Форум «Альтернативная история»
Продвинутый поиск

Победоносная Казанская война 1530 (продолжение)

Ответить
Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Леший пишет: борясь..

Леший пишет:

борясь против проавстрийской партии (Гаспара Бекеша)

Вот кстати, возник вопрос. Читал, что этот самый Бекеш был человеком довольно талантливым, и Янош-Сигизмунд Запольяи даже хотел завещать ему власть над Трансильванией (кстати, смешное — читал, что Бекеш был чуть ли не откровенным атеистом, в отличии от религиозного Батори, и в результате так и не удостоился церковного погребения). Соответственно, нет ли у него шансов — в случае разгрома Иштвана Батори австрийцам и/или русскими/поляками — на то, что Гаспар станет трансильванским господарем? Или всё же австрийцы предпочтут напрямую включить Трансильванию в состав своих земель?

Леший пишет:

Ну у меня план развития событий немного другой, но общее направление совпадает.

Понял, спасибо!

Tom Songol
альтистории тайный советникъ
Цитата

кстати объединение п..

кстати объединение под властью Ивана IV Польши, Литвы и Московской Руси может привести к более быстрой "европеизации"русского народа. В частности очень сильное влияние будет иметь польская шляхта на русское дворянство, особенно на крупных землевладельцев.

Гюнтер Штольц всегда мечтал побывать в Москве, но кто же знал что он замёрзнет под Сталинградом

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Tom Songol пишет: к..

Tom Songol пишет:

кстати объединение под властью Ивана IV Польши, Литвы и Московской Руси может привести к более быстрой "европеизации"русского народа. В частности очень сильное влияние будет иметь польская шляхта на русское дворянство, особенно на крупных землевладельцев.

Коллега, в моей старой теме "Победоносная Ливонская война" этот вопрос затрагивался: http://samlib.ru/f/forum_h/pobedonosnajaliwonskajawojna.shtml

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Подобные расчёты ру..

Подобные расчёты русского правительства были вполне оправданы. В это время, как замечал современник Андрей Лубенецкий, в литовских землях появилось немало предприимчивой молодёжи – князья Сенявские, Струси, Гербуты, Претвич, Станислав Замойский, Потоцкий, Влодек, князья Вишневецкие, Збаражские, Заславские, Корецкие, Ружинские, а также шляхтичи, которые редко сходили с татарских полей; они считали своего рода охотничей забавой, продолжает Лубенецкий, ходить в Поля лично или снаряжать туда свою челядь и подданных. Дело доходило до крупных военных походов. Так, в сентябре 1552 г., в самый разгар русско-турецкой войны под Астраханью, польские отряды, усиленные молдавскими эмигрантами и при поддержке белзского воеводы Николая Сенявского, разбили в сражении у местечка Шипоте войско молдавского господаря Иоана Жолди и посадили на престол боярина Петра Стольника, принявшего "тронное имя" Александр Лэпушняну. Кроме того, по мере укрепления русских южных рубежей путём строительства новых городов и засечных чёрт, набеги крымцев всё чаще направлены в сторону менее защищенных областей Великого княжества Литовского и Польского королевства, вынуждая местное руководство активизировать меры по обороне своих границ от татарских нападений.

На руку русскому правительству играл и факт бездетности Сигизмунда II Августа. В конце 1552 г. ему уже исполнилось 32 года; к этому времени он был уже дважды женат, но ни первая, ни вторая супруги не подарили ему долгожданного наследника. Из-за чего рождение сына у Ивана IV привело к заметному оживлению в Великом княжестве Литовском, где пошли разговоры о признании новорожденного царевича наследником литовского престола. И хотя в 1553 г. Сигизмунд II Август снова женился (на Екатерине Габсбург, дочери Фердинанда Австрийского), но его третий брак оказался ещё более несчастным, чем предыдущие и распался спустя несколько лет.

Благодаря этим факторам уже в следующем году усилия русской дипломатии дали первые плоды. Летом 1553 г. в Москву прибыл посланец от одного из крупных литовских магнатов, князя Дмитрия Ивановича Вишневецкого. Назначенный в 1550 г. черкасским и каневским старостой он проявил себя сторонником активных действий против татар (тем более, что для самого князя, благодаря захватываемой добыче, это было гораздо выгодней в материальном смысле, чем пассивная оборона) и неплохим военачальником. Но при этом оказался никудышным хозяйственником. Проведенная в 1552 г. люстрация (описание государственного имущества) каневского и черкасского замков показала, что они находятся в очень плохом состоянии, а выделенные на их ремонт средства либо разворованы (впрочем, сам князь в этом вроде бы не был замешан), либо использовались нецелевым образом. Результатом стало отстранение Вишневецкого от должности и назначение на его место молодого князя Дмитрия Фёдоровича Сангушко.

