Саксонии было рискованно, но Валленштейн надеялся, благодаря внимательному наблюдению за противником, избежать внезапного нападения с его стороны.

Едва только Густаву Адольфу стало известно об этом решении, он бросил имевшиеся у него под рукой 16 000 человек в наступление. «Я начинаю думать, что Господь отдал врагов в мои руки»,— сказал при этом король. Однако прежде чем шведы успели подойти вплотную, Валленштейн успел собрать 14 000 солдат неподалеку от Люцена за сильными естественными и искусственными препятствиями, рвами и окопами, вырытыми тут же в ожидании шведов. Он построил свою пехоту в десять шеренг, придал пехотным полкам полковую артиллерию, а коннице — стрелков. Но шведская артиллерия – и тяжелая, и легкая — была значительно более многочисленной.

Утренний туман задержал начало атаки шведов, и это дало возможность подойти некоторым валленштейновским отрядам. Наконец, король, обнажив шпагу, приказал начать атаку, и трубачи сыграли воинственный лютеровский гимн «Господь — наша сила». Первой же мощной атакой шведская пехота выбила имперских мушкетеров, засевших в окопах вдоль дороги, проходившей перед фронтом армии Валленштейна. На правом фланге Густав Адольф лично повел в атаку финляндских кирасир. Легкая венгерская и хорватская конница не выдержала удара закованных в латы финляндцев, но в центре Валленштейн организовал контратаку и отбросил шведскую пехоту с большими потерями на исходный рубеж. Густав Адольф поспешил сюда. Шведская армия с новой силой устремилась в атаку, имперцы на обоих флангах обращаются в бегство, шведы сосредоточивают свои усилия опять в центре, овладевают стрелковыми окопами и артиллерийскими позициями, которые уже дважды переходили из рук в руки. В тылу имперцев взрываются боеприпасы, и валленштейновская пехота, охваченная смятением, начинает отступать. Беспорядок все увеличивается, шведы неотступно преследуют. Казалось, что Валленштейн бесповоротно проиграл битву. В этот момент подошел из Галле, в четырех милях (30 км) от Люцена, корпус Паппенгейма, поднятый по тревоге в ночь накануне сражения. Пехота безнадежно запаздывала, и пылкий фельдмаршал устремился вперед с конным отрядом, чтобы успеть принять участие в битве. Горя желанием сразиться с Густавом Адольфом лицом к лицу, Паппенгейм рвался в самую гущу врагов, пока не упал, сраженный пулей в бедро.

(Через два дня Паппенгейм скончался. Со студенческих лет (когда в одной из уличных стычек на ночных улицах Падуи Паппенгейм уложил шпагой трех напавших на него итальянцев и обратил в бегство четвертого) он постоянно ставил свою жизнь на карту. Удивительно лишь, что смерть настигла его так поздно, когда ему было 38 лет. На теле этого «храбрейшего из храбрых», как оценил его в свое время Густав Адольф, обнаружили более ста старых боевых ран.)

Смелая атака конницы Паппенгейма заставила шведов остановиться, а Валленштейн получил возможность привести в порядок расстроенные ряды своих войск и перейти в общую контратаку. Шведы еще раз отброшены к своим первоначальным позициям, они оставляют пушки и устилают поля своими телами. Надвигается вечер, когда Густав Адольф выстраивает полки для новой атаки. Людей осталось так мало, что приходится обычные две линии батальонов свести в одну. Однако и имперцы понесли ужасающие потери, они измучены до крайности, их командиры едва держатся на ногах. Валленштейн жестоко страдает подагрой и его несут в носилках, его ближайший помощник Альдрингер получил уже в этом бою шесть ран, хотя и не вышел из строя. Вновь разгоревшееся сражение прервано темнотой. Шведы опять отходят на исходные позиции, чтобы возобновить бой попозже. Они ждут подхода шеститысячного отряда из-за Эльбы, но Валленштейн, подсчитав свой урон, предпочел ночью отступить, покинуть Саксонию и перебраться в Чехию.

Шведы так же встали на зимние квартиры в Саксонии. Зимой обе обескровленные армии не предпринимали активных боевых действий, восстанавливая силы.

Кампания 1632 года в Германии завершилась.

В то время как в Германии кипели сражения, испанские армады, пополненные новопостроенными кораблями, пересекали Атлантику.