Но энергичный и честолюбивый Дмитрий Вишневецкий не смирился со своей участью. Будучи полон грандиозных замыслов по созданию собственного княжества на границе с Диким полем, связавшись с Москвой он высказал желание перейти под покровительство русского царя (в реальной истории Вишневецкий в это самое время просил об этом турецкого султана, но в свете изменившейся ситуации, скорее всего, предпочтёт обратиться к Ивану IV). В России его просьбу восприняли благосклонно. Там уже давно мечтали закрепиться в низовьях Днепра, но закладка весной 1553 г. русской крепости в устье реки Псла (в месте её впадения в Днепр) вызвало немедленный протест со стороны Сигизмунда II Августа, который считал тот край своей собственностью. И хотя Псельский городок удалось отстоять, отписавшись, что он нужен только для обороны от татар; причём служит заслоном на их пути не только в русские, но и литовские земли. Однако от дальнейших планов создания в Среднем Приднепровье сети крепостей, которые бы служили форпостами русского проникновения на юг, пришлось отказаться. Предложение Вишневецкого русскому правительству давало возможность обойти эту проблему – поселение князя в низовьях Днепра и постройку им своего укрепления можно было выдать за его личную инициативу, к которой царь формально не имеет отношения. В то же время действующие в этом районе русские войска получали военную базу, используя которую могли расширить зону боевых операций и действовать против крымцев более эффективно.

После того, как стороны пришли к взаимному соглашению Дмитрий Вишневецкий, получив из России деньги и оружие, спустился со своими людьми вниз по Днепру, где должен был совершать поиски кочевий и препятствовать продвижению отрядов татар к русским землям. Дойдя до Перекопа, он на обратном пути взял штурмом небольшую турецкую крепость Ислам-Кермен (совр. Каховка), после чего расположился на острове Малая Хортица, где начал строительство укрепления, опираясь на которое он мог продолжать свои действия против крымцев. Но долго сидеть на Хортице ему не пришлось, поскольку в Великом княжестве Литовском в это самое время происходили события, оказавшие большое влияние на дальнейшую судьбу Вишневецкого.

Их начало надо искать в 1539 г., когда скончался староста брацлавский и винницкий князь Илья Константинович Острожский, завещавший огромное состояние своему, на тот момент ещё не родившемуся ребёнку. Благодаря чему появившаяся на свет спустя три месяца дочь покойного, названная Гальшкой (Елизаветой) оказалась одной из самых завидных невест Польско-Литовского государства. Благодаря этому от желающих заполучить юную княгиню Острожскую в жены (а заодно заполучить её наследство) не было отбоя. Положение осложнялось тем, что у Гальшки было несколько опекунов, среди которых были мать девочки – Беата Косцелецкая, родной дядя – князь Константин Константинович Острожский, и король Сигизмунд II Август (который по слухам приходился сводным братом её матери), у каждого из которых были свои взгляды на будущую судьбу подопечной. Когда девушке исполнилось четырнадцать лет Константин Острожский предложил в качестве жениха для своей племянницы князя Дмитрия Фёдоровича Сангушко. Молодой и красивый князь, к тому же овеянный славой борца с татарской угрозой, пришёлся Гальшке по сердцу, да и её мать первоначально согласилась с этой кандидатурой. Но против выступил король, который намеревался отдать девушку за польского вельможу Лукаша Гурку. После чего и Беата переменила своё мнение и отказала Сангушко даже в возможности видеться со своей дочерью.

Возмущенные этим, Сангушко и Острожский захватили Острожский замок и 15 сентября 1553 г. произошло бракосочетание Дмитрия Сангушко и Гальшки Острожской. Беата Косцелецкая тут же отписала о произошедшем королю, который приказал Дмитрию Сангушко немедленно покинуть Острог и отказаться от Гальшки. Сангушко отказался исполнять королевское распоряжение и вместе с юной женой бежал в Канев. Разгневанный Сигизмунд II Август лишил Дмитрия Сангушко всех должностей и приказал явиться в январе 1554 г. на королевский суд в Кнышине. Хорошо понимая, что ожидает его на суде, Дмитрий решил бежать вместе с молодой женой за границу. В качестве убежища была выбрана Москва (в реальной истории они направились в Чехию, надеясь укрыться у родственников). Поскольку русский двор поддерживал широкие связи с православной аристократией Великого княжества Литовского, в том числе и с князем Константином Острожским, то можно было рассчитывать на царское покровительство. Кроме того, супругой Ивана IV была сестра польского короля Екатерина Ягеллонка, чьё заступничество перед своим коронованным братом могла заставить последнего сменить гнев на милость.

Прибывший в Русское государство в конце 1553 г. Дмитрий был принят Иваном IV, который "…пожаловал великим своим жалованием и дал ему отчину город Белёв со всеми волостьми и селы, да и в иных городех села подлетные государь ему подавал и великими жаловании устроил", а также стал предметом активной дипломатической переписки между московским и краковским дворами, причём щедрость русского царя в отношении князя расценивалась польско-литовской аристократией как ловкий пропагандистский шаг, направленный на переманивание наиболее способных к военным и государственным делам литовских феодалов на русскую службу. Впрочем, частично они были правы. Царица Екатерина, учитывая бездетность своего брата Сигизмунда, просто не могла не думать об обеспечении литовской (а возможно и польской) короны за своим недавно рожденным сыном. И чтобы этого добиться была необходима поддержка внутри самой Литвы. Принятие на службу и покровительство Дмитрию Сангушко позволяло протянуть нить к литовско-русским знатным фамилиям, заручившись их поддержкой в своих притязаниях.

В самом Великом княжество Литовском произошедшие события привели к тому, что король "простил" Дмитрия Вишневецкого и весной 1554 г. восстановил его в должности черкасского и каневского старосты. Кроме того, он признал правильность постройки "Хортицкого замка" (но отказался выделять средства для него). Впрочем, на отношения последнего с Русским государством это мало повлияло. Москва по-прежнему посылала на Хортицу оружие и порох, а Вишневецкий снабжал царя информацией и предоставлял контролируемую им территорию для русских боевых отрядов.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Ну что я могу сказат..

Ну что я могу сказать? Хорошо. Леший пишет:

который по слухам приходился сводным братом её матери)

Алкаю грязных подробностей!

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Ottocar пишет: Алка..

Ottocar пишет:

Алкаю грязных подробностей!

Супруга официального отца Беаты Анджея Косцелецкого была любовницей короля Сигизмунда I и есть предположения, что настоящим отцом Беаты Косцелецкой был именно он.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

Леший пишет: арица ..

Леший пишет:

арица Екатерина, учитывая бездетность своего брата Сигизмунда, просто не могла не думать об обеспечении литовской (а возможно и польской) короны за своим недавно рожденным сыном.

Это Дмитрий "Пелёночник" или Феодор?

Кстати РИ болезнь Ивана IV в 1552-1553 гг. c планами посадить на престол Владимира Андреевича (что с ним и с его детьми в этой АИ?) будет (со сворачиванием на период болезни внешнеполитической активности и последующей борьбой против "крамолы" бояр — уже 1554 год.)

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Леший пишет: Царица..

Леший пишет:

Царица Екатерина [...] просто не могла не думать об обеспечении литовской (а возможно и польской) короны за своим недавно рожденным сыном

Такой вопрос — в РИ Сигизмунд-Август готовился на роль своего наследника Яноша-Сигизмунда, правителя Трансильвании, тем более что его мать Изабелла — старшая сестра Катерины Ягеллонки, ЕМНИП. Соответственно, у меня вопрос — есть ли у младшего племянника Сигизмунда (aka сына Катерины и Ивана IV) права если не на польский, то хотя бы на литовский престол? Ну то есть понятно, что если Янош-Сигизмунд умрет, то сына Катерины выберут польским королем (и он унаследует литовский трон), но пока что, до смерти Яноша, на что надеется Катерина?

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Плюс до 1566 года ак..

Плюс до 1566 года актуален также кандидат из Бранденбурга — Сигизмунд Гогенцоллерн, сын дочери Сигизмунда Старого Ядвиги (кстати, от чего он в РИ умер?). А вообще забавная ситуация складывается — на корону Польши есть ТРИ эвентуальных претендента, то есть Сигизмунд Гогенцоллерн, Янош-Сигизмунд Запольяи и сын Ивана IV от Катерины Ягеллонки (скажем, Дмитрий). Если Сигизмунд и Янош-Сигизмунд умрут, как в РИ, то королем со стопроцентной вероятностью выберут сына Ивана от Катерины. А вот если по каким-то причинам Сигизмунд и Янош-Сигизмунд подзадержатся на этом свете, то между кандидатами на польский престол может развернуться зело интересная борьба.

P.S. Анна Ягеллонка станет женой Юхана Вазы и в результате у того не будет детей?

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Александр пишет: Эт..

Александр пишет:

Это Дмитрий "Пелёночник" или Феодор?

И всё это совпало с другим знаменательным событием — с рождением 11 октября 1552 г. у царя долгожданного наследника, царевича Дмитрий (имя сына Ивана IV, как и дата его рождения, взяты из реальной истории), чьё появление на свет почти одновременно с прибытием сообщений об успехах в борьбе с "басурманами" многие сочли благоприятным предзнаменованием.

Александр пишет:

Кстати РИ болезнь Ивана IV в 1552-1553 гг. c планами посадить на престол Владимира Андреевича (что с ним и с его детьми в этой АИ?) будет (со сворачиванием на период болезни внешнеполитической активности и последующей борьбой против "крамолы" бояр — уже 1554 год.)

Болезнь Ивана IV не детерминирована. Тут у Ивана иное детство и юношество. А борьба с "крамолой" бояр с болезнью напрямую не связана, хотя свое влияние она (болезнь) оказала.

Ottocar пишет:

Плюс до 1566 года актуален также кандидат из Бранденбурга — Сигизмунд Гогенцоллерн

Разумеется, именно поэтому Екатерина "наводит мосты" с литовско-русской знатью. Впрочем, ПМСМ, шансов у Сигизмунда Гогенцоллерна почти никаких (даже если останется жив), ибо ничего принести Польско-Литовскому государству он не может (Бранденбургский трон наследует его старший брат Иоанн Георг).