В начале 1632 года испано-португальская Армада из 96 кораблей с 12500 солдат на борту (три четверти испанцы и четверть португальцы) под личным командованием адмирала Эспиносы отплыла из Лиссабона. Армада показалась перед Байей 30 марта, накануне Пасхи, и заставила город с гарнизоном в 6000 человек под голландским командованием сдаться в 4 недели. Подкрепление из Голландии во главе с Тромпом прибыло лишь в начале мая, и лишь затем, чтобы уплыть обратно, увидя испанский флаг, реющий над городом, и потрясающий строй из 96 кораблей в заливе. Отвоевание столицы Бразилии не без основания отпраздновали в Испании, и Оливарес заказал огромное полотно художнику Хуану Батиста Майно, позаботившись о том, чтобы его собственная персона была выпукло представлена на картине, которая была вывешена в королевском дворце Буэн-Ретиро. Победа в Байе оказалась возможной благодаря плодотворному сотрудничеству португальцев и испанцев, великолепному примеру имперского партнерства. Особенно из ряда вон выходящим было число и воодушевление принявшей участие в деле португальской знати – как из старых сторонников Филиппа, водшевленных победами на Востоке, так и из раскаявшихся мятежников, спешивших доказать свою преданность королю Филиппу.

Жуан де Браганса вынужден был бежать на юг, в Рио-де-Жанейро. Корпус макриза Торделагуны двинулся вдоль побережья на юг, поддерживаемый эскадрой Алмейды, меж тем как войска гуарани из Парагвая атаковали Бразилию с запада, нанося удар по Сан-Паулу – оплоту ненавистиых бандеррайтес. Браганса стремительно терял почву под ногами.

Оставив Алмейде примерно половину флота для действий у побережья Бразилии, Эспиноса отплыл в Карибское море.

Тромп крейсировал у Рио-Де-Жанейро, оказывая посильную поддержку Брагансе, но избегая сражения с Алмейдой. Испанцы имели явное превосходство, а на большинство его капитанов все еще действовал «синдром Лиссабона». Да и инструкции Адмиралтейства, изданные под впечатлением прошлогоднего, требовали от Тромпа «не рисковать эскадрой».

В июне Эспиноса прибыл к берегам Ямайки. На острове тем временем сложилась парадоксальная ситуация — в Сан Хаго Де Ла Вега сидели англичане, но их власть была ограничена радиусом 10 миль от города, в то время как в остальных местах хозяевами ситуации были испанские партизаны. Англичане несли большие потери от их нападений, но самое печальное было то, что испанцы перед отходом уничтожили все поля, засеянные пшеницей и рожью. Англичане мучались от отсутствия пищи, были пойманы и съедены дикие животные, вплоть до ящериц, и в итоге к январю 1632 года от восьмитысячной армии англичан осталось всего две с половиной тысячи человек.Уорвик вынужден был признать, что захват Ямайки провалился, и, после поражения при Лиссабоне избавившись от ответсвенности перед пайщиками компании, отплыл в Лондон. Оставленный им гарнизон вскоре эвакуировался на Барбадос, бросив Ямайку.

Остров Барбадос меж тем был превращен английскими «частными предпринимателями» в базу для пиратских набегов на побережье. Осенью 1631 года английские корсары с Барбадоса совершили поход к побережью Венесуэлы, где захватили и разграбили Куману, Пуэрто-Кабалос и Коро. В качестве добычи ему досталось почти 400 фунтов серебра в слитках, общей стоимостью более четверти миллиона английских фунтов.

Весной 1632 года было предпринято нападение на Сантьяго-де-Куба, но кубинские гарнизоны, ежечастно ожидающие атаки, были начеку, и отбили нападение. Тогда они отправились к Юкатану, где, высадив тысячу человек, мартовским утром атаковали спящий Кампече.

Толпы флибустьеров набросились на город, испанская охрана подняла тревогу, но было уже поздно. 150 солдат гарнизона отважно сражались против превосходящих сил противника, и капитан Мансвельд отдал приказ поджечь город с двух сторон. К вечеру Кампече превратился в факел, но гарнизон удержал оборону, а утром губернатор Антонио де Альдана предложил начать переговоры. Мансвельд распорядился отпустить четверых высокопоставленных испанцев в обмен на воду и провиант для своих людей. Забрав в качестве приза корабли, стоявшие в гавани и получив выкуп, англичане в феврале отправились на Барбадос, но из-за встречного ветра прибыли туда лишь к июню.

Здесь Мансвельду и компании пришлось пожалеть о том, что они заранее не позаботились о кренговании судов. Что Барбадос захвачен испанцами, злосчастные флибустьеры поняли лишь когда целый рой испанских фрегатов устремился за ними в погоню. Ускользнуть удалось лишь одному кораблю, экипажи остальных либо погибли, либо были по приказу Эспиносы развешены на реях собственных кораблей.