Ottocar пишет:

А вообще забавная ситуация складывается — на корону Польши есть ТРИ эвентуальных претендента, то есть Сигизмунд Гогенцоллерн, Янош-Сигизмунд Запольяи и сын Ивана IV от Катерины Ягеллонки (скажем, Дмитрий).

Из них сами литвины будут требовать именно Дмитрия. Ибо идеи объединения Руси и Литвы зело популярны (а постоянные русско-литовские войны успели давно достать) и ни один из других кандидатов в случае своего "венчания на княжение" не дает столько выгод. Хотя магнаты конечно могут проталкивать, скажем, Яноша Жигмонда (ибо слабый государь их более чем устраивает), но шляхта однозначно будет за Дмитрия (ибо, в отличие от магнатов, заинтересована именно в сильном государе). Кроме того, именно с объединением с Русским государством появляется реальный шанс разгромить татар и заселить богатые и пустующие южные земли.

Ottocar пишет:

А ведь если он в этой АИ не погибнет, как в РИ, от переворачивания кареты, это сорвет Ваши планы относительно Польши, т.к. в РИ Сигизмунд-Август хотел сделать наследником именно его.

Сигизмунд Август хотел сделать Яноша Жигмонда своим наследником поскольку это был единственный достаточно взрослый его племянник (будущему Сигизмунду III на 1571 г. было всего пять лет).

Ottocar пишет:

P.S. Анна Ягеллонка станет женой Юхана Вазы и в результате у того не будет детей?

Даже если будут, то на момент кончины Сигизмунда II они еще малолетки.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Леший пишет: Даже ..

Леший пишет:

Даже если будут, то на момент кончины Сигизмунда II они еще малолетки.

Я как раз за то, чтобы не было. Это предотвратит победу католиков в Швеции.

Леший пишет:

Сигизмунд Август хотел сделать Яноша Жигмонда своим наследником поскольку это был единственный достаточно взрослый его племянник (будущему Сигизмунду III на 1571 г. было всего пять лет).

А разве в Литве нет наследования трона? По логике наследником Сигизмунда-Августа в Литве должен стать его племянник от самой старшей сестры. По остальным вопросам — с Вашими доводами согласен, они весьма аргументированы. Единственное, что меня смущает — это наследование литовского престола.

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Ottocar пишет: А ра..

Ottocar пишет:

А разве в Литве нет наследования трона? По логике наследником Сигизмунда-Августа в Литве должен стать его племянник от самой старшей сестры.

Если вспомним "Войну за Испанское наследство", то видно, что "старшинство" по женской линии не играло большой роли в выборе наследника.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Понял. Ну что ж, лог..

Понял. Ну что ж, логично. Тогда Димитрию обеспечена польско-литовская корона.

Sadler
альтистории статс-секретарь
Цитата

Ура наконец то :sm38..

Ура наконец то Прода

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Кстати, я тут задума..

Кстати, я тут задумался над следующей мыслью — если Швеция не ведет Ливонскую войну, то у Эрика XIV есть шансы удержаться на троне. В РИ он был занят войной с Россией за Эстляндию (пока не попытался договориться с Иваном IV, после чего его свергли), а здесь он не вмешивается в ливонские дела (или вмешивается, но не так активно) и может сосредоточиться на борьбе с дворянской оппозицией. В РИ он зачем-то пощадил своего брата Юхана в 1563 году, когда тот по сути поднял против него мятеж, вступив в сговор с поляками. В этой АИ, возможно, Эрик не станет проявлять столь дорого обошедшегося ему милосердия и Юхана-таки казнят. Вообще было бы чертовски любопытно рассмотреть, по какому пути пошла бы Швеция, если бы Эрик удержался — его сын Густав был весьма и весьма одаренным человеком, хоть из-за ранней разлуки с семьей и вырос безответственным гулякой. А так очень хороший мог бы выйти из него король. Вроде Густава-Адольфа):

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Ottocar пишет: если..

Ottocar пишет:

если Швеция не ведет Ливонскую войну, то у Эрика XIV есть шансы удержаться на троне

Войну с Данией никто не отменяет. Да и причины свержения Эрика они скорее внутренние, чем внешние.

Ottocar пишет:

В этой АИ, возможно, Эрик не станет проявлять столь дорого обошедшегося ему милосердия и Юхана-таки казнят.

Пока не вижу предпосылок.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Леший пишет: Пока ..

Леший пишет:

Пока не вижу предпосылок.

Жаль, но так Вы автор — Вам решать.

Tom Songol
альтистории тайный советникъ
Цитата

Извините забыл про с..

Извините забыл про старую тему)))давно читал

Гюнтер Штольц всегда мечтал побывать в Москве, но кто же знал что он замёрзнет под Сталинградом

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Коллеги, извиняюсь з..

Коллеги, извиняюсь за задержку с продой. Последние две недели на работе были весьма загруженными, а за прошедшие выходные накидал менее страницы текста. Постараюсь в ближайшие дни выложить продолжение.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Жду с нетерпением!..

Жду с нетерпением!

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

Раз уж у Ивана IV яг..

Раз уж у Ивана IV ягеллонский брак с потенциальным наследованием литовского престола — нельзя не поинтересоваться судьбой другой известной особы — Анастасии Захарьиной-Юрьевой, вокруг фигуры которой в РИ впоследствии стала складываться романовская "мифология" царствования и права на престол.

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Александр пишет: Ан..

Александр пишет:

Анастасии Захарьиной-Юрьевой, вокруг фигуры которой в РИ впоследствии стала складываться романовская "мифология" царствования и права на престол.

А что с ней будет? По своему характеру, она скорее всего была типичной "домохозяйкой". Выйдет за кого ни будь замуж, родит детей, не оставив в истории заметного следа.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Сотрясатель Вселенной I ранга
Цитата

Ну с Анастасией-то п..

Ну с Анастасией-то понятно, а вот род Захарьиных-Юрьевых в целом какую роль играет? Они-то всё-таки не "домохозяйки", а опора трона.

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Александр пишет: а ..

Александр пишет:

а вот род Захарьиных-Юрьевых в целом какую роль играет?

Какую и до этого. Без брака Анастасии с Иваном IV, что для них изменилось?

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

К сожалению на выход..

К сожалению на выходных не получилось поработать над продолжением, поэтому выкладываю то, что есть (извините за небольшой объем):

В феврале 1554 г. в Москве, получив известие о подготовке очередного татарского похода против черкесов, немедленно приступили к планированию нового удара по Крыму. Только что прибывший в Русское государство князь Дмитрий Сангушко получил 5-тысячное войско и был направлен на Днепр на Монастырский остров, чтобы атаковать кочевья и городки крымчаков. Другой "экспедиционный корпус" под командование Ивана Васильевича Шереметьева-Большого, численностью в 8 тысяч человек, был направлен на на реку Северный Донец, где Шереметьеву надлежало соорудить суда и на них совершить нападение на Азов, Керчь и другие места: "…приходити на Крымские улусы, суда поделав, от Азова под Керчь и под иные улусы". В апреле Шереметьев известил царя о том, что он "…побил Крымцов на Яндаре блиско Азова. Было их полтретьиста (т.е. 250 ) человек, а хотели ити под Казанские места войною". Татары были разбиты наголову, а 26 из них – взяты в плен, из которых 14 князь прислал в Москву, а 12 оставил у себя в качестве хозяйственной прислуги при обозе.

В мае Шереметьев напал на Азов, гарнизон которого с трудом отбился (во многом благодаря отсутствию у русских тяжёлой артиллерии). Но, не смотря на неудачный штурм, Шереметьев не отступил от крепости и приступил к её планомерной осаде, которую был вынужден прекратить в конце августа по прибытии к Азову турецкого флота, который деблокировал крепость, вынудив русских отойти на север.

Отступив от Азова, русские опустошили турецкие и ногайские (часть этого народа, кочевавшая в Северном Причерноморье и Северном Кавказе, признавала власть крымского хана) земли на северном побережье Азовского моря в нижнем течении Дона и вышли на Таманский полуостров, оперируя по правобережью Кубани. В конце сентября русские, погрузившись на построенные своими силами челны, совершили набег на Керчь и её окрестности, но после появления турецких кораблей вернулись в устье Дона, где выше по течению от Азова (на месте совр. Ростова-на-Дону) Шереметьев заложил крепость, названную в честь святого Дмитрия Солунского.

Одновременно с этим "пятигорские черкесы" захватили Тамань и атаковали Кафу, которой однако удалось отбиться с помощью крымских татар. Севернее Дона другой русский отряд, под командованием кн. Юрия Ивановича Пронского-Шемякина заложил на реке Северский Донец крепость Изюм, которая по замыслу русского командования должна была стать центром новой оборонительной черты идущей от Дона до Северщины.

Успешно действовали и войска кн. Дмитрия Сангушко. Спустившись вниз по Дону, и в очередной раз спалив Ислам-Кермен, русские переправились на западный берег Крыма, где разорив ближайшие татарские селения повернули назад.

Сторонники "войны до победного конца" с Крымом в Москве ликовали. По их мнению, успехи данных рейдов лучше всего показали слабость ханства, и оставалось нанести последний и решительный удар, дабы оно, как переспелый плод, само упало в руки. Но, в целом, не смотря не имевшиеся достижения, прошедший год показал, что русский натиск на юг начинает ослабевать. Прежде всего это было связано с разочарованием царя в политике "сокрушительного удара" по крымцам, которые были отделены от Русского государства огромными пространствами "Дикого поля". И если проход через него сравнительно небольших отрядов ещё был возможен, то поход крупной армии без промежуточных баз был сопряжен с большим риском и угрозой провала ещё до того, как произойдёт встреча с главными силами татар.