Известие о появлении Армады вызвало массовое бегство англичан с Малых Антил. Все острова были ими очищены, и все поселенцы бежали на Багамы, в Провиденс, который англичане решили защищать. Превращенный к этому времени в мощную крепость, с защищенной фортами закрытой гаванью, Провиденс остался едиственной опорой англичан в Вест-Индии. Эспиноса отдал приказ блокировать его и начать осаду.

Меж тем в Бразилии наступление Торделагуны продвигалось не очень успешно. Генерал, получивший опыт в европейских войнах, желал вести войну как в Европе, однако ерропейская тактика была бессильна в тропических джунглях, где патризанские действия легких стрелков имели явный перевес. Гораздо большим успехом пользовались гуарани, опустошавшие юг страны. Это опустошения, отсутсвие активной помощи со стороны голландских союзников, отказ в помощи со стороны Франции – все это заставило бразильских землевладельцев разочароваться в Брагансе.

В августе 1632 против него возник заговор бразильских плантаторов, во главе которого встал крупнейший землевладелец Бразилии граф Салвадор Коррейя де Са. В Сан-Паулу заговорщики предприняли попытку арестовать «короля Жуана», который был убит в начавшейся перестрелке. Его тело было выдано герцогу Алмейде, а бразильцы присягнули Филиппу.

В октябре под ударами флота и десантных войск капитулировал Провиденс. Гарнизон напрасно ждал помощи – англичане после лиссабонской операции надолго зареклись рисковать флотом ради спасения гарнизонов. Впрочем Эспиноса позволил английскому гарнизону эвакуироваться на родину. Провиденс, переименованный в Нуэва-Пальма, был занят и заново укреплен испанцами.

Американская кампания завершилась.

В Африке испанские армии в 1632 году начали концентрическое наступление с 3 направлений, выходя к столице Марокко Фесу. Город был взят и разграблен в сентябре 1632 года (от этого разорения Фес уже не оправился). Султан осенью 1632 согласился на предъявленные Испанеий условия мира – он уступал Испании города Лараш, Ксар-эль-Кебир и Мезгар, составивишие теперь передовую линию испанских крепостей в Марокко, признавал присоединение к Испании Тлемсена и уплачивал контрибуцию.

И наконец в Азии в 1632 адмирал Манассес осуществил давнюю португальскую мечту – отвоевание Малакки.

В начале 17 в. гегемония в Малайзии перешла к суматранскому султанату Аче. Султан Искандар Муда (1607–1636) разгромил Джохор, захватил Паханг, Кедах и Перак, а в 1629 пытался взять штурмом Малакку. На сей раз голландцам помогли войска Джохора и Патани, и силы Аче были разбиты. Джохор вернул себе независимость, а суматранский султанат утратил все владения на полуострове, кроме Перака.

В сложившейся ситуации султан Искандер Мурад принял предложение Манассеса о союзе против голландцев и Джохора. В начале июня 1632 армия султана Аче и высаженный на побережье португальский десантный отряд осадили Малакку. Коэн не мог более отступать, и вынужден был дать решительное сражение.

10 июня 1632 года в Малаккском проливе разразилось сражение итало-протугальского флота с флотом Ост-Индской компании. Португальцы, с новыми кораблями «испанского стандарта», наступавшие фронтом и имеющие решающее превосходство по весу залпа и абордажным командам, достаточно легко отбросили голландцев от Малакки.

В то же время армия султана Искандера и португальцев подверглась атаке союзников голландцев — джохорцев. У стен Малакки разыгралось сражение между малайскими сюзниками голландцев и португальцев. Впрочем джохорцы оставили поле боя, увидев поражение голландского флота.

Через 2 недели голландский гарнизон, понимая безнадежность ситуации, сдал Малакку, выговорив себе свободную эвакуацию в Батавию. «Жемчужина Востока» вернулась под власть португальской короны. В Лиссабоне это было отмечено не менее пышными торжествами, чем отвоевание Байи.

Итак, на конец 1632 года Испания ликвидировала американский и африканский фронты. В то же время в Германии ставка на Валленштейна не оправдалась полностью – он сумел остановить наступление шведов, но не смог добится решительной победы. Поэтому в декабре 1632 в Синтре под Лиссабоном, где в это время пребывал двор короля Филиппа, начал разрабатываться план нового похода испанских армий в Германию. На роль командующего был намечен брат короля кардинал-инфант Фердинанд.

georg пишет:

1632 адмирал Манассес осуществил давнюю португальскую мечту – отвоевание Малакки.

А на островах Пряностей голландские форпосты имеются? По идее должны быть...

Вот и продолжение!

Вал пишет:

А на островах Пряностей голландские форпосты имеются? По идее должны быть...