Большое влияние оказала и неудача очередной попытки привлечь Великое княжество Литовское к антитурецкому союзу. Еще в феврале 1553 года для возобновления переговоров в Литву был послан русский посол, который должен был поднять вопрос о заключении "вечного мира" между Россией и Великим княжеством, на условиях "как меж государей ныне пописаны перемирные", означавшие, что русское правительство в обмен на мир готово на неопределенно долгий срок отказаться от претензий на "государевы отчины" — земли Малой, Белой и Червонной Руси.

Русская инициатива встретила в Литве, которая только что пострадала от крымского набега, самый благоприятный отклик. Предложения Москвы горячо поддержали такие влиятельные магнаты как Константин Острожский и Стефан Збаражский, предложившие не только заключить мир, но и расширить его до военного союза, с целью поддержки русским планам покорения Крыма. Но спустя год ситуация, в связи с состоявшимся литовско-турецким мирным соглашением (в начале марта 1554 г. султан Сулейман распорядился восстановить племянника польского короля Яноша Жигмонда Запольяи на трансильванском троне), резко изменилась и прибывшее в марте 1554 года в Москву посольство Великого княжества Литовского неожиданно жестко отклонили не только русские условия "вечного мира", но и русский проект антитурецкого союза, причём один из литовских послов открыто признался в беседе, что в Вильно опасаются того, что покорив Крым русские, не имея более угрозы с юга, атакуют Литву.

Кроме того, в это самое время в Москву стали поступать неприятные известия с противоположного конца государства, вынуждая русское правительство отвлечься от южных проблем и заняться своими северо-западными рубежами.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Tom Songol
альтистории тайный советникъ
Цитата

ещё!!!!)))..

ещё!!!!)))

Гюнтер Штольц всегда мечтал побывать в Москве, но кто же знал что он замёрзнет под Сталинградом

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Когда будет продолже..

Когда будет продолжение пока не знаю. На выходных не получилось, а в будние дни — слишком загружен на работе, и после нее не до этого. Скорее всего, на следующей неделе.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Tom Songol
альтистории тайный советникъ
Цитата

будем ждать) ..

будем ждать)

Гюнтер Штольц всегда мечтал побывать в Москве, но кто же знал что он замёрзнет под Сталинградом

Ottocar
альтистории кабинет-советникъ
Цитата

Блин, слона-то я и н..

Блин, слона-то я и не заметил. Эта АИ может привести к появлению в России принципиально иной образовательной системы.

В РИ в XVI-XVII веке правящий слой Русского государства прекрасно понимал необходимость внедрения образования и создания образовательных учреждений, и ещё на Стоглавом соборе обсуждался вопрос о учреждении в Москве училища. Позднее вопросами образования интересовались такие правители, как Борис Годунов и Лжедмитрий I. И даже когда королевича Владислава звали на русский престол, одним из условий его воцарения должна была стать свобода для русских дворян получать образование за границей.

Позднее, при первых царях из династии Романовых — Михаиле, Алексее и Федоре — боролись "греческая" и "латинская" партии. "Греческая" выступала за систему образования по византийскому образцу, "латинская" же — за создание образовательной системы по образцу католических университетов эпохи Контрреформации. Так, Сильвестр Медведев предлагал создать в Москве Академию, которая ведала бы всем делом науки и книжности, а также цензурой. Обучение иностранным языкам должно было осуществляться только через Академию; домашние учителя воспрещались. Академия должна была стать оплотом православия против ересей, испытывать в вере иностранцев, состоящих на царской службе и присуждать "вредные" книги к сожжению на костре.

Но эти планы сорвались, так как первый русский император — Петр I — тяготел к протестантским странам, по образцу которых и проводил свои реформы, и систему образования Российская империя заимствовала у протестантов, с университетом не как высшим духовным арбитром a la Сорбонна, а как подчиненным государству органом. Но в этой АИ, с переносом столицы в Киев, объединением России с Польшей и противостоянием с лютеранской Швецией, российская культура будет тяготеть не к протестантским, а к католическим странам. Да и главный герой этой АИ — Иван Васильевич Грозный — к протестантам относился хуже, чем к католикам. Так что вместо Московского Государственного Университета будет православная Киевская Академия. С теми полномочиями, которыми Сильвестр Медведев предлагал предоставить Академии Московской...

Леший
Грандмаршал и Действительный тайный советникъ от альтистории
Цитата

Часть VII На границе..

Часть VII

На границе тучи ходят хмуро

К середине XVI века резко возросло значение торговых путей, связывавших между собой по Балтийскому морю страны Западной и Восточной Европы, а также важнейших перевалочных пунктов на этих путях. Когда в XV—XVI веках начался интенсивный рост промышленного производства и городов в ряде стран Западной Европы, здесь возрос спрос на продукты сельского хозяйства, которые во все большем размере поступали на европейский рынок из Восточной Европы. Если на протяжении всего Средневековья главными предметами торговли на Балтике, поступавшими с Востока, были почти исключительно воск и меха, то теперь на Запад по Балтийскому морю везли более разнообразные товары: из Прибалтики — хлеб, из Великого княжества Литовского и Польши — хлеб и "лесные товары", из России — кожи, сало, лен и пеньку. Резко возрос товарооборот, возросли и доходы, которые приносила эта торговля. Однако эти доходы, которые могли бы обогатить русскую казну, оседали в прибалтийских портах — тех перевалочных пунктах, где потоки товаров переходили с морских путей на сухопутную дорогу. Сами купцы этих городов активной торговли не вели (судоходство на Балтике к этому времени находилось главным образом в руках нидерландских купцов), а пополняли свою казну благодаря установлению принудительного посредничества: они не позволяли русским купцам ездить за море, а западноевропейским купцам проезжать через Ливонию на территорию России; в самих же прибалтийских портах и те и другие могли заключать сделки только с местными купцами. В итоге торговая прибыль оседала в карманах ливонских купцов, а торговые пошлины — в карманах ливонских властей.

Власти Ливонии также хорошо понимали, что проводившаяся ими экономическая политика наносит ущерб интересам России, и поэтому предпринимали различные меры, чтобы не допустить чрезмерного усиления Русского государства. Одной из таких мер был запрет ввоза в Россию оружия и цветных металлов (олова, свинца, меди), которые могли быть использованы для производства вооружения. Кроме того, ливонские власти препятствовали приезду в Россию мастеров и ремесленников, которые могли бы принести в русское общество какие-либо новые знания. В конце 40-х годов XVI века русский агент саксонец Шлитте с разрешения императора Карла V нанял в Германии на русскую службу 120 мастеров самых разных специальностей. По дороге в Россию Шлитте был арестован и несколько лет провел в тюрьме, а нанятые им мастера должны были вернуться домой.

Такая политика, наносившая явный ущерб интересам могущественного соседа, могла успешно проводиться лишь с позиции силы, но Ливонский орден — некогда мощная централизованная структура, созданная специально для ведения агрессивной войны, находился в состоянии глубокого упадка. К середине XVI века он представлял собой довольно рыхлое объединение собственно владений Ордена, епископств и городов. Военные вассалы-ленники и Ордена, и епископов превратились в землевладельцев-дворян, занятых в своих имениях производством хлеба на европейский рынок, чтобы обеспечить жизнь по достаточно высоким для того времени жизненным стандартам. Их военные обязанности стали формальностью, настаивать на их выполнении власти Ордена были не в состоянии. Положение усугублялось тем, что во главе Ордена, находившегося под покровительством папы, стояли рыцари-монахи, а большую часть горожан и дворян Ливонии к середине XVI века составляли протестанты, отвергавшие сам институт монашества.

Слабость Ордена, становившаяся с течением времени все более очевидной, была, несомненно, дополнительным фактором, побуждавшим русские власти изменить невыгодное для России положение вещей. В реальной истории, из-за занятости на восточных рубежах, Русское государство вплоть до середины 1550-х гг. вынуждено было мириться с подобным положением вещей. Но более ранний разгром Казанского ханства позволяет русскому правительству занять гораздо более жесткую позицию по отношению к Ливонии, что проявилось на переговорах в 1550 году, когда для продления перемирия (возобновленного в 1534 г.) на новый срок ливонским сеймом в Вольмаре было отправлено посольство в Москву, которое в конце апреля 1550 г. начало переговоры с Иваном IV.

С самого начала переговоров русские представители в качестве основного условия для заключения нового перемирия потребовали от ливонцев возобновить уплату дани с Дерптской области в соответствии с прежними соглашениями; от ливонцев потребовали также возместить накопившуюся за прошлые годы недоимку по платежу дани.

Ливонских послов это требование застигло врасплох; никаких указаний от своих властей на случай выдвижения подобного требования с русской стороны послы не имели. Тогда ливонские представители сделали вид, что они "не знают, про какую дань идёт речь, ибо в своих записях они ничего не находили, из чего бы следовало, что великому князю платилась какая-либо дань". По словам послов, "во всей Ливонии не найдется человека, хотя бы и двухсот лет отроду, который знал бы что-либо об этой дани". И считая свой ответ достаточно убедительным, ливонские послы стали просить продолжить перемирие на старых условиях, т.е. без уплаты дани.

В действительности, послы были прекрасно осведомлены о том, что дань ранее существовала, обязательство уплаты которой Дерптской областью русским князьям упоминается в источниках ещё в 1463 г. (притом как уже давно существующее явление), а затем регулярно повторялось в договорах Дерптского епископства с Псковом конца XV – первой половины XVI в. Послы были правы только в одном отношении: дань действительно уже давно фактически не уплачивалась.