На Моллукских в основном. Амбоин на тот момент — столица голландской Ост-Индии. Ну и Батавия живет и процветает.

georg пишет:

Горя желанием сразиться с Густавом Адольфом лицом к лицу, Паппенгейм рвался в самую гущу врагов, пока не упал, сраженный пулей в бедро.

Как жаль . А я то надеялся...

georg пишет:

Надвигается вечер, когда Густав Адольф выстраивает полки для новой атаки

Т.е., Густав Адольф у Вас не гибнет?

В виде одобрения: ну чего коллегам не нравится большой кусок? Сохрани и читай спокойно, с КПК если — вообще замечательно.

Леший пишет:

Т.е., Густав Адольф у Вас не гибнет?

Слишком много за него было просителей. А за Паппенгейма никого

georg пишет:

А за Паппенгейма никого

Я прошу.

Леший пишет:

Я прошу.

Честно говоря не знаю. Ведь на самом деле реально удивительно, что славный наш Готфрид Генрих нарвался на шальную пулю так поздно — вечно под пули лез. Не в этом сражении, так ведь в другом убъют .

Настаиваете?

georg пишет:

Настаиваете?

Хотя бы на пару лет жизнь продлите. Тем более, насколько я понял, у Вас Нордлинген впереди, а с учетом сохранения жизни Густаву Адольфу шансы шведов повышаются (особенно если их усилят французы).

Леший пишет:

Хотя бы на пару лет жизнь продлите.

Принято. Ранение при Лютцене не отменяется, но оно будет не смертельным. Лечится в Праге

Леший пишет:

особенно если их усилят французы

Только шведского доминирования в Германии французам и нехватало.

georg пишет:

Когда французский посол потребовал от Густава Адольфа оставить Баварию в покое, король, вспылив, ответил, что может прийти со своими 50 000 человек и в Париж.

А откуда у него деньги для такого наглого ответа?

В том, что он французов пошлет сомнений нет, но чтобы так?...

georg пишет:

Понятно, что сам Паппенгейм не пришел в восторг от этих планов, которые лишали его самостоятельности, но и уклониться от их выполнения он не мог.

А что (или кто) ему помешало?

В ту войну каждый полковник (не говоря уже о генералах) мог творить что хотел (и творил). Особенно у Габсбургов. (Они Янков проиграли только поэтому).

Может имеет смысл использовать другую формулировку?

Леший пишет:

Тем более, насколько я понял, у Вас Нордлинген впереди, а с учетом сохранения жизни Густаву Адольфу шансы шведов повышаются (особенно если их усилят французы).

И чем Паппенгайм там поможет? Он блестящий командир легких сил (лучший у австрийцев), но в генеральном сражении это роли не сыграет. А возглавить таранную атаку... так таких генералов с обоих сторон много.

ымы пишет:

ну чего коллегам не нравится большой кусок? Сохрани и читай спокойно, с КПК если — вообще замечательно.

А если хочется замечания высказать?

Радуга пишет:

А откуда у него деньги для такого наглого ответа?
В том, что он французов пошлет сомнений нет, но чтобы так?...

Это как раз таки РИ. Взято из "Истории Тридцатилетней войны" Алексеева.

А деньги... Помните откуда их в 1633 Оксеншерна добыл?

Радуга пишет:

Может имеет смысл использовать другую формулировку?

Предлагайте.

georg пишет:

Взято из "Истории Тридцатилетней войны" Алексеева.

А в сети ее нет?

sas пишет:

А в сети ее нет?

Где-то есть, но ссылки не упомню. Главное — она есть у меня в Word`овском файле. Как доберусь домой — вышлю на мыло, указанное в вашем профиле.

georg пишет:

Где-то есть, но ссылки не упомню. Главное — она есть у меня в Word`овском файле. Как доберусь домой — вышлю на мыло, указанное в вашем профиле.

Заранее благодарен.

georg пишет:

она есть у меня в Word`овском файле

georg, а не трудно будет и мне?

Радуга пишет:

если хочется замечания высказать?

Так а что мешает-то?

sas пишет:

А в сети ее нет?

Вот тут есть: http://publ.lib.ru/ARCHIVES/A/ALEKSEEVValentinMihaylovich/AlekseevV._M..html

Леший, спасибо, скачал.

Георг, вопрос снимаю.

georg пишет:

А деньги... Помните откуда их в 1633 Оксеншерна добыл?

Так то Оксеншерна ... Он с французами так не разговаривал (в частности)...

ымы пишет:

Так а что мешает-то?

Пока дочитаешь до кнонца — забудешь про начало.