В ответ на заявление ливонских послов русские представители выдвинули стройную политическую концепцию, обосновывающую права России на ливонские земли. По сообщению ливонского хрониста, русский представитель сказал: "Как это послы не хотят знать, что их предки пришли в Ливонию из-за моря и, следовательно, вторглись в его (т.е. русского государя – авт.) землю, из-за чего много крови проливалось; чтобы избежать этого, его {государя} предки много сотен лет тому назад позволили им {немцам} остаться в стране, но с условием, что они должны будут им платить законную дань; однако они {немцы} поступили вопреки данному ими обещанию и этого не делали, зато теперь они должны явиться с полной суммой дани за прошлые времена".

В этой речи содержалась уже продуманная политическая теория, на основе которой Иван IV начинал борьбу за обладание Прибалтикой. Согласно этой теории, Ливония – исконное владение Русского государства, немцы-завоеватели являются лишь временными хозяевами, они были допущены в Ливонию по милости русских государей; дерптская дань, существовавшая со времён немецкого завоевания, является символом верховных прав Русского государства на ливонскую землю. Требуя возобновления уплаты дани, Русское государство подымает вопрос о своих законных правах на Ливонию.

Ливонские послы, понимая остроту создавшейся обстановки, стали и дальше твёрдо придерживаться тактики отрицания; согласие платить дань в этот момент было в известной степени признанием Ливонией её зависимости от России. Поэтому послы твердили, что в никаких мирных договорах Ливонии с Россией о дани ничего не говорится, и настаивали, чтобы русские документально доказали правильность своих требований.

Русские дипломаты, предвидевшие необходимость основательно аргументировать свою политическую линию, имели уже к этому времени наготове веские и совершенно очевидные доказательства. Ливонским послам были предъявлены заранее извлечённые из Царского архива подлинные договорные грамоты Русского государства с Ливонией за предшествующее время, в том числе договор 1503 г., в котором черным по белому были записаны пункты о дерптской дани.

Послы дерптского епископа пустили в ход новую дипломатическую уловку: они стали говорить, что дань если и упоминалась в прежних договорах, то лишь как почесть (herligkeit) царя, но не как обязанность (pflicht) платить ему что-либо, настаивая, что дерптские епископы "которые заключали много {раз} мирные соглашения, понимали дань не иначе, как что она должна по старине со стороны дерптцев включаться в договор, но не должна подразумевать какой-либо конкретной обязанности" и что в действительности дань никогда не уплачивалась.

Опровергнуть это утверждение было нелегко, ибо, как это было, конечно хорошо известно представителям обеих сторон, дань на самом деле на протяжении многих десятилетий фактически не платилась. Чтобы доказать правомерность, законность русских требований пришлось произвести специальные разыскания в Царском архиве, тщательно пересмотрев все имевшиеся там материалы о русско-ливонских отношениях XV–XVI вв. На основе проведённых разысканий русская сторона смогла выдвинуть новый, ещё более веский аргумент – в январе 1474 г. Иоганн Мен и ратман Иоганн Бибер произвели уплату дани с Дерптской области за восемь прошедших лет. Этот аргумент бесспорно свидетельствовал, что дань – не простая "почесть", что она, напротив, вполне реально уплачивалась ещё в относительно недавнем прошлом (всего 76 лет назад).

Припёртые к стенке ливонские послы стали придерживаться тактики проволочек, чем вызвали недовольство русских представителей и самого царя. Переговоры уже близились к завершению, но после всех приведённых доказательств основательности русского требования дани ливонские послы не нашли ничего лучшего, как снова повторять, что они не имеют полномочий на решение этого вопроса и просят оставить всё по старому, т.е. просят русское правительство отказаться от своего требования. Тогда выведенные из себя русские представители недвусмысленно заявили, что если послы и дальше не будут принимать поставленное условие, то уже царь сам пойдёт за данью.

Предъявленный ливонцам ультиматум сработал – к июню 1550 г. соглашение по всем вопросам (вкл. о русской торговле через ливонские города, о свободном проезде из других стран в Европы через Ливонию в Россию всех желающих поступить на русскую службу, о возвращении русским торговым людям зданий русских церквей в прибалтийских городах и др.) было достигнуто и ливонские послы не имея никаких инструкций от своих правителей, были вынуждены на свой страх и риск принять русские требования, в том числе обязательство выплатить дань со всего населения Дерптской области, "со всякие головы по гривне немецкой". Дерптский епископ должен был собрать и доставить эту дань на четвёртый год действия договора — в 1554 году, а власти Ливонии (великий магистр и архиепископ Рижский) должны были проследить за выполнением данного обязательства. В договоре подчеркивалось, что если ливонцы не станут выполнять условий договора, то царю придется "за их крестное преступленье искати своего дела самому". Царь специально позаботился о том, чтобы соглашение было подтверждено не только присягой послов, но и присягой ливонских властей.

Заключение договора дало в руки русских политиков сильное средство давления на Ливонию. Появилось и законное основание для войны, если бы русское правительство решилось такую войну вести. Однако в 1550 г. принципиальное решение о войне с Ливонией не было принято. Многое зависело от того, как ливонская сторона будет выполнять условия соглашения.

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Ответить